Успеть схватить.

По возвращении домой сил у Игоря хватило только на то, чтобы доползти до дивана, рухнуть, схватив в охапку Серого, прижаться к его губам и мгновенно отрубиться от недосыпа и дорожной усталости. Проснулся посреди ночи, оглядевшись, убедился, что это не сон - он в Счастливцево, рядом посапывает Серый, потрескивает печка, распространяя вокруг душистое тепло. Счастье есть. Игорь подгреб поближе худое тельце, подоткнул вокруг одеяло и уснул, целуя светлую макушку. В следующий раз проснулся под шум дождя за окном. Серый, сидя на корточках, подкладывал поленце в окошко печи. Увидев открывшего глаза Игоря, заулыбался. - Что-то твой будильник молчит, на суп пустили? - Игорь от души потянулся, разминая косточки, разгоняя кровь по телу. - ?.. - Петуха, говорю, соседского не слышно. - А-а... Так он утром голосил, ты спал, как убитый. Игорь глянул на часы - второй час дня, действительно, какой уж тут будильник. - На улице льёт? - Да, с самого утра и на весь день зарядило, - Серый отставил кочергу, вытер руки о штаны и нырнул на диван к Игорю. - Это хорошо - никого к нам не принесет. А Игорь замер, чувствуя, как шустрые руки Серого, весьма недвусмысленно ощупывая его тело, принялись хозяйничать, показывая свои намерения. Целоваться было сладко, как в первый раз. Он и забыл уже, какими могут быть губы у его хохленка - то мягкими и послушными, то жадными и требовательными. И они присосались друг к другу, утоляя обоюдный голод, до одурения от нехватки воздуха, до нервной дрожи от накрывшего лавиной возбуждения. Руки словно сами по себе оглаживали и ощупывали, вспоминая прежние пути по любимым выпуклостям и изгибам. Было страшно при мысли, что может сделать больно, может испортить момент неловким движением. Было сладко прижаться к гладкой коже, все еще хранящей на себе оттенки летнего загара. До головокружения сладко. Хотелось подмять, распять под собой тонкое сильное тело. Взять наконец-то, распробовать, как когда-то в темени сеновала. Нет, можно было и самому ноги раздвинуть, но потом, после. А сейчас хотелось брать. Он так долго ждал этого, представляя в подробностях, распаляя этим собственное желание одинокими ночами, что сейчас чувствовал томительную потребность действовать. И кажется, Серый почувствовал настрой, потому что, чуть сдвинув Игоря, сунул руку под матрас и вытащил початый флакон смазки и квадратик презерватива, явно припасенные еще летом. Игорь уткнулся лицом ему в шею, вдыхая запах кожи и белья. - Серый, ты был с кем-нибудь? - руки потянулись к паху, огладили и направились ниже. - Дурак! - Понял. Губы невольно растянулись в улыбку. Раздвинув согнутые колени и капнув на пальцы смазку, погладил сжатую звездочку ануса. Серый чуть дернулся, но лежал. "Летом смелее был, - беззлобно усмехнулся в мыслях. - Надо было выпить, чтобы расслабился или..." Серый требовательно шевельнул тазом, возбужденный член шлепнул об живот, напрочь выметая ненужные мысли из головы Игоря. Скользкие пальцы, лаская, погрузились в тепло напряженного тела, растягивая, подготавливая к менее щадящим действиям своего готового сорваться хозяина. Серый задышал глубже, руками хватаясь то за плечи Игоря, то за собственный требующий внимания член. - Ну, давай же! И Игорь дал. Снова и снова, компенсируя полгода томительного воздержания. Так дал, что после, лежа в посторгазменной неге, не удивился, услышав: - И кого из нас на этот раз лечить придется? - Серый бережно вытер влажной салфеткой грязные следы на кончике головки члена Игоря и взглядом показал на красную, надорванную уздечку. - Больно? - Щиплет. - А гондон натянуть, не судьба было? - Умный, да? У меня больше полугода секса не было, хотелось вживую, почувствовать тебя. - Не было? - неверяще. - Не было. Серый отложил салфетки и, укрыв обоих одеялом, довольно прикрыл глаза. - Назови меня, хочу услышать. - Как? - Как тогда, летом, так только ты меня... - Серёня? Нё-о-онечка. - Бля, как же я по тебе скучал, - Серый растянулся вдоль Игоря, оплетая того руками и ногами. - Уснуть вчера не мог, боялся - проснусь, а тебя нет, просто приснился. Игорь промолчал, не говорить же, что у дураков мысли схожи. Ведь сам ночью о том же подумал. А дождь стучал по крыше дома, по голым виноградным лозам и оконным стеклам, убаюкивая своей монотонной колыбельной. На следующий день сильный ветер, разогнавший небесную серость, высушил хитросплетения виноградных лоз и трубы беседки. И во дворике на прежнем месте появился гамак. Серый раскладывал одеяла, кидая зазывные взгляды на Игоря, будто приглашая опробовать ложе. И вечером, вернувшись после прогулки по побережью, выключив везде свет, они сидели, обнявшись в гамаке, и было непонятно, что больше согревало - выпитое вино или чувство нежности и покоя, окутавшее теплом прильнувшие друг к другу тела. Холод не пробирался через несколько слоев одеял снизу и сверху, и уж тем более, через горячие руки и искрящие взгляды. Бытовые мелочи никто не отменял - летний душ на то и летний, что зимой в нем делать нечего. Серый и воду в бак не заливал, желания лезть под ледяные струи никогда не возникало. Он смущенно объяснил, что в бане печь давно пора перекладывать, да необходимости не было, зимой хата пустовала. Мыться было негде, а идти к тетке не хотелось. Пару раз воспользовавшись народным методом - помыться в тазике, Игорь вынужден был согласиться, что это не мытье, а одно название. И, после вылазки в город, отправиться с Серым к Михалычу и Вере Васильевне. Баньку гостеприимный хозяин натопил знатно. Городской до мозга костей Игорь, поначалу скептически косящийся на выглядывающий между бревен сухой мох и деревянные полы, рассчитывал по-быстрому помыться и, забрав Серого, топать обратно. Но уже через полчаса, первым вылетая из парилки, красный, ухохатывающийся, весь в налипших мокрых листьях, плюхался в лохань с холодной водой, и думать забыв про свои планы. Злорадно ухмылялся во второй заход, потрясая размоченным веником у Серого перед носом, и подмигивал развалившемуся на лавке Михалычу, мол, сейчас его веничком обработаю, и на хозяина сил хватит. Особых опасений спалиться не было - все трое целомудренно замотались в полотенца, а крепкий влажный жар парилки расслаблял, отвлекая от полуголого тела юного любовника. В предбаннике их уже ждал пятилитровый термос с травяным чаем и розетки с вареньем и медом. Раскрасневшийся, разгоряченный Серый счастливо лыбился и разливал душистый напиток по кружкам. А коварный Михалыч, выскочив на минуту из баньки, вернулся с баклажкой холодного пива и "тазиком" мелких азовских креветок. Креветки щелкались как семечки, пиво в запотевших стаканах янтарно золотилось, а разлившаяся по телу приятная легкость располагала к общению. Серый трещал почти без умолку, Михалыч одобрительно покрякивал в нужных местах и лениво набивал табаком трубку, Игорю рассказывать о себе было нечего, но и он поддерживал разговор, вставляя время от времени реплики. Домой собирались уже затемно, как ни уговаривала хозяйка остаться, ни заманивала свежезастеленными перинами, Игорь с Серым были непреклонны. Дороги освещали редкие фонарики, хозяева, вышедшие проводить, лузгали семечки, разнеженный после бани Серый наконец-то притих, стараясь не отходить от Игоря и при этом еще больше стараясь соблюдать дистанцию, пока рядом шли родные. Вера Васильевна похвалилась новым летним домиком, воздвигнутым стараниями мужа и Серого. Михалыч посетовал на отсутствие стабильной работы. - И не страшно же тебе было через всю страну ехать. Неспокойные времена пошли. - Да не, вроде тихо все было. Пару раз гайцы ваши тормознули, но тоже как-то без особых наездов. Заметил по пути, что убрали с рекламных щитов вашу... - Игорь безуспешно попытался напрячь размякшие после парилки и пива мозги. - Ну, эту вашу... - Мм? - С рулём на голове... - Пф... - Серый прыснул, но промолчал под строгим взглядом тети Веры. - Тю! Не, давайте не будем трогать эту, нашу... Политическую ситуацию в стране. О, как. Ну их всех, спиногрызов этих, - шевельнул усами Михалыч. - Давайте, - согласно кивнул Игорь. - Вот уж последнее, что бы я хотел трогать, когда сюда ехал, это "ситуацию", - смутившись прозвучавшей двусмысленности, перевел разговор на школьные успехи единственного ученика в их компании. И совсем уж бессовестно обрадовался, услышав от радушных хозяев такое желанное: - Ну, повертаем, шо ли, Верушка, назад. Ребята дале и сами дойдут, верно? А мы еще куме обещали заглянуть. Оставшийся до хаты путь был преодолен махом, уютный гамак и остывшая печь нагло проигнорированы, и лишь старый диван, возмущенно скрипнув, прочувствовал на себе всю пользу бани для молодых влюбленных организмов. * * * К радости Игоря, родственники Серого их несколько дней не беспокоили, зато потом выяснилось, что причина тому - активные приготовления ко дню рождения главы семейства, плавно перетекающему в Рождество. Уже утром пятого января приехали сын и дочка с внуками. Друзья-товарищи и прочая родня должны были подтянуться к празднеству. В знаменательный для Михалыча день Игоря уже с утра затащили в гости и надавали мелких поручений. Поскольку все задания были даны им с Серым на пару, они вдвоем лихо подняли из погреба нужные банки, встретили в Геническе приехавших на поезде родичей и, отогнав машину в гараж, под графинчик чачи взялись за растопку мангала. Вокруг все шумно суетились и сновали туда-сюда, негромко играла музыка, пахло выпечкой, свежими салатами, копченостями и дымком перегорающих в мангале дровишек. Теплая домашняя суета. Серый отирался поблизости, по своему обыкновению не в силах стоять на месте ровно, он, притаптывая-пританцовывая и счастливо сияя мордашкой, звонко покрикивал расшалившимся детям и переговаривался с остальными гостями. Иногда, забываясь, норовил прильнуть к стоящему рядом любовнику, но Игорь бдительно следил за ситуацией, ловко уходя от демонстрации тактильных нежностей. И Серый спохватывался и благодарно улыбался, отстраняясь лишь для того, чтобы через полчаса-час все повторилось снова. И в этом тоже была своя прелесть - чертова романтика украдких касаний и многообещающих взглядов. Но среди всего этого дружелюбного гвалта Игорь не раз ловил на себе внимательный, настороженный взгляд хозяйского сына. Денис, и без того выделявшийся на фоне остальных высоким ростом и крепким сложением, явно доставшимся от отца, вкупе с навязчивым вниманием к Игорю, не давал расслабиться. После продолжительного застолья Игорь улучил момент, когда Серый занялся племянниками и кивнул головой Деньке: - Пошли, покурим. Вышли со двора в переулок и молча уселись в стороне на непиленные на дрова бревна. Денька сунул сигарету в зубы и протянул пачку Игорю. - Не курю. - А че звал-то? - Поговорить. - А, ну валяй, говори, - чиркнул спичкой, прикурил и уставился на собеседника. - Да я думал, это тебе есть что сказать. От тебя прям фонит неприязнью, ты что-то против меня имеешь? - Пытаюсь свыкнуться с мыслью, что Серый взрослым стал, - не стал отпираться парень. - А я тут при чем? - За тупого меня не держи. Денька махнул приветственно проходящему по переулку мужичку и, понизив голос, продолжил. - Я еще летом, вернувшись домой, понял - Серый... Изменился. А поскольку у него только твое имя на языке и держалось, понял, шо то за перемены. Он глубоко затянулся и откинулся на забор спиной. Игорь осторожно повернулся к нему. - А кто еще знает? - Батя подозревает. Он вообще у нас наблюдательный. Первым мне намекнул, что не все просто с нашим малышом. - А Вера Васильевна? - Не, мать не знает. И не должна узнать, - грозно глянув на Игоря, отвернулся и сплюнул. - Батька и то вон по первости маялся, все пытался понять, где они с мамкой не доглядели. А уж если она узнает - вовсе изведется вся. Ни к чему в её возрасте такие переживания. А потом же, они с Катюхой спелись. Ну, мы с батькой и понадеялись, шо все образуется. Только и слышно было от малОго: "Катюша то, да Катенька сё". А Катька, она ж такая... Такая вся... Та, ты ж сам её видел, - зажатая между большим и указательным пальцами сигарета заходила ходуном. Игорь удивленно уставился на теребившего тлеющую сигарету парня. Вот это "она ж такая" наводило на определенные мысли. - Мы с батькой не лезли в их дела, не мешались. Ждали, что с возрастом дружба ихняя тож "повзрослеет", да и оженится наш малыш, - Денька затянулся и, закинув голову вверх, выпустил дым в небо. - Если уж Катюха ему не подошла... Ток Серого в обиду не дам, так и знай. Узнаю чего плохое - всё село соберу! - И после этого ты меня в тупости уличаешь? Хочешь на все село пацана ославить? - хмыкнул Игорь, но не стал накалять обстановку. - Я-то думал, чего это Серый от Кати всех гоняет, как собака на сене, а он, оказывается, для брата старается. Перехватил настороженный взгляд и осклабился: - А брат тоже заботливый оказался. Так и помрет ваша златовласка в девках. Денька хотел что-то возразить, но лишь мотнул головой. - Точно? - Точно. Пошли в дом, пока нас искать не кинулись. Щелчком пальцев Денька отправил в далекий полет затухший окурок. Поднялись с бревен и заметили стоящего за кустами в паре метров от них Серого. Он молчал, озабоченно хмуря брови и переводя взгляд с Игоря на брата и обратно. - Давно стоишь? - Угу. - Ну, пошли в хату греться, разведчик ты наш. Денька, проходя, хлопнул его по плечу и, приобняв за плечи, потянул за собой к калитке. Серый дернулся и жалобно посмотрел на старшего брата. - Ну чего ты, Серый? Всё в порядке. Ладно, не задерживайтесь тут, - Денька взъерошил светлые вихры стоящего столбом младшего и поплелся во двор. - Мда, дела... - Серый закусил губу и покачался на стопах, перекатываясь с пятки на мысок. - Переживаешь? - Не знаю. Просто неожиданно как-то. - Ты же слышал, Серень, все хорошо. Брат у тебя нормальный. - Братуха у меня зачетный. Ток ты правильно заметил, тупит, как дело Катюши касается. - А что ж ты не намекнул ему? - А как? Это ж моё алиби, в своем роде. Оба хохотнули и не спеша направились к теплу дома и пьяному задорному застольному шуму. Захмелевшие бабы жалобно выводили нестройным хором: - Шла до ньо-ого, наче місячна царіi-iвна, шла до нь-оого, як до березня веснаа-а. І не зна-ала, що ця музика чаріi-iвна не для мене, а для іньшої луна... * * * Уезжать не хотелось, неделя промелькнула, как один день, но все же расставаться было легче, чем летом. Зная, что любим, нужен и важен, проще верится в неизбежность грядущих встреч. Игорь не собирался повторять ошибок Лекса и, поставив работу на первый план, надолго оставлять своего мальчика. Не то чтобы он был мастак учиться на чужих ошибках, но уж больно пример ярко перед глазами стоял. До Харькова к нему в попутчики напросился Денька. Игорю, толком не выспавшемуся под будто озверевшим перед разлукой Серым, это было на руку. Посадив парня за руль и убедившись, что тот опытный водила, он откинул назад спинку пассажирского кресла и, прикрыв глаза, провалился в темноту сна. Проснулся, абсолютно выспавшийся, уже на подъезде к Харькову. Благодарно кивнул заметившему это Деньке и протянул ему деньги за бензин, оплаченный пока он спал. Денис лишь отрицательно покачал головой и не взял. Игорь решил отдать после, все-таки обирать бедного студента, живущего вдали от родителей, в его планы не входило. - Ты приезжай еще, - неловко начал Денис. - Тебе всегда рады будут, и это я не только про Серого. А если не приедешь, если решишь, что... Что всё. Дай знать Серому, чтобы не ждал, чтобы не жил, как жена моряка. Он поймет. Он хоть и мелкий, но настоящий мужик. - Да знаю я, что он мужик, - усмехнулся Игорь. - Всю ночь мне это доказывал, еле на же могу сидеть. - Не-не-не! Ничего не хочу об этом знать! Погодь, он что? Он тебя? - Денька оторвал взгляд от дороги и в шоке посмотрел на Игоря. - Не, серьёзно? - Серьезнее некуда. А чему удивляешься-то, сам же только что говорил, что он "настоящий мужик". Денька еще раз быстро окинул взглядом далеко не хрупкую фигуру Игоря и хмыкнул, тряхнув головой: - Ну, братишка! Не ожидал! Игорь лишь закатил глаза - натуралы, такие натуралы, - и промолчал. В конце концов, ему было плевать, что о нём думает этот бугай, а вот Серёне не помешают плюсы в карму в глазах брата. С Денькой они расстались в самом городе, Игорь категорически отказался от предложения довезти до самой границы. Черт его знает, Лекса, кто у него там на таможне сидит и что у него в голове. Лучше не светить парня, пусть и совершенно чужого ему. Оставшийся путь он преодолел без задержек, мысленно еще находясь в теплой хатке с Серым. Промозглая, слякотная зимняя Москва заглотила его в свою ненасытную утробу, возвращая в реальность. Отдаляя воспоминания о темных водах моря, покрытого коркой льда и светло-голубых озерах, покрытых поволокой страсти. И чтобы скорее приблизить новую встречу, Игорь со свежими силами ринулся в работу. А уже через неделю в Украине началась полноценная революция,* Евромайдан набирал обороты, и всеми силами приближаемый миг новой встречи оказался еще призрачнее и недоступнее, чем в прошлом году. ____________________________________________________________ * - СОС напоминает, что это история про любоф и никаких политических аспектов в оридже затронуто не будет.