Муж из пророчества

Пустошь. Северо-Восточная граница Зеннона По бескрайним просторам серой Пустоши медленно двигался караван. Ровные колоны лангов, управляемых воительницами, сменяли нестройные ряды повозок. Женщины и мужчины, молодежь, дети и умудрённые жизнью люди уверенно двигались на восток. Движение вперед к общей цели не могло остановить течение обычной жизни. Вот пожилой мужчина выговаривал что-то молодому пареньку, а тот слушал, понуро опустив голову. В другом месте дева, сидя на высоких козлах, ничуть не смущаясь, кормила грудью младенца. А здесь молодые девушки и парни устроили веселую словесную перебранку. Все в этой жизни идет своим чередом. Даже пятилетняя война с пустынниками стала чем-то обыденным, и о ней вспоминали только тогда, когда нужно было пробудить мечи. Простые люди продолжали жить обычной жизнью… - Эй, красавчик! Не скучно тебе ехать в повозке с детишками? – девчушка лет тринадцати, ловко управляя молодым лангом, пристроилась рядом с размеренно движущейся повозкой. - Мне не скучно, а вот тебе точно скучно, раз решила к обозу присоединиться. Или воительницы отправили тебя к мужикам, устав от твоей детской болтовни? – тут же отозвался черноволосый дьяволенок, бесстрашно свесившись с борта повозки. Он был чуть постарше своей внезапной собеседницы. - Лаки, может, я и помладше тебя, но уже не падаю, как ребенок, с ланга, а отлично держусь в седле. - Я тоже… - Что тоже? Или ты ногу повредил, не вывалившись из седла? - Да я… я… - Что такое? Ответить нечего? Ха-ха! Кстати, а ты отлично смотришься в окружении детишек. - Это на что ты намекаешь?! – нахмурился парнишка, тут же забывая о своей уязвленной гордости. - Я вовсе не намекаю, а говорю прямо, что ты хорошо смотришься в качестве мужа. - Мужа?! Ха, вот еще чего! Я воитель, и не собираюсь под какую-то там деву ложиться. Но, боюсь, таким маленьким девочкам как ты еще рановато думать об этом. Не доросла. - Я не доросла! – оскорбилась девчушка. – Смотри, локотки будешь кусать, да поздно будет. - Да ты о чем вообще? - Какой из тебя воитель? Только и можешь, что железным мечом махать, а силу кристалла войны пробудить так и не сумел. Когда поймешь, что ты никчемный, то поздно будет. Все толковые воительницы себе мужей уже возьмут, а ты достанешься какой-нибудь захудалой деве. Ха-ха-ха! - Да как ты смеешь! Моя мать – предводительница ополчения! Я самая лучшая партия! - Вот именно! Только из-за матери на тебя и будут смотреть, а сам ты ничегошеньки и не значишь. - САБИ! – грозный окрик заставил девчушку вздрогнуть и прервать разговор. С недовольной миной она подъехала к молодому мужчине. На вид ему было лет восемнадцать-двадцать. Серая широкая шерстяная туника, одетая под кожаный плотный жилет-панцирь, бриджи из кожи грубой выделки, заправленные в высокие сапоги, глубоко надвинутый на глаза черный платок, полностью скрывающий его волосы, не способствовали точному определению возраста. - Ну чего еще?! – сразу перешла она в наступление. - Саби, я тебя предупреждал! Не лезь к Лаки, он сын предводительницы. - Пап, да мы только болтали… (5) - Оо, я слышал! И не только я. - Да что я такого ему сказала? - Ваще не понятно? Ты к нему подкатываешь. – При этих словах Саби потупила взор. - Пап, ну… в общем… он мне нравится… - Я понял, давно понял. Тока тебе там не светит… - Почему? Я стану отличной воительницей, и тогда… - Саби, вернись на землю. Он – сын предводительницы Гертруды. А ты? - А я твоя дочь! - Ага, моя. Тока я никто, слышишь, НИКТО. - Но ты воитель! Ты один из немногих мужчин, сумевших пробудить силу кристалла войны. - Ваще-то, я слабее большинства воительниц. Бабы сильнее мужиков. А у нас в семье бабы нет. - Но мы когда-нибудь найдем нашу маму! – на этих словах он очень грустно посмотрел на девочку. - Найдем… Ты ничегошеньки не помнишь, а я не знаю, кто она такая. Да… А жрать нам надо щась и каждый день. Мы с трудом сводим концы с концами. Ели нас выгонят отсюда, мы подохнем с голодухи. Запомни: Гертруда не отдаст своего сына голодранке. - Папа, ну папочка. Я хот… - ОБОЗЫ, СТОЯТЬ!!! – громкий крик глашатаев заставил всех в мгновение замереть. Люди, замолчав, нервно вслушивались в короткие приказы. - По курсу впереди – нападение пустынников! - Обозам перестроиться. Телеги к центру. Молодняк – в оцепление. Третья центурия первой когорты – охрана обоза. Третья и четвертая центурии второй когорты – в резерве. Остальные: пробудить мечи и к бою! (6) Замерший на время команд обоз мгновенно пробудился, и люди, подобно слаженному механизму, начали перемещаться, занимая строго отведенное каждому место в этом страшном спектакле под названием «Война». - Папа, я… - Саби, ты в оцеплении обозов, - быстро натягивая шлем, прошипел парень. - Но я могу… - Ты меня не поняла?! ЖИВО К ОБОЗАМ!! – круто разворачивая ланга и уже крича на дочь, он был готов сорваться с места вперед. – Ты слышишь?! - Да, папа, да! – прокричала она в ответ, завороженно глядя, как на рукоятке меча, сжимаемой твердой рукой ее папы, разгоралось синеватое свечение пробуждаемого кристалла войны, образуя магический клинок. И уже гораздо тише прошептала вслед удаляющемуся всаднику: - Только выживи и вернись… О Великие Богини, выживи… Великий Зеннон Королева Ксандра в задумчивости рассматривала карту, развернутую на огромном столе, стоящем в центре малого тронного зала. Никто из присутствующих матрон не пытался прервать ее размышления. Судя по донесениям, ситуация складывалась весьма благоприятно. Войска пустынников разделены на четыре части, и на пути к их соединению в единую армию Диана должна была перехватить ту часть, в которой находился предводитель пустынников Лорд Грэй. Две когорты хорошо тренированных воительниц Дианы должны были с легкостью справиться с тремя когортами пустынников. Должны были… но на душе у королевы было не спокойно. Ей казалось, что она что-то упустила, что-то очень важное, но что именно, никак не могла понять. Неожиданно двери зала распахнулись, и без объявления вошла Рамана Коори в сопровождении своих воительниц. Столь бесцеремонное поведение предводительницы личной гвардии королевы весьма удивило Ксандру. - Ваше Величество, - обратилась матрона к ней, - простите мне подобное вторжение, но у меня есть весьма веское основание. - Слушаю. - Я, Рамана Коори, обвиняю первую советницы Вашего Величества, Люсинду Гримми, в государственной измене. – После этих слов в зале повисла гробовая тишина. – Доказательством служат показания слуги матроны Люсинды, а также письмо, написанное ее рукой и адресованное Лорду Грею. - Люсинда, как это понимать? – ледяной тон королевы мог всех присутствующих превратить в статуи, но только не ее советницу. Глаза матроны тут же вспыхнули ненавистью. - Я не изменила ни государству, ни народу Зеннона. - Изволь объяснить, - опустившись в кресло, продолжила Ксандра. – И учти, мое терпение не бесконечно. - Все мое действия продиктованы заботой о народе Зеннона. Я исполняла волю большинства людей, мольбы которых не были услышаны ни их королевой, ни Великой Богиней. - Неужели? О чем же молили мои подданные? - О милости для своих сыновей. - Сыновей? И чем же сыновья отличаются от дочерей? - Вот и я не могу понять, чем… - горько произнесла матрона. – Я так же, как и моя королева, десять месяцев в своем чреве носила свое дитя. Я слушала зарождающиеся биения его сердец, с нежность и трепетом ощущала первые несмелые толчки и в муках разродилась от бремени. Но у меня родились сыновья, а не дочери. Мои бесценные мальчики, мои сокровища учились ходить и говорить, они взрослели и расцветали, радуя мой взор и даря небывалое счастье. А потом… потом они выросли, и мне пришлось отдать их в мужья. - Такова жизнь, - перебила ее королева. – Дети вырастают и начинают свой жизненный путь. - Жизненный путь?! О нет, это девочки начинают свой жизненный путь! Мальчики же живут, только находясь под крылом своей матери, а выпорхнув из материнского дома, начинают путь к смерти! - Люсинда, у тебя неправильные представления о семье и браке. - Хо-хо-хо, - безумный хохот советницы разнесся по залу. – Боюсь, Ваше Величество, это именно у Вас неправильные представления о браке. Хотите, я развею Ваши иллюзии на этот счет? Мой младший сын, Валенцио, добрейшее и прекраснейшее создание. Он вырос, купаясь в нежности и любви близких людей. Его просто не возможно было не любить. Я думала, что его избранница сделает моего мальчика счастливым, я верила, что он будет счастлив. Я верила в это!!! Верила и отдала ей своего ребенка… Валенцио и был счастлив первые два года, а потом его жена взяла нового мужа. Новая молоденькая игрушка… А куда девать старую игрушку? В изгнание!! Она заперла моего мальчика в комнатушку на половине прислуги, она лишила его всего. Его не кормили по несколько дней! И однажды, не выдержав голода, он тайком пробрался на кухню, но его поймали. Знаете, что сделала его жена? Она велела высечь его, сорок ударов плетью за кусок хлеба, а потом отрубила ему за воровство руку. Когда Валенцио немного оклемался, то попытался бежать, но его опять поймали. На этот раз наказание было еще более страшным, и ему… ему отрубили обе ноги… по колено. Думаете, она вернула мне неугодного мужа? Нет! Она отправила его в храм. Знаете, что делают с отвергнутыми мужьями в храмах?! Их превращают в рабов. Да, в РАБОВ! Моего сына, мое нежное сокровище отправили на паперть просить милостыню… Когда я узнала об этом, поспешила в храм забрать его домой из этого ада, но жрицы мне отказали. Я умоляла их, предлагала им огромные деньги, но они не стали нарушать волю его жены. Я поехала к ней, а она… она… она не отдала мне его… Я убила своего мальчика, там, на ступенях храма воткнула клинок ему в грудь, чтобы хоть так облегчить его страдания… За что это случилось с моим мальчиком? ЗА ЧТО?! В зале замерла гнетущая тишина. Никто из присутствующих матрон не мог произнести ни слова. Пораженные невиданной жестокостью, люди молчали. С трудом подбирая слова, Ксандра тихо заговорила: - Люсинда, почему же ты не обратилась ко мне? Неужели ты думаешь, что я не помогла твоему горю? - Оу, Ваше Величество, у Вас очень короткая память. - О чем ты? - Вы, наверное, забыли, что мой старший сын был Вашем мужем? Нет, не забыли? А помнит ли моя королева, что случилось с Домницио? Тогда я напомню! После того, как Вашего возлюбленного первого мужа Габрицио отравили, Вы всех подозреваемых в заговоре мужей отправили в храм в изгнание. - Твой сын был невиновен. Я признала свою ошибку и вернула его назад во дворец. - О да! Только он провел в храме сто сорок семь дней. Он был очень красив, и жрицы определили ему соответствующую образу работу – читать публичные молитвы для привлечения паствы в храм. Он, полуобнаженный, босой стоял часами на холодных каменных плитах, обдуваемый ледяными сквозняками. Все сто сорок семь дней! И когда Вы вернули его во дворец, он был уже так простужен, что целительницы не смогли спасти. Да-да, конечно, его похоронили со всеми королевскими почестями, но моему сыну было только двадцать три года… двадцать три и его не стало. - Мне жаль твоих сыновей. - Ложь!! Вы не можете понять нас! Тех, чьих детей замучили, чьих детей погубили! И таких как я сотни и тысячи. Наших детей уже не вернуть, но мы создадим для будущих поколений новое государство. Государство, в котором, так же, как и у пустынников, семья будет состоять только из жены и одного мужа. Государство, в котором женщины будут ценить своего единственного мужчину. Для этого нужно уничтожить старый мир и построить новый. Но сначала тебе придется испытать те же муки потерь, что и нам. Младшую дочь ты уже потеряла, а сегодня потеряешь и старшую. Твоя бесценная Диана сегодня умрет! - А скажи-ка мне, Люсинда, - медленно перебирая четки, произнесла королева, - если Диана умрет, кто будет править в вашем новом государстве? - Я являюсь единственной из нас способной управлять страной и готова взвалить на себя это бремя ответственности. - Да неужели? А мне показалось, что именно Диана является идеальной правительницей нового государства. - Почему? Потому что она твоя дочь? - Потому что, в отличие от тебя, у моей дочери не семь мужей, а только один. Они женаты уже пять лет, и Диана любит и боготворит своего мальчика и не собирается заводить мужей, кроме Карнецио. Чем не идеальная королева? Но нет, ведь тебе самой хочется власти! Так? - Хм… - Чего молчишь? Отвечай! Нечего сказать? – королева начинала терять терпение. - Твоя дочь все равно умрет, и ты не сможешь ей помочь, – зло глядя на Ксандру, зашипела советница. - Вместе с Дианой две когорты лучших воительниц. - Насколько бы хороши они ни были, но против легиона им не выстоять. - Легион? У восточных границ от силы наберется три когорты пустынников, - вмешалась в разговор Рамана. - Наивные… Откуда у вас такие данные? О, я знаю! Эти данные получены от моих осведомителей. От МОИХ! Диана попала в ловушку. Там больше четырех тысяч пустынников. - У Темного ущелья она встретится с ополченцами, - не унималась Рамана. - Да, у Темного ущелья, но пустынники нападут раньше, не доходя почти восемьдесят миль до ущелья. Если же ополченцы и прознают каким-то чудом о бойне, то в бой не ступят. Они наемницы и не станут умирать даже за деньги. Ха-ха-ха, - ее безумный смех разнесся по залу. - О, Велика Богиня, спаси ее… - осознав весь ужас ситуации, прошептала королева. Северо-Восточная граница Зеннона и Версана Вот уже второй час шел неравный бой. С каждой утекающей минутой Диана убеждалась, что им не выстоять. Восемьсот воительниц не в состоянии выстоять против более четырех тысяч, пусть и плохо обученных, пустынников. Они просто задавят их численным превосходством. Диана, полагаясь на донесения разведки, вовсе не ожидала, что из Версана им наперерез выйдет целый легион. Если бы еще полдня пути, то они соединились с армией ополчения, а там две с половиной когорты воительниц, но полдня им не дали… Единственное, что осталось – это продать свою жизнь подороже. Взмах – удар – стон. Удар достиг цели! Взмах – удар – стон. Еще одна тварь ранена! Но как их еще много… Взмах – удар – звон. Сопротивление. Взмах – удар – звон. Прикрыться щитом. Сильная соперница. Взмах – удар – стон. А ее воительниц все меньше и меньше. Взмах – удар – звон. Нажать коленом, резкий разворот натренированного ланга, и враг выбит из седла ударом мощного шипастого хвоста. Взмах – удар – звон. Пот застилает глаза. Взмах – удар – звон. Ответный удар в бедро. О, Богини, как же больно! Первый пропущенный удар… Взмах – удар… - ЙО-ХО!! – громкий крик сотни голосов заставил на мгновение всех замереть. Диана в недоумении обернулась на крики. С холма в тыл войск пустынников неслись ряды лангов… ополчение… «О, Великие Богини, откуда они здесь? - недоумение принцессы было велико. – Они же должны были ждать нас севернее?» В разгар сражения Диана даже не могла додуматься до того, что отряды ополчения тоже шли к назначенному месту, и вероятность того, что они пересекутся раньше Темного ущелья, было очень высока. Тем временем отряды ополчения, не размыкая своих рядов, накатили сплошной волной на пустынников, сметая все на своем пути. Заминка последних в первые минуты нападения стала для них роковой ошибкой. Все смешалось в смертельном танце. Люди и ланги крушили налево и направо мечами и шипами. Диана, окрыленная эйфорией близкой победы, потеряла бдительность. Только услышав сзади дикий крик: «Диана!», она, медленно разворачиваясь, как во сне, увидела несущийся на неё шипастый хвост ланга. Увернуться у нее не было времени! И в самое последнее мгновение перед ней возникла фигурка ополченки, тут же сметенная мощным ударом шипастого монстра. Этого мгновения оказалось достаточного для того, чтобы ее прикрыли воительницы Зеннона, уничтожая нападающих. Оглянувшись туда, куда упало тело, принцесса где-то на уровне подсознания отметила, бриджи. «Неужели мужчина?» - мгновенная мысль, и вот она уже опять в гуще сражения. *** Только спустя несколько часов, уже после того как сражение было завершено, и люди начали приходить в себя, Диана вспомнила о своей спасительнице, вернее, спасителе. Мужчина-воитель – это было так необычно, и ей захотелось непременно узнать его судьбу, а если выжил, то по-королевски отблагодарить. Еще через два часа Диана уже, чуть прихрамывая, направлялась в указанный шатер целительского корпуса. Войдя в шатер, принцесса замерла, пораженная представшей пред её взором картиной. Лишь на тонких циновках, практически на земле, лежали раненые. Из-за стойкого запах крови невозможно было нормально дышать, а натяжные стоны походили на хор из самой преисподней. - В этом шатре самые тяжелые, у которых практически нет шанса выжить, - тут же пояснила подошедшая целительница. - Мне нужен… - запнулась Диана. - Я даже не знаю, как его зовут. В общем, мой спаситель. - Пройдемте, Ваше Высочество. Вам сюда. Проходя между лежащими искалеченными телами, она не могла без содрогания смотреть на этих несчастных. Остановившись около указанной циновке, наконец, увидела своего спасителя. - Совсем еще юный, практически ребенок, – удивление принцессы было велико. - Как он оказался на поле боя? - Не смотрите, что он так молод. Он отличный воитель и управляет кристаллом войны лучше многих женщин. - Как его семья могла допустить подобное?! – не унималась Диана. - Вы о чем? – в недоумении спросила предводительница ополчения. - Как женщины его семьи отпустили его на войну! - Видите ли, Ваше Высочество, из родственников у него только дочь его жены. Но девочка еще мала, ей лет тринадцать-четырнадцать. - А где его жена? Что с ней случилось? - Мы не знаем. - То есть, как это не знаете? – продолжала допрос принцесса. - Дело в том, что мы встретили их лет пять тому назад в Пустоши. Мальчика, который ни слова не понимал на нашем языке с тяжело раненной девочкой на руках. Когда девчушка пришла в себя, то оказалось, что она из-за ранения потеряла память, а мальчика называла папой. Он хоть и мелкий был, но кристалл войны пробудил сразу, с первой попытки. Представляете, какая это редкость. С первого раза! А ведь он не женщина. - Гертруда, с чего вы взяли, что у него есть жена? Ведь девочка потеряла память… - Ваше Высочество, так у него на запястьях брачные браслеты. И знаете, очень дорогие браслеты. Видать, его жена – знатная матрона. - Да? А могу я на них взглянуть, вдруг узнаю герб дома? – и она еще с большим интересом взглянула в белое неподвижное лицо своего спасителя. - Конечно-конечно. Только размотаю ленты, скрывающие браслеты. - Не нужно, я сама, - и присев рядом с ним на корточки, взяла его руку. У юноши были совсем не мужские руки, мускулистые, накачанные длительными тренировками мечом. Его ладони покрывали застарелые мозоли. Медленно разматывая ленту, Диана гадала, чей герб увидит, а когда последний виток ленты был снят, возглас изумления вырвался из ее груди: - О, Великие Богини, - только и смогла она прошептать. - Ваше Высочество, Вы знаете, кому принадлежат браслеты? - Да. - И кому? - Моей матери, королеве Ксандре… _________________________________________________ (5)В мире Саргга: отец – это мужчина, зачавший ребенка; папа – муж матери. (6) Структура войск: В легион входило 10 когорт, в когорту – 4 центурии. Центурия— военное подразделение, состоящее из 100 человек. Центурии в свою очередь делились на десятки или «сопалатки», т.к. во время походов десятки проживали в одной палатке.