Дин Винчестер и алкогольная фабрика

Все закончилось. Для меня это было в порядке вещей, я знал, что все должно было закончиться именно так, но вот ребята… Сэм сидел за столом посередине комнаты, брал в руки очередной лист, рвал на мелкие кусочки, а после подкидывал их вверх над своей головой и издавал очередное радостное «Уиии». Возможно, этот звук был псевдо-радостном, я до сих пор не могу разобраться в людских эмоциях до конца, тем не менее, каждый раз, когда Сэм нарушал тишину в комнате, лежавший на кровати Дин открывал глаза, тяжело вздыхал, бубнил себе под нос что то типа «шиза» и опускал веки обратно. И это продолжалось уже минут двадцать, по моим подсчетам. Честное слово, я старался изучить людей настолько, насколько это возможно, однако, увидев, как братья празднуют свою победу над мировым злом, понял, что у меня ничего не вышло. - Дин, Сэм, вы даже пиво не пьете в честь победы. Что-то не так? - Кас, давай не сейчас! А по-моему самое время, но спорить с ними у меня не было ни малейшего желания. Два месяца. Уже два месяца у Винчестеров не было ни одного дела. Два месяца они не стреляли, не убивали никого, не находились на волосок от смерти, не переживали… Хотя, вроде именно этим они и занимаются. Они переживают. Вот только почему? - Ребята, все действительно закончилось. Вам не нужно больше воевать… - я хотел хоть как-то приободрить их, но меня перебили. - В этом-то вся проблема! – Сэм резко дернулся с места, чем ошарашил меня, схватил куртку и громко хлопнул за собой дверью. - Я же говорю – шиза, – Дин так же спокойно лежал на кровати и как-то слишком медленно крутил пальцем у виска, оправдывая действия Сэма. - Что происходит, Дин? – поведение Винчестеров уже давно было далеко за гранью моего понимания. - Кас, неужели тебе не скучно? Скучно? Нет. Мне совершенно не скучно. Я спокоен. Я готов сидеть здесь еще миллионы лет и наблюдать за тобой, но твоё человеческое тело продержится еще, в лучшем случае, лет пятьдесят, а моими молитвами, может и шестьдесят, но, не кривя всем своим естеством, я могу сказать, что теперь, Дин Винчестер, ты от меня никуда не денешься. - Нет, Дин, у меня все хорошо. - А мне невозможно скучно. Сэмми, как видишь тоже, вот мы и бесимся. Сам посуди, мы с младенчества занимались одним делом, а оно взяло и исчерпало себя. Как думаешь, каково нам? - Думаю, вам нужно это хорошо отметить. - Мы тоже так думали, но теперь просто не знаем, что делать. О, Отец, люди великолепнейшие создания, я готов сражаться за них столько же, сколько сражался до этого помноженное в тысячи раз, но ответь мне на один вопрос: почему?! Почему, когда они добиваются своей цели, к которой шли всю жизнь, они впадают в уныние? Отец, ты совершил много недоработок с этими существами, но не суди, да не судим… - Кас? - Да... - Чего утих? - Я думаю. - И над чем же? Я думаю над тем, чтобы стереть вам обоим память, воссоздать какой-либо трагический случай, чтобы вас привезли в больницу, потом прикинуться другом и напихать в ваши головы кучу красочных приятных воспоминаний о прекрасной и безмятежной жизни до потери памяти. - Ничего особенного, тебе не будет интересно. - Кааааас… - Дин протянул это очень жалобно и скорчил не довольное лицо. – Ну, развлеки меня хоть чем-нибудь, иначе я умру! - Ты не умрешь. По крайней мере, еще лет шестьдесят, – да, шестьдесят. Меньше мне будет мало. Слишком мало. - А ты что собираешься делать? - Я буду с тобой. Помнишь? Я же твой ангел-хранитель. Хотя таких должностей не раздают на небе, но так как неба уже нет, то я взял на себя эти полномочия. - Ты только представь себе, дурья твоя голова, уже лет через двадцать, я буду старым, морщинистым, - Дин тянул эти слова. Он пытается напугать меня? Но, вроде, ему весело, – убогим дедом. Я точно не понравлюсь тебе. - Я люблю не твою оболочку. Я люблю твою душу. - Опять возвышенную ерунду нести будешь? - В моей голове это прозвучало гораздо лучше. Честно. Я надеялся, что тебе понравится. – Ладно, хватит перевоплощаться в ребенка в плащике, – Дин улыбается – хороший знак. – Иди сюда, мое голубое пернатое чудо. - Теоретически, у нас, ангелов, нет пола, так что голубой из нас только ты, – Когда-то Дин объяснял мне, какое это удовольствие позлить кого-либо. Не из мести, или еще чего, а просто так. Он говорил, что это весело. - Кажется, я нашел себе дело. Я убью тебя, – Дин был прав. Это, как минимум, забавно. – Будем, как Том и Джерри или эта чудная синяя птица и тасманский дьявол: ты убегаешь, я догоняю, и так целую вечность, либо, по крайней мере, лет шестьдесят. - И в чем смысл? - Займемся хоть чем-нибудь. Возможно, через несколько лет тренировок, тебе удастся спрятаться от меня так, что я буду искать тебя больше суток, – тяжелый выдох. – Давай, что ли, напьемся? Сильно прям так напьемся. Чтобы завтра ни черта не помнить. А? – и вновь этот задор в его глазах. Ну, почему, когда я вижу это, то не могу отказать? - Ты же знаешь, мне сложно почувствовать алкоголь. - Перенеси нас на завод, который производит вискарь, м? Зальём в тебя цистерну и глянем, что будет? - А если я выйду из-под контроля? - Глупый! – Дин явно понял, что я заочно согласен. – Мне. Это. И. Нужно! – после каждого слова была пауза. А это что за эмоции? Явно не депрессивные. - Дин… - Никаких нет. Я жду! – он вцепился своими пальцами мне в руку и закрыл глаза. - Что ты делаешь? - Ну! Я жду! – Дин открыл один глаз и тут же закрыл его. – Перенеси нас! Быстро. - Может, просто в бар? – плохое у меня предчувствие. Плохое. - Кас, ты хотел, чтобы я праздновал! Так вот, я хочу праздновать! И если ты не перенесешь нас сейчас же, жопа ты пернатая, то я… Мать моя женщина! Я выполнил его просьбу. Мы находились на одном из заводов, где разливают шотландский скотч. Вид у Дина был очень глупый, даже на мой взгляд. Сложилось такое впечатление, что сейчас он сочетает в себе эмоции всех детей мира, которые заглядывают под елку после рождественской ночи. Мой подарок ему явно понравился. - А ты ценитель! - Дин, как же Сэм? - К чертям Сэма! - Подожди… - сказать, что я удивлен данному высказыванию, не сказать ничего. - Не парься, Кас. Он мой брат. У нас с ним ничего не поменялось. Просто демонов нет, Люцифера тоже, левиафанов и подавно, так что мне не о чем волноваться. Готов поспорить он сейчас занят тем же, чем и мы, только менее глобально, – первая бутылка открыта. – Ну что, приступим? Я могу податься во все тяжкие и затеять с тобой спор на тему «Кто больше выпьет»?! - Думаю, что победа будет за мной. - Думает он! Ты не думай, а делай! – и он протянул мне бутылку. Недолго помедлив, я опустошил ее. - Я восторгаюсь тобой. Ты - мой Бог, – Дин смеялся и выглядел счастливым, хотя марафон по распитию спиртного начал я, а в нем еще не было ни капли этой жгучей жидкости. - Рад, что могу заставить тебя улыбаться. - Это я еще не выпил! – неподдельному восторгу моего человека не было предела. Однажды я наблюдал, как матери оставляют своих детей в комнате, где те ныряют в бассейн с разноцветными шариками, так вот Дин с теми же эмоциями был готов нырнуть в бассейн из виски. – Интересно, а здесь есть чан? - Зачем тебе чан? – плохо кончится дело. Очень плохо. - Я наполню его вот этим «Напитком Богов», если это не сделал кто-то за меня, и нырну туда! – Дин, ты не умеешь читать мои мысли. Откуда…?! Хотя, наверное, это я уже начал мыслить, как ты. - Может не стоит? - Это моя мечта, Кас! Понимаешь? К тому же, если со мной что-то случиться, то мой ангел хранитель позаботится обо мне. Я спас мир, черт возьми! И могу позволить себе расслабиться так, как я хочу! – Дин, точно пятилетний ребенок, подмигнул мне и убежал в неизвестно направлении, а я так и остался стоять посреди непонятных мне конструкций. - Кааааас!!! – Я немедленно побежал на голос, так как не понял, что-то напугало Дина или наоборот обрадовало. К счастью, или к горю, я уже ни в чем не уверен, Дина никто не пытался убить, и сейчас он светился гораздо сильнее, нежели чем мой настоящий лик. – Ты только посмотри! Они будто ждали меня! В огромном темном зале с высокими потолками стояло, как минимум, с пару десятков железных чанов, доверху наполненных алкоголем. Подозреваю, что именно отсюда эту дурманящею жидкость разливают по емкостям. - Я залезу в каждый! Слышишь?! В каждый! - я допивал примерно пятнадцатую бутылку, когда Дин начал раздеваться, чтобы перейти к процессу омовения столь культовым для него напитком. Отговаривать его от этой глупой идеи я уже не видел смысла. Он был счастлив, а я был счастлив за него. Он нырял в «бассейны» с головой и, полагаю, подпивал из каждого понемножку, но насчет «понемножку» я сомневаюсь. В общем, Дин не успел дойти до конца и первой пятерки, как я понял, что все. Он пьян. Невероятно пьян. Мне пришлось вытаскивать его силой из последнего чана, так как он напрочь отказывался выныривать на поверхность, а когда все-таки выныривал, спросил не могу ли я помочь ему отрастить жабры, так как он собирается оставаться жить здесь и возможность дышать под водой ему не помешает. - Дин, прошу, давай домой, – я держал его на руках: пьяного, практически обнаженного и невероятно счастливого. - Кас, я не хочу уходить! – Его конечности хаотично двигались, и мне пришлось сжать его еще сильнее, что, возможно, причинило ему боль. - Прости, я не хотел... – но вдруг Дин замолк. Улыбка сползла с его лица, а широко раскрытые глаза смотрели на меня непонятным взглядом. - Сделай еще раз, – теперь он не кричал на весь завод, он шептал. - Что сделать? - Сожми меня. Только теперь сильнее. - Дин, я… - Давай! Ну же! – И вновь он повышал голос. - Хорошо. Сегодня твой день, так что, как скажешь, – и я надавил. Надавил очень сильно. Полагаю, что любой другой человек взвыл бы уже от боли, но не Дин. – Зачем я это делаю? – и я отпустил. - Кас, я понял… - Он еле связывал слова, и, тем не менее, пытался что-то объяснить. – Я мало того, что скрытым гомиком оказался, так я еще и мазохист. - Дин, я… - Я придумал! – он вырвался из моих рук, схватил ладонями мое лицо и прошипел: - Мне не хватает физических чувств. Я… Кас! – ой, не нравится мне это «Кас!» - Сегодня поведешь ты! - Поведешь? Ты хочешь, чтобы я разбил твою любимую машину? Я не умею водить! - Бог мой, Кас... – как же у него заплетался язык, но, в целом, выглядело мило. – Учись читать между строк! Времени у нас теперь много, так что не парься, я тебя научу… Сегодня, ангелочек мой, ты будешь сверху! Будешь исполнять главную роль в наших с тобой греховных утехах, если тебе так удобней. - Дин, я все равно не понимаю... – и я не врал. Я действительно не понимаю, что он от меня хочет. - Так, Кас, - Дину было сложно стоять на ногах и он сел на пол. – Начнем издалека: ты практически не спишь? - Да. - А иногда, в последнее время особенно часто, я тоже не сплю вместе с тобой? - Да. - Помнишь, чем мы занимаемся? - Да. - Тебе нравится? - Да. - А теперь, все будет точно таки же, просто мы поменяемся ролями. - Да... – доля секунды, чтобы осознать, что я только что сказал. – То есть, нет! Конечно, нет! - Перовое слово дороже второго! – о, Отец, ребенок в этом человеке умрет только вместе с ним, и то - не факт. - Я не могу, Дин! - Почему не можешь? Свою девственность ты мне за милую душу отдал, а на мою покуситься, значит, не можешь? - Дин, я никогда не думал об этом! Это как-то… - неправильно. Я думаю, что это неправильно. - Как? – меня поглотили мысли. Извини, я не в силах ответить. – Кас? Знаешь, за что я полюбил тебя? Ты всегда знаешь, что делать. И даже сейчас, ты, недолго думая, просто валишь меня на пол и перекрываешь все пути к бегству. - Если ты не перенесешь нас в более удобное место, то придется здесь, – готов поспорить, что завтра ты об этом крупно пожалеешь. Сейчас от твоего тела веет жаром, ты пьян и тобой овладело желание, так что это неудивительно. А я не могу последовать твоему совету, который ты дал мне в наш с тобой первый раз – я не могу выключить в себе ангела. А это очень неплохо помогает. Еще помогает подождать. Сейчас ты срываешь с меня одежду, вот я уже слышу, как пуговицы катятся по бетонному полу, скоро ты начнешь ласкать мое тело. В начале я не буду чувствовать практически ничего, но потом… Потом я распахну крылья, которые ты, к сожалению, не можешь видеть, отлучу себя от неба, от долга, забуду о том, кто я такой и только тогда палитра чувств, которые я могу испытывать, засияет новыми красками. - Кас, прошу… - не надо меня умолять. Я и сам хочу этого, но ты же знаешь, как мне сложно каждый раз переступать через себя, особенно, если дело касается чего-то нового. – Что мне сделать, чтобы ты передумал? Я не отвечаю. Я думаю лишь о том, где бы я хотел оказаться. Мне нужно две вещи: чтобы там не было людей и это было не банально. Необитаемый остров сгодился бы. Интересно, Дин оценит мой эксперимент? - Дин, а где бы ты хотел быть сейчас? - Без разницы, главное, что с тобой рядом, – ты дышишь на меня алкоголем. Мне надо было выпить больше, тогда бы время ожидания моего отключения от своей сущности явно сократилось. – Эй, Кас? – тихий смешок. – Ты опять ушел в себя? Я тебя верну, гаденыш, верну. А я все думаю над местом. Это может быть где-то в лесах, пустыне, на вершине горы… - Дин! – чертов запрещенный прием! Ты улыбаешься? Конечно, добиваться своего всегда приятно. Ты резко переворачиваешь меня на живот и начинаешь оставлять мокрые следы на лопатках. Дин! Чертов Дин! Ты понимаешь, что именно здесь начинаются мои крылья? Ты ведь знаешь, что это сводит меня с ума? Конечно, знаешь и пользуешься этим. Очень скоро от ангела Кастиэля не останется ничего, он вновь забудет о том, кто он есть рядом с вверенным ему человеком. О, Отец, если ты и ангелы вернетесь на небеса, не зовите меня обратно. Я этого не достоин. И знаете что? Плевать я на это хотел. Сейчас каждое невидимое перо дрожит от блаженства, которое приносит мне мой человек, сейчас я чувствую все и хочу большего. – Дин, остановись… Остановись хоть на секунду! - И не подумаю, – ты явно доволен собой. Ты спускаешься ниже по моему позвоночнику, целуешь впадины на пояснице. Это, конечно, несравнимо с чувством, которого ты можешь добиться лишь прикасаясь к моим лопаткам, но я отключился. Уже поздно. - Я готов выполнить твою просьбу! Готов! – ты остановился. Несколько секунд перевести дыхание. Раз. Два. Три. – Но я не знаю как. Я боюсь ошибиться. Сделать тебе больно. - Тихо, – ты прикладываешь свой палец к моим губам. – Не стремись к идеалу. Пусть все будет, как будет, – и вот моя возбужденная плоть уже находиться в твоих руках. – Я слишком пьян, чтобы думать о последствиях. К тому же, ты ангел, если что, подлатаешь меня и все. Если честно… - Дин, ты пугаешь меня. Очень. Но мне невероятно интересно. – Я хочу, чтобы было больно. Я хочу почувствовать хоть что-то. Как я могу допустить, чтобы ты дошел до такого? Но это не самая страшная вещь, о которых просят люди. Дин давал мне смотреть некоторые фильмы, но их мне не дано понять. - Почему ты хочешь, чтобы я сделал тебе больно? - Сделав мне больно, ты доставишь мне удовольствие. Непонятно, да? – ёще бы. – Воспринимай это, как очередную загадку человечества. Может, мне еще помучить тебя? - Нет… То есть, да… - Я не устану удивляться тебе, – моя кожа трется об шершавый бетонный пол, а ты кусаешь меня в шею. Кусаешь сильно, оставляешь следы зубов, ладонями сжимаешь кожу, царапаешь ее ногтями, не даешь мне и с места сдвинуться. А я и не хочу. Мне приятно. Очень приятно. Но теперь моя очередь. Резко вырываю руки, захватываю тебя за талию и подминаю под себя. Выглядит, будто я борюсь с тобой, тем не менее, ты запрокидываешь шею, закрываешь глаза и издаешь звуки полные наслаждения. - Ты так хочешь, да? – я вхожу во вкус. Что-то определенно в этом есть. Запускаю ладонь Дину в волосы и резко тяну на себя. Ты извиваешься, стонешь и всем видом показываешь, что пора двигаться дальше. Спасибо моим способностям и уже через пару секунд ни на ком из нас нет одежды. - Вот так бы сразу... – даже шепот дается тебе с трудом. Мыслей на тему «может не надо» уже нет. Надо. Причем немедленно. Если будет действительно больно, то можешь винить только себя. Я предупреждал, что расставаясь с ангельской сутью, я могу стать кем угодно. - Перевернись, – где-то внутри я сам удивился своему голосу, но тебя это заводит. Ты выполняешь просьбу. Нет. Скорее, приказ. В ту же минуту я прижимаюсь грудью к твоей спине, провожу ладонями от твоей шеи до возбужденной плоти и обратно, вызывая тем самым новый разряд электричества. Мне хотелось спросить его «ты готов?», но что-то меня остановило. Без спроса, без разрешения и даже предупреждения я начал входить в него. К всеобщему счастью, я имел ум не сделать это резко, потому что каждый миллиметр доставлял Дину дискомфорт. Но он терпел. И могу поклясться, что ему это даже нравилось. - Не жалей меня. Не надо, – как скажешь. И я дернулся вперед так, что все проклятую фабрику залило твои истошным криком. Прошло пять секунд, ты перестал кричать. Десять, ты до крови прокусил свою нижнюю губу. Двадцать, ты смог открыть сильно зажмуренные глаза. Тридцать, дыхание выравнивается. Сорок… - Так и будешь стоять, как истукан? Я принимаю вызов. Наверное, я никогда не расскажу Дину, что подлечил его немного, прежде чем начать какие либо движения. Да, голову мне сносит сильно, но не настолько. - Давай, Кас, прошу тебя! Давай! – Пытаюсь залезть в твои мысли, но обнаруживаю, что там практически пусто. - Дин, все так? Я правильно делаю? - Заткнись! – я просто поинтересовался. – Молчи и не останавливайся. Я набираю темп, целую спину своего человека, с глупой надеждой, что там когда-нибудь появятся крылья, и он тоже почувствует каково это. Стоп? Что это? Воспоминания? Ты ударяешься в воспоминания? - Кас, быстрее… Еще! Пожалуйста, Кас! Мои толчки становятся грубее и четче. Ему больно, это факт, но с каждым новым ударом, в его голове растворяется очередное плохое воспоминание. Так вот для чего тебе это. - Кас, я почти… - нет. Еще не все воспоминания стерты. - Не смей! Ясно? Не смей, – я царапаю его грудь и живот до кровяных подтеков, чтобы хоть как то умерить пыл этого ненормального парня, но, похоже, ему это только больше приносит удовольствия. Дин, погоди немного, еще пара минут и все. - Кас, я… - я зажимаю ладонью его рот. - Не смей, я сказал. И молчи, – каждая новая моя грубость по отношению к нему, заставляет чувствовать меня как то по-другому. Мне это нравится. Я и сам уже осознаю, что продержусь не долго. О, Дин Винчестер, ты умеешь заводить. - Кас! – я отпускаю руку от его губ. – Кас, возьми его! Помоги мне! – Да, не нужна тебе помощь, Дин, но только если ты так просишь. О, мой Бог! Твои стоны перед оргазмом… Это нечто. Ты издаешь просто нереально сексуальные и возбуждающие звуки. От них становиться горячо, в глазах темнеет, по спине начинают ползти капельки пота. Именно этим ты заставляешь меня приблизиться к своему финалу. - Кас… - счет идет на секунды. Ты кричишь мое имя. Назови! Назови меня полным именем! – Кас… Кас! Кастиэль! Внутри взорвалось куча фейерверков совершенно разными красками. Это невероятно. Это просто прекрасно. У меня немеют кончики пальцев, сердце успокаивает ритм, а тело совершенно не хочет двигаться. - Кас… - Да, Дин? - Я знаю, ты говорил, но все же… - не даю ему договорить и приставляю руку к его голове. Да, тебе неплохо от меня досталось. И сейчас слишком хорошо, чтобы ты испытывал хотя бы малейшую боль. – Спасибо. - Не за что, Дин, – я возвращаюсь. Медленно, но верно возвращаюсь. - Мне особенно понравился момент, когда ты просил, чтобы я тебя назвал полным именем. - Я, вроде, не говорил это вслух. Это были лишь мои мысли. - Ты частенько говоришь вслух то, что думаешь. Ты прижимаешься своими губами к моим, и я снова теряю себя. Нет, Дин, я никогда не оставлю тебя. И плевать, что моя оболочка остается неизменной, а ты состаришься. Плевать. Я буду с тобой, что бы ни случилось. Я люблю твою душу. А красивая оболочка к ней, лишь хорошее приложение. Так что когда твое тело утратит свою былую форму и привлекательный вид, ничего не изменится. Я так же буду рядом. - Спасибо, Кас. Мне важно это слышать. - Я опять сказал это вслух? *** Вскоре ты начал засыпать и я, как можно незаметнее и тише переместил тебя в номер отеля, положил в кровать и лег рядом. Так продолжается уже достаточно давно. Ты спишь, а я просто лежу рядом. Мне этого достаточно. Я чувствую себя счастливым от этого. Утром, ты в любом случае не вспомнишь и половины из того, что произошло, но обещаю, мы еще не раз проведем с тобой ночь подобным образом. Говорят, что когда люди пьянеют, они делают и говорят лишь только то, что действительно хотят. Эта ночь открыл мне новые грани Дина Винчестера, и чувствую, эти новшества далеко не последние.