Передозировка

— Останься. Тихий шёпот заставляет вздрогнуть Себастиана. Мурашки окутывают его тело, когда мягкие пальцы Курта дотрагиваются до оголенной поясницы. Подушечки его пальцев осторожно скользят выше, будто играясь с россыпью родинок. От этого действия Смайту становится трудно дышать, а холодная ладонь Курта перебирается к ключицам и шее. Себастиан резко выдыхает. — Прости, не сегодня. Ладонь Курта не исчезает, продолжая поглаживать нежную кожу шеи; перебирается выше, замечая небольшую щетину. Хаммел заменяет прикосновение пальцев поцелуями. Он трётся лицом о небритый подбородок, кусает нижнюю губу Смайта и вовлекает в поцелуй. Поцелуй получается мокрым, желанным, отчаянным. Всё в их отношениях было таким отчаянным и желаемым, что ни один из них не мог отказаться от этой игры. Курт много раз уговаривал себя прекратить, поставить точку, но получалась лишь точка с запятой; от этого было невозможно отказаться. Себастиан словно наркотик, запретный плод. Сколько раз Хаммела ломала, убивала эта влюбленность, а этот запах. Запах. Что нужно сделать, чтобы забыть его? Хотя забывать Курту совсем не хотелось. Воздуха катастрофически не хватает. Курт отстраняется от губ Себастиана и, не отрываясь, смотрит в бездонные глаза напротив. Они не особенные, совсем обычные, как и у всех людей, но взгляд… Как смотрит Смайт. Каждый раз Хаммел сглатывает слюну, мечется, пытается избежать этих огромных глазищ, которые пожирают его изнутри. И он сбегает, и до боли знакомый запах заполняет лёгкие. Носом Курт тычется в подушку, пытается успокоиться. Но этот запах – его воздух – он не успокаивает, он только манит к себе. Курт дышитдышитдышит. Дышит. Ему сносит крышу, он больше не может. Теплая рука забирается в его растрепанные волосы, Себастиан аккуратно тянет короткие волоски вниз, от чего Хаммел беспомощно продолжает дышать. — Уходи, — голос Курта снова срывается на шёпот. — Прекрати давать мне надежду. Не нужно. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – набатом бьется в голове Курта. — Прости. Курт не смотрит, он знает, что сейчас Смайт натягивает джинсы, или может быть, футболку. Это неважно. Через несколько секунд слышится хлопок двери. Себастиан уходит. Курт обещает себе, что когда-нибудь поставит точку.