***
- Как думаешь, в этот раз мы сможем обойтись без скандала или лучше вообще не начинать разговор? – устало выдохнула королева, садясь в мягкое кресло в своих покоях. - Я бы предпочла наконец-то выяснить отношения, - сухо отозвалась Клио, садясь напротив матери в идентичное кресло. - Я всё не могу понять, - медленно начала королева. – Что произошло? Я тебя чем-то обидела? Или, быть может, чего-то не заметила? Почему в тебе накопилось столько злости на меня? - У нас просто разные взгляды на жизнь. - Объясни. - Мне не нравится отношение жителей Артемюры, и твоё в частности, к другим людям. В особенности это касается мужчин. - Только не говори мне, - нервно дернула бровью королева, - что какие-то жалкие мужчины стали причиной нашей ссоры. Клио прикрыла глаза, медленно вдохнула и выдохнула, стараясь держать себя в руках и не распаляться. - Видишь? – спокойно произнесла блондинка. – Даже сейчас, говоря о них, ты словно говоришь о мусоре. И нет, дело не в одних только мужчинах, просто они – самый яркий пример твоего отношения. - Какого еще отношения? – резко бросила королева, нахмурившись. Вот и начался накал… - Хочешь сказать, я плохо отношусь? Твоё счастливое детство так и кричит о моем плохом отношении. - Мама! – с нажимом, слегка повысив голос, произнесла Клио, желая чуть-чуть приструнить мать, пока та совсем не окунулась в эмоции, и не начался очередной скандал. Клио, может, тоже хочется покричать, но она же держит себя в руках, усмирив гордыню и прочие сомнительные качества. Нет, она начнёт не со своих претензий и прочего. Год, проведенный с Мэдисон, то, как она говорила о своей маме, когда вспоминала веселые истории из семейной жизни, заставили Клио пересмотреть своё отношение. Нет, она не отступится от своего мнения, не пойдёт на попятную, но Мэдисон однажды сказала: «Проблемы проблемами, а мама у меня одна!», и эти слова словно выжгло огнём в сердце Клио. Ведь правда, мама у неё одна, и бог знает, что может случиться завтра, от смерти никто не застрахован. Ведь быть королевой вовсе не значит быть в безопасности, скорее уж наоборот. И Клио не хочет всю жизнь сожалеть о том, что вовремя не поговорила с матерью, что не попросила у неё прощения за некоторые слова. Ведь Мире тоже не всё равно, Клио знает это. Просьба Ксантоса была последним толчком к тому, чтобы принять решение вновь встретиться с матерью и поговорить обо всем. Клио давно об этом думала, а её блондинистый друг своим появлением и просьбой лишь добавил уверенности в том, что это сделать надо, не нужно больше тянуть время. Поэтому сегодня, сейчас Клио сначала скажет то, что должна, то, что просто обязана сказать своей матери: - Моё детство и вся моя жизнь были замечательными. И ты была прекрасной мамой, - негромко заговорила девушка, заставив королеву Миру в удивлении замереть в кресле, в котором сидела. – В чём-то я с тобой не согласна, где-то моё мнение расходится с твоим. Но ты всё равно была и остаешься моей мамой, которую я люблю, невзирая ни на что в этом мире. И хоть я не отступлюсь от своего мнения, но хочу попросить у тебя прощения за то, что грубила. Мне не следовало так поступать. Я могла сказать тебе всё другими словами, не раня твои чувства. Я… знаю… что слышать от меня грубость тебе в сто раз обиднее, чем от кого бы то ни было. Прости за это. Королева Мира сидела, опустив голову, из-за чего длинные волосы, упавшие на лицо, скрыли её глаза от дочери, но не закушенную губу и не руки, сжавшие мягкие подлокотники кресла. - Почему? – прошептала женщина. – Почему ты так повела себя? Что изменилось между нами? Я… Я так гордилась тобой, так любила тебя. Ты всегда была для меня радостью: любые науки ты постигала без особых проблем, правила поведения, умение держать себя – тебе всё давалось, может не с первого раза, но со временем ты всё же осваивала эти навыки. А твои тренировки… Ты была лучшим воином в Артемюре после меня. Я считала, что вырастила себе достойного преемника, была уверена, что именно ты займешь после меня трон и будешь мудро править Артемюрой. Как королева я безмерно гордилась тобой, но как мать я гордилась еще больше, потому что смогла вырастить тебя хорошим человеком. И каждый день мне было мучительно стыдно перед твоими сестрами, ведь хорошая мать не может гордиться одним ребёнком больше, чем другими. А потом… В один злополучный день ты просто отрезаешь свои прекрасные волосы и бросаешь их к моим ногам словно это грязь, мешавшая тебе жить. Почему, Клио? Почему ты так поступила со мной? Я этого не понимаю. Сколько бы ни вспоминала тот день, сколько бы ни думала о том, что произошло, я просто не понимаю. Клио молчала. Она понимала, что эта минута тишины необходима её матери, дабы та успокоилась и собралась с мыслями. - Всё началось, когда мне было одиннадцать, - выдохнула Клио, начиная рассказ. – Я плохо помню лица и имена, поэтому точно и не вспомню, как их звали, но в Артемюру тогда прибыл какой-то молодой парень с друзьями, назвал себя торговцем, и вроде хотел заключить с тобой договор о сотрудничестве с его маленькой компанией, которую он недавно основал. Я тогда пряталась за углом и подглядывала. Мне было интересно, я не видела раньше иностранцев. И первое, что меня поразило, это то, как они преклонили перед тобой колено, выказывая свое уважение королеве Артемюры, а ты разыграла их какой-то дурацкой куклой. Мне тогда показалось это таким неуважением к людям, которые впервые прибыли в нашу страну. С гостями так не обращаются. А потом, ты решила выслушать их, сказав, чтобы они тебя повеселили, но они ведь не циркачи, чтобы веселить тебя. Они пришли издалека, хотели наладить дружественные отношения, а в ответ получили насмешку от королевы и еще порцию грубостей. Я не могла понять, почему ты так отнеслась. Во время обучения мне говорили, что королева должна внимательно слушать тех, кто пришел к ней на аудиенцию, и проявлять к собеседнику не меньше уважения, чем он к ней, представителем какого бы сословия ни являлся. Истинная королева должна уметь держать лицо и преподносить себя как мудрый властитель территорий, вверенных ему, и тех, кто эти территории населяет. Но то, что я увидела в тот день, меня обескуражило. Это была какая-то глупость, ты не была похожа на сильную королеву, ты напоминала дурачащуюся девочку, которую по ошибке впустили в тронный зал. Про то, что было дальше, я даже вспоминать не хочу: что ты была хороша, что тот торговец посмел распускать руки. Просто какое-то глупое ребячество, которое даже одиннадцатилетней мне казалось дуростью. В дальнейшем я часто слышала, с каким пренебрежением ты говорила с теми, кто также из заграницы приходил к тебе на поклон, с теми, кто хотел заключить торговый договор, с теми, кто приезжал по иным причинам. А уж если речь шла о мужчинах, которые в большинстве и попадались, то это вообще отдельная история. Столько презрения, надменности… К чему это, мама? Как можно жить, не уважая других просто «потому что»? Тогда я подумала, что ты зазналась из-за собственной власти в стране и силы, которую только преумножил полученный тобою джинн. И мне это не нравилось. Становясь старше, я начала думать, что ты так относишься к мужчинам, потому что когда-то тебя сильно обидел один из них. У меня даже появилась мысль, что возможно это был мой отец, хотя временами я сомневаюсь, что этот человек вообще существовал, настолько абстрактным он для меня является. Когда мне было шестнадцать, к тебе вновь прибыли какие-то дипломаты, не помню из какой страны. И ты решила снова разыграть их той чертовой куклой. Не знаю почему, но это словно стало для меня последней каплей. Меня так взбесило подобное неуважение к послам, что на секунду показалось, будто я огнём полыхну. То, как ваши «переговоры» проходили дальше, настолько напомнило мне случай пятилетней давности, что в какой-то момент у меня просто в голове щёлкнуло. И тогда, считая, что вот какое будущее меня ждет, вот какой я должна стать, заняв трон, я решила, что уж лучше потерять право на престол, чем… чем это. - Чем стать такой, как я? – невесело усмехнулась Мира, всё также сидя с опущенной головой, но ни одно слово Клио не прошло мимо неё. Кто бы мог подумать, что она стала таким разочарованием для собственной дочери? Это больно. Неприятно. Обидно. - Нет, мама, не надо… - Но ведь это так, - тихо перебила девушку королева. - Нет, это не так! Я не договорила, - твёрдо стояла на своём Клио. – Всё, что я сказала сейчас, это то, что копилось во мне в юности, это то, из-за чего я тогда затеяла с тобой ссору. Ты спросила почему – я рассказала. Но сейчас, по прошествии восьми лет, я поняла несколько простых вещей. Когда я была младше, я смотрела на тебя и думала только о том, что меня не устраивает. Тогда я не вспоминала о том, как ты качала меня на руках, если я плакала, о том, как ты укладывала меня спать рядом с собой и обнимала, о том, как кормила меня, если я была голодна. Ты всю жизнь была со мной, всегда заботилась обо мне и любила, что бы я ни натворила. Не поручала делать это всё служанкам – нет. Ты была со мной всегда. И с годами я наконец-то научилась ценить то, что ты мне дала. - Что… - послышался слегка дрожащий голос королевы Миры. Руки женщины со всей силы впились в подлокотники кресла. – Что произошло, раз ты решила сказать мне всё это? На что Клио тихо усмехнулась, опустив взгляд в пол. - Однажды подруга спросила у меня, почему я сбежала из дома. Я сказала ей, что сильно повздорила с матерью и не хочу мириться до тех пор, пока она не признает мою правоту и не изменится. На что она мне ответила: «А ты представь, что твоей мамы больше нет. Каково, а?». Я тогда не придала этому особого значения, но потом всю ночь не могла уснуть, только об этом думала. - И что надумала? – еле слышно шепнула Мира. - Подумала, что я уже взрослый человек и прекрасно осознаю, что рано или поздно все покинут этот свет, поэтому если бы тебя не стало, я всё-таки смогла бы собраться с духом и жить дальше. Так что я представила. И потом утопила в слезах собственную подушку, - созналась девушка, после чего выдохнула, словно с плеч наконец-то упал неподъемный груз. - Пускай я не одобряю некоторые твои поступки, но это всё меркнет на фоне того, как ты мне дорога. Я люблю тебя, мам, и хочу, чтобы ты знала, что на это не повлияет ничто на свете. Извини меня за то, что говорила тебе обидные вещи. Я больше не хочу расстраивать тебя. Покои королевы Артемюры накрыла тишина. Клио молчала, опустив глаза в пол, давая время себе, чтобы перевести дух, и давая время матери, чтобы переварить длинную тираду дочери. Девушка не знала, как отреагирует её мать, что скажет, как отнесется к её «признаниям», но Клио никак не ожидала услышать со стороны стоящего напротив кресла тихий всхлип. Резко подняв голову, Клио неверящим взглядом уставилась на королеву. - Мам? – ошарашено произнесла она. Королева Мира Дианус Артемина, одна из самых необыкновенных женщин в мире, покорительница лабиринта и обладательница силы джинна, замечательная мать восьми не менее замечательных дочерей, сильная духом и телом, уверенная в себе, непоколебимая и просто дивной красоты женщина сейчас сидела в мягком кресле в своих покоях и пыталась стереть текущие из глаз слезы, не желая, чтобы эту слабость увидела даже родная плоть и кровь. - Мам, ты чего?! – в ужасе воскликнула Клио, тут же вскочив с места и подбежав к матери. Она, конечно, видела Миру всякой, не только в образе королевы, но даже она – её родная дочь – не знала, что эта женщина умеет плакать. Мира ничего не ответила, но обняла дочь за талию и уткнулась головой ей в живот. Всё меркнет на фоне того, как ты мне дорога. Я люблю тебя, мам. Я больше не хочу расстраивать тебя. Наверное, ни одна мать не способна остаться равнодушной, когда слышит от своего ребенка такие слова. Тем более после ссоры и последовавшей за этим восьмилетней разлуки. Её дочка, её малышка, её первый ребёнок… Почувствовав, что руки матери разомкнулись, Клио опустилась на колени, чтобы их лица были на одном уровне. - Мам? Что с тобой? – обеспокоенно тараторила Клио, пытаясь заглянуть в глаза матери. - Я тоже… - всхлипнула женщина. Обхватив ладонями лицо дочери, она прислонилась своим лбом к её и улыбнулась: - Я тоже люблю тебя, девочка моя. И только попробуй кому-то рассказать, что я тут разревелась. На что Клио тихо усмехнулась, обнимая мать и утыкаясь носом в её красивые, мягкие волосы, которые как и всегда приятно пахнут. - Я так скучала, Клио, - тихо шепнула королева Мира. - Я тоже, мам. Еще минуту посидев так, они разомкнули объятия. - Тот торговец, который пришел в Артемюру… С которого всё началось, - негромко заговорила королева, но потом она внезапно усмехнулась: - Ты не помнишь, но это был король Синдбад. - Что? – опешила Клио. Девушка тут же вспомнила мужчину, который пришел в Серакуз на день города вместе с Мэдисон. Она его даже не узнала, настолько из памяти стёрся образ молодого торговца. - Да, это был он, - подтвердила светловолосая женщина. - Он еще не был королём на тот момент. Ему было шестнадцать, и он только-только начинал прокладывать свой путь в жизни. Секунду королева разглядывала Клио, после чего подняла руку и провела ладонью по волосам дочери. - Ты отрастишь их, если я тебя попрошу? – негромко спросила женщина. - Только ради тебя, - слабо улыбнулась девушка, но потом нахмурилась, а улыбка сошла с её губ. – Мам, я… Прости, что говорю это сейчас, но я не думаю, что мы надолго останемся. Нам вскоре придется покинуть Артемюру. - Я не хочу тебя отпускать, - качнула головой королева, не желая даже в планах на будущее расставаться с дочерью, которая только-только вернулась. - Я знаю. Но нам нужно. Пожалуйста, мам. Я обещаю, что еще вернусь к тебе, но нам всем надо уладить кое-какие дела. - Я не хочу, - упрямо прошептала женщина, - но также не хочу, чтобы ты еще раз сбежала из дома. Лишь поэтому и отпущу. Я уже усвоила, что силой тебя удержать не получится. - Спасибо, - с улыбкой тихо выдохнула девушка. - Но от своих слов я не откажусь, - вдруг уверенно заговорила королева, возвращаясь к своему привычному состоянию сильной женщины. Время распускать нюни закончилось, пора приходить в себя. - О чем ты? - Вы не будете прохлаждаться здесь как туристы. Я хочу проверить завтра, не растеряла ли ты свои боевые навыки. Но даже если окажется, что не растеряла, это не освободит тебя и твою подругу от ежедневных тренировочных занятий со стражей. И тебе будет полезно, и ей. В Артемюре не бывает слабых женщин, ты знаешь это. И раз уж я согласилась отпустить тебя, то хочу быть уверена на все двести процентов, что ты сможешь постоять за себя. - Ма-а-а-ам… ~Несколько дней спустя. Остров, выбранный местом переговоров~ В назначенное время в назначенном месте, как и было обговорено, собрались те, кто собирался вести переговоры: королевство Синдория, представляющая не только собственную страну, но и весь Альянс Семи Морей, и представители империи Ко. Противоборствующие стороны сидели за длинным столом друг напротив друга. Король и будущий император, за спиной каждого стоял верный советник, один или два сильных воина, а также ассимилировавшиеся владельцы наследных сосудов. По негласному соглашению, все металлические сосуды были оставлены за пределами стола переговоров и находились под защитой как минимум десятка, а то и двух, солдат, как со стороны Синдории, так и со стороны империи Ко. Всё честно. К всеобщему удивлению на собрание пришли даже те, кого не ожидали увидеть: отряд фаналисов из империи Рем и пришедшие минутой позже трое маги - Аладдин, Тит Алексий и Юнан. Все были готовы к тому, что данное собрание будет особенным в том плане, что сегодня должны были рассказать о чем-то очень важном, но то, куда в итоге зашел разговор… Другой мир? Альма-Торан? Король Соломон? Это за гранью нормального. Однако, Аладдин сказал, что это место, где Аль-Сармен, джинны и даже он сам появились на свет. Любопытство заглушает даже страх перед неизведанным, оставляя лишь капельку волнения и некое предвкушение. Это самое любопытство требует внимательно слушать и наконец-то узнать о загадках далёкого прошлого, которые сокрыты в одном маленьком мальчике с синими волосами и золотой флейтой на шее. Последнее напоминание о старом друге. Он, наверное, не одобрил бы решение Аладдина, но мальчик уверен, что поступает правильно. Нельзя научиться на чужих ошибках, если никто даже не знает, что это были за ошибки. К тому же незнание еще никому не помогало. - Вот почему сегодня я ослушаюсь Бога этого мира!!! – воскликнул Аладдин, ударяя посохом перед собой и активируя неизвестную присутствующим, но без сомнения могущественную магию. Настолько могущественную, что Аладдин чуть было не потерял над ней контроль, благо Юнан пришёл на помощь. ~В то же время, на вершине скалы возле точки сбора представителей разных держав~ - М? Неужели Аладдин решил показать всем историю Альма-Торана? – удивленно произнесла Гёкуэн, благодаря магии наблюдая за происходящим с большого расстояния. – Даже не знаю, опрометчивый это поступок или всё же мудрый. Интисар, а ты как думаешь? - Никак, - коротко отозвалась стоящая рядом волшебница. - Ну, раз никак, - тут же нахмурилась женщина, начиная отдавать очередной приказ, - то иди и останови его! Мне не нужен тут краткий экскурс в историю для всех присутствующих. Меньше знают – крепче будут спать. Вечным сном… - Что делать с принцем Хакурю и Джударом? – сухо спросила волшебница, ведь ей говорили их голову принести, а не синеволосого маги. - Ты видишь их где-то поблизости? – саркастично спросила Гёкуэн. - Нет. - Вот именно, что нет! Действуй по ситуации. Объявятся – ко мне их, живыми. С книгой они будут или без – неважно, потом сможем выбить из них правду, поэтому сейчас не травмируй их слишком сильно. Аладдина не трогай, просто помешай ему сотворить заклинание, и на этом достаточно. Я хочу сама с ним разобраться, это своего рода личное дело, так что на мою защиту можешь не тратить время и силы. Если остальные посмеют вмешаться – забирай металлические сосуды и не стесняйся шантажировать ими, - закончила давать команды императрица, после чего тяжело выдохнула, прикрыв глаза: - О, Отец, какими же идиотами надо быть, чтобы оставить такое оружие под присмотром кучки простых солдат… - А если вмешаются другие маги? – уточнила брюнетка. - Другие маги? – с улыбкой повторила Гёкуэн, думая, что же с ними делать. Вариантов – море. – Я же сказала, действуй по ситуации. Сможешь убить – убей. Сможешь схватить живыми – схвати. Если станет совсем туго – просто вышвырни их в другой конец мира. Меня любой вариант устраивает. ~В то же время, где-то на берегу всё того же острова~ - Всё! К чёрту это собрание! Я больше не могу! – еле промямлил Джудар, останавливаясь, чтобы перевести дух. С тела парня лился пот, сам он тяжело дышал и отказывался сделать еще хоть шаг по этому забытому богом острову. - Ты что, издеваешься? - гневно прошипел Ксантос. – Сколько можно ныть? Мы как вышли из портала - буквально двести шагов прошли, а ты уже «сдулся»? - Не понимаю, почему мы должны идти с окраины острова? Неужели нельзя было открыть портал прямо возле собравшихся или хотя бы поближе к центру острова? – недовольно произнес Хакурю. Он пока еще не устал, выносливости у него побольше будет, чем у Джудара, но это совершенно не отменяет того факта, что принцу чертовски жарко! Его одежда не подходит для такого климата, и юноша не видит никакого кайфа в том, чтобы в плотных сапогах и промокшей от пота традиционной рубашке империи Ко топать до своих «любимых» родственников. Проклятье, даже вечно растрепанный и неухоженный Комэй наверное выглядит лучше, чем Хакурю сейчас. - Кстати, странно, что это кольцо работает на острове, - задумчиво пробубнил себе под нос Ксантос. - Мне казалось, здесь вообще никакая магия не работает. - Боюсь, нас бы закололи как только мы вывалились из портала, так что… - ответил на вопрос принца Пирр, дружно идя плечом к плечу с порхающим рядом Ковриком, который нёс книгу и никому не позволял на себя забраться. В команде все должны быть в равных условиях! - Так что это повод издеваться над самими собой? – саркастично поинтересовался Хакурю. Он обычно себе такого тона не позволял, но несколько дней с этими двумя показали четвертого принца с новых язвительно-ругательно-саркастичных сторон. - Ну не знаю, - задумчиво протянул рыжий, - мне, например, нормально. Ксантос вон тоже вроде не страдает. Итог: это вы задохлики. Ну, ты еще ладно, - посмотрел Пирр на принца, после чего перевел взгляд на темного маги: - А вот ты вообще пропащий. Хуже девчонки. Без конца ноешь, истеришь, настоящей мужской силы и выдержки в тебе ни капли. Ты вообще лицо бреешь или у тебя ничего не растёт? - Заткнись, гадёныш… - утробно прорычал Джудар, но Пирр его будто даже не услышал и лишь продолжал подливать масло в огонь. - Мне вот интересно: если вдруг судьба тебе улыбнётся, и ты всё-таки окажешься с Надидой в постели, тоже выдохнешься через две минуты и начнешь ныть, что больше не можешь? Это как-то… позорно. - ДА ТЫ ОХ#ЕЛ! – закричал Джудар, набрасываясь на бесящего болтуна с кулаками и сбивая его с ног. Пока двое парней катались по песку и «забавлялись» дракой, Ксантос бесшумно приблизился к Хакурю и начал пристально вглядываться в его лицо. - Что ты делаешь? – слегка нахмурился принц, не понимая причины столь пристального внимания к своей персоне. - Да подумал тут… - задумчиво протянул блондин. – А у тебя щетина растет или ты еще не «созрел»? На что чётвертый принц обреченно выдохнул: - Мне кажется, что за прошедшие дни, проведенные вместе, я возненавидел вас больше, чем собственную мать.***
Аладдин начал с самого начала: как зарождался мир, как он развивался, как его начали заселять разумные существа. Не только люди, а существа, что на людей не были похожи даже отчасти, но всё равно имели разум, создавали собственную культуру, жили порой даже лучше, чем те же люди, привыкшие считать себя вершиной эволюции. Но спокойствию рано или поздно приходит конец. В Альма-Торане на смену этого блаженного спокойствия пришла война, развязавшаяся между целыми расами. Почему – уже и не вспомнить. Возможно, когда мир наконец-то стал достаточно населенным в свои права вступил естественный отбор. Выживает сильнейший, слабый – умирает. Тут-то и показали людей. Человечество, каким оно было на заре времен. Слабые, напуганные, сломленные… И так отчаянно желающие жить. Они ведь не заслужили, они не сделали ничего плохого, так за что с ними так? Лишь потому, что они слабы, они заслуживают смерти? Если это так, зачем же их вообще создали? На потеху тем, кто сильнее? Чтобы просто быть пищей для других? Это жестоко. Неправильно. Нечестно. Словами не передать, до какого отчаянья дошли люди, раз даже Бог решил вмешаться, услышав мольбы человечества. Масса белого света, спустившаяся с небес, в одно мгновенье избавилась от огров. И затем нежно коснулась людей своими руками. В этот момент люди поняли всё. Это существо было создателем этого мира. Всё присутствующие на собрании задержав дыхание наблюдали за истоками человеческой расы и зарождением волшебства, которое, оказывается, было дано самим Богом в один определенный день. Магия не появилась просто так, со временен, из ниоткуда. У её появления была причина. - Мой король. - Мой король! - Король всех королей, Соломон! - Вы, наконец, объединили мир. - Король Соломон! Крики счастья, слезы надежды на светлое будущее… Наконец-то это произошло, наконец-то наступила новая жизнь, сулящая лишь свет и счастье! Праздник в честь короля Альма-Торана – Соломона! Сегодня в столице собрались все народы и их вожди, празднуя начало новой эры – эры мира и покоя. - Вы наконец объединили мир! Благодаря Вашим великим деяниям… - еле сдерживая слёзы счастья, говорил Амон. - День, которого мы так ждали, наконец… - Не реви, Амон, ты, старый хрыч! – скривился рядом стоявший Заган, когда не выдержавший натиска собственных чувств старый вождь начал утирать слёзы краем одеяния золотоволосого юноши. Все, кто видел это, чувствовал легкую дрожь предвкушения, а на их лицах чётко был виден интерес. Не каждый день можно увидеть своего (да и не только своего) джинна в его обыкновенном обличии. К тому же, это день коронации Соломона – великое историческое событие, видеть его собственными глазами, пускай и через проекцию магии ясновиденья, всё равно волнительно. И лишь Алибаба со своими друзьями испытывал не только интерес, но и неподдельную радость за тех существ, что наконец-то дождались наступления мира в Альма-Торане. Лица в проекции сменяли друг друга, встречались новые, появлялись те, кто уже был знаком. К сожалению полностью увидеть короля Соломона пока не получалось, но его наверняка обязательно покажут позже, ведь Аладдин собирается показать его историю, вряд ли главный герой всего этого так и останется покрыт завесой тайны. Некоторые волшебники не разделяли общего счастья. Они стояли в стороне, не сводя взгляда с короля Альма-Торана. Лишь Иснан в какой-то момент посмотрел в сторону двух маги, пока третья о чём-то негромко переговаривалась с королём Соломоном. Двое маги – мужчина и женщина - стояли в стороне, но почему-то счастье на их лицах не особо прослеживалось, несмотря на такой важный и, казалось бы, столь ожидаемый всеми народами, день. В какой-то момент темноволосая женщина совсем расстроилась и отвернулась от короля. Этот праздник ей совершенно не по душе, как и политика короля. - Кстати, вот этот парень, - заговорил Аладдин, указывая на мужчину в проекции, - Уго. - Э-Э-Э-Э?! – не сдержал эмоций Алибаба. – Это Уго?! Но… Стой, ты сказал, что это место, где ты родился. Может ли это значить..? – вовсю разошелся принц Балбадда, сметая своим мозговым штурмом здравый смысл. – Кто эта женщина… рядом с ним?! – наконец «родил» он свой главный вопрос. Положив руки на плечи женщины, Уго пытался успокоить её, но все мысли выветрились из его головы, когда взор упал на ту, кто заставлял его сердце учащенно биться. Она сегодня такая красивая… И радостная искренняя улыбка, которая сияет на её лице, делала её ещё прекраснее. - ЭТО ЖЕ… - хотел было в очередной раз «запеть» Алибаба, но был перебит. - ЭТО ЖЕ МЭДИСОН! – во весь голос воскликнул Шарркан. Стоявший рядом Масрур как обычно молчал, но брови его были нахмурены, говоря о том, что такого поворота сюжета фаналис не ожидал, и не сказать, что он его обрадовал. Собственно, как и остальных генералов. Синдбад неосознанно поднялся со своего места, во все глаза уставившись на изображение, которое видел. Это она. Она! Без сомнений. Её лицо, её глаза… Да, она выглядит чуть иначе. Красиво. Царственно. Но это точно она. Он не спутает её ни с кем. Заметив, как на него перевели взгляды Рэн Коэн, Му Алексий и Юнан, Синдбад как ни в чем не бывало сел на свое место. Надо держать себя в руках. Устраивать шоу он ни перед кем не собирается. Отведя взгляд от на секунду сорвавшегося с места короля Синдории, Рэн Коэн вновь перевел взгляд на проекцию. Это та самая женщина, которую он видел в битве с Медиумом. Она подлетела к ним, говорила с Салуджей. Он помнит её. И если рассказ Аладдина не удовлетворит сегодня его любопытство, то Коэн уже знает, где искать нужные ему ответы. Му Алексий тоже вспомнил эту женщину. Вживую они виделись всего один раз, можно сказать мимолётно, мужчина даже не вспомнил бы никогда ту встречу, если бы не то, что увидел сейчас. Их познакомил Алибаба после битвы с Медиумом, просто представил друг другу, они поздоровались и всё, не больше. Кто бы мог подумать… - Да, это Эди, - подтвердил Аладдин, словно сам знал всё это давным-давно. Переведя мрачный взгляд на юного маги, Синдбад через силу мирился с осознанием, что Аладдин действительно знал всё это. Он знал, возможно, даже больше, чем сама волшебница. - Правда, тогда… - продолжал синеволосый мальчик, - её звали Интисар. - Интисар… - неслышно шепнул король, скорее самому себе. Так это правда. Всё, что она говорила, а он принимал за безобидный бред, было правдой. До последнего слова. Руки мужчины сами собой сжались в кулаки. Как он мог проглядеть подобное? Не поверить? Всё ведь было слишком очевидно. Мэдисон с самого начала была другой, не такой, как остальные люди. И она с самого начала прямым текстом говорила, что она из другого мира. В прямом смысле из другого! А он-то думал, что это метафора человека со «слегка» буйной фантазией, что она говорила о своём «богатом внутреннем мире». Почему он даже разбираться не стал, а просто поверил Аладдину, что она не в себе? И вообще… Как он мог позволить настолько вскружить себе голову, что даже не задумался о ситуации в целом? - Аладдин, но как тогда… - снова взял слово Алибаба. – Нет, постой, почему Эди там? Что она делала в Альма-Торане, да еще рядом с королём Соломоном? Сколько… Сколько же Эди лет? – ошарашенно шепнул под конец принц, с трудом осознавая свалившуюся на голову правду. - Ну, - замялся мальчик. - Чуть больше тысячи. Я полагаю… - СКОЛЬКО??? – хором взвыли несколько человек, включая Алибабу и Шарркана. - Аладдин, что всё это значит?! – не выдержал Джафар. Этот человек редко терял над собой контроль, но от осознания, что рядом с ними бок о бок несколько месяцев жила волшебница времён короля Соломона, любой бы не смог сохранить спокойствие. - Пожалуйста, подождите немного, - спокойно пояснял Аладдин, - я расскажу всё по порядку, наберитесь терпения. - Нет, будь добр объяснить сейчас! – вмешался Шарркан, и он бы еще много чего сказал, находясь под властью эмоций, но тяжелая рука Дракона, опустившаяся на плечо, слегка присмирила младшего принца Элиохапта. Юный маги обреченно выдохнул, понимая, что некоторым людям в силу темпераментности тяжело держать себя в руках. - А кто тот красноволосый парень рядом с ней? – невинно поинтересовался Алибаба. – Он и есть король Соломон? Я его не так представлял, но он всё равно выглядит очень… круто. Но если это он, то почему Эди обнимается с ним? Возможно ли… Неужели она была его женой и королевой Альма-Торана? Все как по сигналу перевели взгляд в сторону «окна». - Господин Алибаба, - послышался тихий голос Морджаны, которая ненавязчиво пыталась усмирить мозговой штурм юноши. Его откровенно бросало из крайности в крайность. - Нет, Алибаба, это не король Соломон, - устало выдохнул юный маги, мысленно поражаясь тому, с какой скоростью сменяются «теории» в блондинистой голове выбранного им кандидата в короли. Она стояла с мужчиной, облаченным в красно-оранжевые одежды, и вдвоём они смотрелись действительно невероятно. Не знай Уго, кто они и кем приходятся друг другу, подумал бы, что это они - король и королева, ради которых устраивалось сегодняшнее торжество. Когда красноволосый волшебник развёл её руки в стороны, чтобы полюбоваться волшебницей, а после - с радостной улыбкой заключил в объятия… Со временем к ним подошли еще двое, не менее царственных человека: первый рыжий и с бородой выглядел старше остальных, а второй запоминался своей зеленой шевелюрой. - Видите этих четверых? – задал риторический вопрос Аладдин, собираясь в двух словах утолить любопытство некоторых персон, а потом вернуться к нормальному повествованию. – Во времена Альма-Торана они были известны как Четыре Короля Войны. - Короли… - удивлённо повторил Му Алексий. - Войны? – завершил фразу Рэн Коэн, переведя цепкий взгляд на Аладдина. - Они были одними из самых могущественных волшебников Альма-Торана и стояли практически на одном уровне с тремя маги короля как по силе, так и по положению. Но при этом они не находились в подчинении у короля Соломона, и зачастую действовали самостоятельно, исходя из собственных соображений. Ну, это если коротко, - стушевался под конец мальчик, украдкой наблюдая за отвисшими челюстями некоторых индивидов. - Аладдин… это не смешно, - нервно улыбнулся Алибаба. – Не надо больше так шутить. - Я абсолютно серьёзен, - спокойно отозвался маленький маги. – Конкретно она, - указал он на Интисар, - была непревзойденным мастером пространственно-временной магии, создателем многих магических артефактов, а также одной из тех, кто, можно сказать, создал джиннов. Королева Войны, Козырь Соломона, Некоронованный маги – вот кем была волшебница Интисар из Альма-Торана! – гордо закончил Аладдин. Они хотели знать всё прямо сейчас – пожалуйста. – А теперь прошу, выслушайте меня, не перебивая, иначе мы так до завтрашнего утра не закончим. Дождавшись тишины, Аладдин продолжил своё затянувшееся вступление, следующим же событием показывая крах Альма-Торана. - Сияющее королевство было уничтожено очень быстро и без следа. Вся жизнь была уничтожена, - рассказывал мальчик, показывая картины прошлого, каждая из которых была ужаснее предыдущей. – Вот почему я хочу, чтобы вы все знали о том, что случилось. Если расскажу вам, я уверен, мы не допустим тех же ошибок. Короли и их подданные, прошу, выслушайте меня! С этого и началась та часть истории, ради которой трое маги собрали всех здесь. Но король Синдбад не мог полностью сосредоточиться на том, что показывали. Сидя в своем кресле и, прижимая сжатую в кулак руку к губам, он думал о том, что узнал сейчас. Он просто не мог поверить… Да, я знакома с Уго, но это не мешает мне быть нищей и бездомной. Кстати, у вас одежды случайно не найдётся? …была непревзойденным мастером пространственно-временной магии, создателем многих магических артефактов… одной из тех, кто, можно сказать, создал джиннов… Не собираюсь я есть этого бедолагу. Его итак убили за то, что он вылез из воды не в том месте, не в то время, но сожрать его за это… Более ужасной участи и представить нельзя! Королева войны… Какой «спасибо»?! Женишься на мне! Козырь Соломона… Так значит, твое слабое место – возраст? Учту на будущее. Некоронованный маги… Синдбад, не дразни меня. Ты даже представить себе не можешь, на что способны шестьдесят килограмм разъяренной женской плоти. Это неправда, такого не может быть. Она же… Она же беспечна как дитя! Капризная, вечно шутит и хохочет, а время от времени бывает на редкость пугливой. Как она может быть… Я люблю тебя. Люблю, как никого другого. Люблю больше всего. Король Синдории широко распахнул глаза, когда один единственный, самый главный вопрос всё-таки сформировался в его голове. Почему… она исчезла два месяца назад? И ответ на этот вопрос интересует не столько влюбленного мужчину, сколько короля страны, за безопасность которой он отвечает. - Синдбад, - послышался тихий низкий голос Хинахохо, стоявшего за спиной своего короля. - Всё в порядке, - отрезал Синдбад, даже не дослушав своего друга. Не сейчас, всё подождет, сначала ответы. Мужчина не отрицает, его чувства сейчас отнюдь не спокойны, здесь имеет место быть и злость с раздражением, толика обиды и львиная доля беспокойства, вот только разум его тоже спокойствия не ощущает. Синдбад сам не хотел этого признавать, но ничего не мог поделать с тем, что в мыслях на Мэдисон медленно, но верно надевается ярлык «угроза». Хотя… Нет, это же бред! Да какая от неё угроза? Телепортация и парочка молний – это всё, конечно, весело, но вспоминая то безобидное создание, которое спит до полудня, которое уже после трёх пробежек от его кабинета до кабинета Джафара начинает задыхаться, и которое по собственной глупости чуть не отравилось дурацкими ягодами, как-то сложно верится в то, что она может представлять реальную опасность. А как волшебник она – при всём уважении – такому гению как Ямурайха в подметки не годится! Так что то, о чем тут болтает Аладдин, слабо вяжется с реальностью. Прозвища у неё громкие, да только за её красивые глаза Синдбад и не такое сказал бы. Ему не жалко, другим наверняка тоже было не жалко. Заметив напряженный вид короля Синдбада, Аладдин решил внести некоторые изменения в свой рассказ. Королю Синдории стоит это знать, да и не только ему, наверное. Поэтому синеволосый маги начнет историю не с того дня, когда освободили Шебу, а с того момента, как к Сопротивлению присоединилась Интисар. - В чем дело, Аладдин? – спросил Тит, заметив, что изображение в проекции сначала застыло, а потом будто перескочило на совершенно другой момент. - Я хотел бы начать с другого момента. Чуть раньше. - Тебя не учили, что чужие секреты раскрывать нельзя? – послышался сверху насмешливый женский голос. Делегация империи Ко сразу узнала этот голос – их императрица. Когда все подняли взгляд вверх, смотря на парящую в воздухе женщину, держащую в руках золотой посох, то забыли о том, что в одиночку сюда вряд ли бы кто-то заявился. В Аладдина будто что-то врезалось, с грохотом пробивая насквозь борг маленького маги и заставляя его инстинктивно отшатнуться, напрочь забывая о развеявшейся магии, с помощью которой он собирался показать всем правду. На том месте, где он стоял, теперь была… - Эди, - тихонько, еле слышно прошептал мальчик, смотря на стоящую на одном колене девушку, которая держала свой посох, наполовину воткнутый в землю в том месте, где до этого находился сам Аладдин. Еще бы немного, и она его… Все будто по сигналу приготовились к бою: кто-то достал меч, кто-то лук со стрелами, маги приготовили свои посохи для защиты или атаки – потом разберутся, а те, кто сидел, моментально поднялись со своих мест, рукой останавливая своих ассимилировавшихся подчиненных, не давая им сразу броситься в бой. Время будто застыло для всех, кроме одного человека. Гёкуэн, пользуясь всеобщей заминкой, спокойно спускалась на землю, вставая рядом с поднявшейся на ноги брюнеткой. - Эди… - прошептал Алибаба, первым приходя в чувства. – КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ТВОРИШЬ?! – закричал блондин, понимая, что она только что чуть не убила Аладдина. - Не стоит так кричать, - мягко произнесла Гёкуэн, прикрыв глаза от резавшего слух крика мальчишки. – Она бы ему не навредила. - Кто Вы? – вышел вперед Му Алексий, обращаясь исключительно к Гёкуэн. – Зачем пришли сюда? - Это Рэн Гёкуэн, - ответил за неё Джафар. – Императрица империи Ко. Не так ли? – спросил советник, обращаясь к делегации из этой злополучной империи. На что Рэн Коэн лишь хмыкнул, не считая нужным отвечать на вопрос генерала Синдории. Вместо этого он обратился к «любимой» мачехе: - Как это понимать? Что Вы здесь делаете? - Коэн, дорогой, - улыбнулась императрица, но взгляд женщины отражал совершенно иное, нежели лицо, - я устала ждать, когда от тебя, твоих братьев и сестёр, и даже от всей империи будет хоть какая-то польза, поэтому решила не тешить себя надеждами на успешное будущее, а взять всё в свои руки. Тем более, у меня с недавних пор появился кое-кто, - промурлыкала женщина, обхватывай рукой щеки Интисар, тем самым заставляя ту, под давлением чужих пальцев, сложить губы как рыбка, - кто ценнее вас всех вместе взятых. Даже с металлическими сосудами. - В каком… - Хватит! – резко перебила женщина, прекращая улыбаться и отпуская Интисар, которая так и стояла не шелохнувшись. – Я пришла сюда не для того, чтобы поболтать. По крайней мере, не с вами, - обвела она всех присутствующих взглядом, после чего остановилась на Аладдине. И вновь улыбнулась. Правда, в этот раз улыбка была на редкость пугающей. – Ну что, Аладдин? Ты, наверное, как и я уже устал ждать неизбежной встречи. Может, решим всё между нами сегодня? Как два маги из Альма-Торана… - Маги? – удивился Рэн Комэй. Их мачеха только что назвала себя маги из Альма-Торана? Он конечно был в курсе, насчет Аль-Сармен, но… А ведь правда. Аладдин так и сказал: «Альма-Торан это место, где я, джинны и Аль-Сармен появились на свет». - Аладдин! – воскликнул Алибаба, появляясь вместе с Морджаной перед мальчиком и закрывая его собой. - Защищайте Аладдина! – вторил Му Алексий, давая команду своему отряду фаналисов. Если из всех присутствующих нацелились лишь на одного мальчика, значит, он представляет для врага особый интерес – этого уже достаточно, чтобы не отдавать ему желаемое. - Всем к оружию! – дал свою команду Дракон, первым осознав, что Синдбад сейчас не может взять на себя командование. Либо всё еще не может отойти от шока, либо просто рука не поднимается – генерал не знает, но времени терять всё равно нельзя. Рэн Коэн молчал. С одной стороны, защитить Аладдина означает получить ответы на все интересующие вопросы, с другой – защита мальчика равноценна объявлению войны Гёкуэн, а значит и всему Аль-Сармен. Как это скажется на империи и её жителях – неизвестно. Может ли Коэн рискнуть сейчас всем? Ведь он всё прекрасно понимал, но ничего поделать не мог все эти годы, потому что просто не имеет достаточно сил, чтобы противостоять этой женщине. - Мой брат и король, - послышался тихий голос Комэя за плечом, - как мы поступим? Причем под «мы» подразумевались все, кто прибыл с Коэном на этот остров, а не только младший брат. Его люди ждут приказ. Отдавать который уже нет нужды… - Интисар! – довольным голосом бросила в ответ императрица, давая команду волшебнице. Прямо как собаке. Брюнетка подняла перед собой раскрытую ладонь и резко сжала её в кулак. За спинами женщин буквально из ниоткуда появились все металлические сосуды, собранные до начала переговоров, и застыли в воздухе, заставляя и всех своих владельцев ответно застыть. Даже меч Му Алексия, который тот не сдавал, так как не являлся официально приглашенным лицом, был среди захваченных сосудов. Можно сказать, был «выдернут» магией прямо вместе с ножнами. Понимание того, что это значит, приходило к мужчинам на удивление быстро. - Вы хоть осознаёте, что делаете? – тихим, угрожающим голосом заговорил Джафар. – Похитив металлические сосуды, Вы ополчите все страны против своей империи. Мэдисон, - обратился мужчина к знакомой, которую, оказывается, недостаточно хорошо знал, - ты понимаешь, что развязываешь сейчас войну? - По мне заметно, что империя меня волнует? – насмешливо протянула Гёкуэн. - Эди, - раздался растерянный голос младшего отпрыска семьи Салуджа. – Почему? Зачем ты это делаешь? Но девушка молчала. Не повернулась в его сторону. Не посмотрела. Даже не моргнула. Зато вытянула в сторону руку, на которой прямо поверх черных перчаток на одном из пальцев красовалась небольшое золотое кольцо с круглым драгоценным камнем, в который под изумленные взгляды окружающих затянуло все металлические сосуды. - Мэдисон, почему?! – уже повысив голос, повторил принц Балбадда. - Потому что я ей приказала, - холодно бросила императрица. – И если не прекратишь орать, прикажу ей вырвать твои голосовые связки. Поверь, она это сделает, даже магия не потребуется. А теперь отойди в сторону. Аладдин, - ласково позвала женщина, - ну же, не бойся. Выходи ко мне. Ты ведь не хочешь, чтобы твои друзья пострадали? Синеволосый мальчик напрягся. Толку врать? Ему страшно. Но если он не выйдет, то всех убьют по его вине. Чтобы добраться до него, императрица пойдёт по головам. Эта женщина… О, он узнал её моментально, но не по внешности, а с помощью рух. Убийца друзей, погибель Альма-Торана, маги-предатель, лидер Аль-Сармен. Арба. Она пришла сюда за ним. И Интисар ей помогает. Подчиняется. Слушается. Нет… Здесь что-то не так. Волшебница Интисар никому никогда не подчиняется. И уж тем более не держит морду кирпичом. - Аладдин! – строго произнёс Юнан, заметив, что мальчик решил выйти вперёд. - Всё в порядке, братик Юнан, - в своей привычной манере улыбнулся маги, стараясь не выдать собственный страх. – На самом деле, я сам хотел кое о чём поговорить с Вами, - обратился он к императрице, при этом выглядел так уверенно, целеустремленно… Маленький мужчина. - Интересно… - с лёгкой иронией протянула Гёкуэн. – И о чём же мы с тобой, - презрительно бросила она, - можем говорить? - Для начала… Могу ли я звать Вас Арба? – хмуро глянул на женщину маги. – Под этим именем Вас знали в Альма-Торане, не так ли? Гёкуэн в ответ лишь хмыкнула. - Какой взгляд… - насмешливо восхитилась женщина, но потом резко нахмурилась. – Меня тошнит от него. Слишком уж ты похож на своего отца. Уверена, его высокомерие передалось и тебе. - Что вы сделали с ней? – продолжил Аладдин, указывая на Интисар. Словно и не слышал того, что говорила Арба. Собственно, как и она не обращала внимания на его слова, говоря о своём. – Даже король Соломон не был способен заставить её подчиняться, а Вас, госпожа Арба, она слушается беспрекословно. - Неважно, что я с ней сделала, - вновь улыбнулась женщина. – Важно лишь одно: она выполняет то, что ей говорят. Например: Интисар, мне нужен Аладдин, приведи его ко мне, а то он слишком долго думает. Девушка без задней мысли направилась в сторону поёжившегося от её вида мальчика, но еще на полпути ей преградили дорогу двое. - Я не пропущу Вас дальше, - хмуро произнесла Морджана, готовясь к бою. - Я тоже не позволю причинить вред Аладдину, - вступился за друга Тит Алексий. Волшебница остановилась. Фаналис и маги. Маги… Ей сказали, что делать, если маги вмешаются. Наверное, надо попытаться схватить, прежде чем пробовать убрать с пути. Одна рука девушки покрылась лёгким магическим пламенем фиолетового цвета, среди которого мелькали маленькие светящиеся руны – элементы магической формулы. Это против маги. Но судя по тому, как напрягся отряд фаналисов, за этих двоих они вступят в бой. Интисар не может сейчас драться, потому что фаналисы не слабы, и она может, увлекшись боем, потерять Аладдина. Значит, надо действовать быстро. Использовав телепортацию, Интисар появилась прямо перед изумленным Титом и схватила его за лицо той рукой, что была покрыта заклинанием, после чего вновь исчезла, появляясь уже рядом с Гёкуэн. Отпустив мальчишку, который без сознания упал к ногам императрицы, Интисар снова повернулась к Аладдину. - Тит!!! – тут же закричал мальчик. - Быстро ты! – удивленно ахнула Гёкуэн. – Он мёртв? - Спит, - коротко отозвалась волшебница, вновь делая шаг в сторону Аладдина. Перехватив взгляд Му Алексия, Синдбад, всё ещё до конца неуверенный в собственном решении, еле заметно кивнул фаналису. - ВСЕ, АТАКУЙТЕ ЕЁ! – хором отдали приказ мужчины. Интисар даже застыла на месте, не ожидая того, что вот так разом все-таки решатся наброситься. Фаналисы с одной стороны, генералы Синдории – с другой. А с третьей под предводительством Тото и Морджаны наступали какие-то… детишки с оружием. В это же время Юнан схватил за руку Аладдина и вместе с Алибабой пытался увести мальчика как можно дальше. - Интисар, - раздался спокойный и в то же время требовательный голос императрицы Рэн, которая сама собиралась лишь наблюдать. Зачем напрягаться, если за неё всё сделают? – Принеси мне победу! Увернувшись от удара Морджаны, Интисар резко присела, избегая меча Тото и тут же делая подножку воительнице. Выпрямившись, брюнетка, не тратя время даже на то, чтобы обернуться, крутанулась вокруг своей оси, минуя удар Хинахохо и буквально «ныряя» под его оружие, нанося мужчине удар кулаком в грудь и пуская через свою кисть заряд молний. Имучакковцы крепки и сильны, почти не уступают фаналисам, так что против них бесполезен честный бой. Как и с представителями племени Ямбала, трое из которых подобрались ближе всех, и которых волшебница без зазрения совести заморозила в глыбе льда. Чувствует сзади! Удар ногой с разворота попадает прямо в голову уже знакомому юноше. Его зовут Олба? Её берут в кольцо, это очень плохо, тяжело будет. Надо вырваться, а значит, придется найти того, кто станет целью для следующей атаки и одновременно с этим «дверью» из круга врагов. И в поле зрения как раз попал один фаналис. Симпатичный малый, и наверняка сильный. Тяжело будет, фаналис всё-таки, но и Интисар далеко не слабачка. Подбросив посох вверх, отвлекая этим детским трюком внимание противников, которые наверняка ожидали, что это будет какая-то замысловатая магическая атака, Интисар с разбегу запрыгнула на растерявшегося фаналиса, использовав его колени и торс как лестницу, по которой надо взобраться, и грубо говоря села ему на плечи, зажав ногами шею парня, после чего сделала резкий разворот всем корпусом, из-за чего её противник по инерции потерял равновесие, и за секунду до падения девушка расцепила ноги, приземляясь на них, но при этом вновь перехватила шею мужчины, теперь уже рукой, и лишь придала его падению ускорение, из-за чего тот сильно ударился головой о землю, оставляя глубокую вмятину. Сознание не потерял, но определенно дезориентирован, поэтому не мог сразу же подняться и продолжить бой. - Якут! – воскликнула какая-то девушка из отряда фаналисов, лицо которой пересекал длинный шрам, с яростью бросаясь на волшебницу вместе с одним из племени Ямбала и генералом Шаррканом. Интисар не успела сориентироваться и попала в ловушку – оружие Джафара связало её по руками и ногам, не давая двигаться, чтобы уклониться. Гневно зарычав, девушка с силой дёрнулась в сторону, заставляя и Джафара ответно сместиться со своей позиции на один шаг. Он не отпустил её, но она изменила своё положение, и меч Шарркана по ошибке разрезал не человеческую плоть, куда целился изначально, а связывающие лески, тем самым ненамеренно освободив волшебницу. Почувствовав свободу, но все еще не избавившись от свисающих с тела лесок, Интисар, не теряя момента, пока Шарркан, который еще не выровнялся после атаки, находится возле нее, подпрыгнула и прямо в воздухе уперлась ступнями в мечника, с силой отталкиваясь и заодно его сбивая с ног, заставляя упасть на землю из-за сильного толчка. Она-то приземлилась успешно, сделав кувырок, а вот столкнувшиеся девушка-фаналис и воин Ямбала сбили друг друга с ног, при этом хорошенько приложив друг друга своей силушкой нечеловеческой, да так, что оставили пару трещин на земле. Сняв с себя остатки оружия бывшего ассасина, брюнетка подобрала свой посох, тут же резко ударяя золотым артефактом напавшего Дракона, но ассимилировавшиеся воин вовремя выставил руку, блокируя предплечьем удар, поэтому девушка, присев в развороте, нанесла удар под коленями, заставляя генерала потерять равновесие. Затем последовал удар магией молнии, обезвредившей сильного воина, как и представителя племени Имучакк до этого. Они сильны, с теми, кто сильнее, нельзя сражаться честно – главное правило, которое она выучила в Альма-Торане. Их много. Противников вокруг много, а ей надо принести победу Арбе, постараться схватить всех маги или убить их на крайний случай, и всё это не считая поимки Хакурю и Джудара. Да когда она успеет всё это сделать с таким раскладом? Девушка занесла над головой посох, собираясь использовать какое-нибудь мощное массовое заклинание, чтобы поразить не одного конкретного противника, а всех сразу, но не успела: чья-то стрела выбила у неё из руки посох. Нахмурившись, Гёкуэн с недоумением посмотрела в сторону спокойного как скала Коэна и его людей. Чуун – лучник, верный подданный Комэя – сейчас опускал лук, из которого выстрелил. Прежде чем огромный кулак фаналиса Ро-Ро впечатался в лицо Интисар, она перенеслась обратно к Гёкуэн и лежащему без сознания Титу, также с помощью магии возвращая себе посох. - Значит, ты выбрал их сторону? – с лёгким смешком спросила Гёкуэн, обращаясь к своему племяннику, который сейчас напоминал грозовую тучу. – Что ж, твоё право. Интисар, продолжай. Волшебница, решив сделать всё в кратчайшие сроки, ударила посохом в землю, используя заклинание, которое когда-то давным-давно пробовала на Сархане и Анваре, когда пыталась остановить их драку. - Застынь! Тяжёлая волна волшебной силы разошлась во всех направлениях, словно её выбило из магического посоха. И будто по велению мага, всё действительно застыло. Не время, нет, пространство! Никто и ничто не могло пошевелиться, однако и люди, и животные всё видели и осознавали, даже ощущали легкий холодок от воздействия ледяной магии, входящей в состав заклинания, но были не в силах хотя бы дёрнуться. Даже Арба. Увы, заклинание не избирательно, оно не действует только на заклинателя. Выпрямившись, Интисар оставила свой посох, который продолжал ровно стоять на земле, даже когда девушка отпустила его, а сама она спокойным шагом направилась к Юнану, Аладдину и Алибабе, которые добрались до ковра-самолёта, на котором маленький маги и Тит Алексий прилетели. Вот только взобраться на него эта троица не успела – заклинание настигло их тоже. Фривольно взяв застывшего Аладдина на руки как маленького ребёночка, брюнетка понесла его по направлению к Арбе, но на секунду остановилась возле Юнана. Что-то прикинула в уме. Схватила маги-отшельника за пояс, закинула себе на плечо и понесла в том же направлении. Нет, всё-таки самой светлой идеей в её жизни было создание магических серьг, прибавлявших физическую силу. Идя мимо застывших воинов, словно их и не существовало, Интисар направлялась к своей хозяйке. Но… чтобы она оценила действия Интисар, придется освободить её от заклинания, а значит, придется освободить и всех остальных. Нахмурившись, брюнетка наложила заклинание сна на Аладдина и Юнана, чтобы те не сбежали, получив свободу, и только после того, как окружила себя и Гёкуэн крепким боргом, решилась снять обездвиживающее заклинание с остальных. И это тоже оказалось правильным решением, так как на борг тут же обрушилась пара сильных ударов. Арба глубоко вдохнула, чувствуя, что снова управляет своим телом. - Не делай так больше, - недовольно бросила императрица, на что волшебница лишь коротко кивнула, скидывая всех маги в одну кучу. Почувствовав, что попытки разрушить её борг прекратились, она обернулась и увидела, как все воины уже пришли в себя, а во главе стоят Рэн Коэн, Му Алексий и король Синдбад. Эдакое эпичное трио, брутальность которого просто зашкаливала. Да еще смотрят на них таким тяжёлым, мрачным взглядом… Прямо как на врагов. Хотя, почему «как»? Но это неважно. Все, кто её атаковал, можно сказать, были повержены, значит, Интисар всё-таки принесла победу Арбе, всех троих маги она схватила, так что приказы выполнены, остались лишь Хакурю и Джудар. - Я не знаю, что с тобой сделали, - произнес Синдбад, обращаясь исключительно к Интисар, - но тебе лучше не переступать границу Синдории или любой другой страны, входящей в состав Альянса Семи Морей. До тех пор, пока служишь ей, - кивнул он на императрицу, - ты, как и Аль-Сармен, считаешься для нас врагом, которого мы уничтожим при малейшей возможности. - Как грубо, король Синдбад, - насмешливо бросила Гёкуэн. – Вы бы не расстраивали мою Интисар, а то боюсь, от Вашей Синдории могут остаться одни воспоминания. Опять. Глаза короля Семи Морей сверкнули гневом, а руки сжались в кулаки. - Постойте, король Синдбад! – раздался голос Алибабы, который наконец-то смог прорваться вперед. – Почему Вы так говорите? Неужели не видите, что она делает всё не по своей воле? Она делает то, что ей приказывает та женщина, но вспомните, разве Эди из тех, кто слушается приказов? Аладдин сказал, что даже король Соломон так и не смог заставить её подчиняться. - Я знаю, - безжалостно отрезал мужчина, прекрасно всё понимая, но при этом не собираясь давать слабину. - Но это не значит, что я стану подвергать свой народ и свою страну опасности, которую она представляет, находясь в руках Рэн Гёкуэн. Сможет вернуть контроль над собой – тогда и поговорим. А также он знает, что если бы Мэдисон была сейчас в сознании, она бы одобрила его решение. Он – король, у него есть обязанности и от него требуются решительные действия. А вот как мужчина он подумает обо всем произошедшем позже, когда будет один. Не на людях. Хотя он не уверен, что сможет до конца держать себя в руках и не сорваться, ведь уже сейчас ему так хотелось как следует накричать на эту женщину, она бы моментально у него пришла в сознание. - Да будет так, - вынесла вердикт императрица, после чего кивнула Интисар, и та открыла под бессознательными маги портал, в который они тут же провалились. – А вот тебе, Коэн, - угрожающе понизила Гёкуэн голос, - придется дорого заплатить за предательство. - Я знаю, - не дрогнув, уверенно произнёс мужчина. – И готов ко всем последствиям своего решения. - Ты даже не представляешь этих последствий, - слабо усмехнулась женщина, словно разговаривала с неразумным ребенком. – Как ты можешь быть к ним готов? Коэн промолчал, всем своим видом показывая, что упрямства в нём хватит на то, чтобы всё было так, как он того хочет. Сказал, что готов – значит готов. Решил, что не проиграет – значит костьми ляжет, но не проиграет. - Интисар, - с легкой ленцой в голосе позвала Гёкуэн, которой совершенно не понравился этот самоуверенный взгляд Коэна. – Головы. Девушка безмолвно открыла очередной портал, зашла в него, а потом вышла, неся в руке крайне неприятный для всех сюрприз – две отрубленные головы, которые волшебница держала за волосы. С шеи всё еще время от времени капала кровь, но не слишком сильно, это говорило о том, что «казнь» произошла не так давно, может пару часов назад. Бросив их Коэну под ноги, словно это был мусор, Интисар встала безмолвной статуей слева и чуть позади Гёкуэн. Точно так же, как генералы Синдории стояли за Синдбадом. Точно так же, как воины империи Ко стояли за спиной Рэна Коэна, у которого ни единый мускул на лице не дрогнул. В отличие от его подчиненных. - Это генералы, - в лёгком удивлении прошептал Комэй. – Ли Сейрю и Кокухё Шуу. - Старик… - еле слышно шепнул Ли Сейшу, смотревший на отрубленную голову родича широко распахнутыми алыми глазами. Даже доставшиеся ему после ассимиляции змееподобные волосы, постоянно находившиеся в небольшом движении, на пару мгновений застыли. - Как вы посмели?! – утробно зарычал Шуу Кокутон, который тоже являлся родственником одного из «казненных». Рык этого воина был подобен рычанию дикого льва, на которого он внешне походил после ассимиляции. - Эта участь в ближайшем будущем ждет и вас, - с надменной улыбкой «успокоила» всех Гёкуэн, после чего перевела взгляд на первого принца, который был по-прежнему непоколебим. – Ну что, Коэн, ты по-прежнему готов даже к таким последствиям? Но женщина как и в предыдущий раз не удостоилась ответа. Но многообещающий взгляд первого принца империи Ко говорил гораздо больше, нежели его язык. - Интисар, - хитро взглянув на Коэна, позвала императрица. - А давай-ка навестим мою дочь. Уверена, Хакуэй обрадуется нам. В этот раз Гёкуэн добилась чего хотела – реакции от Коэна. Если сжавшиеся кулаки можно назвать полноценной реакцией. - Какое жалкое зрелище. Обладая таким могуществом, прибегать к столь низким… - начал было Коэн, но его резко перебил громкий возглас, раздавшийся откуда-то со стороны. - ЭЙ! Резко посмотрев в сторону звука, все, даже волшебницы Альма-Торана, на мгновенье растерялись. - Хакурю? – удивленно выдохнул Алибаба, глядя на преспокойного четвертого принца империи Ко, который стоял, прислонившись плечом к дереву. - Господин Хакурю, - вторила Морджана. Молодой человек выглядел гораздо лучше, чем она думала. - Хакурю… - точно змея прошипела императрица. - Это ищешь? – как ни в чем не бывало, спросил он, доставая из-за спины золотую книгу и приподнимая её так, чтобы волшебницы могли повнимательнее рассмотреть столь желанный артефакт. - А вот х#р тебе, старая шлюха! – выкрикнул он, после чего развернулся и бросился наутёк. Гёкуэн так и осталась стоять с нервно дёргающейся бровью. - Что он только что… - начал было Алибаба, но не успел закончить. - УБЕЙ ЕГО! – не своим голосом рявкнула императрица на Интисар, вместе с ней бросаясь в погоню, напрочь забыв обо всём на свете.***
- Поверить не могу, что ты действительно произнёс это! – на грани истерики воскликнул Ксантос, секунду назад присоединившись к принцу и теперь вместе унося ноги от разъярённых женщин. - Но ты ведь сам сказал, что ничто другое не сработает. Что только так её можно переключить на нас, - растеряно выдохнул принц Рэн, не сбавляя скорости. - Я же пошутил, ха-ха-ха!!! – заржал блондин, стараясь от смеха не навернуться. А вот принц после услышанного резко затормозил, заставляя и своего товарища остановиться. - Что такое? – недоуменно спросил Ксантос, все еще не в силах перестать посмеиваться время от времени. - Ах ты, гад!!! – крикнул Хакурю, набрасываясь на блондина и вместе с ним кубарем скатываясь с небольшого склона, который заканчивался обрывом, внизу которого протекала бурная река, в которую двое неудачливых искателей приключений с громким криком, напоминавшим больше девчачий визг, свалились. Застыв возле обрыва, волшебницы с удивлением смотрели, что их цель, преумножившуюся в два раза, несло куда-то течение реки. Да только пока они созерцали Хакурю и Ксантоса, к ним со спины подлетел ковёр-самолёт с еще двумя авантюристами, которые с разгона толкнули женщин в спину, из-за чего они должны были тоже упасть с обрыва. Должны были, вот только они же волшебницы. Застыв на краю, Пирр и Джудар с удивлением и жутким осознанием смотрели на двух разъяренных женщин, которые с помощью магии удержали себя в воздухе. Проклятье, они же могут колдовать на этом острове… Посмотрев друг на друга, парни, не придумав ничего лучше, не сговариваясь, сами сиганули с обрыва в воду. Те двое не померли, значит и они выживут. - Они рехнулись или отупели? – непонимающе спросила Арба, обращаясь к Интисар, но та безразлично посмотрела на хозяйку и бросилась в погоню. Барахтаясь в бурной реке, Ксантос и Хакурю каждый раз пытались извернуться, чтобы оказаться в таком положении, в котором вода не будет заливать лицо, и они, наконец, смогут сделать вдох. В какой-то момент блондин смог зацепиться рукой за выступающий камень, а второй – поймать четвертого принца за локоть, подтягивая его к опоре, за которую сам держался. Успев сделать только пару спокойных вдохов и выдохов, молодые люди заметили, что течение несет их друзей, а следом за ними в воздухе летели две волшебницы. Из-за того, что река была извилистая, мальчишек постоянно кидало из стороны в сторону, да еще временами и накрывало с головой, что их невозможно было увидеть, поэтому Гёкуэн и Интисар не могли прицелиться и атаковать их. - Слушай сюда, - позвал Ксантос принца. – У меня есть план! - И кого на этот раз, согласно твоему плану, я должен оскорбить?! – разозлено рявкнул Хакурю. – Что у тебя там? Говори быстрее! Дождавшись, когда Джудар и Пирр до них доплывут, Ксантос и Хакурю отпустили камень, за который держались, и теперь пытались доплыть до друзей, чтобы в дальнейшем схватить друг друга в охапку и нестись по течению дружным квартетом. - По моей команде! – крикнул Ксантос, обращаясь к Хакурю, тогда как Джудар и Пирр недоумённо воззрились на блондина. – Давай! Сделав глубокий вдох, Ксантос и Хакурю обхватили лица Джудара и Пирра, закрывая ладонью им нос и рот, после чего все вчетвером нырнули, с головой погружаясь под воду. И прямо под толщей воды, пока волшебницы их не видят, Ксантос открыл с помощью кольца портал, в который их любезно внесло течение реки.***
- То есть, вы всё это время знали, что в вашей империи скрывается враг и молчали?! – не поверил своим ушам Алибаба. - А что бы ты сделал на нашем месте? – сохраняя ледяное спокойствие, спросил Рэн Комэй, после чего обратился к остальным членам собрания. – Никто из вас даже представления не имеет, какой силой располагает Аль-Сармен, мы не могли поступить столь безрассудно и объявить им войну, не имея за собой ничего, что можно было бы им противопоставить. Зато сами рисковали понести огромные потери. - И вы предпочли присоединиться к тому, кто сильнее, вместо того, чтобы вступить с организацией в открытый конфликт, - понял суть Му Алексий. – С одной стороны это умно, но… Дальнейшую дискуссию прервал открывшийся портал, из которого сначала бурным потоком хлынула вода, а потом вывалилось четыре тела, распластавшиеся по земле в позе морской звезды. И прежде чем портал закрылся, финальным аккордом стала золотая книга, выскочившая из пространственного пути, как пробка из бутылки. Перевернувшись на живот, Джудар пытался откашляться, так как небольшое количество воды всё-таки попало внутрь, пока остальные медленно собирались с силами и поднимались на ноги. Когда все четверо приняли вертикальное положение, Ксантос посмотрел все ли на месте, живы и здоровы, и, увидев хмурые мокрые физиономии ребят, начал тихо посмеиваться. Возможно, истерика накрыла, а возможно радость, что они остались живы. Увидев, что ЭТОТ опять ржет, Хакурю уже собирался сказать пару «ласковых», но краем сознания понимая, что они натворили за последние десять минут, сам не выдержал, и в итоге принца тоже накрыл смех, который следом подхватил Пирр. - Над чем вы постоянно ржете, идиоты?! – рявкнул Джудар, выжимая свою косу, вот только губы темного маги тоже подрагивали от желания расползтись в улыбку. - Над тем, - с тихим смешком протянул Ксантос, - что из нас четверых только ты умудрился заглотить воду. Любишь ты это дерьмо, да? С такими навыками ты бы сделал блестящую карьеру в борделе. - Твою мамашу я вряд ли переплюну, - не остался в долгу тёмный маги. - Уоу! – воскликнул Пирр. – Наконец-то пошли шутки про мамаш! – воскликнул рыжий, после чего захохотал. – Хотя марафон вроде бы открывал Хакурю, да? – поиграв бровями, спросил он у четвертого принца, который недовольно закатил глаза и отодвинул от себя хитрую морду этой рыжей паскуды. Как раз в тот момент, когда Ксантос стянул рубашку, чтобы выжать её, к молодым людям с неба спикировал Коврик, неся с собой оружие Хакурю, посох Джудара и кинжал Ксантоса. - Меня одного смущают эти взгляды, направленные на нас? – неожиданно спросил Ксантос, кивнув себе за спину, но при этом не прекращая выжимать рубашку. Секунду о чем-то подумав, он развернулся к «зрителям» и сделал вид, что пытается прикрыть обнаженный торс рубашкой. – Не смотрите на меня такими голодными глазами, - голосом святой невинности пролепетал блондин, смущенно отведя взгляд. – Я храню себя для своей истинной любви. - Да сколько можно?! – воскликнул Хакурю, который таких шуточек наслушался за прошедшие дни на всю жизнь вперед. - Я всего лишь пошутил, - развел руки в стороны блондин. – Чего ты так разозлился? - Придурок, - фыркнул принц, отпихивая в сторону ухмыляющегося блондина и направляясь к тем, ради кого собственно и связался с этой парочкой психов. - Я зато маму свою не обзываю, - кинул вдогонку Ксантос, заставив бровь принца нервно дернуться. - Интересно, по чьему совету я это сделал?! – воскликнул Хакурю, резко развернувшись лицом к этому наглецу. - Это была шутка! – праведно возмутился парень. – Кто ж знал, что ты реально скажешь это?! Хакурю, право слово, надо же иногда головой своей думать. - ЧТО?! – окончательно вышел из себя четвертый принц. Такой наглости он еще ни разу в жизни не встречал. Ксантос же как ни в чем не бывало надел рубашку обратно и направился к Коврику. - Пирр, идёшь? – позвал он друга. - Мы что, уходим? – не понял рыжий парень. – А как же король Синдбад и прочее бла-бла-бла? На что сам вышеупомянутый король непонимающе вздернул бровь. Это вообще кто такие? Хотя, рыжего парня он вроде где-то видел… Только где и когда? - А смысл? – задал риторический вопрос Ксантос. – Ты сам видел, что троих маги похитили, а их, - указал он на владельцев металлических сосудов, - только что обокрали как… как ты Фонтан Желаний – подло и безжалостно. - Хватит уже об этом напоминать, - устало прикрыл глаза Пирр. - Так что пользы от них теперь никакой, - закончил свою мысль Ксантос, запрыгивая на ковёр-самолёт. – Тем более этот, - указал он на короля Синдории, - вроде сам недавно сказал, что палец о палец не ударит, чтобы вытащить Мэдисон, ну и толку нам здесь время терять? - Постойте! – воскликнул Алибаба, выходя вперёд. – Вы знаете Эди? Оба молодых человека резко посмотрели на говорившего. - Эди? – переспросил Пирр. – А ты, видать, на хорошем счету, раз она разрешает тебе называть себя сокращенным именем. - К-конечно, - слегка растерялся Алибаба Салуджа. – Она – мой друг. - Круто! – «засиял» Пирр, направляясь к принцу Балбадда. – Мы тоже. Я – Пирр, тот зануда – Ксантос. - Ксантос? – раздался голос Синдбада. – Ты и есть тот самый Ксантос? - В смысле «тот самый»? – нахмурился блондин, глянув на мужчину. - Я о тебе наслышан, - хмыкнул король, делая пару шагов к парню. – Где ты взял этот ковёр? – спросил он, указывая на артефакт. Он помнит этот ковёр. Значит, Мэдисон всё-таки совершила задуманное. - Он сам меня нашёл, - отозвался блондин. – В лабиринте, в котором была заперта Мэдисон последние два месяца. - Заперта в лабиринте? – раздался глубокий низкий голос Дракона. - Ты тоже обладатель металлического сосуда, – сразу выловил самое главное Рэн Комэй. - Да, - просто согласился Ксантос, спрыгивая с Коврика обратно на землю. – И ввиду последних событий, не «тоже обладатель», а один из двух оставшихся, - хмыкнул парень, кивнув головой в сторону Хакурю. Комэй ничего не ответил, но судя по тому, как поджались тонике губы второго принца, этот неизвестный блондин ему уже не нравится. - Не зазнавайтесь, - хмуро бросил Комэй. – Империя Ко располагает еще как минимум двумя сосудами, если не брать в расчет Хакурю. Но даже один покоритель лабиринта, заполучивший джинна, представляет собой огромную военную мощь, поэтому возвращение похищенных сосудов – лишь вопрос времени. Ксантос с сомнением посмотрел на Комэя, потом перевел взгляд на головы генералов империи Ко, и снова вернулся к второму принцу. - Ты действительно в это веришь? – скептично выдал блондин. - Да, верю, - холодно бросил Комэй. – К тому же, - хитро улыбнулся главный стратег империи Ко, - Вы сами привели к нам нашего маги, а с ним наши шансы лишь увеличиваются. Ксантос и Пирр резко посмотрели в сторону одной конкретной персоны одинаково нечитаемыми взглядами. - Твою мать, Комэй… - прошипел вышеупомянутый маги, прикрывая лицо ладонью и готовясь к тому, что должно было вот-вот последовать. Никто ведь кроме Хакурю, Ксантоса и Пирра не знает о произошедшей с Джударом «неприятности». Дикий смех чуть не разорвал блондина и его рыжего друга. Хватаясь за животы, чуть ли не оседая не землю из-за подгибающихся коленок, эти двое хохотали практически до слёз. - Ма… - еле выдыхал сквозь смех Пирр. – Ма-а-а-аги-и-и-и! – провыл он. - Настоящая военная мощь!!! – во весь голос крикнул Ксантос, через секунду вновь заливаясь смехом. - Заткнитесь!!! – уже не выдержал Джудар, рявкнув на двоих друзей. – Кто бы знал, как я вас двоих ненавижу! А знаете что?! Пошли-ка вы нах#р! Придурки. - Ладно, прости, приятель, - потихоньку успокаиваясь, произнес Ксантос. – Честно, не со зла. - Какой я тебе приятель? – тут же огрызнулся Джудар. – Закрой свою хлеборезку и свали в закат! Видеть уже ваши рожи не могу! - Да ты не только это не можешь! – пуще прежнего заржал Пирр. Маги уже хотел было разозлиться, сначала подумав, что рыжий придурок опять про его утраченные силы говорит, но потом в голове что-то как будто щелкнуло, и мысли брюнета потекли в совсем другом направлении. В голове всплыли подколки от рыжего парня касательно Надиды и… И судя по взгляду Пирра, Джудар думает в правильном направлении. - Ах, ты, сукин сын! – зарычал бывший маги, в очередной раз собираясь припечатать свой кулак в глаз одной рыжей паскуды, но его за плечи вовремя схватил Хакурю, не позволяя ввязаться в драку. – Пусти меня, Хакурю! Я убью этого гада! Стоит ли упоминать о том, что у всех, кто смотрел на это, только что произошел разрыв шаблона. Матерящийся Хакурю? Собирающийся ввязаться в банальный мордобой Джудар? Кто те два парня, и что они сделали с этими двумя??? - Хватит уже! – грозно бросил Ксантос. – Возьмите себя в руки. Что о вас подумают все эти люди? - Серьезно? – скептично приподнял бровь четвертый принц, отпуская взявшего себя в руки Джудара. - Да нет, расслабься, я опять шучу, - улыбнулся блондин, после чего обернулся к «зрителям». – Ладно, я понял эти ваши выразительные взгляды. Сейчас всё расскажу. - Во всех подробностях, - в некой приказной форме бросил Рэн Комэй, прекрасно понимая, что его старшему брату нужна любая информация, которой эти новые лица несомненно обладают. - Тут такое дело… - протянул Ксантос, косясь на Хакурю и Джудара. – Рассказывать много, и велика вероятность, что после этого, кое-кто, - выразительно глянул блондин на Рэна Коэна, - захочет убить кое-кого, - снова выразительный взгляд теперь на четвертого принца. - Тц, - недовольно цокнул Хакурю, снимая с волос украшение, державшее их, и позволяя воде стечь с распущенных прядей. – Меня за последнюю неделю столько раз пытались убить, что уже всё равно. Рассказывай, если хочешь. - Не волнуйся, любовь моя, мне хватит сил, чтобы защитить тебя, - произнес Ксантос, приложив руку к сердцу и добавив своему голосу драматичности. На что ему в ответ прилетело в голову золотое украшение для волос, метко кинутое принцем Хакурю. ~Ракусё. Императорский дворец~ Аладдин, Тит и Юнан медленно приходили в себя, сквозь, пока еще не до конца развеявшуюся, пелену сна они слышали два женских голоса. - Если убить их сейчас, то они просто переродятся, и придется искать тех, кто стал новыми маги. На это нет времени, проще поступить с ними так же, как с Джударом – используем ментальную магию и изменим их рух. - Всех троих? – без особого интереса спросил второй голос. - Нет, Аладдин – моя забота. Хотя… только представь, какого могущества добьется Аль-Сармен, если мы обратим мальчишку на свою сторону? И какое разочарование постигнет хранителя Священного Дворца и его надменного короля. - Что делать с книгой и теми парнями? Мне снова найти их? - М, что? Нет, забудь пока о них, никуда они не денутся. Открыв глаза, маги обнаружили себя в углу какой-то комнаты, напоминающей рабочий кабинет, руки их скованы металлическими кандалами, цепь которых прибита прямо к стене, возле которой они сидят на полу, а самих волшебников окружает какой-то странный полупрозрачный барьер. Под их ногами сияет магический круг, который им еще не приходилось видеть. Хотя нет, Аладдин знает, что это. Магия Альма-Торана. Изоляционный барьер, лишающий волшебников возможности колдовать. - Очнулись, - констатировала факт Интисар. - Вот как? – улыбнулась Гёкуэн, направляясь к пришедшим в сознание маги. – Ну что ж, добрый вечер, дорогие мои. Наконец-то я вас всех поймала.