Наспор

- Твою мать, - шипел сквозь зубы Тецу, глядя на неровную стопку раскрытых карт на столе. – Твою же мать… - Научись принимать проигрыши, старина, - хохотнул Велиал, по-хозяйски откинувшись на спинку кресла. – Может, в шахматах и стратегии тебе равных нет, но против удачи ты – ничто. Тецу глубоко вздохнул, явно не выговорив все витиеватые выражения, крутившиеся на уме, выпрямился и устало откинулся на спинку. - Ну что-ж, признаю. Тут я потерпел полный крах, - он драматично развел руками. – И каково же будет твое желание? Тецу приносило удовольствие наблюдать за тем, как Велиал призадумался, явно неготовый к собственному выигрышу. Но думал тот недолго – скоро, растянувшись в широкой, не предвещающей ничего доброго ухмылке, он выдал: - А соврати-ка ты несовратимого, - он уперся локтями в колени и заговорчески на него посмотрел. – Знаешь делегацию ангелов, что сейчас у нас тусит на нижних этажах? Так вот, как только тебе удастся затащить в постель одного из них, вот тогда я отпущу тебе твой долг. - Уж мог бы и придумать что-нибудь похлеще, - усмехнулся Тецу. – А то ведь я могу подумать, что ты недооцениваешь меня… - И все равно, - Велиал довольно ухмыльнулся. – Сделай это. Других желаний не будет. - Ну ладно, - хмыкнул его друг, поднимаясь с места и одним движением руки собирая все карты со стола в аккуратную стопочку. – Можешь ожидать результатов уже этим утром. Конец рабочего дня заканчивался. Все бумаги подписаны, нужные письма написаны, а переговоры с делегацией из Альма Аркила перенесены на другой день. И люди, и демоны изнурены долгим двадцатичасовым рабочим днем и теперь мечтают лишь о хорошем отдыхе. Зал Совета. Просторное помещение, вымощенное черным мрамором, с высокими и узкими окнами вдоль одной стены, и колоннами, поддерживающими потолок, увенчанные головами драконов, и которое могло вместить в себя более тысячи человек. Но сейчас – всего человек 10 элгринцев и столько же – демонов. В первый день своего прибытия во Дворец Дьявола, люди из Альма Аркила неодобрительно косились на этот дизайн, но вспоминая, в гости к кому они прибыли, смиренно опускали взгляды к полу. Хотят мира – так пусть не придираются ко вкусам будущих союзников. После официального окончания совета, люди начинали постепенно расходиться по своим комнатам. Группами, переговариваясь, планируя. Но ни одна группа не включала в себя представителей обоих рас, что заставило Тецу снисходительно ухмыльнуться. О каком мире может идти речь, если люди по-прежнему не могут принять демонов в свои круги, а демоны не смотреть на людей как на ходячее мясо? Однако он знал, что высказывание данной мысли может повредить многим планам, так что приходиться мириться, что в жизни есть вещи, неподвластные нашим предпочтениям. Тецу стоял у самого выхода из зала, дожидаясь, пока толпа не оставит за собой последнюю одиночную жертву. Он убежден, что самые трудоголики есть самые недоступные жертвы, а значит, и самые веселые. И вот из зала вышла последняя пара священников, переговариваясь и прощаясь с последним оставшимся в зале архангелом. Да и, впрочем, единственным со всей делегации. Тецу ухмыльнулся – какая ирония! – оставлять его наедине с самим предводителем и королем Альма Аркила, самим Михаилом Солеоном. С любовником его дорогого брата. Ну что-ж, интересно, что из этого выйдет. Михаил стоял, упершись ладонями в стол, и перечитывал договоры и соглашения на наличие мелкого шрифта. Затем что-то помечал на картах, подчеркивал предложения на копиях документов. Непримиримый трудоголик. Выжженные на солнце светлые кудри спадали на глаза, но он даже не пытался их поправить. - Все никак работа не отпускает? – подал голос Тецу, заставив Михаила от неожиданности вздрогнуть. Тот, долго не задерживая внимание на демоне, быстро перешел обратно к бумагам. - Точнее сказать, завершаю то, что остальные оставили нерешенным, - он подчеркнул в тексте что-то еще. – Откладывать работу назавтра крайне нерационально. Тецу хмыкнул, неторопливо подходя к архангелу. - В преисподней сутки длятся около девяноста часов. Эти сутки насчитывают три полной двадцатичасовой рабочей смены. У людей – всего три смены по восемь часов, и учитывая восьмичасовой сон, - объяснил демон. – И мы уважаем сложившиеся режимы людей, стараясь не перенапрягать наших союзников. Вести дела с сонными партнерами крайне непродуктивно. - Вот как. Значит, это что-то вроде заботы со стороны демонов, - усмехнулся Михаил как-то криво, мол, «к черту нам сдалось ваше милосердие». Но больше ничего не добавил. - Именно. А ты сомневаешься, что мы можем его испытывать? – приподнял бровь Тецу. – Но почему-то в брате моем ты нисколько не сомневаешься, хотя он такой же демон и сын сатаны, как и я, - вот теперь Михаил поднял голову от карт, явно имея, что сказать приставучему демону, но тот отмахнулся и продолжил, - но я пришел сюда не разъяснять отношения. Веришь или нет, но мы теперь союзники, - он поставил на стол неизвестно откуда взявшуюся длинную темно-красную бутылку. - И нам стоит найти общий язык, раз уж мы собираемся работать вместе. Михаил посмотрел сначала на бутылку, а потом уже и на самого затейника веселья. - Кровь? - Ну что ты, - усмехнулся он, - я же не бестактная тварь. Тварь – может, и да, но найти подход к любому человеку я все же умею. А эта малышка, пожалуй, будет и тебя постарше. Михаил выпрямился, устало распрямив плечи, ноющие от тяжелых крыльев. Те слегка раскрылись, шурша. Может, тому виной демоническая природа, но от благородной ауры, что исходила от архангела, Тецу становилось одновременно и беспокойно, и противно. Как только Мидори может терпеть эту святость, этот благословенный свет? И ведь продолжает сбегать от него к этому человеку, оставляя Тецу придаваться фантазиям, унынию и ревности. - Признаю, мне нет причин отказываться, - произнес Михаил, поведя крыльями. – Но я планировал еще поработать, так что мне некогда распивать вина. - Чего плохого в том, чтобы немного развеяться? К тому же, вы еще месяц у нас зависать будете, поработаешь в другой день, а другой бутылки, как эта, в мире больше не найдешь… - Тецу лукаво улыбался. – Ну же. Без задней мысли. Давай просто узнаем друг друга получше. Мне интересно, что Мидори нашел в тебе. Вдруг я о тебе неправильного мнения? Михаил одарил его недоверчивым взглядом из-под нахмуренных бровей. В чем-то демон прав. Но все равно не хотелось отлынивать от работы. - Если тебя это утешит, то завтра собрание продлю на два часа, - усмехнулся Тецу. Михаил призадумался, видимо, осознав, что больше ничего ему не мешает пропустить бокал другой вина с демоном. А ведь, в конце концов, не такое уж и мучительное это дело – выпивать с демоном. Еще пару секунд пораздумав – или делая вид, что сомневается – Михаил таки согласился. Как оказалось, Михаил не зря настойчиво отказывался от выпивки: архангел совершенно не умел пить. Уже после двух бокалов он рассказывал о своей человеческой жизни и человеческих проблемах, а после четвертого жаловался на тщетное бытие. Тецу же, едва выпив и половины бокала крови, вынужден был это выслушивать. Но самого все это время волновал вопрос. Очень важный вопрос. Он почти не слышал разговоров Михаила, так сильно его волновал этот вопрос. А именно… - Вот серьезно – чем ты можешь быть меня лучше? – поинтересовался Тецу, перебив Михаила. - В смысле? - Я ведь во всем хорош – и лицом, и телом, и в постели, и в ласках – во всем. Ты понимаешь, что каждая девица в преисподней готова душу продать за мое внимание? – вздохнул он. – Так почему же он променял меня на тебя? - Мидори? - А кто еще? - прошипел Тецу. - Может, его ты и спросишь? – видно было, что Михаила разочаровала подобная беседа, и чтобы не волноваться по этому поводу, осушил еще один бокал вина. - Неужели ты так хорош? - В чем, интересно? - В постели, конечно, - сказал Тецу. Хах, какое безумное предположение, учитывая, что при поднятии этой темы Михаил неловко отвел взгляд и чуть покраснел. – Ты ведь до него девственником был? А у малыша завышенные стандарты, скажу тебе. - Ну, он не жалуется… - Стал бы он, да в лицо. - Нет, Мидори бы сказал мне, я уверен. Он ведь никогда не скрывает ничего, что его волнует, верно? - Я знаю его дольше тебя. - Да и если бы его что-либо не устраивало, то он бы хотя бы не стал так часто требовать от меня… этого. Так что я уверен, что Мидори более, чем удовлетворен нашей половой жизнью! – уверенно заключил Михаил, почти позабыв о своем чувстве стыда. Тецу оценивающе его оглядел, ухмыльнувшись, затем хитро впился взглядом в его лицо. До Михаила уже начинало доходить, что он взболтнул лишнего. Подперев голову ладонью и положив ногу на ногу, демон вызывающе произнес: - А ты докажи. Михаил слегка растерялся, вновь вспомнив о своем смущении. - Ну, Мидори может подтвердить… - На практике, - добавил он. – Мы близнецы, ты легко можешь представить его на моем месте. Наконец до архангела дошло. - Но ведь это измена! – возмутился он. - Ох, не надо тут. Давай просто по-быстрому завершим этот любовный треугольник, и ты докажешь, что ты не потерян для воспроизведения потомства. Уж я сомневаюсь, что у такого святоши есть достаточно фантазии, чтобы удовлетворить отпрыска преисподней. Да у тебя хоть сантиметров десять есть, или с вашим-то целибатом у вас и отпала необходимость в репродуктивных органах? Тецу добился, чего хотел: Михаил сначала вспыхнул от смущения, а затем его начала пробирать злость и азарт, за чем скоро должно последовать и желание поставить демона на место. - Это просто возму… Прежде, чем он начнет заливать свои благородные речи, Тецу уверенно заткнул его праведный рот своим. Михаил сначала хотел возмутиться, но затем поцеловал только крепче, видимо загоревшись намерением доказать демону, что он чего-то стоит. Он отставил бокал вина, но, не глядя, развернул его, и тот с лязгом повалился, расплескав содержимое. Во рту демона еще чувствовался отчетливый вкус крови, и это казалось Михаилу совершенно диким, нечеловеческим. На мгновение это заставило его осознать, кого он собирается нагнуть – будущего повелителя ада, ценнейшего союзника и просто самого развратного демона ада. Но это лишь еще больше разожгло пламя, заставив архангела набраться решимостью и не разочаровать партнера. Он уже настойчиво пытался откинуть демона на диван, как тот внезапно оторвался от него. - Подожди-подожди, - Тецу оттолкнул его от себя. – Я ценю твой энтузиазм, но не считаешь ли ты, что лучше бы нам перейти на более удобную поверхность? - Хорошая идея, - кивнул Михаил и выпустил его из своей крепкой хватки. Если бы Тецу был способен принимать поражения, то ему бы пришлось признать, что сейчас его нагло и бессовсетно нагнули. Но он, как гордый наследник трона, никогда не терпящий поражения, был уверен в собственном плане, и что инициатива полностью исходит от него. Однако он до последнего рассчитывал, что это не глупая наивность. Ведь он уже как двести лет зарекся, что больше не ляжет ни под одного мужчину, или что-либо еще, что имеет мужской детородный орган. Он и не помнил, почему – уж больно давно это было – но был уверен, что на то у него была причина. Сейчас он цепляется лишь за ту мысль, что гордость наследника трона не позволяет ему прогибаться под кем-либо, даже если это вредит его статусу абсолютного похотливого демона. Уж лучше быть абсолютным альфа самцом, чем просто жертвой блуда. А ангел, уверенно ступающий к нему, расстегивающий рубашку и глядящий на него с похотливой готовностью… Всего лишь издержки его образа. Так точно. - Раздевайся, - приказал Михаил. Брови Тецу удивленно взметнулись вверх – и как этот святоша может проявлять такую властность в постели, когда как вне ее стесняется заводить тему о сексе? Растянувшись в улыбке, Тецу начал нарочито медленно расстегивать плащ, умело справляясь с замысловатыми застежками, а Михаил нетерпеливо провожал взглядом его тонкие длинные пальцы. Эти пальцы не так давно сжимали клинок, занесенный в смертоносной атаке, и не так давно Михаил выбивал меч из его рук, стремясь нанести демону заключающий удар. Он удивился, как происходящее походит на их битву – однако раны саднили от блаженства, а броски оканчиваются абсолютно другой атакой. Тецу уже снял плащ, скинув его куда-то на пол, и стянул с себя майку, предварительно показательно выгнувшись. Когда он, наконец, справился с ремнем, Михаил придавил его своим телом к постели, целуя шею. Но внезапно он оторвался от него, абсолютно трезво глядя ему в глаза. - Я не гей. Тецу непонимающе на него посмотрел. - Что, прости? - Говорю, что я не гей. Я вообще согласился на это только потому, что ты на Мидори похож. А он – единственный мужчина, который мне когда-либо нравился, - объяснил он. – Так что не пытайся светить мне торсом, мне все равно важно только твое лицо. - Да молчи ты и продолжай, романтик хренов, - прошипел Тецу, притянув его за волосы и прикусив острыми зубами шею. От этого Михаил вздрогнул, а яркий засос на шее человека наверняка останется там еще надолго... Но передавать инициативу демону он не торопился. Михаил запрокинул его голову и с нажимом прикусил его кожу над кадыком. Эта открытость будоражила, но в ответ на нее Тецу хотелось в свою очередь прижать его, сломать, и заставить ощутить себя беззащитным. Но он знал, что сам вызвался на это, да и, в конце концов, Михаил – единственный, с кем он может сравниться силой. Если он начнет сопротивляться, это вполне может перейти в потасовку, а за ней – хаос, изгнание, позор и война с теми, с кем в свое время не сумели заключить мир из-за того, что Тецу внезапно передумал отдаваться их предводителю… Демон сдержанно урчал от зубов, терзающих кожу теперь где-то на плечах. Удовольствие – это отвратно. Мужское тело, сильнее и крупнее собственного – еще хуже. От его тела исходил почти обжигающий жар, свойственный для живого существа, а тяжелые крылья нависали над ними, словно перьевой купол, добавляя весу Михаила еще под десяток кило. И как он только их носит? Однако любопытство брало верх, и Тецу, с интересом первооткрывателя, оплетает руки на спине партнера, проводит пальцами по нежному белому пуху, скрывающемуся у самой спины под жесткими перьями. Крылья такие мягкие и теплые, что хотелось полностью облачиться в них. Должно быть, и ночью ангел не мерзнет. Но Михаил повел крыльями – видимо, демон сделал что-то такое же запрещенное, как если бы ангел дернул его за хвост – и Тецу отнял руки от его крыльев и положил их ему на плечи. - А ты сам не собираешься раздеваться? – поинтересовался демон, дабы хоть беседой отвлечься от чувств. И вообще, его уже начинал волновать ощутимый жар и напряжение в ширинке партнера. Ангел, к счастью, не добравшись до его сосков, приподнялся и вновь поглядел ему в лицо. - Давай сам, - ухмыльнулся он. – Справишься? Тецу тихо шикнул что-то злобное, обнажив клыки, но все же принялся расстегивать его ремень. Его дико бесил внимательный взгляд ангела при этом, но он никак не мог помешать ему разглядывать его лицо. Серьезно, да если бы разглядывали его обнаженное тело с такой внимательностью, его бы это не так волновало. - В заднем правом кармане, - подсказал Михаил. Тецу ухмыльнулся, доставая из вышеупомянутого кармана упаковку презервативов. А ведь подготовился, сволочь. Тецу тихо шикнул, обхватывая его член. Пожалуй, подобное будет куда жестче, чем он полагал. И не то, чтобы демона кольнули какие-то комплексы, но он успел даже сдержанно шикнуть что-то из серии «а говорят, что у качков с этим проблемы», прежде чем раскатать резинку по твердой плоти. Архангел, кажется, даже оценил вынужденный комплимент кривой усмешкой и не стал торопить замершего на мгновение демона. - Ах, ну… десять сантиметров уже есть, - скрыв нервный смешок, произнес Тецу, и перевел взгляд на его лицо. – Будь я девушкой, счел бы за честь… - Ты и так сочтешь, - пообещал архангел. Тецу таки дал волю короткой усмешке. Затем резко поднялся, крепко ухватив Михаила за бедра, и, перевернув его на спину, взял в рот горячий орган почти наполовину. Заглотил почти сразу, быстро, желая застать святошу врасплох, и добился его несдержанного низкого стона. Хах, а тот не растерялся – зарылся пальцами ему в волосы, близко к рогам, и, одновременно осторожно подталкивая к себе, начал массировать основание. И ведь знал, где надавить, а где нежно прикоснуться – от ощущений Тецу почти забыл двигать головой в такт толчкам. Но демон лишь слегка поддразнил архангела, и вскоре выпустил его изо рта, оставив того изнывать от нетерпения. Михаил тоже перестал ласкать его рога, и откинул демона обратно на постель, нависнув над ним. Снова смотрит ему в лицо – наверняка пытается вновь найти хоть несколько знакомых черт близнеца Тецу. Но поцеловать не решился – лишь прикусил за ухо, быстро спустившись вниз, заодно подцепив и нижнее белье демона, окончательно избавляя партнера от него. Михаил на мгновение оторвался от него и оглядел комнату на наличие какого-либо лубриканта. На столе рядом с ним, будто из воздуха, вдруг появилось несколько флаконов масла, на выбор. Он глянул обратно на Тецу – ведь наверняка не прошло без его демонской магии, но тот лишь кивнул, мол, не за что. «Вообще-то для тебя стараюсь», оскорбленно подумал Михаил, затем, не глядя, схватил первую попавшуюся баночку, и вылил половину содержимого себе на пальцы, а одну ногу демона закинул на плечо – для удобства. Тецу уже давно не привыкать к боли, но когда первый палец проникает в него, сдержанно шипит сквозь зубы - однако скорее скорбит тот по сломленной ноющей гордости, чем по физическому дискомфорту. Хотя первые проникновения были действительно неприятны. Но когда второй палец проникает в него, Тецу понимает, что цепляться за свою гордость сейчас неуместно. А когда пальцы находят и уверенно надавливают на простату, демон не выдерживает, и сквозь зубы протяжно ругается, заглушая внезапный стон. Вскоре Михаил не столько подготавливал его, сколько издевательски наслаждался открытостью столь гордого демона. Чтобы вывести его еще больше, он принялся с ним беседовать: - А ты куда уже, чем Мидори, - заметил он. - Ах, ну разумеется, - через силу усмехнулся Тецу, терпя уже четыре пальца в себе. – Я же тут почти девственно чист. А Мидори попался к тебе, так сказать, из чужих рук… хах, ты и не представляешь, что этот малыш позволял в себя засовывать… А тут уже чувства Михаила были задеты. Он резко закинул вторую ногу демона себе на плечо. - Расслабься, тебе же хуже, если я разорву тебя. - Я смотрю, с самооценкой у кого-то здесь полный порядок, - демон фыркнул, - У кого же? - Разумеется, у меня. Я не предупреждаю парней или девушек, предпочитающих анальный секс, о том, что могу разорвать их своих прибором. Как тряпочку. - Оу. Ну, я могу тебе только посочувствовать. Словесный баттл оказался проигранным, да и задницу на деле до одури неприятно жгло, что было особо ощутимо, когда он вынул пальцы, и приставил к проходу прохладную головку. С первым в него проникновением демон зарычал и резко выгнулся, прошипев пару довольно замысловатых нецензурных выражений, и заставив покраснеть даже архангела над ним. Он и не ожидал, что успел так сильно от этого отвыкнуть за несколько веков, как он твердо решил ни под кого не ложиться, но зато вспомнил, почему он от этого отказался. Тецу дрожит, непроизвольно сжимаясь, привыкая к вошедшей в него прохладной плоти, с силой раздвигающей нутро. Абсолютно, совершенно неправильное чувство… Михаил приостановился, позволяя ему привыкнуть, но ненадолго. Вскоре начинает двигаться, врывается в партнера глубже и быстрее с каждым толчком, едва удерживая его за бедра. Низ живота тянет непривычной вязкой болью с каждым новым толчком, и с телом точно происходит что-то совсем не то. И почему только у него встал? А плечи и шея, казалось, уже потеряли чувствительность от обилия укусов и засосов, но чертовы прикосновения языка ощущались едва ли не под кожей. Тецу изнывал от своего бездействия, своей беззащитности и пораженности, и отчаянно хотел взять верх, но накрывшее его тяжелое тело и сильные руки архангела не позволяли ему этого делать. И что самое ужасное – стоит ему привыкнуть к одному углу проникновения, как он сразу же его меняет, заставляя выгибаться его от новых ощущений, шипеть проклятия, заглушающие стоны. Однако самый ад Михаил подготовил под конец. Легко перевернув демона на живот, чуть приподняв его бедра, он вновь уверенно входит на всю длину, да так, что теперь он четко при каждом толчке задевает простату. Вот теперь способность строить замысловатые выражения окончательно покидает Тецу. Архангел сначала входит в него мучительно медленно, растягивая его сладостные мучения, иногда специально не касаясь простаты, затем выходя почти полностью, дожидаясь одного: пока гордость демона, наконец, не сломается, и пока тот не выскажет своего желания ощутимым толчком навстречу. Что он вскоре и сделал. Только тогда Михаил ускоряет движения, отправляя по его кругам ада сладостных мучений. Тецу то кусал костяшки пальцев, дабы не показывать своей слабости, то податливо выгибался, переставая бояться своих стонов, но эта сладкая агония была только в радость архангелу. Под этим ракурсом он так сильно походил на Мидори, что Михаил не выдержал, и прильнул грудью к спине Тецу, неожиданно нежно целуя его в плечи. Что было слегка некстати, на что красноречиво намекнул хвост, прежде обмотанный вокруг его шеи как вокруг спасательной ветки, а сейчас сильным жгутом, словно веревкой висельника, сжимающий его горло. А возможно, он неправильно растолковал этот жест: Михаил уже чувствовал, как демону становится все труднее сдерживаться, и неконтролируемые спазмы вокруг его члена говорили о его скором оргазме. Для безопасности он чуть оттянул хвост от горла, ведь он понимал, что это – вовсе не нежный слабенький хвостик Мидори; этим хвостом убивали, душа жертву, будто питон – кролика. И демон вполне может неконтролируемо пережать его горло в страстном порыве. Михаил потянулся к его члену, но Тецу грубо отталкивает его руку – мол, уж здесь-то власть оставь мне. Его спазмы почти причиняли боль, и уже самому Михаилу было сложно сдерживаться. И вот, заключительным рывком, Тецу прогибается в спине. Испуская протяжный горловой рык, он кончает, заливая простыни тугой струей спермы. Михаилу с трудом дается еще пара движений, и он присоединяется к партнеру, крепко обхватив его бедра. Тяжело дыша, Михаил выходит из него и валится рядом на постель, а Тецу перекатывается на спину, все еще уносясь этой чертовой волной яркого оргазма. Мысли еще долго не удавалось собрать в кучу, но как только чувствительность вернулась к его конечностям, он первым делом призвал к себе бутылку крови. - Что-ж, - выдохнул он. – Впечатляет. При твоем небольшом опыте, мастерства хоть отбавляй, - он привстал, сквозь зубы зашипев от боли в причинном месте, и налил в бокал крови. – Но я видал и получше… Он осушил весь бокал за раз, понадеявшись, что хоть кровь сможет залатать его разбитую в дребезги гордость. Или хотя бы жутким похмельем на следующее утро отбить память, и заставить его перестать думать, что ему, черт возьми, понравилось. Да, это лишь помутнения от большого количества употребленной крови… Ничего более. - Знаешь, что? – подал голос Михаил, дождавшись, пока Тецу отзовется - Мидори делает минет лучше. Сначала демон чуть не поперхнулся кровью. Но затем ответил: - Ясен пень. Кому сосать, как не пожизненному пассиву? – а сам краем мысли подумал – и когда он только успел так натаскать своего брата, которого изначально он подобрал зашуганным асексуалом-девственником? Да и сам святоша Михаил – ведь, насколько он знает, Мидори был у него первым. С тех пор прошло больше пятидесяти лет, но все равно! После первого раза Тецу прошло больше трехсот! Остается только подумать, что у Михаила и до Мидори водились черти в омуте... Ох уж эта молодежь, не перестает удивлять. - Я сегодня напьюсь, - клятвенно пообещал Тецу. – Буду много пить, ох, пернатый друг мой, очень много… - А как же завтрашнее собрание? Ты обещал продлить его на два часа, - раздосадовано напомнил Михаил. - Завтрашнее собрание провалится в глубокую задницу, так как пока она не перестанет у меня болеть, я из запоя выходить не собираюсь. - Вот же сволочь… Тецу хитро хохотнул, и, найдя свои штаны где-то под кроватью, принялся одеваться. - Хэй, Велиал! Выкусил? Я нагнул не просто несовратимого ангела, но их непосредственного короля! – С этими словами Тецу торжествующе распахнул дверь в велиалову мастерскую, где в этот самый момент он чинил чью-то огромную роботизированную ногу. – В следующий раз будь поизобретательнее в своих желаниях, хорошо? Хотя о чем это я… теперь-то я уж позабочусь, чтобы тебе не приходилось этого делать. Он самодовольно усмехнулся, подхватив какую-то бесхозную бутылку крови со стола, и, сделав из нее приличный глоток, облокотился о стойку с инструментами. В ответ Велиал, не сильно спешащий отрываться от работы, как-то неясно заулыбался. Мидори, который незаметно сидел позади с чашкой чая, неловко отвернулся и стал изучать внезапно ставшие невероятно интересными листы стали, раскинутые по столам. Поняв, в чем дело, Тецу разъяренно рыкнул: - Мидори! - Я жертва обстоятельств. Я не знал о вашем с Велиалом споре, пока Михаил мне не рассказал, как ты пришел к нему со странными предложениями. Откуда мне было знать, что я не должен был распространять эту информацию? – отчеканил он, встревоженно подметая хвостом укрытый металлической стружкой пол. – А ты что, пьян? - Не рычи на малыша, он не сделал ничего плохого. Да и ты же выполнил спор, не так ли? – заулыбался Велиал, явно имевший по этому поводу еще несколько слов. - В жопу этот спор. У меня шрам на всю жизнь, - он обреченно опустился на жалкий железный стульчик. - И конечно же мне надо его запить, Мидори! Не каждый день меня виртуозно оприходует ангел… Зачем я только вызывался?.. Велиал многозначительно поглядел на Мидори. Тот кивнул, и с чувством огромной ответственности пошел утешать брата. - Я же говорил тебе, что они скорее выебут друг друга, чем сложат топор войны, - усмехнулся Велиал, обращаясь к Мидори. - Заткнись, - прошипел Тецу за Мидори. Тот печально вздохнул: - Да я и не сомневался.