Песни, которые никогда не пели

Название: Девушка, которая знала все - Ничего ты не знаешь, Джон Сноу! – Игритт уверенно мотает головой, и отворачивается от вороны. Она знает, что у него в глазах – смесь укоризны и обиды. Ну и пусть. Ей-то какое дело? Она девушка вольная. И если Джон Сноу придумал, что она ему принадлежит – то пусть засунет себе свое воронье самомнение куда подальше. Как Игритт захочет, так тому и быть. Правда же? Ей нравится грусть в его взгляде, и то, как черные кудри падают ему на лоб. Ей нравится румянец, который порой вспыхивает на его щеках, и как он обиженно поджимает губы в ответ на ее колкости. Но это ведь еще не повод влюбляться в этого слишком ладного и правильного перебежчика! Игритт обижается. Джон слишком часто говорит о вещах, в которых не смыслит, и ее это раздражает. Да и вообще - ничего он не понимает ни в мире за Стеной, ни к югу от нее. Бедный, бедный Джон. Как же он со всем справляется с такими-то вороньими мозгами? Ей не нравится, как он порой смотрит на нее, словно на глупую дикарку. И как он порой глядит куда-то вдаль, словно пытаясь высмотреть свою ледяную любовницу-Стену. Ей не нравится, что ночью он иногда бормочет имена Мормонта, Куорена и совсем редко – каких-то Робба, Брана и Арьи. Особенно ее Арья не устраивает. Наверняка самодовольная дочка какого-нибудь напыщенного лордика. Ей не нравится делить мысли Джона Сноу с кем попало. А вот это уже как раз повод, чтобы влюбиться. Название: Мой ласковый и нежный змей Кинжалы из валирийской стали не рассчитаны на то, чтобы чистить ними яблоки, но Оберин Красный Змей не привык следовать скучным границами поведения. Брат терпеливо наблюдал за ним, барабаня пальцами по столу. - Значит, надо ехать, - подвел итог Оберин, отправляя в рот кусок яблока, - Не то Ланнистеры ненароком решат, что с их беленьких ручонок кровь Элии чудесным образом смылась. - Мне стоит напомнить, чтобы ты был осторожен? - Не волнуйся, мамочка. Пусть лучше Тайвин и его чертов Гора почешутся. Я и так слишком долго ждал, чтобы наконец заставить их захлебнуться кровью. - Оберин! – Доран нахмурился. - Я знаю свое имя, спасибо. Надеюсь, убийца сестры тоже его хорошенько запомнит, прежде чем издохнет. И они еще возропщут на богов, что те недодали тебе здоровья. Потому как ты для них более терпеливый и благодатный гость. Красный Змей слишком хорошо знал брата, чтобы поверить в его внешнее спокойствие. Он знал, что в Доране тоже ядовитым шипом сидит память об Элии и ее детях. - Главное, не планируй освежевать Гору прямо на свадебном пире, - Доран потер больное колено и поморщился, - Это будет выглядеть совсем печально. Оберин хотел было сказать, что не более печально, чем тела детей в красных плащах, но умолчал. Скоро он потребует оплату давнего долга львов. - Я возьму с собой Элларию, - Змей улыбнулся своей самой ядовитой улыбкой, - Посмотрим, как Тайвин и его свора попытаются ублажить одновременно и меня, и знать своей вонючей столицы, которой больно смотреть на любовницу дорнийского принца. - Наши нежно любимые друзья Тиреллы обрадуются твоему появлению не меньше. - Розанчики... Люблю розанчики, - Оберин несильно замахнулся, метнув кинжал в карту, висящую на стене. Лезвие ушло в стену на три четверти как раз в той точке, где и располагался Хайгарден. Название: И содрогнутся вольные степи Кхал Дрого умирал. Жар терзал его тело, а могучее сердце гулко и надрывно стучало где-то глубоко в груди. Будь он способен сейчас думать, то весьма удивился бы. Его не мог одолеть ни один дотракийский воин, но умирал кхал от невыносимого жара, рождавшегося в его теле. В те ничтожные мгновения, когда его душа вновь обретала власть над телом, кхал слышал далекий нежный голос, повторяющий его имя. Голос луны его жизни. Голос его прекрасной серебряной кхалиси. Он так хотел вернуться к ней, но очередная волна жара сотрясала его тело, и он вновь проваливался в черные пучины вечной ночи. Но даже оттуда умирающая душа кхала рвалась к его бесценной жене, пытаясь разорвать проклятые оковы. Когда кхал впервые увидел ее, такую бледную и прозрачную, то никогда бы не подумал, что она станет настолько близка его жилистому сердцу. Дотракийцы уважают лишь силу, а в луне его жизни, в чужестранке с трудным именем, была неисчерпаемая сила. Такая, что сумела привязать к себе самого кхала Дрого. Если бы он мог говорить, то сказал бы, что однажды они обязательно встретятся снова. И уже никогда не расстанутся до скончания веков. Он сказал бы своей кхалиси, чтобы она не лила понапрасну своих драгоценных слез. Кхал бы никогда больше не позволил луне своей жизни плакать по его вине. Однажды она прискачет к нему в Ночные земли. Однажды так и будет, надо лишь просто подождать. Великий кхал всегда дожидается свою кхалиси. Это все знают. Название: Водяной плясун Он стоял на коленях, и глаза застилала алая пелена. Эддард не сразу понял, что это всего лишь кровь из раны на лбу. Джоффри…Король Джоффри, бастард Джейме Ланнистера и незаконный правитель Вестероса говорил какие-то слова, которые должны были бы жечь Неда больнее каленого железа. Но, странное дело, его мало волновали речи мальчишки. Время тянулось медленно, словно густой мед, сладко пахнущий летом. Мед, на который слетаются мухи. Его приговаривают к смерти. Все, что ему обещали, оказалось вмиг грязной ложью. Нед мысленно захохотал. За те короткие минуты, когда он говорил ложные признания своей вины, он чувствовал себя в разы грязнее, чем во времена форсированных переходов с войсками. «Выиграть или умереть». Эддард Старк, лорд Винтерфелла и Хранитель Севера не умел играть в игру престолов, и снова был вынужден это признать. Где-то в стороне Санса упала без чувств – его старшая девочка никогда не отличалась особенной силой духа. Она всегда была истинной леди – нежной и очаровательной. Истинная дочь Кейтилин Талли. Эддард не видел беснующейся толпы перед собой. Он видел лишь маленькое, такое знакомое личико. И сверкающие от слез глаза. Нед хотел крикнуть, чтобы Арья бежала, спасалась. Что если ее заметит Серсея или Джоффри – ей несдобровать. Но нельзя. Тогда его Арью, его маленькую любимицу, непременно схватят. Все что у него оставалось – смутная надежда, что его смерть принесет Джоффри удовлетворение, и он не станет срывать зло на Сансе. Этот жестокий, безумный мальчишка. Если бы Нед способен был проклинать – он бы обязательно его проклял. За те медленные секунды, что Лед резал воздух, Нед успел увидеть, как Арья лихорадочно пытается протолкаться к эшафоту. Отважный, самоотверженный волчонок. «Убегай отсюда. Беги, что есть сил, мой маленький водяной плясун»… Название: О принцессах и великанах - Ты хорошо запомнила, что должна сказать? – зеленые глаза королевы сверкали совсем как самые настоящие изумруды. Шая покивала. Если ее величество изволит считать Шаю дурочкой, то она ошибается. Она много кем была в своей жизни: и шлюхой, и лгуньей, и лицедейкой. Но сообразительность всегда была при ней. На лице королевы отразилось отвращение, и она поспешила удалиться из комнаты. Шая пожала плечами. Какие они все-таки неженки, эти Ланнистеры. И все они одинаковые. Даже Тирион. Ей, пожалуй, было даже немного жаль ее гиганта Ланнистера. Он так трогательно о ней заботился, что порой могло показаться, будто он влюблен. Чушь какая. Быть шлюхой десницы - весьма полезно и любопытно. Но быть шлюхой бесправного Цареубийцы совсем не так занимательно. Шая взволнованно склонилась к зеркалу. Ей показалось, что в уголке глаз пряталась морщина. Она в панике разгладила кожу пальцами и вздохнула. Мысли о том, что ее молодость не вечна, и однажды она превратится в сморщенный старый финик, Шая гнала прочь. Сейчас она юна и красива, и нечего думать о старости. Зато теперь ей ничего не стоит расплакаться. Покрутившись перед зеркалом, Шая быстро повторила вслух приготовленную для суда речь. Добавила пару горьких подробностей, и едва сама не разрыдалась – настолько правдоподобно выходило. Королеве должно понравиться. Конечно, Тирион не оценит ее выступление. В любом случае, не вечно же он бы занимался самообманом. Рано или поздно, ее гигант Ланнистер все равно бы понял: его шлюха станет принцессой только тогда, когда он сам станет великаном. Название: Принцип Елены Троянской Она не могла бы правдоподобно отрицать тот факт, что отвести глаз от черно-алого рыцаря она не в силах. Лианна, сузив глаза, наблюдала, как Рейегар Таргариен мчится навстречу своему последнему сопернику. Можно и не сомневаться в исходе поединка – сегодня равных кронпринцу нет. Когда Рейегар выбил сира Барристана из седла, глаза Неда едва заметно блеснули, стоило ему взглянуть на Лианну. Еще совсем недавно они с братом поспорили, кто же выйдет победителем турнира. Что ж…она всегда отличалась чуткой интуицией. Зрители возбужденно переговаривались, обсуждая бой. Кто-то приветственно махал Рейегару, кто-то отпускал беззлобные шуточки, но Лианне отчего-то казалось, что принца не радуют эти мелочи, должные польстить мужскому самолюбию. Вокруг него словно витал ореол вечной грусти, через который ничто не могло пробиться. Он ехал медленно, совсем не так, как неистово гнал своего коня в поединках. Лианна бросила беглый взгляд на Элию, его супругу. Должно быть, она так гордится своим героем, ведь Рейегару не было сегодня равных. И сейчас он объявит ее не только своей принцессой, но и королевой красоты. Лианна никогда не была особо романтической натурой, но такие красивые жесты порой даже ее заставляли проникнуться моментом. Сначала ей показалось, что конь перестал повиноваться всаднику. Потом Лианна поняла – дело совершенно не в этом. Та же мысль посетила голову каждого зрителя, если судить по тому, как перестали они улыбаться, и как напряженно дернулся Роберт Баратеон. Сомнений быть не могло – молодой принц проехал мимо своей законной жены, и замедлился подле нее, Лианны Старк. И дело было совсем не в венке для королевы красоты. Лианну куда больше интересовали глаза героя турнира. Эти бездонные лиловые, с поволокой глаза. Когда он смотрел на нее, в них появлялось странное выражение. Будто из-за облака выныривает луч солнца. Сердце в груди Лианны забилось с неистовой силой. Может, зима и близко. Но сейчас ей на секунду показалось, что лето никогда не уйдет. Название: Быть волком Северный ветер лохматил его волосы. Северный ветер пах снегом, сказками старой Нэн и отцовским плащом. Робб Старк зажмурился, и попытался ненадолго опрокинуться с головой в прошлое, в те безумно далекие дни, когда Винтерфелл казался огромным, словно весь мир. Не получалось. Северный ветер бередил память, но ощущения детского спокойствия не приносил. Его лютоволк заворчал, и ткнулся носом в ладонь. Робб потрепал его по ушам, продолжая витать где-то в своих мыслях. - Я тоже хочу домой, - признался он Серому Ветру, - Но ты же знаешь, что наше место здесь. Роббу не хотелось возвращаться в лагерь. Там он снова становился Королем Севера, который должен соответствовать своему титулу. А сейчас ему просто хотелось быть…Роббом, сыном Эддарда Старка, братом Сансы, Арьи, Брана, Рикона и Джона Сноу. Что особенно проблематично, если учесть, что большая часть его семьи не просто погибла, а еще и не может быть возвращена в родной Винтерфелл. Он, казалось, был бы готов продать душу, лишь бы вернуться на один день в беззаботное прошлое. Получить снежком по затылку от Джона. С хохотом попытаться угнаться за отцом, который никогда не поддавался во время конных прогулок. Послушать, как Арья подтрунивает над Сансой. Увидеть, как Бран карабкается по стене, а после отругать его за это. Услышать смех Рикона, и взять его на руки, будто он – бесценное сокровище. Королю Севера хочется стать просто Роббом. Но позволить он может себе это только тогда, когда лютоволк станет обычным волком.