Бариста-стайл

На плотной белой пене быстро распускался роскошный цветок. Он казался живым, подвижным, словно его колышет лёгкий ветерок, но когда бариста одним чётким движением завершил рисунок и поставил перед клиентом чашечку капучино, магия очарования цветка исчезла. Просто красивый, профессионально выполненный рисунок, который исчезнет через десять-пятнадцать минут. ― Вам как обычно? Вопрос вырвал Ло из размышлений. Улыбчивое лицо баристы давно воспринималось как неотъемлемая часть интерьера кофейни: он порхал за стойкой, заставлял гудеть кофемашину, встречал посетителей радостным смехом и тёплыми, ничего не значащими фразами. Обязанность баристы ― знать о своих клиентах всё. Помнить, сколько у кого детей, кого бросила жена, а кто на прошлой неделе выиграл в лотерею. Готовить великолепный кофе и без напоминаний подавать именно тот, который сегодня нужен посетителю. ― Да, ― Ло смотрел на руки баристы и думал, что такие могли быть у художника, писателя, скульптора, возможно, а ими владеет самый обычный парень, каких в городе сотни. И всё же то, как он хаотично, на первый взгляд без какой-либо системы брал баночки с кофе, бутылочки с сиропами и другие наполнители, как соединял ингредиенты в нечто невообразимо вкусное, как мелодично звенел краем ложечки по белоснежной эмали чашки… Завораживало. Терпкий аромат щекотал ноздри и кружил голову, становилось легко-легко и славно, появлялось ощущение, будто ты пришёл в гости к другу, которого не видел больше десяти лет. Вроде бы не о чем с ним разговаривать, но друг вдруг улыбнётся и приготовит тебе кофе ― чтобы тепло от встречи осталось в груди крохотным огоньком. Кофейню Трафальгару посоветовал Санджи. Скепсис не сходил с лица Ло всю дорогу, а у порога с виду неприметного и скромного заведения вовсе превратился в категорическое нежелание куда-либо идти. Его не уговаривали, как малого ребёнка, только предложили попробовать «одну чашку, с тебя не убудет», и Ло согласился. Глупо сбегать, не в бордель же его пытаются затащить силой, в самом деле. Внутри оказалось не настолько плохо, как успел себе представить Трафальгар: он заведомо критично относился к подобного рода заведениям, считая их очередным способом выкачать из людей деньги. Аккуратные столики, белоснежные скатерти, несколько милых официанток и центр всей кофейни, её алтарь, если позволите ― уголок баристы, где он царь, господин и немного бог. Трафальгар не сразу оправился от первого впечатления ― он стоял на пороге, не в силах вымолвить ни слова, ― а после, взяв себя в руки, постарался выглядеть как можно более отстранёно и холодно. Санджи проводил его к тому самому уголку, протянул меню и скрылся, искать его следовало там, где больше всего красивых девушек, без вариантов. Ло чувствовал себя неуютно, нервничал и смотрел исключительно на ровные строчки меню, чтобы не провоцировать на разговор парня за стойкой. Он заговорил первый ― свежим, бодрым голосом, свойственным человеку, целый день проводящему в окружении кофе различных сортов. ― Вы здесь впервые? Меня зовут Монки Ди Луффи, можно просто Луффи. Хотите, устрою вам экскурсию? ― О, эта располагающая к себе улыбка напрягла Трафальгара ещё больше. Он чуял подвох, ну не могут быть работники сферы услуг по-настоящему искренними! Им платят чаевые, вот и весь секрет. ― В смысле? Не вижу места для таких мероприятий. Луффи прыснул и наклонился к Ло ближе, чтобы не кричать на всю кофейню ― расслабляющая музыка всё-таки перекрывала голоса. ― Я о кофе! У меня сорок видов на полках и около пятидесяти способов заварки. Вы взбодритесь надолго, обещаю, ― его насыщенно-карие глаза казались практически чёрными, почему-то влажными и очень возбуждёнными. Видно, что работа ему нравится, в голосе Ло не услышал ни тени фальши или усталости. ― Бросьте вы это меню, я сам вам всё расскажу и покажу!.. Трафальгара охватил непривычный азарт: действительно ли так хорош бариста? Дозываться Санджи бесполезно, никого в кофейне Ло не знал, а парень Монки Ди Луффи выглядел достаточно интересным собеседником, чтобы скрасить полчаса бесполезного сидения на одном месте. Или час. Или… Организм решил сдаться на двадцать шестой миниатюрной порции кофе. Он был сладким, но не приторным, со вкусом шоколада и корицы. Ло медленно провёл языком по верхней губе, убирая молочную пенку, и успел заметить внимательный взгляд баристы ― то ли он пытался угадать, понравилась ли клиенту своеобразная экскурсия, то ли смотрел из чистого любопытства. Стало почему-то неловко. Ло потянулся за бумажником, но Луффи снова наклонился к нему через всю стойку и коснулся горячей ладонью его пальцев. От Луффи пахло кофе, паром, вишнёвым ликёром и карамелью, и улыбался он тоже тягуче, медленно и плавно, и улыбка его оседала на дне души молочно-белым следом. ― Приходите ещё. Ни «за счёт заведения», ни «ты мне нравишься и потому я нарушил правила работы», ни «дай свой номер телефона». Два слова, от которых у Ло колотилось сердце и подкашивались ноги, а может, всему виной двадцать шесть порций вкуснейшего кофе, какой он когда-либо пробовал. Он приходил раз в неделю, иногда реже. Кофейня находилась не так далеко от работы, чтобы не заскочить туда по дороге домой и не выпить чашечку капучино в приятной компании. Ло уговаривал себя с профессиональным упрямством (почти так же, как пациентов, чтобы они боролись за жизнь, а не умирали прямо на операционном столе) и мог гордиться успехами в этом плане: мысль о том, что бариста интересует его гораздо больше бодрящего напитка, ни разу не смутила разум. Может, это было уже слишком очевидно, чтобы возмущаться и спорить с самим собой? Хрупкое равновесие между чувствами и логикой сохранялось практически всегда. Ло садился на высокий стул, ставил ноги на перекладину, оглядывал ровные полки с многочисленными банками, вспоминая, где что стояло в прошлый раз. Ло коротко кивал баристе и Луффи улыбался в ответ, не отрываясь от работы. Кофемашина уютно гудела, создавая атмосферу спокойствия, защищённости. Целых двадцать минут Трафальгар Ло отдавал в угоду сердцу, которое настойчиво тянуло его сюда и требовало заказывать одно и то же. ― Вы сегодня грустный, ― сказал Луффи, пока чашечка нагревалась до нужной температуры. Его худые руки с ниточками светлых шрамов порхали над банками, смешивая два или три вида кофе. ― Что-то случилось? Три месяца он ходил в эту кофейню. Видел лицо баристы, говорил с ним, слушал беспечную болтовню о погоде, общих знакомых и сортах кофе, изредка хмыкал в такт наивной шутке и чувствовал себя бесконечным дураком. Вместе с кофе в него проникло какое-то глупое, щемящее чувство, которое нормальные люди называют влюблённостью, но Ло-то знал: не влюбляются с первого взгляда. Чувство росло и крепло с каждым днём, захватывая всё больше места в душе и разуме. Скоро Трафальгар запомнил мелочи, касавшиеся Луффи, его расписание, его любимые фразочки, его мимику он разложил на эмоции и сохранил в далёком, скрытом ото всех сейфе памяти. Ло не влюбился в человека, ни в коем случае. В кофе, разве что. И в неподражаемый стиль самого необычного, странного и очаровательного баристы, о котором Трафальгар запрещал себе думать, но всегда возвращался к нему мыслями, полуобразами, недоснами. ― Ничего. Заболел, кажется. ― Оу, беда какая. Вы лечитесь, не надо болеть! Март на дворе, ― Луффи до автоматизма отточенным движением поставил чашечку с кофе перед собой и посмотрел на пышную пенку так, будто от неё зависела судьба всего мира. ― Кошки орут, люди влюбляются. И болеют, конечно. ― Порой это одно и то же. Улыбка стёрлась с лица парня, он выглядел непривычно серьёзным и сосредоточенным. Молоко лилось в чашку быстро и аккуратно, ни единой капли не попало на идеально чистый стол. Луффи лукаво взглянул на Трафальгара из-под ресниц, отставил в сторону молоко и мягко стукнул ложечкой о край чашки ― три раза. ― Ваш эспрессо. Лично от меня, ― в руках мелькало белоснежное полотенце, лицо вернуло привычное вежливо-радостное выражение, а Ло пододвинул к себе чашку и осторожно, будто боясь обжечься, провёл подушечкой пальца по краю, собирая сладкую пену. ― Если хотите поправиться быстрее, приходите ко мне. Я знаю чудесное средство от вашей болезни. Работает безотказно. И… Вам понравится. Ло слышал в тихом, вкрадчивом голосе намёк, в сияющих глазах ― приглашение, а на салфетке, что протянули ему вместе с ложечкой ― номер телефона, написанный карандашом второпях. Пенку посыпали тонким слоем какао и только потом нанесли рисунок, так выглядит эффектнее и держится дольше. Изящное сердце с небольшими завитушками по краям выглядело волнующе и дерзко, а на вкус было, несомненно, нежно-горьковатым с нотками кардамона. В стиле баристы Монки Ди Луффи, болеть которым Ло не отказался бы вечность.