Успеть схватить.

Глава 13. - Игорь. Сон уже привычно съежился и опасливо растаял при звуке голоса. - Вставай, пошли завтракать. Соседский петух громогласно кукарекнул за забором, явно подрабатывая у Серого будильником. - Нёнечка, ещё пять минут, - Игорь перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. Совершенно бесполезная попытка спрятаться, потому что тут же почувствовал как по обнаженной коже поползла укрывавшая тело простыня. Как по ноге вверх побежали шустрые пальцы, и, добежав до конца пути, на ягодицу легла теплая ладонь. Пальцы с силой сжали тренированное, упругое тело и, чуть потискав, двинулись вверх по спине, но не успев переместиться вниз на бока, были перехвачены руками перевернувшегося Игоря, раскусившего коварный замысел улыбающегося "щекотилы". Не выпуская руки, потянул на себя, прижал еще раздетого до трусов Серого и шепнул в потянувшиеся к нему губы: - Я проснулся. Подай мазь сначала, а затем уж завтракать будем. И лишь после этого позволил Серому захватить в плен свой рот. Мягкие губы, настойчивый язык, предвкушение приятной процедуры заставили сладко поджаться мошонку. И уже ушли на второй план и дурной петух, и звук скинутых с ног шлепанец, и шорох дивана, когда Серый сунул руку под матрас, в их "склад" интимных припасов за мазью. И не отодвигаясь, губы к губам, перекинул ногу через Игоря, встал на четвереньки, выгнулся и сунул тюбик тому в руку. - По-моему, всё уже зажило, стало почти как новое, скоро даже зарастет без твоего внимания. - Это приглашение? Игорь открутил колпачок, вытянул руки и стянул с Серого вниз трусы. Тот подался чуть вверх, сокращая расстояние между руками и попой. Теперь перед глазами Игоря оказались его соски, трусы на бедрах натянулись, и Серый, сняв их, скинул на пол. Игорь спешно лизнул сосочек, выдавил лекарство себе на средний палец. Свободной рукой раздвинул ягодицы, еще больше сдвинув тело на себя, и медленно погрузил палец внутрь. Серый выгнулся и коснулся полувозбужденным членом живота своего "лекаря", руки заметно подогнулись, и голова расслабленно прислонилась к диванному подлокотнику. Скользкий палец хозяйничал в отзывчивом теле, а Игорь ловил томные вздохи и вылизывал смуглую загорелую грудь, ключицы, ребра. Шумное дыхание перешло в тихие стоны, и гибкое тело, продолжая нависать, двинулось назад, сильнее насаживаясь на палец и потираясь требующим внимания членом. - Серёнечка... Игорь остатками разума сам себе напомнил - никаких засосов. - Солнышко моё раннее, - шепот под ключицу. Палец, забыв своё предназначение, двигался поршнем внутри так, как хотелось бы двигать вовсе не пальцем. - Игорь, хочу тебя. Давай уже, а? - Серенький, тебе ж потом весь день работать. Серый молча качнулся назад, повернувшись на 180 градусов, и обхватил губами вызывающе торчащий индикатор настоящих желаний любимого. Выставив Игорю напоказ свои округлые прелести с блестящей от мази промежностью. - Маленький упрямец, - с улыбкой буркнул Игорь, а палец вернулся к прежнему занятию. Пока еще шевелились мысли, пока от горячих, жадных губ поднимающаяся снизу свинцовая тяжесть не придавила, раздавив остатки сознательности первобытными инстинктами. - Мой сладкий... Продолжая активно шевелить пальцем, Игорь понял, что нашел то, что искал - по реакциям желанного тела, по замершему на своем члене языку, по тягучему, как патока стону. Широко лизнув вторую руку, обхватил дразняще висящие перед ним яички и, продолжая движения уже обеими руками, отдался во власть собственного удовольствия. Почти на пике не выдержал и, приподнявшись, несильно прихватил зубами светлую на фоне загорелой спины ягодицу. И расслабленно лизнув укушенную попку, рухнул на диван, с упоением слушая жалобный стон кончающего Серого. Развернув вялого парня к себе лицом, чмокнул раскрасневшиеся влажные губы и шепнул: - К черту завтрак, Серень. Душ и кофе. Тот согласно кивнул и бесстыдно потерся об испачканного своей же спермой любовника, мурлыкнув: - Неплохая побудка перед свиданкой с лопатой и бетономешалкой. Я первый в душ. - Это мы еще посмотрим, кто первый. Игорь молча гладил прильнувшее тельце и мыслями летал где-то далеко-далеко по небесным полям, поэтому прозвучавший вопрос был для него совершенно неожиданным. - Ты вспоминаешь о нем? О том, которого оставил в Москве? Игорь решил промолчать, чтобы не расстраивать Серого, но с удивлением понял, что вот уже несколько дней даже не вспоминал о Тике. Вообще. И честно ответил: - Нет, Серень. Вообще забыл о нем. Из заоравшего дурниной соседского петуха-будильника хотелось вынуть батарейки, а ещё лучше - сварить бульон. Игорь потерялся, совсем потерялся в вихре собственных чувств, враз поглупевший, как влюбленный мальчишка. И не мог оторваться от Серого, с большой неохотой отпуская его от себя на работу, только для того, чтобы с нетерпением ожидать его возвращения на обед или вечером. Его стараниями скоротать время между прогулками к морю и возвращением хохленка были собраны черешня и абрикосы и успешно транспортированы Вере Васильевне, были скошены трава и коварная крапива, когда-то посягнувшая на его мальчика, и даже была возвращена домой выписанная из больницы Катерина. Он развалился в гамаке и, потягивая пиво, ждал возвращения домой маленького хозяина. В просветы виноградной беседки были видны причудливые облака, лениво плывущие по ярко-голубому небу. Сначала проплыл белый пушистый крокодил, его пытался догнать то ли рак, то ли скорпион. Воображение Игоря разгулялось при виде следующего, особо витиеватого комка небесной ваты, чему весьма способствовал уже не первый литр местного пива. Гамак покачивался, добавляя комфорта в ощущения. - Игорь, ты дома?! - Да, что орешь так? - Собирайся, надо засветло за глиной сгонять. - Сереж, я вроде как уже пивасиком залился. Может, завтра на трезвую? - Не, сегодня. Я спецом велики припер, и свой, и теть Верин. Игорь поднялся из гамака и вытянул шею, заглядывая Серому за спину. У ворот стояли два механических коня. Не первой свежести, какие-то совсем уж беспородные, да и молодость их явно давно позади. И если один еще мог похвастаться ручными тормозами и переключателями скоростей, то второй вообще поблескивал металлом "рогатого" руля. - На таких в Москве уже и таджики не ездят. - Вот видишь, как здорово, что мы не в Москве и даже не таджики. Окончательно Игоря контузило при виде здоровенного, будто клоунского клаксона в основании руля и подозрительной проволочной растяжки вдоль рамы. - Серый, это что? - Задний фонарик. - А он где, не вижу? - Прямо под седлом. - То есть, под жопой, ты хотел сказать? - Точно. - А проводок зачем? Аха, вижу... Батарейки и аккумуляторы придумали для ленивых. Значит, чем сильнее шевелишь ногами, тем ярче горит зад. Я хочу это видеть. Я хочу видеть огонёк в твоей ж... - Игорь театрально воздел руки и тут же, прижав одну к груди, второй ткнул пальцем в сторону велосипедов. - А почему тот, что помоложе, такой "пчелиной" масти? Ты его, что, у Билайна угнал? Серый заулыбался и погладил полосатую раму: - Ничего ты не понимаешь. Прикольно же. Я его сам красил года три назад. Велик был весь ядовито-желтый в черную полоску, как оса. Будто демонстрируя всем, как он крут и опасен. Его старший товарищ был скромен и практичен - сзади классический велосипедный багажник, спереди - металлическая корзина, ну и супер-клаксон, само собой. - Серый, может всё же лучше на машине? - С ума сошел? Че тут ехать-то? Спорить совсем не хотелось, и они поехали. Попутно перевозбудив и раззадорив всех окрестных собак кряканьем клаксона, а затем спугнув небольшую отару, разбежавшуюся с возмущенным блеяньем по огороженному участку поля грязно-серыми бильярдными шариками. Дорога была неровной, с криво укатанной машинами колеёй. Засохшая глина крошилась под весом велосипедистов, и ехалось весьма экстремально - колдобины, извилистые спуски и подъемы, пересохшие ямки луж, песочные насыпи и островки зелени, поросшие чертополохом и крапивой, скучать и расслабляться не давали. Игорь, выбравший себе "осятину", мог почувствовать собственным мягким местом всю важность изобретения амортизаторов. Как ехал Серый на жестком седле рогатого зверюги, он боялся даже представить. Впрочем, смеющийся и горланящий Серый ехал не столько сидя, сколько стоя, при этом успевал объезжать кочки, ямки, махать рукой, рассказывая, что где раньше произрастало в колхозно-совхозные времена, периодически выкрикивать что-нибудь ободряюще-издевательское, жать клаксон и поправлять съезжающий с плеча рюкзак. "Лихой наездник коня педального 80 лвл". Ветер, не на шутку разгулявшийся на равнинных просторах полей, гладил волосы воздушными пальцами и щекотал в носу запахами трав. Остановившись и спустившись к воде, Серый скинул одежду, извлек из рюкзака пластиковый квадратный контейнер и, скинув крышку на землю, голышом стал заходить в воду. - Пошли. Некого стесняться, тут и в самый сезон никого не бывает, а уж сейчас и подавно. Игорь разделся и побрел следом. Дно разительно отличалось от того места, где они останавливались купаться в прошлый раз. Оно было вязкое и скользкое, глубокий слой ила вперемешку с травой и водорослями обволакивал ноги до щиколоток, затрудняя движение. - Серень, а где глина-то? - Дальше. Я знаю места. Шли довольно долго. С этой стороны озеро было неглубокое, и когда вода наконец-то дошла до пояса, оставленные на берегу велики казались маленьким недоразумением, черно-желтым пятнышком. Наконец Серый остановился, потоптался и протянул Игорю свой пластиковый короб. - Стой тут и держи, а я буду нырять за глиной. Игорь послушно держал на воде контейнер и следил за мальчишкой. Тот ловко опускался на дно и выныривал уже с полными ладонями голубовато-серого месива. Скидывал глину Игорю и нырял снова, раз за разом наполняя ёмкость. Наконец, он удовлетворенно кивнул: - Ну вот, полный. Воду слей и пошли к берегу Игорь, зачарованно наблюдавший за движениями "ныряльщика за жемчугом", пришел в себя. И вдруг почувствовал какие-то легкие покалывания в ногах. Раз, другой, третий. Словно голени кусали комары. Удивленно посмотрев сквозь толщу воды, он разглядел множество юркой мелюзги. Вроде не мальки, не головастики, а что-то похожее на насекомых. - Серый, это что за твари? - Ты вошек только заметил? Не обращай внимания. - Как? Они же кусаются. - Не парься, не съедят, - пожал плечом. - Хм... А ничего, что я без плавок, а тут пиявки какие-то промышляют? - Не будь городским неженкой. Они безобидные, ну пощиплют немного, зато - практически санитары озера. Неженкой Игорь не был и поэтому, игнорируя "вошек", побрел за Серым на берег. Из рюкзака Серый достал полотенце и пластиковую литрушку с пивом. До заката было еще далеко, но солнце уже не палило как днем. Оно ласково обнимало сидящих на полотенце и пыталось добраться и нагреть передаваемый друг другу алкоголь. Серый сделал очередной глоток, передал бутылку Игорю и положил голову ему на плечо. - Устал? - Угу. - Много вам еще делать? - Не, на пару дней работы. Завтра дозальём бетон, послезавтра по застывшему дорогу сровняем. - Может, мне помочь? - Забей, там и двоим-то работы немного. Ты знаешь что, лучше приезжай завтра к нам на обед, я тебя на горячий источник свожу. Оттуда пешком десять минут. - Приеду, - Игорь погладил прижавшуюся голову и допил пиво. - Поехали домой, Серень. Тот согласно кивнул и принялся убирать в рюкзак глину. Повесив на шею влажное полотенце, он закинул на спину рюкзак и улыбнулся одевшемуся Игорю. Даже груженый Серый несся по дороге на всех своих велосипедных парах. Он вырывался из восприятия реальности Игоря эфирным концентратом летнего солнцестояния, подростковой влюбленности и зрелой страсти, вызывая волнующие порывы в душе. Он розовым полупризраком в отсветах вечернего солнца крутил педали своего механического динозавра. А развевающиеся светлые патлы приковывали взгляд в ожидании чуда - поворота головы и встречи с его смеющимися глазами и приоткрытыми в восторженных криках губами. - И-иго-орь! Догоня-я-ай! Какое там. Игорь даже не понял, как он вообще умудрялся ехать, не глядя на дорогу и не свалившись ни разу. Отвести взгляд от Серого было невозможно. Велосипед подпрыгивал, вихлял и опасно взлягивал под седоком, но ехал, вопреки всем разумным законам физики. "Верный конь влюбленного джигита". Но законы на то и законы, чтобы их нарушать. Особенно если ты влюблен, особенно если в твоем возрасте это тоже нарушение каких-то законов. Законов притяжения, действующих, пока не обожжешься, пока не упадешь подобно Икару, в том нежном возрасте, когда еще верится, что полетишь и что именно к солнцу. Вот вопреки всему этому и Игорь летел, летел за своим солнцем, не чувствуя седла, коварных кочек и запаха полыни. Завтра будут болеть места, отбитые жестким спортивным сидением, чесаться следы комариных укусов и царапин, оставленных придорожной растительностью и ныть мышцы. Всё завтра, а сейчас Игорь пригнулся к рулю и быстрее заработал ногами, нагоняя своё смеющееся солнце. Вот этот момент велосипед и выбрал, чтобы на резком повороте технично въехать в особенно глубоко вдавленную автомобильными шинами яму и скинуть-таки с себя седока. Игорь, кувыркнувшись через руль, успел сгруппироваться и мягко шлепнуться в траву, не уронив на себя строптивую полосатую лошадку. Велик рухнул рядом, слегка зацепив его - болезненно, но не сильно, а Игорь, не спеша вставать, смотрел на небо и прикидывал в уме, скоро ли его хватится второй беспечный ездок. Хватился на удивление быстро, Игорь успел только прикрыть глаза, как рядом раздался встревоженый возглас: - Игорёк! Игорь! Бля! Металлический звук стукнувших велосипедных рам и тут же легкое касание прохладных рук к плечам, к лицу, ощупывающих в поисках ран голову. На этом выдержка Игоря закончилась, и он схватил Серого в охапку, сжал и, подмяв под себя, покатился с ним по жесткой траве чуть в сторону от дороги. - Придурок! Как ты меня напугал! Болтавшееся на шее Серого ещё влажное полотенце было схвачено и неряшливо одной рукой расстелено рядом. - Испугался, значит? - Игорь перекатился на полотенце и открыто смеялся в лицо нависающего над ним парня. - Ну-ка, покажи мне, как ты разозлился. Как ты хочешь сейчас мне приб... Поцелуй был резкий и грубый, губы почувствовали удар столкновения и тут же в ход пошли зубы, кусая быстрыми короткими движениями, они оставили рот Игоря и переместились на тело, опускаясь все ниже и ниже, к вовсю хозяйничавшим рукам. - Ща тебе покажу! Так покажу... Оказалось, бывшие невинные "натуральные" мальчики очень быстро учатся "показывать". Игорь, переводя дыхание после оргазма, лежал и смотрел, как солнце играет со светотенью на лице хохленка, как поблескивают голубые глазюки, как облизывается улыбающийся Серый у него между ног. Травы вокруг шевелились светло-зеленым морем, пряча их от возможных посторонних глаз. И одуряюще пахли неяркие редкие цветы. Игорь перевел дыхание, попробовал на вкус разрумянившиеся губы и подтянул Серого под себя. Полотенце было недостаточно велико, чтобы уместить на себе двух лежащих человек, и ноги покалывала трава. Серый сладко постанывал, раскинувшись перед Игорем. Горячий, золотистый от солнечного света и остро реагирующий на движение Игоревых губ по члену. Какая-то безмозглая бабочка перепутала его с цветком и уселась ему на волосы, разложив яркие, бархатистые крылышки. Это было до того красиво, что Игорь замер с членом во рту и залюбовался. - И-игорь? - Да, мой хороший, да. Глупое насекомое не спугнули даже конвульсивные движения дернувшегося в оргазме тела. Игорь отпустил изо рта член, чмокнул в лобок и потянулся к шортам за мобильником. Серый так и получился на фотках - счастливо улыбающийся в объектив, голый по пояс, на полотенце среди травы и с огромной бабочкой в позолоченных солнцем волосах. * * * Когда в душе поют все ангелы поднебесья... Когда от счастья теряешься во времени и пространстве... Когда кажется, что сердце переполнено до краёв, как чаша сладким киселем, а словарного запаса не хватает, чтобы описать чувства... Именно тогда больше всего и хочется их описать, хочется поделиться этим счастьем - зачерпнуть ложкой переливающееся с краев и раздать всем близким и просто попавшим под руку. Игорь поймал себя на этом желании, когда пообедавшего Серого Михалыч забрал работать. Поделиться своим счастьем было не с кем, Серый сегодня вернётся поздно, а два закадычных друга были далеко и вообще не в курсе произошедших в жизни Игоря перемен. Но телефон уже лежал в руке, а палец выбивал СМС: "Хочу мяса! Давай шашлычка замутим?" Ответа он не ждал, Серому не до телефонных разговоров во время работы. Вот вернется, тогда и поговорят. Перед глазами возникла увиденная вчера картина - голый по пояс хохленок, в рваненьких коротких шортах, заляпанных бетоном, совковой лопатой засыпал в бетономешалку строительную смесь. Потная, сверкающая на солнце кожа, ловкие движения рук и красота напряженных от работы мышц намертво приковали взгляд подвисшего Игоря. В голове не было ничего, кроме звенящего: "Хорошш... Мой..." Пришел в себя только когда заметивший его Серый понимающе усмехнулся и стрельнул глазищами из-под повязанной на голове банданы в сторону работающего рядом Михалыча, мол, не пались. Сегодня они заканчивали и сдавали свои труды пансионату, поэтому Игорь с Серым не планировали вечером никуда ехать. Телефон лежал в ладони, душа пела и кричала, и вот уже пальцы побежали по кнопкам, набирая номер, выбитый в памяти как в граните. - Алло. Привет, мам, это я... Серый плелся усталый, но довольный. Пансионат с ними полностью рассчитался, а экономный дядька еще и выторговал себе остатки материала, чтобы зимой, в безработицу, заняться собственным домом. Завтра выходной, а значит, целый день с Игорем. А ночью на рыбалку и с утра с рыбой на пляж, как обычно. Идея пожарить шашлык была им полностью одобрена, и он нес с собой десяток выданных ему Михалычем шампуров. Старый чугунный мангал уже давно стоял в огороде без дела, Серому просто без надобности было им пользоваться, все пиршества проходили дома у тетки, а мясом и рыбой полностью заведовал добряк дядька. Серый толкнул калитку и, уже подходя к дому, понял, что шашлык сегодня отменяется. Игорь сидел за столом и задумчиво водил пальцем по запотевшей пивной бутылке. Хмурое лицо со сведенными бровями, сжатые губы и невидящий взгляд, будто маска скрыли под собой человека, которого он оставлял сегодня дома. Серый подошел ближе и позвал: - Игорь, я вернулся. Игорь перевел на него взгляд и, покивав каким-то своим мыслям, невпопад ответил: - Серень, я домой уезжаю. Звон рассыпавшихся шампуров вывел Игоря из задумчивого состояния, и он грустно ответил на вырвавшийся у Серого возглас: - Сейчас?!! - Нет, конечно. Ну что ты. Завтра зови Веру Васильевну с Михалычем, я проставлюсь на прощание, шашлык опять же... Серый, сядь! Сядь, говорю и успокойся. Мне надо ехать. - Почему, Игорёк? - Серый плюхнулся на лавку и обреченно налег корпусом на столешницу. - Что за срочность такая? - Я сегодня с мамой разговаривал, Сереж. Она встревожена очень, просит вернуться. - Что-то случилось? - Не знаю. Мой бывший на днях приходил к родителям и о чем-то разговаривал с отцом. - И что? Ему просто не хочется тебя терять, вот он и ищет возможность связаться с тобой через родных. - Нет, всё не так просто, милый. Такие дела лучше проворачивать через женщин, они на жалость и эмоции падки, а Тик разговаривал с отцом наедине. Мать говорит, как ни выпытывала, отец ей ничего не рассказал, но весь день хмурый ходил, злой. Всё не так просто, Серень, - Игорь глотнул пива и отставил от себя бутылку. - Тик моего отца всегда стороной обходил, а тут сам приперся, да еще после всего... - Позвони отцу и спроси в чем дело! - Звонил. Говорит, не телефонный разговор, и ждет меня дома. Надо ехать, милый. Слишком много хвостов мне надо закрыть. Тик, он ведь не просто "бывший", он... Не важно. Что там у тебя? Шампуры? Отлично. Завтра с утра закупимся и пожарим. Звони родным, приглашай. Но Серый лишь сидел и молчал, тоскливо рассматривая что-то у Игоря в лице. Одно дело знать, что когда-нибудь всё закончится, совершенно другое - понять, что это "когда-нибудь" уже наступило. Хмурое утро, как в довершение картины общей тоски, нагнетало обстановку тяжелыми темными тучками. Даже горлопан-петух сегодня не высовывался из курятника, видать, втихомолку потаптывая свой гарем. Игорь загрузил вещи в машину и уставился на сидящего за столом Серого. Выехать решено было после обеда, чтобы границу проезжать ночью, не тратя время на длиннющую очередь на таможне. Тем более что у него вчера весь багажник загрузили "гостинцами", клятвенно заверив, что это все провозить можно. Но на душе было гадко, а уж на Серого и вовсе смотреть без слез невозможно. Он хорохорился, помогал с вещами и провиантом, с утра чуть ли не вылизал машину до блеска, старательно избавляя салон от скопившихся килограммов ракушечника. Весь такой деловой и собранный. Весь такой маленький и съежившийся, не отходящий от Игоря ни на шаг и ластящийся, как бездомный котенок, лезущий под руку и норовящий уткнуться лицом в тело Игоря. Навязчиво, неуклюже, по принципу - хоть куда-нибудь, лишь бы надышаться на прощание. Игорь понимал его чувства, гладил, обнимал, чмокал в этот самый нос и периодически повторял, как заезженная пластинка: "Ну чего ты, Нёнечка, ну чего? Мой хороший..." Серый сердито сопел и тащил в хату целоваться. Утренняя хмурость к моменту отъезда полилась с неба теплым ливнем. Серый, неловко топчущийся под козырьком крыльца, буркнул: - Теть Вера всегда говорит, что выезжать в дождь - хорошая примета. Игорь не знал, как начать прощаться. Да и что говорить в этой ситуации было непонятно. Банальное "до свидания" было более чем неуместно, и он обрадованно ухватился за возможность отсрочки прощания, услышав: - Игорь, довези до города, я на рынок схожу. Давно собирался. И они наконец-то поехали. У Игоря было ощущение, что они не расстаются, нет, просто едут по делам. Как обычно. Сердце обливалось кровью, руки крепко сжимали руль. Оба молчали. Серый, стараясь не мешать управлению машиной, уткнулся Игорю в плечо. А тот ехал и думал: "Как же так, как я смогу остаться без Серого, как можно оставить его тут, так далеко уехав от него". Крышак от этих мыслей поехал, и в какой-то момент Игоря накрыло - никуда он Серого не отпустит, не оставит. Серый только его, он без него не сможет. И сжав губы и руки на руле, полный решимости Игорь катил по дороге, не останавливаясь. "Он мой! Он должен быть со мной!" Серый, подняв голову, увидел, что они уже проехали не только Геническ, но и Фрунзе. В шоке посмотрел на Игоря. Игорь мчал дальше. Молча. И до Серого стало доходить, что происходит. Ему не было страшно, он даже заулыбался и, погладив Игоря по руке, сказал: - У меня документов с собой все равно нет, не выпустят, Игорь. Не думай ничего лишнего, я буду тебя ждать следующим летом. Мне никто кроме тебя не нужен, Игорек. Я люблю тебя. И Игоря отпустило. В ближайшем населенном пункте он высадил Серого. Тот отказался от того, чтобы Игорь сам отвёз его обратно. Денег на такси уже не хватило бы, и Игорь посадил его в автобус, оплатив проезд до Счастливцево. Глаза будто пересохли и были посыпаны колючим песком. Игорь проводил взглядом уезжающий автобус и уселся в джип. Взяв себя в руки, отругал за нытье - нужно многое успеть сделать, если хочет Серого забрать, нужно сделать так, чтобы было куда забрать, было на что обеспечить ему жизнь, учебу и сделать это быстрее. Пока он еще нужен парню. Серый молод, мало ли как долго будет ждать. Подобные обещания слишком непрочны. А еще в Москве Васильев и Тик. С ними тоже вопрос не улажен.