Загадай желание на падающую звезду...

Если встать глубокой ночью на край пропасти и внимательно посмотреть в высь, можно увидеть сотни миллионов сверкающих осколков, они будто давно потерянные кем-то сокровища рассыпаны по полотну бархатного неба. Что они такое и от куда взялись? Говорят, это мечты людей, драгоценные, воспеваемые, оберегаемые, когда-то такие хрупкие — ныне разбитые. Да, они рассыпались, но все еще существуют, их все еще можно собрать воедино, увы, многие забывают об этом. Умирая, они становятся ярче и сияют так как ни когда прежде, в надежде, что человек когда-то создавший их поднимет свой взор и вспомнит о том, о чем когда-то мечтал. Когда-то давно Ремус Люпин хотел стать знаменитым игроком в квиддич, в его комнате даже стояла небольшая метла, а стены были увешаны рисунками с изображениями именитых квиддичных игроков. На свой шестой день рождения Ремус получил форму игрока Холихедских гарпий с собственной фамилией на спине (денные и ночные старания его матери не прошли даром). Но всему когда-то приходит конец — таков закон природы. Мечте задорного, мальчишки с этой невероятной улыбкой и заразительным смехом, не суждено было сбыться. У «конца» мечты его жизни, у «конца» целей и стремлений было лицо Фенрира Сивого и этот ужасный пронзительный детский крик во тьме. Воспоминания впечатались в его память, кажется это будет преследовать его всю жизни. Да, многие дети быстро забывают все плохое, случившееся с ними когда-то, но не он, Ремус был другим. Спустя годы, вскакивая по ночам от жутких кошмаров, притаившихся под куполом ночи и от все того же до боли знакомого детского крика, ему казалось, что кричит уже вовсе не он, а какая-то другая искалеченная душа, судорожно хватающаяся за прошлое, которое, увы, уже не вернуть. Люпину с каждым разом все труднее успокоить себя после наваждения, ведь в этих снах жертва не он. В окно светит Луна. Одинокая и прекрасная. Похоже, она останется его единственной спутницей на всю оставшуюся жизнь. От таких мыслей становилось холодно. В такие минуты Ремус открывал прикроватную тумбочку и выпивал пузырек «Сна без сновидений», на его полке всегда можно было найти пару незамысловатых бутыльков с этим зельем на всякий случай, ведь у оборотней метаболизм гораздо лучше людского и доза им нужна больше. На утро Люпин все равно просыпался раньше всех, успевая первым умыться и собрать книги, он будил своих товарищей: ленивого Сириуса спавшего у открытого окна (из-за чего он нередко схватывал простуду) ребята всеми правдами и не правдами заставляли его отказаться от этой привычки, но Блэк все твердил про жгучую харизму, которая рвется наружу, невероятно спокойного Питера, вечно напевавшего во сне и куда же без взбалмошного Джеймса, до сих пор живущего в мире иллюзий, построенных им самолично. Но в каждом из нас есть и темная сторона, которую мы стараемся скрыть, так которую тщательно оберегаем от чужих глаз, но ни чего не можем поделать, когда она вырывается наружу. В шкафчике Ремуса была особая маленькая дверца, которую он запирал на ключ и никому не разрешал открывать. Там лежал небольшой календарь и если внимательно присмотеться не все даты совпадали с днями недели текущего года. Это был не обычный календарь, там были прописаны лунные дни, а точнее ночи, а каждое число пятнадцать горело красным — полнолуние. У него были двоякие чувства к появлениям полной луны. С одной стороны он ненавидел ее зато, что из-за нее ни когда он не станет таким как все, она как безжалостная королева, призываеющая войска на войну, манила и его внутреннюю сущность к новым свершениям. Страшным свершениям… С другой стороны Ремус знал, что ему нужно, буквально жизненно необходимо нутро оборотня. Зачем? Чтобы стать хоть на мгновение свободным, совершенно другим, не отвечать за свои действия и поступки, не принимать решения и не думать о мнении окружающих. Это было глотком свежего воздуха — исчезновение Ремуса и появление волка. И признаться честно, он ненавидил себя за это желание, так как понимал, что каждый раз сильно рискует. Рискует своей жизнью, репутацией, жизнями других. Именно поэтому он никому не говорил об этой стороне полнолуния, потому что знал — его не поймут. Они не оборотни, они люди. И им никогда не понять. В одно из таких полнолуний он попросил друзей не сопровождать его, он хотел остаться наедине с собой и своими мыслями, а позже исчезнуть, раствориться в лесной прохладе ночи и приозерных туманах. Сильная боль начала ломать кости, казалось еще немного и он почувствует томное дыхание Смерти, но этого не происходило, как бы иногда не хотелось Люпину. Ремус привык этим ощущениям, сердце колотилось с такой силой, что казалось будто еще пару вдохов и энергия кровяного мотора иссякнет. Ремус-человек умирает и появляется Ремус-волк, оборотень без чувств, сожалений, страхов. Боль очищает, становится легче. Весь мир, вселенная перед ним этой ночью, он силен и быстр, он не человек — зверь. Миг и лапы ощущают траву, мокрую от вечерней росы, тьма сгущается и сознание окончательно исчезает. Над Черным Озером всходит Луна, волчью сущность не удержать и пронзительный вой разбивает хрустальную тишину. В лесу слышатся шорохи — спугнул местных обитателей. Что-то скачет сквозь листву, запах шепчет — белка. Оборотень бежит за ней по земле выдыхая пар — холодает. Новый запах? Человек? Волчьи шаги становятся тише, почти беззвучно он крадется меж кустов в самую чащу. Тук. Тук. Тук. Стучит сердце, человеческое, на этот раз точно. В разуме на секунду возникает образ мальчика, что истошно кричит в поисках защиты. Навождение исчезло так же быстро, как и появилось. Ближе. Он уже ближе к жертве. Кровь течет по венам. Звук заставляет оборотня пустить слюну. Под лапой хрустнула сухая ветка. Шорох быстро разнесся в ночной тишине. Сейчас или никогда! Волк атакует, волк бросается на фигуру в черной мантии, волк раскрывает пасть. Из-под рукава показалась ладонь, направленная в его сторону, а из-под капюшона показались жуткие не человеческие глаза. Оборотня отбросило далеко в сторону. — Стой! — Крикнул Ремус проснувшись в лазарете. Затылок дико болел, будто бы он и вправду ударился о землю. Несколько минут он всматривался в пустоту не в силах понять, что произошло и что в конце концов его напугало, но этот взгляд впечатался в память, внутри него все еще жило то странное чувство первородного страха. Джеймс, сидящий неподалеку приподнял бровь. — Это не к добру. — Произнес гриффиндорец внимательно всматриваясь в Ремуса. — Мы все-таки решили присмотреть за тобой и нашли на рассвете без сознания в лесу. Дамблдора бы удар хватил, если он узнал, что ты выходишь из хижины. — Там творится что-то странное. — Потирая ноющий затылок произнес Ремус. — Где? В хижине? — Ее более обеспокоенно посмотрел на друга Поттер. — Нет же, в лесу. Кажется… — Люпин попытался собраться с мыслями, но голова все еще болела. — Кажется я видел там кого-то, но не уверен, что это был… В это время мадам Помфри вышла из своего маленького кабинетика со стопкой бумаг на перевес, но увидев Джеймс она остановилась. — Так, я же ясно выразилась! Никаких посещений! Мальчик сильно ударился головой! — Скомандовала медсестра. — Поттер! Вы меня вообще слышали? Но Джеймса интересовало только то, что Ремус не успел договорить. — Кого? Кого ты видел? — Проговорил юноша. — Думаю это был не человек. — Тихо, почти шепотом произнес Люпин, прежде чем мадам Помфри вытолкала Джеймса за порог больничного крыла.