Тайны семьи Вэйн

Нас отвели в здание мельницы, где мы сегодня будем ночевать. Как и в других волшебных зданиях, которые мне уже довелось увидеть в мире магии, здесь тоже широко использовали Чары Расширения пространства. То, что снаружи виделось как верхний этаж мельницы, было на самом деле столовой, кухней, общим залом и комнатами для занятий – и всё это на одном этаже, куда можно было войти с открытой веранды, на которую в свою очередь поднимались по удобной наружной лестнице. Доступ ко всем остальным этажам был снаружи недоступен – только изнутри. И сколько всего там этажей – мне не сказали. Да я и не допытывалась – устала с непривычки, да и лесной чистый воздух кружил голову, заставляя зевать совершенно некультурным образом. На ночлег нам отвели комнаты, в которые мы спустились на подъёмнике, который мне напомнил некоторые фильмы, виденные мной в обычной жизни. В углу общей комнаты обнаружилась кабинка, вход в которую перегораживался решёткой. Серебряной, да. Двойной – сам проём и непосредственно кабинка. И пока открыта одна решётка – вторую открыть нельзя. И рукоятка, которую надо было дёрнуть, чтобы кабинка пришла в движение, тоже была покрыта серебряной сеточкой. Сами комнаты, куда проводили всех детей, напоминали … м-м, нет – это и были клетки. - Что поделать, Роми, - пожала плечами наставница Коул, которая и провожала всех младших девочек по комнатам. – Это Убежище. Кто знает, как придётся им пользоваться? Подумали о безопасности всех – и оборотней, и магов, и людей. - Людей? – Удивилась я. – Каким образом? Почему? - Ах, девочка, - наставница погладила меня по руке, - многие родители не пожелали расстаться со своими детьми, даже узнав, что те стали оборотнями. И согласились принести клятвы молчания, только чтобы быть рядом с детьми. А у нас появились дополнительные возможности. Тем более, что удалось найти варианты работ, которые устраивают всех. Мама может заниматься со всеми малышами, не только со своим ребёнком, а отец – продолжает работать в магловском мире, налаживает там связи, проводит работу, подбирает документы для молодых, да мало ли что. Людей у нас немного, так что дорожим каждым. Пожав плечами, прошла в свою комнатку. Ничего лишнего – только узкая кровать, на которой лежит моя любимая пижамка с двигающимися по рукавам медвежатами – они так уморительно потягиваются, что посмотришь на них минут пять, и глаза сами начинают слипаться. Рядом стул, на который я сложила походный костюм, рядом поставила сапожки, а под кроватью обнаружила свои мягкие тапочки. Легла спать, выпив перед сном пару зелий из походного набора – лечение никто не отменял. А проснулась довольно рано, около шести утра, оттого, что кто-то лизнул меня в щёку и аккуратно толкнул в грудь. Перед самым своим лицом обнаружила пушистое, ушастое, усатое чудо. - Мурр, - сказал мне Крукшенкс, уместив лапы у меня на груди и положив на них голову. - Ой, мой хороший! Откуда же ты взялся?! - Он был очень настойчив в своём стремлении быть с хозяйкой. – Послышалось от двери. Там стоял прапрапрадедушка и улыбался мне. - И хоть это против правил, мисс Вэйн, но фамилиар и в самом деле не должен быть далеко от хозяйки. Тем более, что Запечатление только что произошло. – В разговор вступила наставница, стоявшая за спиной у предка. – И да – пора вставать, Роми, иди к запруде, пока заклинание подогрева воды действует. Я попыталась было вскочить, но оказалось, что Крукшенкса трудно сдвинуть с места, если он этого не хочет. Пришлось уговаривать. Так что водные процедуры и последующее одевание в спортивный костюм пришлось выполнять в быстром темпе. А насчёт подогрева воды – утром в шесть часов вода в запруде не отличалась теплом, поэтому её специально подогревали для утренних процедур. Ведь в Убежище были и маленькие дети, хоть они и оборотни, но заботу о них никто не отменял. Старшие дети и подростки использовали воду в ручье выше запруды. Но Реджи сегодня дали возможность тоже понежиться в тёплой водичке. Как новичку, не привыкшему пока к правилам. Во время водных процедур к нам присоединился и Крукшенкс. С диким мявом он прыгнул с берега в воду, поплавал кругами вокруг меня, выбрался на берег, встряхнулся, огляделся, подошёл к наставнику Люпину, выпустил когти на правой передней лапе и провёл по земле перед ошарашенным Ремусом. Правда тот оказался догадливым и, быстро вытащив волшебную палочку, произнёс заклинание, которое тут же высушило моего спутника, придав ему вид пушистого рыжего облачка. После водных процедур всех вывели на большую поляну, где выполнялись упражнения на гибкость, дыхательные упражнения. Довели всех до изнеможения, снова загнали в воду – уже без подогрева. Сменили одежду на всё те же брюки и рубашку, пошли на завтрак. Опять все сидели за одним большим столом. Крукшенкс уселся на скамье рядом со мной – ему была выделена отдельная миска, и он аккуратно выхватывал оттуда кусочки мяса. А за спинами детей ходили наставники с цветными повязками в руках и раздавали их детям. Я заметила, что знакомые мне девочки теперь попали в разные группы. Я же получила ту же повязку, что и Сюзанна, и Реджи. Оказалось, что нас направляют на ферму – в лес нам пока не стоит соваться – слишком мало мы о нём знаем. Сюзанна – со мной за компанию. Вместе с Реджи попал и один из мальчиков его возраста. Ой, как мне понравилось на ферме! Именно мне, не прежней Роми – вот ей пришлось бы нелегко. Насколько я могла понять из разговоров родственников, Ромильда Изабелла Вэйн не отличалась терпением, любила привлекать к себе внимание. И могла закатить истерику из-за платья. Не мне её осуждать, но будем меняться. И хорошо, что устроили эту летнюю практику, теперь изменения в характере и поведении можно будет списать на полученный летом опыт. Да, я тоже не умела обращаться с животными. Да, я тоже не знала, как правильно подвязать виноград. Да, я тоже не знала многие из растений, что росли в огородах при этой ферме. Но я старательно выполняла всё, что мне говорили, не стеснялась переспрашивать, просила показать мне те или иные движения палочкой – да-да, там можно было использовать и волшебную палочку. Правда, не личную – было несколько слабеньких общих, которыми мог пользоваться любой из отряда. Только у троих старших и у брата были свои собственные. И они показывали всем, кто ещё не умел те или иные заклинания и чары. Бытовые, не боевые. Пока боевые были под запретом. Разумеется, волшебные палочки были и у взрослых магов, которых тут было около десятка. Но были и люди без магии, которые ухаживали за животными. И показывали детям, как правильно подойти, чтобы не испугать, к тому или иному животному. И всюду меня сопровождал Крукшенкс. Ходил со мной в коровник – договаривался с коровами, пока я работала на винограднике – сидел на столбике, оглядывая окрестности. А когда пропалывала грядки с лекарственными растениями – оттаскивал сорванную траву в общую кучу. И только ночью уходил в лес, что стоял за границами фермы. Там он изучал окрестности. Не охотился, нет. Его сытно кормили на ферме вместе со всеми. Но вот от ночных прогулок он не отказывался. И мне часто снились сны с ним в главной роли. А седьмого июля – как и говорила мне Элоиза – вся группа, принарядившись, отправилась в Хогсмид.