Полевые испытания везучести.

- Дирк, не забудьте снять пятое экспериментальное зелье с огня не позднее 2.45 и отправьте готовый заказ в Министерство. Они уже дважды присылали сов с вопросами о готовности. - Да, шеф. Можете не беспокоиться, - носовой прононс Дирка и его постоянное чавканье этой маггловской заразой – жвачкой – раздражали меня неимоверно, но парень был одним из лучших сотрудников в моей лаборатории и придираться к мелочам не хотелось. В конце концов, тараканы есть у всех, и не факт, что мои собственные, хоть я и стараюсь всеми силами их избегать, не такие чёрные и большие, как у этого лопоухого полукровки-лондонца. - Если хоть что-то пойдёт не так, немедленно активируйте «Сквозное зеркало»… Да-а, и мисс Чанг с мистером Клеймором передайте то же самое, - последняя фраза, пожалуй, была лишней. Все маги НЛС (Независимой лаборатории Снейпа) усваивали подобное правило ещё в первые дни работы со мной. - Да что за эти два дня может случиться, шеф? Можете спокойно праздновать. - Праздновать? - Ой, шеф, я имел в виду, отдыхать, - молодой мужчина замялся, ретируясь из моего кабинета обратно в лабораторию. Вот Мордред побери! Я действительно забыл, что сегодня этот глупый праздник озабоченных юнцов и романтично настроенных ведьмочек – 14 февраля, День Св. Валентина. А значит, мне всю дорогу опять придётся натыкаться на влюблённые парочки. Надев тёплую мантию и обмотав шею шарфом, я неторопливо вышел из дома, затерявшегося в узких улочках Старого Лондона, в котором располагалась моя лаборатория, и не спеша, стараясь обходить стороной шумные проспекты, отправился в сторону своей новой квартиры. Несмотря на мелкий моросящий дождик, оседавший мокрой пылью на одежде, в февральском воздухе уже ощутимо пахло весной. Настроение было неплохим, и в голову лезла всякая дурацкая философия и сопливая ностальгия. Хотя, впрочем, почему сопливая? Вот уже один год, семь месяцев и двадцать пять дней я был совершенно свободным человеком. Спасибо Дамблдору и мальчишке Поттеру с его героическими приятелями. Всё могло быть хуже… Гораздо хуже. Во всяком случае, в тот момент, когда я, подняв по тревоге весь Орден Феникса и оставив Минерву с остальными преподавателями охранять школу, мчался по коридорам Министерства, в котором разгорелось настоящее сражение, в общем-то и не надеялся остаться в живых. Моё появление в «светлом воинстве» на корню уничтожало шпионскую «легенду», ясно дав понять всему Внутреннему Кругу, да и самому Великому-и-ужасному-Темнейшеству, на чьей стороне в действительности сражается Северус Снейп. В случае, если бы мы проиграли, меня как минимум ожидала бы «Авада». Как минимум. О том, что могла придумать в худшем случае фантазия Лорда, я даже сейчас думать не хочу. Кто же мог предположить, что очкастая знаменитость, Национальный-Герой-Чтоб-Его-Поттер, наглый сопляк пятнадцати лет отроду, сумеет во время сражения не растеряться, не потерять сознание от выматывающей разум и душу боли, порожденной захватом его тела Тёмным Лордом, и «связать», опутать своим сознанием сущность змееподобного монстра, удерживая его в захвате, пока Дамблдор добивал потерявшего осторожность от вседозволенности монстра. Да-а, уж кому, как не мне, знать, что мог испытывать в подобной ситуации мальчишка. Я даже уважал его… несколько часов, до тех пор, пока к героической тушке, вновь оказавшейся в Больничном крыле Хогвартса, не вернулось сознание, а вместе с ним и способность говорить. Да уж, словарный запас непечатной лексики у гриффиндорца оказался намного богаче обычного. Некоторые из употребляемых им словосочетаний мне даже от папаши-алкоголика в самые злостные моменты его запоя не приходилось слышать. Фу-ты-ну-ты-лапки-гнуты! Не дал я нашей юной знаменитости разобраться с убийцей крёстного. А что мне оставалось делать, когда этот сопляк в присутствии почти половины министерских крыс собирался наслать на неё «Круциатус»? И будьте уверены, наслал бы. Эту чётко сформированную мысль я прочитал в его сознании с лёгкостью. А учитывая силу и гнев мальчишки, вполне можно было ожидать, что Пыточное заклинание у него выйдет не хуже, чем у покойного Лорда… не к ночи будь помянут. Бегать вокруг озверевшего от боли и крови подростка и орать увещевания? Да, мне пришлось применить подручные средства, потому что вихрь стихийной магии, взвившийся вокруг сопляка, исключал всякую возможность воздействовать на него заклинаниями. Ну, оглушил я Поттера! Каюсь… так не убил же! Поэтому осуждение во взглядах Альбуса и мадам Помфри, взиравших на меня, как на живое воплощение графа Дракулы, до сих пор отзывалось в душе глухим раздражением. А что, по их мнению, мне тогда стоило сделать? Естественно, я не стал молча выслушивать тирады Поттера и ответил ему так, как этот сопляк того заслуживал. У меня тоже нервы не железные! Одного не просчитал – что на защиту своего «львёнка» взовьётся старая кошка МакГонагалл. Слово за слово, и спустя десять часов после сражения в Министерстве я был уже совершенно свободным волшебником… без определённого вида деятельности. Воспоминание о моей тогдашней растерянности заставили меня криво усмехнуться, вынуждая какого-то встречного маггла шарахнуться на другую сторону улицы. Да, знаю-знаю, моё лицо не предназначено для улыбок… И всё-таки, надо будет как-нибудь потом при встрече поблагодарить Поттера за подаренную мне свободу. Если бы не тот скандал, я бы ещё не один год варился в котле собственной застарелой вины, выполнял противоречивые нововведения Альбуса, подтирал носы ни мантикраба не смыслившим в зельеварении неучам… и тихо зверел, с каждым прожитым месяцем погружаясь в липкую паутину повседневной рутины. А так мне пришлось напрячь все возможности и способности для создания своей собственной лаборатории и выведения её на высший уровень среди подобных ей предприятий. И без ложной скромности могу признаться, что за неполных два года мне удалось это сделать. Проехавшая мимо машина, едва не окатившая мою мантию водой из грязной лужи, отвлекла от погружения в воспоминания. Февральские сырость и промозглость пробрались сквозь слои тёплой одежды, заставив зябко повести плечами. Прогулка по вечернему Лондону перестала приносить удовольствие, и я, привычно оглянувшись по сторонам в поисках нежелательных свидетелей, аппарировал домой, в приобретённую полтора года назад квартиру, ставшую «моей крепостью» в гораздо большей степени, нежели дом в Паучьем Тупике. Здесь я чувствовал себя свободным, здесь… - Здравствуй, мой мальчик. Пожалуй, насчёт свободы я погорячился. Мда-а, надо было предполагать, что Альбус, если чего-то захочет, вполне может стену лбом прошибить, что уж тут говорить о Защитных чарах Высшего уровня. - Здравствуйте, директор. Чем обязан? - Ну-у, что ты, Северус, право слово? Мы же договорились, что ты будешь обращаться ко мне по имени, - ласковые голубые глаза лучились карамельной патокой, привычно вызвавшей в желудке постепенно нараставшую изжогу. Я никогда не любил сладкого. В детстве – не привык, а потом – не пришлось… - Не думал, что эта договорённость останется в силе после моего ухода из школы, - руки автоматически расстёгивали, снимали и аккуратно вешали в шкаф напитавшуюся влагой мантию, а мозг уже лихорадочно просчитывал, какого лысого гиппогрифа понадобилось от меня великому-выборочно-местами-светлому… хмм… волшебнику. Выводить из себя доброго дедушку было чревато… Это я ещё по процессу увольнения помнил. Тёмный Лорд сам от зависти бы сдох, если бы видел «Экспелиармус», которым меня тогда приложили. Ох! Видимо, последнее воспоминание всё же отразилось на моём лице, ибо в направленном на меня взгляде светлых старческих глаз отразились вселенская боль и сожаление. - Мы все тогда погорячились. Схватка в Министерстве. Смерть Воландеморта. Победа. Всё это не способствовало нормальному общению. Голубые глаза из-за очков-половинок поблескивали с такой знакомой мне лукавинкой, что я невольно не смог сдержать непрошеную улыбку, хоть и понимал, что Дамблдор появился в моём убежище неспроста, а с какой-то конкретной целью. - Согласен, но не думаю, что вы навестили меня спустя почти два года только для того, чтобы исправить недоразумение. - Ты слишком прямолинеен для слизеринца, Северус. - Не вижу причины для «танцев». Мы с вами слишком хорошо знаем друг друга, чтобы устраивать спектакль, - я развёл огонь в камине, пододвинул поближе к теплу два кресла и предложил гостю садиться. – Так что случилось? - Гораций вынужден был срочно покинуть школу. Какие-то семейные неурядицы. И поставил меня в известность, что не сможет вернуться до окончания учебного года… - И вы были поставлены перед необходимостью срочно найти козла отпущения, согласного стать «укротителем змеиного гнезда» и преподавателем зельеварения в одном флаконе? Благодарю за предложение, но нет, - у меня было желание сказать, что общение с «цветами жизни» на протяжении четырнадцати лет вспоминалось мною теперь как страшный кошмар, но с губ почему-то сорвалось оправдание: – У моей лаборатории срочный заказ на зелья для Отдела Тайн и Аврората. - Их можно сварить в замковой лаборатории. Ты же знаешь, что она не хуже твоей. - Но ингредиенты… - Я уже попросил Кингсли переслать всё заказанное тобой в Хогвартс. Вот старый дьявол!!! Ведь я же знал! Знал, что перед ним нельзя оправдываться. И что теперь? Возвращаться в школу не хотелось… или?.. Я с удивлением понял, что мысль о работе в старом замке вызвала неожиданно бурный всплеск адреналина. Ночная охота. «Двадцать баллов с Гриффиндора…» И пылающие бессильным гневом зелёные глаза напротив… Бред! Я что, только что с ностальгией вспомнил об этом заморыше?! В Мунго тебя, Северус! В Мунго! Адреналиновый наркоман, Мордред тебя побери! Вот ведь как чувствовал, что устаканившееся существование последнего года когда-нибудь мне надоест… Эх, надо было отправиться с Люциусом на ту бразильскую заварушку, когда он звал. Хоть пар бы выпустил. - Нет. - Северус… - Нет, Альбус, и не просите! - Во имя безопасности твоих «змеек»… Ты же знаешь, как жестоки порой бывают дети к своим сверстникам из семей проигравшей стороны. Дамблдор знал мои «болевые точки», по которым следовало бить, но и я за годы тесной работы с ним выработал своеобразный иммунитет, не позволявший покупаться на провокации… Ну-у, ладно, он срабатывал не всегда, от силы один раз из пяти «наездов». Но ведь срабатывал же! Вот и сейчас я великолепно знал, что, несмотря на моё согласие, или несогласие, Альбус никогда не опустится до травли слизеринцев и другим не даст это сделать. - Директор… - Что? - Мимо. - Да-а? Ты совершенствуешься, мой мальчик. Ну, что ж, - Альбус сделал вид, что поднимается из кресла, собираясь уходить, - тогда мне придётся предложить «карт-бланш» на свободное использование запрещённых ингредиентов профессору Зорану Стерджису. - Вы блефуете! - Нет, - старик достал из рукава мантии свиток с министерской печатью и в притворном сожалении развёл руками. – Зоран, конечно, не подарок, да и твоих «змеек» на дух не переносит, но, по крайней мере, школа за четыре месяца до окончания учебного года не останется без преподавателя одного из ведущих предметов. - Это удар ниже пояса… Альбус знал, насколько мы со Стерджисом ненавидим друг друга, и что я никогда, пока во мне остаётся хоть капля крови, не уступлю ублюдочному фанфарону такой лакомый кусок, как это разрешение, которого сам добивался от Министерства последние пять лет. Этот старый манипулятор слишком хорошо меня изучил и вышел «на бой» во всеоружии. Мда-а, недооценил я старика. - Прости, Северус, но с тобой по-другому нельзя. Правильные решения ты принимаешь, только если тебя загнать в угол и хорошенько огреть по голове чем-нибудь весомым. Правильные, значит? Хмм… Ладно, будем считать, что вы меня убедили, директор: - Хорошо, согласен. Только на своём факультете я заведу такие порядки, какие посчитаю нужным. - Разумеется. - И баллы с факультетов буду снимать, как посчитаю нужным… - В пределах разумного. - Согласен, но вы не будете выгораживать мальчишку Поттера и его дружков. - Он изменился… - Да неужели?! Поттер есть Поттер, и я сомневаюсь, что в его голове достаточно извилин, чтобы до этого додуматься… Но одну вещь я потребую сделать немедленно… - Какую? - Забрать у Поттера мантию-невидимку и Карту Мародёров. - Северус, это жестоко! Это практически единственные вещи, которые он получил от родителей! Мы перепирались и торговались минут двадцать, но, наконец, сошлись на том, что Альбус реквизирует у паршивца Карту, но во имя мифической безопасности оставит при нём мантию. Правда, за это мне пришлось пообещать «понизить уровень травли» доставшего меня гриффиндорца: - Обещаю. Впрочем, мы теперь редко будем с ним пересекаться, так что я постараюсь игнорировать это героическое недоразумение. На тот момент мне действительно так казалось. Поттер и его рыжий дружок никогда не блистали в Зельеварении. Им просто «не светило» попасть на Высшие Зелья, а их выскочку-подружку в единственном экземпляре я вполне смог бы вытерпеть. Наивный, как же я ошибался…