Папарацци

***

Джон занимается приготовлением ужина − жареного цыплёнка с картофелем и несложного зелёного салата. Шерлок, сидя за кухонным столом, просматривает на ноутбуке дела на своём веб-сайте, иногда комментирует или читает что-то вслух, чтобы услышать мнение Джона. Потом он замолкает и некоторое время ничего не говорит. Джон, собираясь добавить шпинат к уже нарезанному салату романо, промывает его, а затем говорит: − Ты, наверное, уже выбрал что-то? − Хмм? − Голос Шерлока рассеян, он смотрит на экран ноутбука, окрашивающего его лицо в синий цвет. − Извини, что? − Он отрывается от экрана, и поднимает глаза на Джона. − Я просто спросил, выбрал ли ты уже что-то, − говорит Джон, думая про себя, какие же у Шерлока синие глаза − зрачок приспособился к неяркому свету кухни и расширился в его светло-голубых ирисах. У глаз Шерлока такое же бесконечное количество настроений и ипостасей, как и у него самого. − О... Нет ещё. − Шерлок закрывает ноутбук. − Извини, я должен помочь? Джон улыбается. В прежние времена Шерлок никогда об этом не спрашивал, хотя обычно делал всё, если он обращался к нему за помощью. Они оба сейчас стали более внимательными друг с другом, по-крайней мере дома. − Я думаю, что у меня уже всё охвачено, но, если хочешь, можешь накрыть на стол. − Конечно. − Шерлок встаёт, убирает со стола ноутбук, а затем возвращается и открывает шкафчик. − Пахнет восхитительно, − замечает он, доставая тарелки. − Цыплёнок? Джон утвердительно кивает. − С салатом и картофелем. − Жареный? − с надеждой в голосе спрашивает Шерлок. − Да. Я знаю, что ты его любишь. − Джону ничего не остаётся, как чувствовать, что ему приятно это слышать. Он знал ещё до свадьбы с Мэри, что Шерлоку нравится его готовка, но раньше тот никогда не говорил об этом так непосредственно. Шерлок издаёт одобрительный звук. − У нас есть какое-нибудь вино? − Ты купил на прошлой неделе Sauvignon Blanc, − говорит Джон. − Мы до него не добрались, потому что ещё оставалось Pinot Noir. − Я открою его, − решает Шерлок. Он идёт к холодильнику, чтобы достать вино. − Не захватишь ещё огурец, пока ты там? − просит Джон, нарезая томаты черри на половинки. Шерлок возвращается с огурцом и заглядывает в салат через плечо Джона. − Чудесно, − комментирует он. − Хочешь, я сделаю соус, который тебе так нравится, с кунжутным маслом? − Это было бы великолепно, − улыбается Джон. Причина, по которой можно ничего не спрашивать о соусе, состоит в том, что он знает, что именно собирается сделать Шерлок. У них есть свои маленькие традиции, и это − одна из них. Шерлок достаёт маленькую стеклянную миску, которую всегда использует для приготовления соуса, а затем обходит Джона, чтобы достать растительное масло, бутылку винного уксуса, специи. Встав около него, он смешивает всё это вместе, а потом добавляет туда нарезанный огурец. Джон же в это время пытается не чувствовать себя слишком счастливым. Но он счастлив. Только папарацци и слухи впутываются во всё это, подмачивая репутацию ощущению, как он рад вернуться сюда, на Бейкер-Стрит, к Шерлоку, как часть всего этого. Пока они не говорят об этом, всё хорошо. Таймер подаёт звуковой сигнал, что цыплёнок готов, и Джон достаёт его, чтобы тот немного остыл. Шерлок берёт два бокала с самой верхней полки в шкафу и наливает вино, пока Джон добавляет соус в салат. Он ставит всё на стол, а потом они ужинают и обсуждают следующее дело. Всё так комфортно и правильно между ними. Той ночью Шерлок снова позволяет ему поменять на ноге повязку. Когда он заканчивает перевязку, Шерлок мимолётно касается его руки и говорит: − Спасибо тебе, Джон. − И Джон чувствует, как будто в груди что-то плавится. − В любое время, − отвечает он, и только спустя какое-то время понимает, что это − эхо тех слов, что однажды сказал ему Шерлок, того, что он не мог не сохранить в своих чертогах памяти.