***
- Что ж, неплохо, - заключил джинн, в принципе довольный результатом сегодняшней тренировки. – Но надо совершенствоваться. Слишком много времени потратила. - Времени? – еле волоча языком выдавила Интисар, валяясь на траве. – У меня не было сил, чтобы открыть третий глаз и увидеть тебя, а ты говоришь про какое-то время. Джинни, пожалуйста, хватит летать вокруг меня, голова уже кружится. Застынь на одном месте и стой. - Не указывай мне, глупый человек. - Я тебя смиренно прошу, уповая на твою благосклонность. Джинн лишь хмыкнул, но губы его все равно приподнялись в самодовольной ухмылке. Нравится ли ему, что к нему подлизывается этот человек? Ну… Да. - Думаю, на сегодня хватит, - милостиво произнёс джинн. В его понимании этого слова. Для Интисар это прозвучало примерно так: «Ладно, так и быть, проваливай». - До скорого, - вяло бросила брюнетка. Поднявшись на ноги, девушка сняла с глаз чёрную, расшитую золотыми узорами, повязку и отдала её джинну. У кого взяла – тому отдала. Подобрала свой посох, который всю тренировку одиноко ждал её у волшебного источника, и случайно увидела себя в отражении воды. Грязная, вспотевшая, одежда вся в песке, пятнах от земли и травы, про волосы, руки и ноги даже говорить не хочется. Что тут скажешь? Красотка. Прежде чем она телепортировалась домой, Синий подлечил все её мелкие ранки и царапинки, но видимо доброта от джинна на сегодня закончилась, и он решил капнуть дёгтя в бочку мёда: - Не забудь принять ванну, воняешь как хряк.***
- Он с Иснаном сговорился что ли? - гневалась брюнетка, сидя в большой мраморной ванне и яростно натирая себя жёсткой мочалкой. – Сходи, помойся… Пф, без вас знаю, – ворчала она, с некой ненавистью чистя щёткой ступни и ещё более тщательно чистя небольшой щёточкой каждый палец на ногах. Ну а как же? Несколько часов бега босиком это вам не в тапки №?&*%^. Засела она в купальне чуть ли не на два часа. Дважды помыла голову и тело, привела в порядок кутикулы и ногти на руках и ногах, после чего вылезла из тёплой воды, вытерлась большим белым полотенцем, и решила побаловать себя маслом для тела. Лавандовым. И всё, у Интисар больше нет сил. Тёплая ванна её разморила, еще и усталость после тренировки дала о себе знать, поэтому дальше последовало сплошное колдовство. Маникюр, педикюр, питательная маска на лицо – всё само, всё само, у Интисар нет сил заниматься этим, так что пусть магия поможет ей в этих нелёгких делах. Даже волосы решила высушить магией. Когда всё было сделано, Интисар с чувством выполненного долга прилегла на кровать. Она поспит чуть-чуть. Недолго. Пару минут. Часик - максимум.***
Резко распахнув глаза, волшебница рывком села, осоловело глядя перед собой, а перед собой она видела Диргама, держащего пустое ведро, которое до этого вероятнее всего не было пустым. Сидя в мокрой кровати, под мокрым одеялом, мокрая девушка недоумённо похлопала мокрыми ресницами. Прямо изобилие слова «мокрый», не правда ли? Диргам, выглядевший сегодня нарядно в накидке лидеров Сопротивления - приближенных к королю волшебников, - ждал, пока в голове его названной дочери завершится мыслительный процесс, и, кажется, вот-вот… - Х… х… - На секунду Интисар дар речи потеряла, но потом взяла себя в руки и возмущёно, с придыханием, выдала: - Хэ-э-эй! - Откинув в сторону мокрое одеяло, брюнетка, с помощью магии удалила с себя воду. – И не жалко тебе было собственную кровать? Тут стоит внести немного ясности. Дело в том, что вчера Интисар и Иснан совместными усилиями разнесли комнату волшебницы, а отстраивать её будут на протяжении некоторого времени, поэтому Интисар ничего не оставалось, кроме как собрать уцелевшие манатки и потопать к Диргаму, и к своему временному ночлегу в виде его комнаты. А у мужчины выбора не было, не прогонит же он её, в самом-то деле. - Вставай, давай, – в шутливой манере пригрозил волшебнице мужчина. Та лишь широко зевнула. - Учитель, я так устала, – попыталась Интисар надавить на жалость. - Я это уже понял, когда не смог растолкать тебя. Кстати, поздравляю, ты проспала коронацию своего друга. - М-м-мэ..? Забыла!!! – закричала Интисар, тут же вскакивая на ноги, путаясь в простынях, и мешком падая на пол с кровати. – Выход Соломона! Надо торопиться! – паниковала она, в простынях ползая по полу как гусеница. - Какой выход? – хохотнул Диргам. – Я же только что сказал, что ты проспала всё на свете. Интисар обреченно застонала, обмякнув на полу, и теперь напоминая тюленя. Сжалившись, Диргам всё-таки выпутал её. - Одевайся, - мягко, но больше снисходительно, произнёс он, ласково потрепав девушку по волосам. - Уго всех зовёт в свою лабораторию, что-то рассказать хочет, так что приводи себя в божеский вид и пойдём. - Хорошо, - расстроено пробубнила она. - Это-о-о… А ты мою рубашку не видел? – спросила она, ползая по полу на четвереньках и заглядывая под кровать. А потом на неё снизошло озарение, точнее воспоминание. После тренировок Интисар не постирала одежду, отложив это дело на потом, ну и… вот. Единственное, что осталось чистым - это белые джутти, и то, только потому, что она их сняла на время тренировки. - Видимо, сегодня не мой день, обычно у меня всё схвачено. - Слушай-ка… - задумчиво начал мужчина, но потом его губы растянулись в хитрющей улыбке: - Я хочу предложить тебе провести один эксперимент.***
- Эм… Учитель, а ты давно увлекаешься таким? – заинтересованно спросила Интисар, рассматривая себя со всех сторон. Уж чего Интисар не ожидала от жизни, так это того, что преображением её внешнего вида займётся её учитель. Пятидесятичетырёхлетний мужик, если кто-то забыл. Конечно, пришлось повозиться, особенно с волосами. Длина по колено, основная проблема заключалась в том, что у прядей была разная длина. Волосы у Интисар неровно стриженные и непослушные, а это - убийственный дуэт. Без магии было не обойтись. Сев напротив зеркала на колени, Интисар смотрела, как её учитель начинает колдовать, и вокруг девушки в воздухе начали летать расчёски, заранее подготовленные заколки и украшения для волос. Шевельнув пальцем, Диргам смотрел, как расчески по волшебству сами стали расчёсывать непослушную гриву, другие, у которых тонкий конец, отделили сначала чёлку, чтобы не захватить её в прическу, потом некоторые пряди сами заплелись в традиционные тоненькие косички, как бы приносящие удачу, а металлические заколки тут же закрепили кончики. Дальше волосы поднялись вверх, чтобы быть завязанными в высокий конский хвост, но короткие пряди, будто по сигналу упали обратно. Сострив недовольную гримасу, Диргам пальцем описал в воздухе полукруг. Короткие неравномерные пряди послушно улеглись, красиво обрамляя лицо, шею и ключицы. Остальные волосы были перехвачены широкой с необычной гравировкой золотой заколкой, которая не позволит хвосту распуститься или съехать вниз, а даже наоборот, поднимает его чуть-чуть вверх. Ещё одно движение рукой и черные локоны самостоятельно заплелись в толстую косу, а внизу были перехвачены такой же заколкой, что и наверху, но меньшего размера. Придирчиво осмотрев результат, Диргам решил, что чего-то не хватает. И он знает чего. Тонкая золотая змеистая диадема, украшенная небольшими янтарями, была изящно вплетена в прическу. Посмотрев на своё отражение, девушка довольно улыбнулась. Краси-и-ивая. Главное, чтобы эта длиннющая коса в ногах не путалась и не мешала ходить, но с этим вряд ли будут проблемы. Серьги-артефакты на месте. С одеждой брюнетка ничего мудрить не будет, ибо смысла нет. Во время выхода Соломона на его приближенных должна быть длинная белая накидка, расшитая по краям золотой нитью, Интисар её принес Диргам. Мужчина настоял на том, чтобы Интисар пошла именно в ней. Только в ней. В итоге получилось вполне красивое, длиной до щиколоток, белое платье с запа́хом, перехваченное широким золотым поясом, обхватывавшим точёную талию. Пояс был украшен белым золотом, а впереди в центре неизвестной Интисар эмблемы красовались пять жемчугов. - Другое дело! – довольно заключил Диргам. - Ты меня к Уго в лабораторию ведешь или на смотрины к жениху? – недоумённо произнесла девушка. Диргам ничего не ответил, но губы его дрогнули в улыбке. На смотрины к жениху? Он надеется, что доживёт до этого знаменательного события.***
Как и было сказано, все собрались в лаборатории Уго. Интисар и Диргам пришли последними. Стоит ли говорить, что её вид произвёл впечатление на всех, кто собрался в лаборатории и в частности на её владельца? - Потрясающе выглядишь! – прозвучал комплимент от – кто бы мог подумать? – Сетты. - Спасибо, - лучезарно улыбнулась девушка. - Ух, ты… - послышался тихий неслышный шёпот. Все тут же повернулись в сторону Иснана, сидевшего с открытым ртом и не сводящего с Интисар растерянного взгляда. Заметив, что всеобщее внимание приковано к нему, парень стушевался, резко отвернулся и продолжил сидеть на стуле, как ни в чём не бывало. Направившись к свободному стулу, Интисар по пути остановилась возле Соломона. - Слушай… - неуверенно начала она, виновато потирая шею. - Дружище, прости. Я вправду собиралась прийти, а потом всего на секунду глаза закрыла и-и-и… И уснула. Лабораторию огласили сдавленные хрипы, являвшиеся задушенным изо всех сил смехом остальных ребят. - Всё в порядке, - произнёс Соломон, но в глазах его плясали смешинки. – Интисар, когда речь идёт о тебе, поверь, я уже ничему не удивляюсь. - Ну, ты же знаешь, что я тебя люблю, – использовала она отмазку на все случаи жизни. - Разумеется, - улыбнулся волшебник краешком губ. - Ты ради меня так принарядилась? – полюбопытствовал Соломон. - Конечно! – горячо заверила она его, стараясь не замечать скептичный взгляд Диргама. – Как же иначе? - Я польщён до глубины души. - Ой, ну не смущай меня, - довольно протянула девушка, по-дружески толкнув кулаком Соломона в плечо, заставив того болезненно поморщиться и потереть плечо. Немного не рассчитала силы. – Упс… Прости. Всё-таки дойдя до свободного стула, Интисар приземлила свою пятую точку рядом с Иснаном. Неторопливо Уго начал повествование, ради которого собственно все и собрались здесь. Через пару минут, Интисар заметила, что маг молний косится в её сторону. Слегка наклонившись вправо к волшебнику, брюнетка негромко произнесла: - Чего надо? - Ты о чём? – прошептал в ответ парень, стараясь не привлекать к их разговору внимание. - Ты кидаешь на меня косые взгляды, а из-за того, что они косые я склонна предполагать, что во мне что-то не так. Ответа так и не поступило. Иснан упрямо молчал, делая вид, что внимательно слушает Уго. Незаметно ткнув парня пальцем в бок, чтобы привлечь его внимание, Интисар ждала ответа, но его не было. Еще раз ткнула, но уже посильнее. Ноль реакции. Еще раз. И еще раз. И последний, контрольный раз… - Чего ты пристала ко мне? – тихо зашипел светловолосый волшебник. – Дай послушать. Прошла минута. Почувствовав очередной тычок, Иснан резко повернул голову и рассержено зашептал: - Ты жить не можешь без моего внимания? - Мне интересно, что именно во мне удостоилось твоего внимания, - вновь завела старую «песню» волшебница. - А зная тебя, это «что» явно меня не красит. - Тц, вот же упрямая… - Ты мог просто ответить, и тогда я бы тебя больше не мучила. - Ты меня мучаешь одним своим присутствием. – Иснан прикусил язык, поняв, насколько двусмысленно прозвучали его слова, но, по-видимому, это заметил только он. - Да чего ты упрямишься? – стояла на своём девушка. - По сравнению с твоим упрямством, я – дилетант. - Так что тебя не устраивает? – продолжала допытываться брюнетка. - Я же вчера просил тебя появиться на неофициальной коронации Соломона, - медленно и тихо заговорил Иснан. - А ты проспала. Просто взяла и проспала. Удивительно, как ты всю войну не проспала. - Я не специально, - пробубнила девушка, обижено надув щёки. - Не удивлён. - Да ладно тебе, - пошла на мировую Интисар. – Соломон сказал, что не обижается, ты-то чего завёлся? – улыбнулась она, пытаясь немного сгладить напряжённую атмосферу. Иснан так и застыл на месте. В голове без конца звучало: «завёлся, завёлся, завёлся, завёлся, завёлся», и ведь правда… Завёлся. Из-за ерунды, из-за чепухи. Нет, не из-за этого, не из-за того, что она проспала. Завёлся, то есть не остался равнодушным. Завёлся, то есть потерял спокойствие. Завёлся, когда увидел её. Она в курсе, что ей очень идут платья? Он, кажется, впервые видит её в платье. Пусть оно и закрывает всё, кроме щиколоток и шеи с головой, но так смотрится даже лучше. Некоторым женщинам не обязательно выставлять своё тело напоказ, чтобы быть красивой и желанной. Интисар вообще ничего не пришлось делать, чтобы она стала для Иснана красивой и желанной, просто была самой собой. - Ты… кхм-кхм, ты сегодня хорошо выглядишь, - сменил тему волшебник. - Хорошо? – слегка обиженно протянула она. – И это всё, что ты можешь сказать? - Не понял, - недоверчиво протянул Иснан, стараясь подавить улыбку. – Ты напрашиваешься на комплименты? - Ну-у-у, мне было бы очень приятно услышать от тебя что-нибудь красивое и приятное в свой адрес. В кой-то веки. - Я всегда говорил тебе что-нибудь красивое и приятное, - хмыкнул Иснан, поворачиваясь обратно к Уго и складывая руки на груди, тем самым показывая, что разговор окончен. Интисар, мягко говоря, обалдела. Это он-то говорил ей что-нибудь приятное? Да еще и всегда? Ну знаете ли… Это поистине возмутительная наглость! Потянувшись к Иснану, Интисар замерла в паре миллиметров от его уха и низко гневно прошипела, опаляя кожу своим дыханием: - Ты несколько дней назад сказал мне, что я похожа на мужика. Легкая дрожь пробежала по телу волшебника, но он не подал виду, даже голову не повернул. - Ничего подобного, - напряженно выдохнул Иснан, неслышно сглотнув. – Я говорил о твоём поведении и манере речи, но я бы никогда не посмел сказать… - на этом моменте парень запнулся. Видя, что волшебник продолжать не собирается, Интисар его подтолкнула. - Не посмел сказать что-о-о? – заинтригованно протянула брюнетка, предвкушая очередную беззлобную пакость в свой адрес от этого парня. - Отстань. - Сказал «а» - говори «б». Тебе жалко, что ли? Давай смелее, мы не из обидчивых. Тихо усмехнувшись и прикрыв глаза, Иснан обреченно выдохнул. Упрямая-а-а-а… Повернулся лицом к ней, и, глядя в глаза, шёпотом, но очень чётко и ясно, произнес: - Не посмел бы сказать, что ты некрасивая. Интисар застыла в растерянности. Уж чего-чего, но этого ответа она вообще не ожидала. Удивил, так удивил. И смутил. Это она поняла по ощущению жара на щеках – покраснела. - А-а… Кхм, эм… - мямлила она, не зная, куда деть взгляд. - Спасибо. Это… неожиданно было, но мне очень приятно. - Мы вам не мешаем? – вмешался Диргам, заметив, что эти двое чуть ли не свидание себе прямо тут устроили. – Если хотите провести время в обществе друг друга, голубки, дверь там. - Если хочешь избавить нас от своих убогих шуток - дверь там, - парировала Интисар. - Если хочешь избавить нас от своей покрасневшей физиономии – дверь там. - Если хочешь поумничать – дверь там. - Если хочешь валять дурака – дверь там. - Если хочешь сходить нахрен - дверь там. - А если подойду? - Не надо. Иди туда, - указала она пальцем в нужном направлении, - дверь там. Лабораторию огласил сдержанный хохот друзей. Прокашлявшись, Уго вернулся к объяснению: - Мои изучения «рух» продвинулись дальше, поэтому мне показалось, что об этом стоит сообщить нашим лидерам, - обвёл он рукой всех присутствующих. - «Рух»… Это что за штука такая? – спросил Вахид. - Эй, Уго, а что такое «рух»? – вторила Шеба. - Можно сказать, что «рух» - это дух, что обитает в разных живых созданиях этого мира, - попытался объяснить гений Сопротивления. - А где именно эта рух? – последовал очередной вопрос, но уже от Сетты. - Её нельзя увидеть, она существует в совершенно ином пространстве. Интисар встрепенулась. То, что рассказал Уго, изначально было интересным, но сейчас градус заинтересованности брюнетки возрос в несколько раз. Пространство - это по её части. - Я не понимаю твои магоботанические штучки, – разворчался Иснан. – Проще давай! Фривольным жестом руки обняв за шею Иснана, притянув его к себе и ладонью этой же руки зажав ему рот, Интисар улыбнулась Уго. - Так что там насчет рух? – как ни в чем не бывало, поинтересовалась она, не замечая трепыханий недовольного Иснана. Физически Интисар посильнее Иснана будет – кто-то тренирует не только магию, но и тело, а светловолосый волшебник – при всем уважении – не самый сильный парень в Сопротивлении. В физическом смысле. Как волшебник-то он многим фору даст. - Кхм-кхм, - взял себя в руки гений, с опаской поглядывая на Интисар и смирившегося Иснана. Взяв в руки три обычных листа бумаги, Уго продолжил: – Ладно, ребята, приведу пример. Возьмём эти три листа бумаги, которые лежат друг на друге. Они – этот мир, в котором мы живём. Интисар вздрогнула. Это то, о чём она думает? Уго тем временем продолжал: - Но как много слоёв-измерений, каждый из которых обладает разными свойствами, образует единый мир? Каждый слой очень близок к нам, но в то же время не все их могут видеть. Губы брюнетки на секунду искривились в лёгкой усмешке, что не укрылось от глаз Арбы. Женщина давно стала замечать что-то неладное в Интисар. Не то чтобы это вызывало беспокойство, вовсе нет, просто… За последнее года четыре Интисар совершила огромный шаг вперёд в развитии своих возможностей, стала намного сильнее, чем раньше, все отмечают это, но из-за чего произошёл такой внезапный скачок? Возможно ли, что этому способствовал тот несчастный случай, после которого Интисар три дня пролежала без сознания? Странно всё это. Да и взгляд её стал… Будто Интисар… Это прозвучит по-идиотски, но иногда возникает чувство, что Интисар будто бы ждёт чего-то. Словно она знает гораздо больше, чем говорит, а тот, кто знает больше, чем говорит, обычно ведёт двойную игру. Прикрыв глаза, Арба слегка мотала головой из стороны в сторону. Глупости какие-то.***
~В эту же секунду, возле волшебного источника~ С губ джинна сорвался тихий смешок. Перед его глазами прямо в воздухе сиял магический круг, окружность которого светилась ярко-белым кольцом, а внутри круга было изображение - будто окно во внешний мир. Джинн наблюдал за тем, что делают эти волшебники, слушал их. Услышав мысли той женщины, Арбы, губы джинна тронула надменная улыбка. - Ждёт чего-то? – прошептал джинн. – Скорее уж я жду, когда вся эта история подойдёт к концу.***
- Это физический мир - тот, который мы видим, - объяснял на листах Уго. – Это векторный мир, где существуют законы физики. Соломон научился его видеть. - Да, - подтвердил новоиспеченный король. Интисар еле слышно хмыкнула. Соломон без сомнения молодец, но всё же Интисар видит больше. Научиться бы только, контролировать это. - И наконец, - продолжил Уго, - мир духов, где существует «рух». Может, там находится что-то вроде силового поля совершенно иной природы, о которой мы не знаем, но я ещё толком не уверен в этом. Весь этот познавательный рассказ не вызвал особых эмоций у Фалан, Иснана и Вахида. - Из вас слушатели, конечно, те ещё, - негромко возмутился рассказчик. Обернувшись на непонятный бубнёж, все увидели, как Иснан с горем пополам, вылез из хватки Интисар. - И чё? – перевел парень свой бубнёж на человеческий язык. – Каким образом эта «рух», о которой ты всё говоришь, и которую никто не может видеть, пригодится нам в будущем? - Уверен, от неё будет польза, - упрямился Уго, обиженно надув щёки. – Это неизвестная энергия, которую… - Или время, - послышался задумчивый голос Интисар. Все в удивлении посмотрели на брюнетку. - Что? – наивно округлил глаза Уго. - Ты сейчас к чему это? – непонимающе спросил Вахид. - Уго сказал, что в мире духов находится что-то вроде силового поля совершенно иной природы. А что если это силовое поле и есть время? Гений Сопротивления задумчиво нахмурился, а в его голове усиленно заработали шестерёнки. Вытянув перед собой сжатый кулак, Интисар раскрыла ладонь, над которой появилась небольшая магическая проекция, изображавшая маленькую чёрную птичку – одну из тех, что она увидела в модели строения мира, которую ей показывал джинн. Как он тогда сказал? «Забудь о птичках, они нам сейчас не нужны» По губам девушки скользнула усмешка. Не нужны, да? Синий жук! Он знал, что Уго вскоре расскажет об этом. Расскажет о рух. Поэтому не утруждал себя объяснениями, и даже когда она говорила, что видит их и ей хотелось бы знать, что она вообще видит, он отнекивался. Ещё разок: синий жук!!! - Это похоже на то, как выглядит рух? – спросила Интисар. - Да, - удивлённо выдохнул Уго. – Но откуда тебе известно? Я ведь ещё не дошел до этого… - Или упомянул мимоходом? Нет-нет, Уго прекрасно помнит, что еще не рассказал о том, какую форму принимает рух, так откуда же Интисар известно? Повисло молчание. Несколько пар глаз уставились на Интисар, ожидая объяснений, а волшебница не знала с чего начать и что следует рассказать. Но всё же, надо ведь что-то ответить. - Я их вижу. И всё. Этого короткого предложения хватило, чтобы уничтожить атмосферу спокойствия, царившую в лаборатории. - Погоди-ка, - начал Сархан, решительно не понимая всю эту дребедень с рух. – Уго сказал, что мир духов нельзя увидеть. - Я вижу, - с нажимом повторила девушка, чтобы до всех окончательно дошло. Её слова итак не несут в себе большую смысловую нагрузку, всё предельно ясно. – Я всё это вижу: физический мир, векторный, духовный. Но не могу контролировать это, не научилась пока, вижу краткосрочно, обрывочно и вперемешку. - Нихрена себе заявление, - произнёс Анвар, но, несмотря на шутливую фразу, голос его был очень серьёзен. – А ещё сюрпризы есть? - Может, у тебя карманный бог в рукаве припрятан? – вторил Сархан. Интисар прорвало на «ха-ха» раньше, чем она сориентировалась, но быстро взяла себя в руки и заткнулась. Просто на словах Сархана она подумала, что Джинни действительно напоминает карманного бога. - Тиса, - заговорил Уго, - что тебе известно? Тихо выдохнув, Интисар с негромким хлопком соединила ладони, а потом развела в стороны, создавая новую магическую проекцию, и чем больше волшебница разводила в стороны ладони, тем больше становилось изображение. Трёхслойный куб. Воссоздать по памяти то, что ей показал джинн, оказалось не так уж сложно, и теперь у неё есть собственный куб с жирафами! Но без красного шарика, скачущего между разноцветными слоями. Эту тему пока не стоит поднимать. - На что похоже? – спросила Интисар, чуть отходя назад, дабы не мешать остальным смотреть на проекцию. - Удивительно… - прошептал Уго, рассматривая куб, обходя его со всех сторон. – Все векторы, и рух, и… Это самая точная модель строения мира, какую я только видел. Интисар лишь мысленно поздравила джинна. Раз даже Уго восхищён, значит, Джинни воистину всезнающий. Неплохо было бы познакомить их, может Уго понравится синему духу, Интисар-то он терпит, а Уго не только умный и талантливый, но еще и воспитанный, и речь у него правильная, да и вообще… Он наверняка понравился бы джинну. - Видишь, в жёлтом слое птич… рух, будто бы плавает в полупрозрачной реке? – заговорила Интисар. - Угу, - кивнул головой волшебник, внимательно вглядываясь во всё, что только мог уцепить его взгляд. - Это можно считать потоком времени. Рух, что плывут по этому потоку, образуют само время. - Не уверен, - хмуро протянул Уго, внимательно вглядываясь в проекцию. - В смысле? – не поняла Интисар. - Можно предположить, что эта вода действительно представляет собой поток времени, но я считаю, что время и рух отдельны друг от друга, это две совершенно разные вещи. - Но они соединены в один поток, - парировала Интисар. В эту же секунду её настигло озарение: - И создают нечто иное… Как желчный проток в человеческом теле! - Не совсем понимаю… - негромко произнесла Шеба, включаясь в разговор - Эй, вы долго будете общаться друг с другом, ару? – возмутилась Фалан. - Мы все ещё тут, ару. - Уго, Тиса, - вступила в разговор Арба. – Пожалуйста, объясните попроще то, о чем вы говорите. Мы с ребятами не понимаем. - Общий печёночный проток, - начала Интисар, - выходящий из печени, соединяется с пузырным протоком, идущим из желчного пузыря, тем самым образуя вместе общий желчный проток, который потом идёт в начальный отдел кишечника и дальше там уже неважно что он делает в кишечнике, суть вот в чем: допустим, общий печёночный проток – это время, а пузырный проток - это рух. Два разных протока, берущих своё начало из разных точек, сливаясь друг с другом, образуют новый общий проток, который помогает организму функционировать. В нашем случае под организмом подразумевается весь мир. - И что же образует слияние времени и рух? – спросил Соломон, внимательно слушавший до этого. Молодой волшебник буквально впитывал каждое сказанное слово. - Что образует? – как попугай повторила Интисар. А действительно, что образует? «Марид, Марид, Марид, Марид, Марид, Марид, Марид, Марид, в каком потоке не было Марида?!!» - Судьба..? Поток судьбы? – будто сама у себя тихо спросила Интисар.***
- Хм, догадалась всё-таки, - довольно усмехнулся джинн. – Даже представить боюсь, что произойдёт с миром, если ты родишь наследников, да еще от этого смышленого Уго.***
- Что? – скептично изогнул бровь Вахид. - Тиса, иди, отдохни, у тебя уже крыша поехала. Бред какой-то несёшь. - Это не бред! Я пока точно не знаю, но уверена, в моих словах есть смысл, - упрямо стояла на своём девушка. - И что такое судьба, ару? – саркастично произнёсла Фалан. - А-а-а… Эм… Ну, судьба это… - И что же такое «судьба»? – Это-о-о… Я не знаю, - удивившись собственному ответу, произнесла девушка. Она представляет что это, но чёткого определения совершенно не знает. Разве что слова джинна о том, что судьба это тщательно продуманный механизм, но Интисар вряд ли сможет сама внятно объяснить это, так как сама не до конца понимает. - Что и требовалось доказать, - вставил свой комментарий Сетта. - Вы все сговорились что ли, против меня? – непонимающе усмехнулась Интисар. – Травите как последнего неудачника. - Тиса, не веди себя так, - вмешалась Арба, поучительно покачав пальцем. – В том, что ты сейчас сказала, нет смысла, даже Уго не может подтвердить твои догадки. Не надо из-за уязвлённого самолюбия бросаться оскорблениями. - Я бы так не сказал, - вмешался Уго. – Тут как раз таки не помешало бы провести несколько исследований, и, Тиса, если ты хочешь заняться этим со мной, то… У брюнетки аж глаза загорелись. - Этим заняться?.. – предвкушающее протянула она. - Не искушай меня, Уго, ибо необузданна я в желаниях своих. А ну как начну ласкам подвергать, все силы на любовь потрачу! Кажется, в этот раз Интисар перешла черту, потому что никто не смеялся над шуткой, все ошалело уставились на волшебницу, не говоря уже об Уго, который смутиться-то смутился, вот только он не знал, как реагировать на такое заявление. Интисар сейчас слишком открыто и слишком намекала, а оттенка шутки в её словах никто не уловил. - Кхм… Видимо, я немного переборщила? - стушевалась Интисар, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. - Интисар, нам надо серьёзно поговорить, - строго произнесла Арба, заставив брюнетку вжать голову в плечи. - Арба, я всего лишь… - начала было оправдываться девушка, но оборвала себя на полуслове. - Кем ты себя возомнил?! – закричал один из волшебников, направив на брюнета свой посох, благо не священный. - Думаешь, у тебя есть власть над жизнью?! Думаешь, можешь создать её из ничего, подобно нашему Отцу?! Только Бог может распоряжаться жизнью, не смей равнять себя на Него! Ты обыкновенный безумец, которому вскружила голову магия! Как же она могла упустить этот момент? - Арба… - растеряно пролепетала Интисар, глядя на волшебницу. – А правда, что тебя и ещё многих волшебников создал совет старейшин праведников? В смысле искусственно создал. Женщина слегка растерялась от неожиданной смены темы. - Да, - подтвердила она, – правда. Но почему тебя сейчас заинтересовало это? А Интисар будто обухом по голове огрели. - Да так… - нервно рассмеялась брюнетка. - Пытаюсь сменить тему. Тихонечко пройдя обратно к стулу, на ходу развеивая все созданные проекции, Интисар напрягла все извилины. Что за чёрт? Праведники обвиняли Марида в том, что потом сами стали делать. Более того, он не создавал живых существ, а они… Арба - самый настоящий человек из плоти и крови, она ничем не отличается от остальных людей, будто была не создана волшебниками, а рождена традиционным естественным способом. Но за элементалей Марида хотели лишить Священного Посоха, а искусственное создание людей с помощью магии – это в порядке вещей? Бред какой-то… «…Марид тоже вёл записи и придумывал артефакты. После «смерти», его покои разграбили, часть украли, часть забрали праведники и использовали его знания в угоду себе и своим планам» Его записи… Среди них были некоторые наброски по созданию «живых» артефактов, не конкретно элементалей, а лишь общий план. Интисар точно знает, что они были, она видела это в воспоминаниях. Но волшебница не понимает, чего хочет старейшина Давид? В том, что Давид во всём как-то замешан, она уверена, ведь никто не был так тесно связан с Маридом, как старейшина. Чего он пытается добиться? Марид не только сильнейший волшебник, но и прирождённый гений в плане магии, герой войны, первый создатель и пользователь магических артефактов, а потом с подачи Давида, с которым они были лучшими друзьями, люди накидываются на него, обвиняя в богохульстве и сумасшествии. Дальше происходит бой, в котором Давид – как он сам полагает – убивает Марида, но вот потом… Всего восемьсот лет, а про Марида не осталось никаких зацепок, вся история изменена начисто. Никаких упоминаний, никаких сведений, никаких слухов и легенд. Никакого наследия, кроме Священного Посоха. Это всё стараниями старейшины Давида? Вероятнее всего. Вряд ли бы все люди разом сговорились между собой и вычеркнули Марида из истории, скорее всего глава всех волшебников отдал такой приказ. Сначала легенды про злобного Адувв Илаха, а потом сплошное ничего. Забыто имя, забыты все достижения, забыты все заслуги, забыто само существование, забыто всё. Но зачем? Почему? Зависть его силе? Вряд ли, Давид уступал ему лишь на чуть-чуть, и то, они тогда были молоды, у них вся жизнь впереди, еще неизвестно, кто в итоге был бы сильнейшим. Во всем мире среди всех людей, не считая Интисар, о Мариде на данный момент знает только старейшина Давид. Зачем ему это? - Марид, не упрямься, - вновь заговорил Давид, делая несколько медленных шагов к брюнету. - Я не отправлю тебя в изгнание, просто откажись от посоха, и даю слово: я позабочусь о тебе. Даёт слово позаботиться о нём? Прямо даёт слово? - Ты будешь жить, не зная ни в чем нужды. Раскайся в своих действиях, и я пойду навстречу. Неужели ты не видишь, что из-за магии ты отдалился от… от всех своих соратников? Он так просил его… Именно просил пойти навстречу и разрешить этот конфликт ценой одного лишь посоха. Без изгнания, без казни, без публичного наказания или заключения в темнице, а наоборот предлагая королевские условия жизни. Но без посоха Марид был бы в некоторой степени ограничен в своих возможностях, а с посохом его никто не мог удержать на месте или приказывать ему, для него не существовало никаких рамок. Он был свободнее ветра. - Почему он решил убить его? Как я поняла, старейшина Давид дорожил Маридом, называл его лучшим другом. Что могло толкнуть его на убийство того, кто был ему так дорог? - Да, Давид был к нему привязан. Даже вообразить трудно насколько. Но Марид был… - Сам по себе, - закончила за джинна девушка, чем немало удивила его. - Верно, - довольно ухмыльнулся дух. - Он не нуждался ни в ком, жизнь заставила его научиться быть самодостаточным, и мысли его занимали далеко не межрасовые распри и поклонение Богу. Он познавал магию, познавал мир, познавал самого себя. Ему было чем заняться. А Давид хотел быть центром его жизни. Но не получалось. Отнять у Марида столь любимую им свободу, которая всегда стояла между ними, и забрать его себе – это стало целью всей жизни Давида. Психопат, что тут скажешь. Да что за чёрт..? - Смерть это не конец пути. Я найду тебя даже на том свете, и тогда ты станешь моим. Навечно. Ты подчинишься мне! Ерунда какая-то… Зачем? Почему? Какая связь? У старейшины Давида, который так дорожил Маридом, были какие-то причины убить его, но какие? Или не были и он действительно, как сказал джинн, психопат? Хорошо, представим, что Марид тогда отказался от посоха и остался с людьми под защитой Давида. А что дальше? Что Давид с этого получил бы? Иметь под своим крылом нахлебника, который ни сражаться против целой армии, ни что-то масштабное сколдовать не сможет. ЗАЧЕМ?! Что он планировал насчет Марида? Тот ведь просто шатался бы по собору, ничего толком не делая. Он нужен был Давиду в качестве красивой декорации для дома? Или это хитрый ход? Сам Ониксовый волшебник склонил голову перед Давидом, значит Давид – Великий (именно с большой буквы)! А чем не вариант? Подкрепить свой авторитет перед другими, заставив самого непокорного и могущественного волшебника исполнить отданный приказ и отказаться от посоха. Или всё-таки нет? О-о-ох, ну почему всё так непонятно? Из размышлений Интисар вывел голос Уго: - У рух есть особенное свойство. - Особенное свойство? – повторил Соломон, безмолвно прося друга пояснить свои слова. - Да, - подтвердил Уго. – Рух у всех равна! Рух, будучи отражением наших душ, одинакова для всех, у кого есть душа, и неважно насколько они отличаются. То, в чем все расы равны с рождения… - сделал театральную паузу Уго, после чего воодушевлённо закончил: - …является сама рух! Глаза Соломона широко распахнулись, а сам волшебник непроизвольно резко встал со стула. То, что объединяет всех… Так значит, есть что-то, что действительно объединяет всех? Не чувства, не желания, а нечто более существенное. - Что такое, Соломон? – удивлённо произнёс Вахид. - А, ничего, - опомнился король. – Уго, продолжай изучать рух! - Есть! - Соломон, Арба, - негромко позвала Интисар, привлекая внимание не только двоих названных, но и всех остальных, находившихся в лаборатории. – Я хотела спросить кое о чем… Насчёт старейшины Давида. Сказать, что ребята удивились, значит, ничего не сказать. Никто не понимал, с чего вдруг Интисар решила заговорить об этом человеке. - И что же тебя интересует? – милостиво позволил спрашивать король, улыбнувшись уголком губ. Зная Интисар, можно смело ожидать любого вопроса, к примеру, любит ли его отец овощи? Даже такой абсурд нельзя исключать – Интисар всё может. - Вы никогда не замечали чего-то… странного за ним? Или необычного? – осторожно спросила брюнетка. - Интисар, мой отец сам по себе что-то странное и необычное, - недовольно бросил Соломон, сложив руки на груди. Не любил он говорить о своём отце, это можно назвать своеобразным больным местом короля Альма-Торана. - Тиса, поясни, - взяла слово Арба. – Что именно ты подразумеваешь под своими словами? - Может, у него было что-то, что он скрывал от всех? Или… Или что-то, о чем он не хотел говорить? Избегал разговора? Не знаю, как объяснить. У старейшины было что-то, к чему он никого не допускал? Во всех смыслах этого слова. Повисло молчание. Соломон и Арба напряжённо думали над ответом на вопрос, а Диргам и Сархан с Анваром лишь недоумённо переглядывались, как и все остальные, не понимая, что за ерунда опять творится в голове Интисар. К чему она сейчас завела этот разговор? Хочет узнать слабое место старейшины Давида, чтобы знать, куда бить во время финальной битвы? Да если бы у него было слабое место! Интисар не первая такая «гениальная» в Сопротивлении, кто думает над тем, как можно одолеть старейшину. Он ведь сильнейший в мире волшебник, его магия не знает границ, а опыт, накопленный в течение восьми столетий жизни, делает его самым опасным противником, которого только можно вообразить. - Не знаю, - устало выдохнул Соломон. – Интисар, боюсь, у меня нет ответа на твой вопрос. Что ж, Интисар на многое и не рассчитывала, но как говорится: «надежда умирает последней». - Арба? - Вообще-то… - задумчиво начала волшебница, вспоминая что-то. – Не знаю, можно ли назвать это странным или необычным, но в западном крыле главного собора была какая-то комната… Янтарного цвета глаза загорелись неподдельной надеждой. Неужели хоть какая-то зацепка? - И что в ней было необычного? – нетерпеливо выдохнула брюнетка. - Я не знаю, что было внутри неё, - начала Арба, - но эта комната находится под строжайшим запретом, никто не имел права входить в неё. Насколько я знаю, даже старейшина Давид никогда не заходил в неё, несмотря на то, что именно он и запретил подходить к ней. - Почему я впервые слышу об этой комнате? – нахмурился Соломон. Если эта комната таит в себе что-то важное, какую-то слабость его отца, то он обязан знать о ней! Да и почему Соломон за всю свою жизнь в соборе никогда не слышал про запретную комнату в западном крыле? - Потому что о ней запрещено упоминать, юный господин, а к моменту Вашего рождения никто больше не рисковал узнать, что же скрывается за теми дверьми, - пояснила Арба. – Я услышала о ней, когда сама была ребёнком, случайно подслушав разговор двух старейшин. Насколько я знаю, эта комната под запретом чуть ли не с момента основания Совета праведников. - То есть примерно восемьсот лет? – уточнил король. - Да. Когда-то я осмелилась спросить об этой комнате лично у старейшины Давида… Женщина замолчала, а её взгляд будто потемнел. - И что он ответил? – подтолкнула Интисар шатенку. - Он сказал, чтобы я не лезла, куда не следует. Нетрудно было распознать в этих словах угрозу. Наступило молчание, но длилось оно недолго. - Как думаете, - заговорил первым Сетта, - что старейшина Давид скрывает в западном крыле собора? - А мне интересно другое, - хмуро бросил Диргам, сложив руки на груди и прожигая внимательным взглядом одного единственного человека. Свою ученицу. Интисар. – Что натолкнуло тебя задать именно этот вопрос? - В смысле? – обалдела Интисар от неожиданного… подозрения со стороны учителя? - Интисар, - выдохнул Диргам вместо всех предисловий, - ты знаешь, что я тебя люблю всем сердцем, ты мне словно родная дочь, но не забывай, что я – разведчик. Наблюдать, запоминать и анализировать, складывая увиденное в единую картину – моя работа. И как бы я не хотел избежать этого разговора, я уже не в состоянии отрицать очевидное. – Выждав пару секунд, мужчина уверенно заявил: - Ты что-то недоговариваешь. Все взгляды тут же обратились на Интисар, а та даже бровью не повела, и ни один мускул на её лице не дрогнул. Потому что она уверена в себе и в своих словах. Она знает, что и зачем спрашивает, и она никому не врёт. Но Диргам прав – Интисар недоговаривает, однако выбора у неё особо нет, она дала слово молчать. И если говорить честно, Интисар совершенно не желает рассказывать всё ребятам. Не хочет ввязывать их в эту путаницу, произошедшую восемьсот лет назад. И происходящую с ней сейчас. Это её личное дело, ведь Священный Посох Адувв Илаха достался именно ей, а значит, это дело касается только её. - Интисар? – с легким нажимом произнёс Анвар, не понимая, почему его сестра ничего не говорит. Почему не отрицает слов Диргама? - Я просто пытаюсь понять, что происходит вокруг меня, - медленно заговорила волшебница. - Взять того же старейшину Давида: не мог же он ни с того, ни с сего стать тем, кем он стал. Почему он решил выбрать именно такой путь? Что на него повлияло? Причины, причины, причины, причины! Врага легче одолеть, если ты знаешь мотивы его поступков, почему он действует именно так, а не иначе, что им движет. Это своего рода ключ к победе. «Нет, это ключ к разгадке прошлого. Но мне нужно знать, почему всё это случилось с Маридом. За что с ним так поступил Давид?» - Это бесполезная затея, - безапелляционно заявил Сархан, отрицательно покачав головой. – Боюсь, старейшина Давид не тот человек, про которого можно копнуть поглубже. Тиса, он – один из первых волшебников, он – старейший в мире волшебник! Ты… - Не старейший, - перебил его Соломон. - О чём ты, Соломон? – тихо спросила Шеба, медленно подходя к мужу. Но Соломон молчал, был напряжен, о чем-то думал и хмурился, что передавало общий смысл его мыслей – ничего хорошего. - Шеба, Уго, - негромко заговорил король, продолжая задумчиво хмуриться, - помните, когда мы были у Дракона Начал, она сказала, что есть волшебник, старее Давида? - Да… Да, точно! – подтвердил Уго. - О чем вы, ару? – растерянно прошептала Фалан. - Старее Давида? – не веря собственным ушам, воскликнул Сархан, но его перебила Шеба: - Дракономатерь сказала нам, что есть волшебник, который старше Давида, и он до сих пор жив! - И кто же это? – осторожно произнёс Сетта. Но ответа так и не последовало. Уго, Шеба и Соломон замолчали, напряжённо о чем-то думая. - Неизвестно, - выдохнул король Альма-Торана. – Дракономатерь сказала, что кто-то стёр её воспоминания о нём с помощью могущественной магии, и лишь недавно она вновь начала ощущать его присутствие в этом мире. Однако он, по словам Дракономатери, скрыт от её взора, как и прежде. - И у нас нет никаких зацепок? – спросил Вахид, приобняв за плечи жену. – Если этот волшебник что-нибудь знает насчет старейшины Давида, какое-нибудь слабое место, которое можно использовать… Неужели о нём вообще ничего неизвестно? - Боюсь, что нет, - устало выдохнул Уго. – Даже Дракономатерь не знает, где он и чем занимается. Нам известно лишь то, что этот волшебник старше Давида на три года. Повисшую тишину прервал звук удара металла о пол. Обернувшись на источник шума, волшебники увидели Интисар, поспешно подбирающую посох, который выронила до этого . - Что-то… из рук всё валится, - глупо улыбнулась девушка. – Значит, этот доисторический волшебник до сих пор жив? – как ни в чем не бывало, уточнила Интисар, но внутри её чуть ли не трясло от чувства, которое не описать одним словом. Дикий прилив адреналина сейчас чувствуется. Странное ощущение… Будто вот-вот с катушек слетит. Да-да-да, Интисар уверена, что до сумасшествия ей недалеко, скорее она одной ногой уже там, и искренне не понимает, что её удерживает в зоне адекватности. В ответ на вопрос девушки, Соломон лишь кивнул в ответ. - Хм. – Это всё, что произнесла Интисар, но губы её тронула лёгкая ухмылка. – Как интересно… Интересно? О-о-о, не то слово… Марид - убит, Мэдисон – в другом мире, а Дракономатерь не видит тот мир, в этом даже сомневаться не стоит, ведь даже джинн его не видит, но она говорит, что этот волшебник жив. Здесь и сейчас. Именно тот волшебник, чьё тело уничтожили восемьсот лет назад, а душа вроде бы припеваючи живёт в новом теле в окружении семьи. Но Драконматерь говорит: до сих пор жив. И как это, мать его, можно объяснить? А Интисар знает как. - Ребят, - позвала она всех, - последняя битва состоится через неделю, и… Планы ведь не изменились? - Нет, - последовал ответ от Уго. Вот и прекрасно, недели более чем достаточно. - Тиса, а ты… - замялся Уго, но улыбнувшись, продолжил: – Ты неожиданно спокойна. - В смысле? – обалдела волшебница от внезапного заявления. А с чего бы ей злиться? - Я думал, ты негативно отреагируешь на известие о том, что останешься охранять базу. Немая сцена. - Ты ей не сказал? – устало выдохнула Арба, прикрыв глаза. Вопрос был адресован Диргаму. - Я всё не мог подобрать удобного момента… - протянул мужчина, стараясь не встречаться взглядом с названной дочерью. - Диргам, я же просил тебя! – возмутился Соломон. - Но ведь лидер – ты, значит, и озвучить своё лидерское решение должен ты, - виртуозно перевёл стрелки голубоглазый мужчина. - Господа, я всё еще здесь, - уведомила всех Интисар. - Короче, Тиса, - смело выступил Анвар. – Общим решением было принято, что ты остаешься на базе с Сеттой. - А… - Не перебивай, пожалуйста. – Ибо запас смелости Анвара не вечен, а он должен успеть сказать всё: - Наш дом тоже нужно защищать, хотя вряд ли у праведников будет возможность отвлекаться во время сражения. Не торопись с выводами, мы всё учли. Если вдруг нам понадобиться твоя помощь в сражении, мы дадим тебе сигнал через свои кольца, и ты телепортируешься к нам, но вот если будут проблемы на базе, мы никак не сможем об этом узнать, поэтому было весьма разумно оставить тебя в тылу, как козырь, который мы используем в случае необходимости. И ведь не зря же тебя называют Козырем Соломона! Ты – наш козырь! Мы будем во всеоружии по всем фронтам, этот план ГЕНИАЛЕН! - Не проняло. - Этот план гениа-а-а-а-ален! - Можешь кричать, сколько хочешь, но от этого ваш дерьмовый план гениальным не станет. - Интисар, подыграй, у меня запас красноречия и смелости заканчивается, а все смотрят на нас, я не хочу опозориться. - Ты в курсе, что все всё слышат? - Наш план ге-ни-а-лен! - Агрх... Гениален, гениален, только заткнись уже, - бешено зарычала волшебница. Умеет же этот парень выбесить. – Ладно, я останусь на базе с Сеттой, но вы тоже не тяните до последнего – зовите сразу, как понадоблюсь. - То-то же, - самодовольно задрал нос Анвар. – Видели? – обратился он ко всем. – Вот как надо решать проблемы. Учитесь, пока я жив. - Ты только что опозорился перед всеми, - с абсолютно спокойным лицом заметил Соломон. - А завидовать не надо, - мило проворковал Анвар, покачав указательным пальцем, - завидовать не надо. - Завидовать? – непонимающе повторил синеволосый волшебник. - Я только что сказал, что ты опозорился перед всеми. - Это ТЫ так говоришь. Из зависти. Сам ведь не смог уговорить Интисар. У-у-у, неуда-а-ачник. Соломон просто потерял дар речи. Но… он ведь… король… - А… А-а… А-а-а… - пытался выдавить он из себя слова, но безуспешно. На этом сегодняшнее собрание и было закончено. Все начали расходиться, и Интисар тоже собиралась под шумок ретироваться, чтобы обдумать всё и продумать кое-что, но не тут-то было – её поймала Арба. - Интисар, на пару слов. Видимо, воспитательной беседы избежать не получится. - Ну бли-и-ин… - «скисла» Интисар. Результата ведь все равно не будет, может Арбе не стоит тратить силы? ~Шесть дней спустя. Ночь~ - Всё? Бросаешь меня? - Не драматизируй. Я уже всё решила. Нам пора расстаться. - А о моих чувствах ты подумала? Я что, должен послушно стоять и смотреть, как ты от меня уходишь? Бросаешь одного? Интисар, ты… Ты понимаешь, что разбиваешь мне сердце? - Диргам, прекрати! Спасибо тебе, конечно, что приютил меня, но мою комнату отремонтировали, так что самое время мне собрать манатки и вернуться к себе. - Мелкая, ты ещё пожалеешь о своём решении. В какую-нибудь холодную ночь ты вернешься ко мне. Сама. Ведь нигде больше ты не найдешь столь тёплого мяса, которое будет лежать с тобой в обнимку и греть твоё замёрзшее тельце. - Ха-ха-ха, вот тогда и поговорим. Спокойной ночи, учитель. - Зря сменила платье на форму Сопротивления, оно тебе чертовски шло, - крикнули ей вдогонку.***
Стоя посреди комнаты, Интисар пыталась собраться с духом. Её комнату отстроили, так что круглосуточный надзор в лице Диргама отменён, а значит появилась возможность… Интисар всё ещё сомневается в адекватности своего решения, но всё же… Она собирается проникнуть в запретную комнату в западном крыле Собора праведников. Всю предыдущую неделю девушка разрабатывала план действий, взвешивала все плюсы и минусы, принимала во внимание возможные риски, но в итоге всё равно решила наведаться туда. Есть вероятность, что в той комнате есть что-то, что прольёт свет на причину конфликта Марида и старейшины Давида. То, что эта комната под запретом около восьми сотен лет, наталкивает на мысли, что она может быть как-то связана с Маридом. И также эта комната вполне может быть какой-нибудь хитроумной ловушкой. Интисар понимает, что собирается сунуться прямо в логово врага, и эта вылазка может стоить ей жизни, если её поймают, но… Толку сейчас разглагольствовать? Окончательное решение было принято ещё вчера. Глубоко вдохнув и выдохнув, Интисар вновь посмотрела на проекцию магии ясновиденья. Собор. Тёмный коридор, ни одной живой души. Две большие белые двери, украшенные золотым орнаментом. Всё чисто. Пора. Надев на запястья широкие металлические браслеты с большим аметистом на каждом, Интисар активировала этот артефакт, который скрыл её магическую силу, ибо велика вероятность, что весь собор усеян защитным заклинаниями, некоторые из которых реагируют на незваных гостей. А если уж эта комната под таким запретом, то одному Богу известно, как она охраняется. И еще большой вопрос, что вообще за этими дверьми. Еще раз вдохнув и выдохнув, брюнетка сжала в руках свой посох и телепортировалась в западное крыло, прямо к порогу запретной комнаты. Счёт пошёл на секунды. Быстро присев на колено, и положив руку на пол, Интисар просканировала окружающую её территорию, ибо на дворе ночь, в коридоре темно хоть глаз выколи. За дверями чисто – никаких заклинаний, ловушек и… да вообще ничего. Обыкновенная комната. Коридор тоже был без ловушек, но защитные и распознавающие заклинания были, благо артефакты вроде бы защитили Интисар. Не теряя времени, волшебница, проигнорировав двери, телепортировалась сразу в эту запретную обитель. Боясь даже дышать, Интисар на свой страх и риск зажгла в руке огненный шар, который осветил довольно-таки немаленькое помещение. Обычный пол, обычные стены, широкие окна – чуть ли не от пола до самого потолка, - с тяжёлыми изумрудно-зелёными занавесками, расшитыми золотой нитью. На полу мягкий белоснежный ковёр, в ворсе которого утопали ноги брюнетки. Несколько комодов, над одним из них висело небольшое зеркало. Один шкаф находился в самом углу комнаты. В других углах стояли красивые цветы и растения больших размеров. Возле одной из стен располагалась аккуратно заправленная большая кровать с белоснежными простынями, доходящими до самого пола, и не менее белоснежными наволочками на восьми подушках. Да-да, восемь подушек. Наверное, для всех восьмерых человек, которые могли бы уместиться на этой кровати. От каждого угла кровати вверх отходили резные колонны, на которых держался белоснежный балдахин. Интисар недоумённо моргнула. Это… чьи-то покои? Она что, комнатой ошиблась, когда телепортировалась? Да в том-то и дело, что нет. Она не ошиблась. Положив свой посох на ковёр, дабы ненароком не сбить что-нибудь им, создав ненужный шум, Интисар решила осмотреться. Подойдя к одному из комодов, она провела пальцами по поверхности дерева. Ни пылинки. Странно всё это… Арба говорила, что в эту комнату никто не заходил порядка восьми столетий, но покои выглядят так, будто их не то что ежедневно убирают, а ежечасно. Взять те же цветы! Они бы просто-напросто погибли, если бы за ними не ухаживали, тем более восемьсот лет! Настороженно пройдясь туда-сюда, Интисар не обнаружила ничего необычного или подозрительного. Прикоснувшись к стене, девушка поняла, что на покои наложено заклинание, которое поддерживает чистоту и идеальный вид. Ничего непонятно. Что особенного в этой комнате? Подойдя к кровати, Интисар провела рукой по простыням. Ничего необычного. Но вот когда она поднесла огненный шар ближе к резным колоннам, рассматривая причудливые узоры, её словно молнией шандарахнуло. Она знает эти колонны! Она видела их… в воспоминаниях Марида. Это его комната. - Как же это? – тихо прошептала Интисар. – Джинни говорил, что его комнату разграбили, и… Все чувства Интисар встрепенулись – волшебница почувствовала что-то неладное. За дверью послышались практически неуловимые слухом шаги. Не теряя ни секунды, брюнетка погасила огонь и сразу же телепортировалась в свою комнату. Шумно выдохнув, Интисар рухнула на свою кровать. Ну и ночка… Завтра грядёт финальная битва, а она вместо того, чтобы отдохнуть как следует, решила сделать вылазку, да ещё какую! Переодевшись в спальный халат, и сняв с запястий браслеты-артефакты, Интисар со спокойной душой легла в кровать, накрываясь тонким одеялом. Резко распахнув глаза и дёрганным движением садясь на кровати, Интисар застыла на месте, находясь в шаге от инфаркта. Она оставила посох на ковре в комнате Марида!!! Быстро телепортировав посох к себе в руки, Интисар облегченно выдохнула. Теперь всё в порядке. Хватит приключений на эту ночь, уже пора спать. Хороший здоровый сон.~Пятнадцать минут назад. Собор праведников~
Старейшина Давид находился в своих покоях, делая новые записи в своей книге. Тяжёлая тёмная накидка и головной убор первого сенатора Совета старейшин лежали рядом на стуле. Уже завтра… Завтра наконец-то всё закончится. Хотя нет, правильнее будет сказать: всё только начнётся. Завтра будет положено начало новой главе в его долгой жизни. Кто бы знал, как Давид ждал этого. Обмокнув кончик пера в чернила, мужчина занёс руку над листами бумаги, но неожиданно замер на месте. Чёрная капля скатилась с острия и оставила яркую точку на белых страницах. Его магию кто-то потревожил, кто-то зашёл в ту комнату… Кто… посмел…? Гнев постепенно нарастал, превращаясь в ярость. Давид уже давно позабыл эти чувства, в них не было смысла. Ни в чём не было смысла, всё давным-давно предрешено, но… Какое ничтожество осмелилось переступить порог той комнаты? Даже себе он не позволял туда входить, а другим тем более не позволит! На секунду остановившись перед дверьми, Давид замер. Он не был в этих покоях больше пятисот лет. Поклялся самому себе, что никогда более не войдёт сюда, ведь абсолютно всё напоминало о нём. О том, чей образ никогда не исчезнет из памяти, чей взгляд всегда будет перед глазами. Широко распахнув двери, старейшина прошёл в центр комнаты. Никого? Невозможно, ведь его заклинание среагировало на присутствие чужака. Но с другой стороны, Давид не видел этого события в Великом Потоке, не видел, чтобы кто-то проник сюда. Подняв посох чуть вверх, волшебник осветил ярким светом всю комнату. Пусто. Сбежал? Нет, невозможно. Давид увидел бы, если бы кто-то не то что проник в эти покои, а только вознамерился сделать это. Но тогда почему его магия сообщила о постороннем? По-прежнему освещая комнату, мужчина сделал небольшой шаг вперёд и замер, почувствовав под ногой какой-то предмет. Опустив взгляд вниз, старейшина увидел поблескивающий на свету золотой предмет, который большей своей частью был скрыт ворсом ковра. Он обожал этот ковёр, в то время как Давид ненавидел, потому что постоянно спотыкался об него. Присев, мужчина протянул руку, вытаскивая на свет Священный Посох. Тот самый Священный Посох. Его посох. Зрачок расширился, рука державшая посох задрожала, а сам волшебник не мигающим взглядом смотрел на артефакт в своих руках, не веря собственным глазам. Этот посох не должен быть здесь. Где угодно, но только не здесь, не в этой комнате, так как? Давид позабыл какого это, чувствовать что-либо, позабыл какого это, когда сердце начинается биться чаще, чем положено в состоянии покоя, но сейчас… сейчас… Неожиданно, посох исчез прямо из рук мужчины. Телепортация. Пространственно-временная магия. Сжав руку в кулак до такой степени, что костяшки побелели, мужчина сидел на коленях, опустив голову вниз, из-за чего тёмные длинные волосы заслонили небесно-голубые глаза, полыхавшие сейчас чистой яростью. Завтра будет годовщина. Восемьсот лет как Бог спустился с небес и подарил людям магию. Завтра измениться всё и этому ничто не помешает. И завтра же Давид найдёт ночного гостя. Их встреча неизбежна.