Говорящая сирень

      Расцветало лето, и солнце укрывало землю тёплым золотистым одеялом, и радостно было всему: прогретая почва произрастала травой, мягкой и сочной, по которой так приятно бегать босиком; деревья распускали молодые листья; птицы,суетливо крича, носились повсюду, будто ошалелые, словно долгожданное тепло произвело на них солнечный удар. Из щелей в коре повылезали насекомые всех видов, а больше всего было бабочек - оживлённо и беззаботно порхали они повсюду, в особенности, на уютных солнечных полянках вроде той, что была перед домом. Она, со всех сторон окружённая стрижеными кустами разноцветной сирени, была местом сборища и счастливых игрищ крылатых красавиц. Сирень цвела, бабочки летали, и люди, живущие в доме, тоже радовались теплу как могли: две девочки гонялись друг за другом, звонко смеясь и плутая в сиреневом душистом лабиринте. Та, что постарше, в белом лёгком платье, догоняла младшую, лет восьми, с золотистыми отпущенными волосами, пока ещё свивающимися в локоны. Младшая всегда умела ловко спрятаться в тени кустов, так что погоня ни разу не увенчалась успехом. И вот, раздвигая ручонками низкие кусты, она услышала странный звук над ухом. Голос сестры раздавался вдали, эти же звуки были выше и скорее напоминали звон колокольчика. Девочка повернула голову в ту сторону, где слышался странный звон, однако лишь тяжёлые соцветия сирени обдали её лицо густым горьковатым ароматом. Какие цветы! Сколь нежный цвет и сколь яркий запах! Одурманенная благоуханием сирени, девочка тут же забыла обо всех голосах и колокольчиках, да и сирень затихла в предвкушении чего-то: никогда прежде ещё милые маленькие девочки не подходили к ней и не одаряли своим вниманием. Девочка вдохнула поглубже, чтобы до кончиков пальцев впитать в себя чудесный пронзительный запах, и выдохнула:       - Ах-х! Как хорошо! - пролепетала она.       Чуть шелохнул траву и листья лёгкий ветерок, и сирень задрожала от счастья, услышав эти слова.       А девочка, восхищённо глазея на крупные соцветия, обхватила обоими руками одно из них и поднесла к лицу - и сирень заботливо наклонилась, чтобы малышка смогла дотянуться до ветвей.       Но девочка сделала то, чего сирень вовсе не ожидала: схватив одной рукой цветок, а другой - гладкий блестящий стебель, она с тихим влажным треском сломила его. От несильной, но ощутимой боли сирень чуть было не вскрикнула, но вовремя сдержалась. "Зачем она это сделала? - ужаснулась сирень, но тут же решила для себя принять происходящее: Может, хоть там будет не так скучно?" - подумала она.       Сиреневая гроздь, подпрыгивая вместе с девочкой, неслась прочь, дальше от родного куста.       - Какая красота! - старшая сестра приняла протянутый ей цветок и, немного покрутив его в руках, вновь отдала его со словами: - Подари маме. Ну же, иди в дом! - и тоже отправилась вслед за ней.       - Ах, какая прелесть! - чуточку напыщенно восхитилась мама и, чутко поведя носом, добавила: - А какой замечательный аромат!       Тут внезапно залаяла собака, предвещая чей-то приход, и женщина небрежно бросила цветок на столик у открытого окна, стемительно шагнув в зелёное залитое светом пространство сада.       Сирень, чуть дыша от счастья и даже не замечая жарких палящих лучей, струившихся с неба прямо на неё, вся обратилась во внимание, изучая новое для себя место.       Шаги и приветственные возгласы раздавались всё ближе. Первой в комнату, скребя когтями об пол, вбежала собака и, радостно виляя хвостом, принялась бегать по комнате. А потом, шелестя длинной полой светлого платья, вошла мама в сопровождении раскрасневшегося господина, счастливого и явно смущённого. Притихшие дочери,старавшиеся выглядеть как можно более благопристойно, проскользнули в комнату и, улыбаясь, стали у большого обеденного стола, занимавшего большую чать помещения.       Любезно бросив что-то вроде "Садитесь, мы как раз собирались обедать", женщина спешно стала расставлять прибор; старшая дочь, непонятно косясь на гостя, сорвалась с места и кинулась помогать.       Все сели и обедали, а собака, не в силах, кажется, сидеть на одном месте, носилась под столом до тех пор, пока строгий окрик не выгнал её оттуда. Но, не отчаиваясь найти себе занятие, пёс приметил новый запах - он доносился с подоконника, и это был запах сирени, от жары уже совсем слабый и заметный лишь для собачьего носа. Встав на задние лапы, а передними оперевшись о стол, она радостно улыбнулась сирени,словно бы желала с ней поздороваться, но тут послышался высокий голос, срывающийся почти на визг: "Прочь, несносная собака!" и шелест поднимаемых юбок: разъярённая женщина собиралась вставать, чтобы лично выгнать из комнаты непослушную псину, и та, поджав хвост, поспешила ретироваться, неуклюже смахнув цветок сирени на пол. И как раз вовремя: зачарованная происходящим - с её куста не было видно дома - сирень и не чувствовала, что вянет на горячем и безжалостном солнце.       Дальше обед шёл, как ему и следовало: вежливые разговоры, смех и кокетливые взгляды на гостя. С милыми дежурными улыбками распрощались, распространяя запахи духов и обещая вернуться. Солнце перекатило зенит и из белого вновь стало золотистым, взволнованные разговоры старшей дочери и её матери не прекращались ни на секунду, где-то в отдалении слышался звонкий детский смех и собачий лай. Сирень мало-помалу привыкла к новой обстановке и теперь неумолимо вяла.       Вечер рыжим лучом скользнул в противоположное окно комнаты, и птичье пение стало заметно тише. Вновь стянулись люди, вновь суетилась собака. После вечерней трапезы загорались лампы, с новой силой гудел разговор. Младшая девочка ушла из комнаты, и собака снова не могла найти себе места. Ткнувшись пару раз в ладонь одной из барышень - от неё досадливо отмахнулись, - она, уныло бродя по комнате, приметила забытую всеми сирень, которую радостно схватила и в зубах преподнесла дамам.       - Она совсем завяла, - капризно протянула мама, - и вовсе не пахнет! А ну, - приказала она псу, - выбрось в сад! - и вновь с жаром обратилась к дочери: - Говорят, его капиталы...       Собаке было скучно слушать про капиталы сегодняшнего гостя, и она удалилась со всё тем же полуживым цветком в зубах, понуро повесив голову.       Однако направилась она не в сад, как приказала хозяйка, а вверх по лестнице, в комнату младшей дочери.       Дверь была не заперта, и собака легко вошла, тронув её лапой. В комнате царил полумрак, но девочка рисовала, довольствуясь скудным и всё угасающим светом вечера, лившимся из открытого настежь окна. Обернувшись на шаги, она обнаружила собаку, принесшую ей цветок.       - Спасибо, - она благодарно улыбнулась и погладила собаку по голове - та довольно взвизгнула и убежала. А девочка положила сирень на окно и продолжила рисовать. Сумерки густели, и вскоре она уже не могла отличить синий карандаш от красного, и тогда она, зажегши лампу в дальнем углу, сидела и наблюдала в окне за бледнеющим с каждой секундой небом. И вот, когда последний огонь уходил с небес, она различила тихий, на грани слышимости голос:       - Помоги мне!       Девочка вздрогнула, оглянулась по сторонам, но никого не увидела и, вскочив со стула и испуганно крутя головой из стороны в сторону , воскликнула:       - Кто здесь?       - Это я, сирень.       Девочка обратила взор к ветке сирени, которую принесла собака, и осторожно, мелкими шажками приблизилась к окну, где та лежала. Она протянула руку, чтобы взять цветок, но вздрогнула и замерла, когда голос раздался вновь:       - Прошу, помоги мне!       Запинаясь, дрожащим от волнения голосом она спросила:       - Ч-чем... И чем же?       - Воды! - умоляла сирень. - Весь день я пролежала на солнцепёке, отрезанная от родного куста! Я погибаю! Пожалуйста, принеси мне воды!       - Да-да, хорошо, сейчас... - торопливо ответила девочка и, дробно стуча каблучками по полу, выбежала из комнаты.       Сирень удовлетворённо вздохнула - наконец ей помогут! Хотя сирень боялась открывать тот секрет, что не только люди могут общаться, ей всё же было и радостно: теперь она сможет рассказать девочке о чудесной жизни сада, а та ей - о таинственном доме, в который она попала. Сирень мечтала так, и, хотя ей было очень плохо, на душе становилось легче.       Но тут - то ли ветер внезапно подул, то ли девочка, не ощущая того, положила цветок слишком близко к краю окна, - однако случилось так, что цветок, с мыслями, полными надежды, рассекая тёмный воздух, упал вниз, на холодный газон с аккуратными гравийными дорожками, и с тех пор говорящую сирень больше никто не видел.       Запыхавшаяся от быстрого бега девочка вернулась с кувшином воды, но комната была тиха. Сирени не было. Девочка грустно вздохнула и отнесла кувшин обратно, погладив попутно собаку, крутившуюся под ногами.       Когда она вернулась в комнату и легла в свою кроватку, то долго думала о том, была ли на самом деле говорящая сирень. Ей хотелось верить, что была, и она жалела, что та пропала - они смогли бы о многом поговорить и, может, даже стать друзьями. Здесь, в дачной глуши, ей было скучно, и лишь нечастые игры с сестрой да общество собаки скрашивали её будни, поэтому она хотела вернуть сирень, к тому же, она никогда не встречала ещё говорящих цветов, и ей было любопытно. И когда она уснула, ей виделись солнце, изумрудная трава и благоухающие кусты на их дворе.       На следующий день девочка, едва встав с кровати, побежала в сад и опять сорвала веточку сирени. Теперь она сразу поставила её в вазу с водой и отнесла в свою комнату. Весь день она рассказывала сирени разные истории, показывала ей свои рисунки и всё ждала, что та ответит ей. Но сирень молчала. Она не была говорящей.