Аминь.

Я не был здесь уже два года. Кладбище. Я бывал на кладбищах во многих странах, они такие разные и такие одинаковые. Тишина, торжественность, грусть – это то, что объединяет все погосты мира. Стою перед её могилой, с портрета на меня смотрит молодая, красивая девушка, она улыбается мягкой, загадочной улыбкой. Самая красивая девушка, которую я видел на этом побережье. Десять лет прошло со дня её смерти. Страшная, безжалостная болезнь не щадит никого, ни молодого, ни старого, ей не важен пол, общественное и семейное положение, ни наличие грудных детей и несовершеннолетнего мужа. - Мариассоль, милая моя, единственная женщина, моя жена, мать моего сына, почему ты ушла так рано? Я говорил вслух, меня не пугал тот факт, что кто-то может услышать мою молитву. Я давно молюсь только ей, моему ангелу, моей душе, моей единственной любви. Дело не в том, что больше я не полюблю, дело в том, что я не полюблю женщину. Я – гей. Это не взгляд на жизнь, не приобретённый опыт, это наследственность. Девственность я потерял в не полных тринадцать лет, все думали, что мне уже четырнадцать. Беспечное детство на пляжах *** сделало своё дело. Мальчик - отличник, гордость школы, перешагнувший через два класса, победитель многих конкурсов и олимпиад, сын выдающихся, не побоюсь этого слова, родителей, оказался темпераментным любовником, идеальным «нижним» партнёром. - Почему ты? Почему так рано? То лето я не забуду никогда, моему другу Пабло исполнилось четырнадцать, а мне до моего праздника первого совершеннолетия оставалось целых пять месяцев, как я тогда завидовал другу. Претензия, конечно, была к родителям, не могли меня сделать на полгода раньше?! Она была необыкновенная, не земная. Продавая мороженое на лотке своего дяди, одаривала всех своей милой улыбкой. Ангел – вот, что тогда я подумал о ней. - Мариассоль, у нас всё хорошо, Алек растёт, правда, мы редко видимся, ты меня знаешь, я не мог, чтобы не вляпаться, я и сейчас рискую, беседуя с тобой, но я не мог не прилететь, я летел через океан с мыслью, что увижусь с тобой. Милая, тихая и необыкновенно красивая девочка, я думал ей лет шестнадцать, она мило краснела от нелепых комплиментов Пабло, потом друг похвастался своим праздником, спросил, как она думает, сколько нам лет. Она нас удивила, хотя судила, как все остальные. Пабло и Карлушу она назвала цифру шестнадцать, а мне, как обычно, семнадцать, даже восемнадцать. Да, я так и выглядел, года на три старше своего реального возраста, это сейчас, больше двадцати трех, ещё никто не дал, а тогда, казалось, вот она – удача. - Марисолька, я испортил всё, что мог! Я полюбил не того, кого можно любить! Я – ничтожество! Так завязалась наша дружба. После работы девушка составляла нам компанию, наши игры были детскими и безобидными, она очень удивилась, когда узнала, что Пабло и Карлуш пара, но не осудила, наоборот, сказала, что чувствует себя в таком окружении безопасно. Родители девушки были не богатыми, это мы элита, проживающая на холмах, в собственных домах со ступенями белого мрамора, бассейнами и садами. Запросы её были более чем скромными, и со временем мы стали парой. - Любимая, прости меня дурака! Я могу списывать всё на природу, на отсутствие опыта по молодости, но я виноват, во всём виноват я один. Родители говорят, что я хороший отец, и если бы не обстоятельства… Обстоятельства. Как легко списать на это слово свои неудачи. Свою вторую девственность я потерял с ней, с моей богиней, на своё четырнадцатилетние. Тогда я сказал, сколько мне исполнилось, она смутилась, даже разозлилась, а я не понял тогда почему. Ту ночь, я не забуду никогда, как мы любили друг друга, столько было сказано слов, дано обещаний, а на утро, после моего признания, она расплакалась, обозвала меня глупым малолеткой и убежала. - Алек хороший мальчик, ему уже двенадцать. Конечно, я для него больше старший брат, чем отец, своим папой он считает деда, моего отца, мою маму называет «мамулечка», тебя «моя родная мама», а я просто Фаня. Марисолька, мне плохо, я всё сделал не так! Мы вскоре помирились, наши встречи были частыми и жаркими. Я только познавший любовь женщины, чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Но вдруг, после двух месяцев встреч, она пропала. Впервые я ощутил пустоту, пустоту в душе, в голове, в пространстве вокруг меня. Друзья не могли понять, что со мной происходит. Когда её сестра сказала, что она уехала, и раньше следующего года не вернётся, мой мир рухнул. Как говорил Пабло, я на тот момент, как с х*я сорвался. Менял любовников, бессовестно лгал о своих годах, зависал в клубах, алкоголь не по мне, не берёт он меня, подсел на травку. Так было три долгих месяца, пока в наш дом не пришли странные посетители. Это были родители Мариассоль, они пришли в наш дом, требуя справедливости, их девочка носит под сердцем моего ребёнка, и я должен за это ответить. Тогда я вознёсся выше седьмого неба, моя любовь меня не бросила. Родители, осознавшие на тот момент, что их сын - гей, так обрадовались, что через неделю Мариассоль носила мою фамилию, а к ней относились, как к хрустальной вазе. Иным принцессам не воздают столько почестей, как моей любимой жене. Когда родился Валентин, моя жена назвала сына в честь моего отца, счастливы были все, даже мои закадычные друзья, я на тот момент оканчивал школу, и надо заметить, был примерным, верным семьянином. А потом случилось самое большое горе. Опухоль, неоперабельная, в левой доле мозга, через полгода после постановки диагноза её не стало. - Любимая, я всегда старался быть хорошим сыном и отцом, не знаю, каким был мужем, я толком и не успел осознать своё положение, но все свои потребности оставлял на потом, как будто жизнь резиновая, и у меня будет время жить в своё удовольствие. Жил их жизнями, их интересами, их проблемами. Было время, когда родители говорили мне, что я «третирую» ребёнка, требую от него не по годам, что меня близко подпускать к детям нельзя. Но мы любим друг друга. Теперь, скоро будет три года, как живём на разных концах света, он сказал, что любит меня, не как брата, а как отца! Марисолька, я счастлив и несчастен одновременно, я тебе благодарен за него, ты подарила мне весь мир, в глазах моего сына. Спасибо тебе. Я, наверное, всё же счастлив, но я не умею жить для себя, попробовал, и вот, что из этого получилось. Я понимаю, он вырастит, у него будет своя семья, родители состарятся и уйдут, друзья, а что друзья? Они были есть и будут, но у них своя жизнь, как мне жить, подскажи, любовь моя, как сделать так, чтобы ощущать самого себя? Ты всегда меня понимала, ты любила меня, а я без тебя потерялся. На моё плечо легла тёплая, лёгкая ладонь, я обернулся, из-за слёз, что непроизвольно катились с моих глаз, сразу не разобрал, что передо мной стоит священник. - Сын мой, - сказал он тихим, мелодичным голосом, - велика печаль твоя, почему ты не исповедуешься, почему страдаешь в одиночестве? Я случайно услышал твой монолог, ты говоришь с женой своей, но уже десять лет прошло со дня её смерти, неужели всё это время ты держал боль в себе? - Я не принадлежу вашей конфессии, святой отец, - сказал я вытирая платком слёзы, - я не умею исповедоваться, Бог и так знает, что у меня на душе. Священник посмотрел на меня с грустью, и ответил: - Ты одинок, хотя живёшь в семье, среди любящих тебя людей, почему? - Не знаю, видно такой я уродился, с неправильным чувством долга, неправильной сексуальной ориентации, даже образование получил не по своей натуре. Если бы не обстоятельства, то так бы и работал на атомной электростанции, сейчас хоть делом любимым занялся, правда, в далёкой стране, но видно такая моя судьба, только терять. - Нет такой судьбы, - ответил священник, - Бог справедлив, и никогда не даёт больше, чем может выдержать человек. Я не знаю подробностей твоей жизни, но я понял, с твоих слов, что жить тебе выпало одному? - Да, - просто ответил я, на пояснения не было сил. - Возможно это для того, чтобы ты вспомнил о себе? - Как это?- Удивился я, - вспомнить о себе за счёт других? Святой отец усмехнулся: - В библии сказано: "Ни сыну, ни жене, ни брату, ни другу не давай воли над собой при жизни твоей. Доколе ты жив и дыхание в тебе, не заменяй себя никем". Ты думаешь это простые слова? Ты подумай над ними, почитай книгу книг. Не знаю, в чём ты винишь себя, почему страдаешь, но Бог справедлив, он отправил тебя на другой конец мира, чтобы ты нашёл себя, не теряя тех, кого любишь. Живи и верь, всё делается по воли Его, и твоя жизнь принадлежит только Ему и тебе, так сумей прожить её не страдая. И помни, если тебя Бог сотворил таким, как ты есть, значит на это воля Его. Священник ушёл так же незаметно, как появился рядом, я взглянул на фото покойной жены, мне показалось, что она как-то по-другому смотрит на меня с портрета, с любовью и нежностью. Не знаю, как буду жить, не знаю, что ожидает меня в дальнейшем, но слова из библии, как тату отпечатались в моём сознании: «Не дай воли над собой при жизни твоей». Аминь.