Уверен

Быстрым шагом иду к кладбищу. Пространство вокруг сливается в серую безликую массу, которая не играет никакой роли. Я часто проделываю этот маршрут, поэтому знаю его досконально – сейчас еще пять шагов до поворота налево, чтобы на углу увидеть магазинчик цветов, продавец которого всегда стоит на крыльце и курит, когда я прохожу мимо. Он мимолетно кивает мне. Как всегда. Я не обращаю на это внимания, но какая-то часть мозга фиксирует его кивок. Около семидесяти метров я прохожу за три минуты. Именно такое расстояние от поворота до ворот кладбища. Кто-то назвал их "шедевром кружевного искусства", и, сдается мне, он был прав. Действительно, ажурная кованая вязь створок вызывает ассоциации с кружевами. Толкаю рукой натужно заскрипевшую правую створку, миную, прохожу мимо вечно пустой сторожки, на третьем повороте слева от главной аллеи – сворачиваю. Иду ровно тридцать две секунды – можно не сверяться по часам, время всегда одинаковое. И вот – надгробный камень, обсаженный кустами пионов. Он простой, без украшений и резьбы. Выбито только имя. Два слова: "Мария Цвингли". Даты рождения и смерти не указанны – да и к чему? Настоящую дату рождения выбивать, смысла нет, а дату смерти я не забуду, даже если захочу. Ровно полтора месяца назад. Не хочу вспоминать обстоятельства – слишком больно. Чересчур. И – день похорон. Каждая минута отпечаталась в памяти навсегда. Вся моя жизнь для меня, большей частью, смазалась, как череда похожих друг на друга дней. А этот – помню. Ясная, солнечная погода, словно в насмешку – ведь ты так любила солнце. Темный провал ямы и простой деревянный гроб рядом. Три горсти земли ложатся на него. Двое крепких парней быстро закидывают гроб землей. "Ну, вот и все", – мимолетная мысль. Сегодня все небо затянуло тучами. Опускаюсь на колени перед надгробием. - Привет, – голос ломается. Переборов себя, продолжаю, – Я сейчас нормально. Знаешь, мне очень тебя не хватает. Так что прости, если что не так. Хорошо? Поднимаюсь с колен. Ну и что, что я смахиваю на сумасшедшего, разговаривающего с надгробием собственной сестры? Она может меня слышать. Я в этом уверен.