Beating Like A Hammer

В какой-то момент он увидел ее через прицел. Видение в забрызганной кровью броне, которое он очень хотел увидеть в последние два года. Гаррус подумал, что его тонкий флирт с безумием и явные ухаживания за смертью наконец принесли плоды. Его палец замер на спусковом механизме, он наблюдал за тем, как она перемахнула через ограждения, биотикой послав наемника в полет. Кажется, она сломала ему шею. Увиденное заставило его забыть, как дышать. Он тряхнул головой, уверенный, что она исчезнет, когда он снова посмотрит вниз. Но нет. Нет, она все еще там, продвигается все дальше и дальше. Ее движения, медленные, осторожные. Точные. Чертовски долго. - Шепард … Разумеется, она его не слышала. Даже не оглянулась, полностью сосредоточившись на борьбе вокруг нее – все, как и должно быть. Но сейчас ему очень хочется посмотреть ей в глаза. Он ДОЛЖЕН увидеть ее глаза. Потому что, если он действительно потерял ее, если он действительно доживает последние минуты … Он хотел быть уверен, что последнее, что увидит перед смертью – это ее глаза. Он подумал, что охотно примет смерть, если увидит ее. Не отрывая пристального взгляда от поля боя, Гаррус потянулся за новым термозарядом. Выкинул использованный, и перезарядил винтовку. Глубоко вздохнув, он все же нажал на спусковой крючок. Долю секунды спустя он увидел, как она отшатнулась на несколько шагов назад от выстрела в плечо и выругалась себе под нос. Турианец не слышал, что она сказала, и ему было все равно. Она вскинула голову и посмотрела на балкон, который был его убежищем и его тюрьмой в течение очень многих часов, чтобы увидеть снайпера. Хмурый взгляд, глаза гневно сужены. Он не помнил, видел ли что-то более красивое. Она пробивалась к нему слишком медленно. Страх и ожидание сошлись на дуэли за господство в его желудке, он методично отстреливал наемников вокруг нее, зачищая путь для нее и ее команды как можно лучше. Он очень боялся, что она не настоящая. Того, как только она доберется до него, он увидит, что это не она, просто отчаянная галлюцинация. Ведь он точно знал, что она погибла. Но он так же боялся, что это она, поскольку эмоции, отчаянно забитые под капюшон, вырвутся из-под контроля в ее присутствии. Он точно знал, каким был бы его выбор, если бы ему его предоставили. Но он также знал, какой вариант был наиболее вероятным. Звук бронированных шагов эхом отразился от стен, значит, она вошла в здание. Гаррус пристально смотрел на мост, наблюдая за единственным оставшимся в живых наемником – он не был готов обернуться к ней. Не готов расстаться с фантазией, в которой она появлялась, как его ангел-хранитель, и спасала его с этого Духами забытого астероида. - Архангел? Его сердце ускорило свой ритм, грозя вырваться из его груди. Этот голос он слышал во сне каждую ночь. Думал, что никогда его больше не услышит. Знал, что никогда его не забудет. Он поднял руку, жестом попросив подождать, пристрелил последнего наемника и, поднявшись на ноги, начал поворачиваться к ней, все еще уверенный, что она исчезнет сразу, как только он снимет шлем. Он радовался, что дрожащие руки не выдают его состояния. К черту наемников, он вздохнул и повернулся. Его суставы болели, но ему удалось поднять руку и снять шлем, устало опустившись на ящики. Он задержал дыхание, вперив в нее пристальный взгляд. Истощение, нервное и физическое, мешало ему понять, настоящая она или нет. - Шепард. Я думал, ты умерла. - Гаррус! Что ты здесь делаешь? В ее голосе звучит искренняя радость, она широко раскинула руки, будто собираясь его обнять. Это она. Это действительно она. Ведь так? ~~~\/~~~ - Как ты? – Задавая вопрос, она уже знала ответ. Плечи сгорблены, турианец тяжело опирается на винтовку. Его тело буквально излучало истощение. Она знала ответ, но не могла не спросить. - Уже лучше. Приятно видеть лицо друга. Убивать наемников – тяжелая работа. Особенно работая в одиночку. Она задавала вопросы, как, зачем и почему он оказался на Омеге. Последнее, что она знала (прежде, чем умерла), было то, что он пошел учиться на Спектра. То, что он находится здесь, под маской линчевателя и вымышленным именем, удивило ее. Вопрос-ответ отвлекали ее от ощущения счастья, которое появилось, как только она его увидела. Независимо от того, что именно произошло, для него последнее время было совсем не счастливым, с ее стороны было бы ужасно некрасиво показывать свою радость. Черт, сколько сил ей стоило сдержать неуместный порыв кинуться ему на шею. Практически с самого начала они сблизились, но настолько близки они никогда не были, и она понятия не имела, понравилась бы ему такая демонстрация привязанности. Вероятно, ей придется выяснить это сразу же, как только они перебьют наемников и вернутся на Нормандию. Она не понимала, насколько соскучилась по нему, пока не увидела его снова. И еще ей надо было удостовериться, что он знает об этом. Он закончил объяснять ситуацию, рассказал примерный план действий, и она сдержала радостную улыбку от того, что снова работает с ним. – Прятаться я не собираюсь. Пора наемникам поделиться своей кровью. - Рад видеть, что ты не меняешься. - Его пристальный взгляд не дрогнул перед ней. Острая боль кольнула ей в сердце от того, что она ничего не могла сейчас сказать. Идеалистичный молодой турианец, которого она знала, исчез, уступив место закаленному в боях офицеру. Ну, для всех, кроме нее, прошли долгих два года. Ее не должно удивлять, что Галактика продолжала жить дальше. Но ее успокаивал тот факт, что она все еще видела своего старого друга под этой страшной маской. - Посмотрим, что они планируют ... Передавая ей винтовку для того, чтобы она увидела разведчиков, Гаррус как бы случайно провел когтями от ее запястья до самого локтя. Она не могла чувствовать тепло его тела через броню, которую они оба носили, но давление - прикосновение – она точно почувствовала. Это был первый раз, когда кто-то прикоснулся к ней просто для того, чтобы прикоснуться, с тех пор как она проснулась в лаборатории. Не для того, чтобы провести мед. осмотр, толкнуть в укрытие или затащить в шаттл. Без всякой причины, помимо той, что она здесь, и он может прикоснуться к ней. Она не помнила, чтобы он делал нечто подобное раньше. Возможно, ей не стоило сдерживаться, и надо было обнять его … У нее задрожали руки, и она чуть было не упустила шанс сократить количество мехов одним точным выстрелом в голову. Но у нее не было времени обдумывать это, через пару секунд перестрелка возобновилась. Шепард не знала, что именно Гаррус сделал этим наемникам, но рассердились они сильно. Шепард была чертовски рада, что не стала торопиться и саботировала огромного меха. Здесь итак жарко, незачем накалять ситуацию еще сильнее. Мех оказался ценным помощником, и они завалили Джарота. Ничто никогда не бывает легко и просто. Как только они начали обсуждать возможные способы убраться с этой базы, на нижних уровнях прогремел взрыв. Шепард, несмотря на слова турианца, напрочь отбросила мысль оставить Гарруса одного и пойти проверить, что там происходит внизу. Она вгляделась в него. Действительно вгляделась. И решила, что ей не нравится то, что она видела. Он устал, слишком сильно устал, и ранен, хотя пытается это скрыть. Плечи опущены. Он не побежден, нет, но уже близок к этому. Это напугало ее до такой степени, что мысль о том, чтобы оставить его одного хоть на несколько секунд даже не рассматривалась. Не отводя взгляд от Гарруса, она обратилась к напарникам. – Миранда, Джейкоб, идите и закройте ставни. Будьте на связи. Докладывайте обо всем, понятно? - Конечно, Коммандер. - Мы все сделаем, Шепард. Затем последовала ураганная перестрелка. Шепард и Гаррус, работали в знакомом ритме, отработанном еще в погоне за Сареном. Они постоянно менялись ролями, пока один из них перезагружал щиты противника, второй стрелял. Улыбка, угрожавшая проявиться с самого начала, наконец взяла свое, когда он, передавая ей новый термозаряд, снова коснулся ее руки. Она посмотрела на него, взглядом говоря «спасибо» и заметила, что он, прежде чем отвернуться, смотрел на нее с нечитабельным выражением лица. А затем все продолжилось, пятнадцать минут выматывающей перестрелки. Трупы падали на мост, сраженные его\ее выстрелами. Выстрелил, перезарядил. Запах крови и раскаленного металла витал над местом побоища, как напоминание, что она жива. И Гаррус жив. Она чувствовала, будто ее разбитая жизнь, словно в калейдоскопе, вращалась все быстрее и быстрее. И это чувство опьяняло. Шепард сделала последний выстрел и активировала наушник связи: - Ставни закрыты, Коммандер. Возвращаемся к вам. – Доложила Миранда. – Шепард откинула назад прядь волос и снова выстрелила. Последний ублюдок упал на землю. Шепард отошла от окна и села на пол, прислонившись спиной к стене. На мосту никого нет, самое время немного передохнуть. Рядом с нею - почти невозможно близко – присел Гаррус. Его броня тесно соприкоснулась с ее броней. - Поняла тебя, Лоусон. Удостоверься, что внизу никого нет. У нас мало термозарядов. Последнее, что нам нужно, так это быть пойманными со спущенными в поисках патронов штанами. - Ваша метафора ужасна, Коммандер, но поняла. Миранда, конец связи. Шепард глубоко вздохнула и отбросила оружие чуть в сторону. Адреналин все еще кипел у нее в крови, Шепард рассмеялась. - Ха! Как в старые добрые времена, Гар … Она замолчала, почувствовав его когти на своих волосах, турианец вырвал несколько волосков, и она бы списала все на неосторожность, если бы он не стал их рассматривать. Она промолчала и чуть склонила голову, чтобы посмотреть на него. Его затянутые в перчатку когти продолжали играть с прядями ее волос. Он выглядел ... загипнотизированным. – Гаррус? - Ты настоящая. - Его голос был гораздо ниже, чем она когда-либо слышала. Она наблюдала за тем, как он растянул жвалы в разные стороны. Недоверие было написано в каждой линии его лица. А тот факт, что она - причина такой реакции, охладил ее пыл. Она сглотнула, неспособная сказать ни слова, поэтому она просто кивнула в ответ. - Ты настоящая. Ты здесь. И ты жива. Как? - Это ... длинная история. Он заурчал, вибрация пробежала по ее телу. Его рука прошлась по ее волосам, а затем он погладил ее по щеке; одним когтем провел по заживающему шраму. – Твои шрамы … не такие, как раньше. Она снова кивнула. Шепард старалась не шевелиться, чтобы он не оцарапал ее когтем. - Я знаю. Цербер восстановил меня. У меня вся кожа новая. И шрамы тоже новые. Ну, у этих просто не было возможности зажить. Настала его очередь кивнуть. Сказанное ею имело смысл. Костяшками пальцев он провел по ее щеке, затем ниже по линии челюсти до подбородка. Ее дыхание ускорилось от его близости. Он наклонился к ней ближе, чем когда-либо прежде. На мгновение они замерли, разделив один вздох на двоих прежде, чем он резко отшатнулся от нее, убрав руку с ее волос. - Прости, я не знаю … не оскорбил ли я тебя … - Нет! - Она схватила его за руку и поднесла его ладонь к своему лицу, склонившись к нему ближе. - Нет, я не возражаю. - Она закрыла глаза, пытаясь выровнять дыхание. Шепард буквально упивалась его прикосновением, пусть даже через броню; она никак не хотела потерять его. Как только его рука коснулась ее щеки, турианец положил свою ладонь на тыльную сторону ее шеи и, притянув к себе поближе, шепотом выдохнул ее имя. Неожиданно он обхватил ее талию второй рукой и притянул ее к себе таким образом, что она обняла его коленями за талию. Положение близкое, но не непристойное. Гаррус лицом уткнулся между ее шеей и плечом, прижавшись твердыми пластинами к мягкой коже. Броня обоих с ужасным лязгом ударилась друг о друга. Шепард погладила руками его капюшон и положила подбородок на его лобную пластину, чтобы турианцу было удобнее. Шепард это смущало, и ей было немного неудобно, но ее это не волновало. Она хотела этого. Даже не знала, насколько. И судя по тому, как он вцепился в нее, он тоже. Минута прошла или вечность - она не знала - прежде, чем почувствовала, что его плечи напряглись. Прижав к себе ее тело максимально тесно, турианец начал покачивать ее как младенца. Низкий, жалобный звук раздался из его груди. Казалось, он плачет – на турианский манер – и ее это потрясло. Она никогда не думала, что он настолько эмоционален. В прошлом он всегда был таким невозмутимым, таким сдержанным. То, что он показал свои эмоции сейчас - или просто не смог сдержаться - говорило красноречивее всяких слов относительно его нынешнего психического состояния. Что, черт возьми, ему пришлось перенести? Потребность успокоить его была слишком сильна, чтобы проигнорировать ее, поэтому она и пробовать не стала. Вместо этого Шепард убрала руку с его капюшона и погладила турианца по шее чуть ниже гребня. Поглаживая чувствительные чешуйки турианца, Шепард чувствовала себя странно - хотя здесь, сейчас, с ним, она чувствовала себя абсолютно естественно. В конце концов, он перестал дрожать. Турианец заурчал. Шепард почувствовала, как напряглось все тело Гарруса. Турианец начал ртом ласкать ее кожу. Она задохнулась от ощущения его жестких губ, мягко покусывающих ее шею. Несмотря на препятствие в виде брони, она сама теснее прижалась к нему. Этого ей было мало, недостаточно близко. Он отреагировал немедленно, и очень недвусмысленно. Он заворчал, и ее тело немедленно пронзила теплая вибрация, исходящая из его груди. Его когти, все еще находящиеся на тыльной стороне ее шеи, притянули ее голову ближе к нему. Краткая вспышка боли сменилась удовольствием, когда его грубый язык коснулся кожи ее шеи. Турианец потерся носом за ее ухом, обдувая кожу горячим дыханием. Она царапнула кожу на его шее, и его тело вновь мгновенно отреагировало. Ее сердце, словно отбойный молоток, билось об ее ребра, казалось, в целом мире осталась только он и она. – Гаррус …