Мир наизнанку.

      С детства терпеть не могу свое имя. Ну, что за имя такое — Пенелопа?! Родители, наверно, долго думали, как усложнить жизнь своей единственной дочери, и ничего оригинальнее не смогли изобрести. До окончания школы я была вынуждена сносить тупые шуточки и нападки сверстников, с гордо поднятой головой откликаясь на собачью кличку «Пенни». Те черные времена прошли, и при поступлении в колледж я стала Кристиной, для друзей Кристи. В общем-то, это мое второе имя по матери, так что ничего криминального по отношению к выбору родителей я не совершила. Сейчас мне тридцать один, но я по-прежнему ненавижу случайные встречи на улице с бывшими одноклассниками. Чего стоят одни только их мерзкие улыбочки, и то, с каким извращенным удовольствием они произносят это издевательское слово «Пенни»!       Денек выдался так себе. Прохладный весенний день подпортили тучи, набегающие, будто исподтишка и проливающиеся ледяным колючим дождем, после чего подло уносились прочь. Меня угораздило попасть под один из таких набегов, и теперь я шла по душной пыльной улице мокрая и облезлая, как бездомная собака. Длинные каштановые волосы свисали неопрятными влажными патлами и лезли в рот и глаза. Я пыталась их сдувать, но безуспешно. Утешало то, что мой напарник Джереми Коллинз выглядел еще веселее. Его серый костюм, а в частности пиджак, так же изрядно подмочил внезапно обрушившийся дождь. Он смотрелся со стороны, будто ему на голову надели ведро с водой. Русые волосы прилипли к вискам и лбу, солнечные очки запотели, но он не унывал. Вышагивал по тротуару мимо немых полицейских мигалок в грязный переулок, где нас ждал утренний «сюрприз».       В жизни мне не повезло не только с именем, но и с внешностью. Я была счастливой обладательницей коротких ног при росте чуть выше полутора метров, что с лихвой компенсировали зад и грудь третьего размера. На свои формы пожаловаться не могу — регулярные тренировки в спортзале и напряженный ритм жизни не позволяют расслабиться, да и маме спасибо за миниатюрную комплекцию. Тощей, конечно, не назовешь, но Джереми прозвал меня «компактной стервой». Круглое лицо с заостренным треугольным подбородком, крохотный вздернутый нос, миниатюрный рот и большие серо-зеленые глаза. В детстве взрослые называли меня куколкой, но, только достигнув половозрелого возраста, я осознала всю иронию их слов. Я и правда походила на одну из тех кукол, что сидят за стеклянной витриной детских магазинов в кружевных панталонах с огромными бантами и кудрями.       Одернув короткую черную кожаную куртку, я по привычке коснулась рукояти табельного пистолета в наплечной кобуре. Куртка плохо скрывала его, но мне и не требовалось прятать оружие, имея при себе значок. Сотруднику особого отдела по расследованию убийств везде была дорога, а с пистолетом тем более.  — Душно, — буркнула я и расстегнула молнию. Распахнув куртку, подставила лицо влажному ветру. Под ней у меня только белая футболка, но было не настолько холодно, чтобы думать об этом. Синие узкие джинсы и черные ботильоны на каблуке — начальник отдела долго воевал со мной по поводу внешнего вида, но потерпел разгромное поражение. Никто и никогда не заставит меня ходить в строгих костюмах и брюках со стрелками, я скорее застрелюсь!       Джереми кивнул.  — Сейчас нам мало не покажется, — тяжело вздохнул он.       У Джереми выразительные глаза необычного янтарно-карего цвета. Поджарый, но мускулистый, идеально сложенный высокий мужчина тридцати пяти лет с копной русых волос и родинкой под правым глазом. Она крохотная и почти незаметная, если не знать, что она там есть. Собственно, именно эта родинка и является главной изюминкой во внешности Джереми. Он не красавец, но приятный на вид, располагающий к себе и внушающий доверие, но его лицо невозможно запомнить. Иногда мне кажется, что если я отвернусь, то не смогу мысленно нарисовать его черты. Но это ощущение исчезает, когда Джереми улыбается — что-что, а улыбка у него сногсшибательная!       Перед нами распростерся обшарпанный переулок, заваленный мусором и обтянутый желтой оградительной лентой, как выброшенный новогодний подарок. Похоже, предстоит покопаться в дерьме и провонять, но кому сейчас легко?!       Путь преградил полицейский в патрульной форме — слегка полноватый мужчина, светлых волос скорее нет, чем есть, но он выглядел молодо. Гладкое лицо без морщин и маленькие голубые глаза, которые он щурил, хотя солнца не было и в помине. Мы были вынуждены остановиться перед ним, но выразили всем своим видом, как нам это неприятно. Джереми раздраженно сплюнул в сторону, вытащив руки из карманов.  — Кто нас вызвал? — бросил он патрульному.  — Вы же из криминального отдела. Кого надо было вызывать — полицию нравов?! — холодно усмехнувшись, коп указал себе за спину большим пальцем руки: — Там труп.  — С каких пор отдел по убийствам вызывают осматривать уличный мусор?! Нам и без ваших беспризорных трупов висяков хватает! — продолжал распаляться Джереми.       Я закатила глаза и направилась в переулок — он не успокоится, пока не выместит все свое недовольство на несчастном патрульном, а я домой хочу. Проходя мимо копа, я сочувствующе похлопала его по плечу: удачи, парень!       Здесь воняло так, как и должно вонять на помойке. Два больших контейнера для бытового мусора и торчащие ноги в грязных драных ботинках представляют собой классическое место преступления на улицах Сан-Ларго. Если посмотреть статистику, то каждый четвертый житель заканчивает свой жизненный путь именно в месте, подобном этому. Но не часто агентов по криминалу вызывают осмотреть их и открыть дело! Мне было любопытно, чем сегодняшний труп отличается от остальных и я подошла ближе.       Ворох мокрых газет и полиэтиленовых пакетов служили матрасом мужчине средней комплекции. Длинный коричневый плащ, в который он был укутан по самые уши, показался мне не дешевой вещью, но и здесь не было ничего удивительного. Бомжам иногда удается поживиться на помойке в элитных районах и отыскать добротное дизайнерское тряпье. Ноги расставлены, мыски ботинок смотрят в разные стороны, но не видно лица из-за рыжей кожаной шляпы с полями. Я не хотела к нему подходить, не хотела прикасаться, не смотря на то, что он выглядел неожиданно цивильно для оборванца с помойки и почти не вонял. В нос бил невыносимый запах тухлой рыбы и гнилых овощей, но от мужчины пахло несколько иначе. Мне показалось, что я слышу запах одеколона, а этот факт менял ситуацию кардинально. Бомжи не пахнут эксклюзивным парфюмом.       Я шагнула ближе и присела на корточки рядом с головой трупа, вынимая из нагрудного кармана шариковую ручку. Обычно я начинаю осмотр тела с проверки пульса, потом натягиваю латексные перчатки и внимательно осматриваю жертву, но сегодня доверилась опыту патрульных. Машина коронера еще не прибыла на место, так что помощи ждать не от кого. Вздохнув, я нехотя вынула другой рукой пистолет, на непредвиденный случай, и потянулась к шляпе покойника. Она скрывала лицо, а я должна была увидеть его, чтобы в голове сложилась картинка. Прикусив язык, коснулась кончиком ручки до полей шляпы и осторожно приподняла его. Грязная светлая кожа, темная щетина на относительно немолодом мужском лице с морщинами вокруг рта. Я склонила голову, изучая синяки на горле мужчины, как вдруг он распахнул глаза и подался вперед. Золотисто-коричневые, светящиеся в зловонном полумраке переулка, словно два фонарика. Эта картинка застыла перед глазами, парализовала меня, на целую секунду, и я пропустила его движение. Бесшумно, молниеносно и больно — он вцепился зубами в мое запястье. Что-то хрустнуло, и я вскрикнула от резкой боли.  — Какого черта?! — прорычала я и ударила мужчину по голове рукоятью пистолета.- Вот сука!       Якобы труп свалился оглушенный обратно в свое импровизированное логово из мешков и мокрых газет, а я во все глаза уставилась на краснеющий след от зубов, уродливым ожерельем обозначившийся на запястье.  — Кристи? — изумленно произнес Джереми, подоспевший на мой вопль. Я подняла голову.  — Этот ублюдок укусил меня, — спокойно объяснила я свой агрессивный поступок, опираясь на, казалось бы, веский довод, вполне его оправдывающий. Джереми иронично вздернул бровями, пряча руки в карманы брюк. Я нахмурилась: — Кто констатировал смерть?       Поднявшись на ноги, я направилась к патрульному, не дождавшись ответа. Кто-то из этих неудачников не умел нащупывать пульс, не мог отличить живого человека от хладного трупа, и я собиралась отвесить ему свое великодушное «спасибо» за очередной синяк. Гнев бурлил в мое груди, и вполне заслуженно! Какой-то тип с помойки цапнул меня за руку! Только этого мне не хватало. Каждый день на моем теле появляются синяки да ссадины, но трупы меня еще ни разу не кусали.  — Надеюсь, он не какой-нибудь зомби апокалипсиса?! — усмехнулся напарник мне в спину.  — В любом случае прививку от столбняка делать придется.       Когда я вышла из переулка, к дому подъехала машина коронера и медики лениво выползли на улицу.  — Меня укусили, — возмутилась я, тыча запястьем одному из них в лицо.       Женщина сорока лет с короткой стрижкой и голубыми глазами напряженно посмотрела на мой укус.  — Он синеет, — удивилась Сандра Шелдон, коронер из нашего отдела.- Тебе не повезло, Кристи. В общем, как всегда!  — Ты можешь это обработать? Черт знает, чем этот ублюдок мог меня заразить!       Она не успела ответить — сзади послышалась возня, выстрелы и крик Джереми. Резко обернувшись, я увидела, как в воздухе взметнулся коричневый плащ. Наш «труп» взобрался по стене с ловкостью и скоростью огромного паука, за мгновение, и исчез на крыше здания. Джереми сидел на асфальте с пистолетом в руке, раскинув ноги, и ошалело глядел вверх. Очки набекрень, пиджак и брюки окончательно промокли, а его побледневшее и вытянувшееся лицо говорило о том, что увиденное потрясло его до печенки.  — Что здесь происходит? — как сквозь вату послышался голос Сандры, я повернула голову, и внезапно асфальт ударил меня по лицу. Резкая боль, и свет потух.       Медицинская лампа вращалась над головой в такт разноцветным окружностям и пестрым пятнам. Первое время я даже пыталась их считать — чувствовала себя помещенной в огромную центрифугу, и ощущения в желудке были соответствующие. К горлу подобрался кисло-сладкий ком, тихо застонав, я накрыла глаза ладонями.  — Остановите кто-нибудь комнату!       В помещение кто-то вошел. Сначала появился слабый запах духов — нейтральный цветочный аромат на фоне больничной ватно-марлевой вонищи, потом кабинет наполнило тепло и ощущение ровного, спокойного пульса. Как будто вся комната вздрагивала от сердцебиения, и я вместе с ней. Только потом до моего слуха донеслись шаги, и кто-то склонился надо мной — я ощутила нависшую тень. Дыхание коснулось моего лица, знакомые запахи… Странно, но я могла с закрытыми глазами определить, кто подошел к моей больничной койке.  — Как ты себя чувствуешь? — спросила Сандра и убрала мои руки с лица. Я поморщилась, но позволила ей поднять мои веки пальцами и заглянуть в них.  — Как после бурной пьянки, — хрипло ответила я и сглотнула рвоту, подкатившую к самому горлу.- Что произошло?       Перед глазами вращался потолок кабинета, а на его фоне расплывчатое пятно, предположительно лицо Сандры. Я не могла разглядеть ее глаз, только видела, как шевелятся губы, когда она говорит.  — Ты отключилась, когда парень в плаще взобрался по стене и испарился.  — Его поймали? - Нет, — выдохнула она.- Ты сможешь сесть, Крис?  — Что-то не так? Я слышу в твоем голосе, — я попыталась сесть, но тело ломило, как в лихорадке. Мышцы ныли, конечности сводило болезненной судорогой, Сандре пришлось помочь мне приподняться.  — Я сделала все необходимые уколы.  — Почему я слышу «но»?  — Потому что я не понимаю, почему тебя лихорадит. Инфекция не может так стремительно развиваться, если только….  — Если только – что? — я заставила себя открыть глаза и смотреть только на Сандру.       Силясь увидеть ее лицо, я вращала глазами, вытаращивала их, и вскоре смогла сфокусироваться на необходимом мне объекте. С минуту я спокойно глядела на нее и моргала, потом, не поверив глазам, потерла их. Сандра выглядела непривычно, мягко говоря, и смотрела на меня растерянно и как-то, виновато что ли….  — Тебе нужно отдохнуть, — она вымученно улыбнулась и ласково провела по моим волосам перепончатой ладонью. Я должна была бы отодвинуться, но смогла лишь вылупить глаза.- Я попрошу, чтобы тебя отвезли домой.  — Ты такая забавная, — нервно хохотнула я и поерзала на койке, — с этими зелеными ушами.       Коронер мигнула вертикальными веками. Я вскрикнула.  — Мать твою! Не делай так больше! - Как? — спокойно спросила Сандра и склонила набок голову, изучая меня большими, вытянутыми, зелено-желтыми глазами.  — Никак, — проблеяла я и сползла с койки.- Отправь меня домой, пожалуйста, и выпиши больничный. Боюсь, что я не скоро оправлюсь.       Когда Сандра вела меня к машине «скорой», я с открытым ртом тыкала пальцем в проходящих мимо людей. Детектив Майлс из отдела грабежей с бледной сероватой кожей стоял у конторки секретаря. Когда он повернулся, чтобы помахать мне рукой, я взвизгнула — у него изо рта торчали острые и ровные, как частокол, клыки. Мерзость какая! Слева разговаривал по телефону тип с хвостом, торчащим из-под длинного плаща. Он раздраженно им размахивал, горячо бормоча что-то в мобильный. А когда я столкнулась в коридоре с Джереми, заглянула в его глаза, янтарно-желтые, и ощутила мягкость волчьего меха. Он преградил нам путь и придирчиво заглянул мне в лицо. - Что? — фыркнула я, чувствуя, что начинается истерический смех.  — Не знал, что ты носишь контактные линзы. Думал, у тебя зеленые глаза, — кажется, он говорил разочарованно. Я удивленно скривилась, вылупившись на него, но не нашлась, что сказать.  — Так и есть, — пробормотала я, но Сандра сжала мой локоть. Я повернулась к ней лицом.- Что ты мне вколола, черт возьми?!  — У тебя сейчас один глаз золотисто-карий, — продолжал Джереми. - Ага, — радостно закивала я.- Отлично!  — Что с тобой, Кристи? — напарник был серьезен и хмур, как никогда.  — Ловлю кайф от обезболивающего. Мерещится всякое, понимаешь ли.  — Не переживай так. Конечно, после медицинской экспертизы ты не пройдешь по требованиям в отдел криминалистики, но тебя с руками возьмут в ОМП.  — Что за ОМП? — скривилась я.  — «Отдел Мистических Происшествий», — пожав плечами, ответил Джереми.- Там веселее, чем у нас.  — Надо думать, — нервно хохотнув, отозвалась я.- Ты тоже принимаешь что-то запрещенное?  — Не неси чушь, — раздраженно буркнула Сандра и поволокла меня дальше к выходу.       Я оглянулась на Джереми — он смотрел мне вслед с разбитым, потерянным видом, но я не могла отделаться от ощущения его меха на моей коже. Невероятно реалистичная галлюцинация, надо отметить! По ощущениям, по мне проехался асфальтоукладочный каток, конечности безвольно болтались и отказывались сгибаться, но мозг работал с потрясающей скоростью, я видела каждую щербинку в стене и слышала мельчайшие запахи. Что творится со мной? Я попыталась сосредоточиться и вспомнить подробности происшествия в переулке, но мысли расползались, я думала сразу о тысячи вещей, но сосредоточить внимание на одной единственной мысли, важной для меня именно в эту секунду, не удавалось ни каким усилием воли. Однако, какой-то частью своего расслабленного разума я осознавала, что творилось нечто необъяснимое из разряда мистической чуши и обезболивающее здесь не причем.       Запихнув меня в машину, Сандра виновато улыбнулась:  — Это не конец, Кристина. Все будет хорошо.  — Серьезно? — ошалело спросила я, глядя в ее вытянутые зелено-желтые глаза, как у ящерицы.-Это ты мне говоришь?  — Первое время будет сложно смотреть на мир новыми глазами….  — Надеюсь, они не такие, как у тебя сейчас?! — я потрогала свое лицо, чтобы убедиться, что ничего не изменилось.  — Твои новые возможности окупят переживания. Мир вокруг чуточку переменился, но ты быстро освоишься.  — Мир вокруг вывернули наизнанку, — сквозь зубы проговорила я и посмотрела на свои руки — перепонки не выросли? Никогда бы не подумала, что для счастья так мало надо!  — Тебя укусил фантом, — тихо и многозначительно сказала Сандра, как будто я должна была понять.  — Да хоть табуретка. Что дальше?  — А дальше ты будешь защищать людей от нечисти. Вот, — она вложила в мою ладонь скомканную бумажку с номером телефона и небрежной надписью: «Генри Моррис».- Это тот, кто откроет для тебя новый мир. И я искренне желаю тебе удачи, Кристина!       Двери захлопнулись, машина тронулась, а я силилась думать, превозмогая амплитуду тела, вторящего всем движениям автомобиля, крепко сжимая бумажку с именем в руке. Она назвала меня Кристиной? Похоже, дело дурно пахнет. Вот блин.