За миг до рассвета

Ночные улицы крупного города были почти пусты и безмолвны, даже ветер не осмеливался нарушать тишину. Даже малый звук, рискнувший нарушить ее, резко обрывался, словно чего-то боясь. Огни фонарей тускло мерцали, витрины магазинов уже давно погасли, а свет в окнах был незаметным, темным и каким-то пугливым. В этом городе уже не будет ясных дней и теплых лучей солнца. Свет отныне покинул этот гиблый город. Этот прогнивший в силе мир. Это было раньше. Величие, красота, манящие перспективы… Гиблое место, пропащий народ, деспот во главе, — так теперь все стало. И никто не осмеливался произнести это вслух. У стен есть уши, а у правителя карательный отряд. Очередная ночь… Все те же улочки, все те же пугливые огни. По улице, почти задыхаясь, бежал человек. Вперед, не важно, куда, лишь бы быстрее! «Не смотреть по сторонам!» — звучал в его голове сомнительный приказ, дарующий надежду на жизнь. И только страх заставлял его вновь и вновь оглядываться назад на черный балахон преследователя. Казалось, что у существа нет тела. Оно неустанно и, словно играя, гналось за своей жертвой. Человек, содрогаясь всем телом, прижался к преградившей дорогу стене. Тусклый свет из окна вырвал из темноты искаженное ужасом лица. — Сегодня день твоей смерти, — тихо произнес мелодичный девичий голос. — Постой, дай мне шанс… — молил ее мужчина, все больше теряя надежду и пытаясь рассмотреть преследователя. Нет... Палача. — Хотя бы эту ночь… — У тебя был шанс, и ты его не использовал, — жестко ответила она. В ночном сумраке раздался шелест крыльев. — Да, я знаю, но моя семья… позволь хоть попрощаться с ними. — Семья? — словно не понимая смысла этого слова, переспросил каратель. — Да… — Семья… — вновь повторила она, пробуя слово на вкус. — Хорошо, будь так. На рассвете я вернусь. Ты обязан понести наказание за свои грехи. — Благодарю. Мужчина скрылся, спеша домой, а крылатая тень растворилась в ночной темноте. *** — Дорогой! — на только что вошедшего в комнату мужчину накинулась с объятьями его супруга. Маленький мальчик осторожно выглянул из-за двери кухни. — Иди сюда, — поманил его мужчина. Тот шустро подбежал и прижался к отцу. — Они заберут тебя? — пролепетал он. — Да, я поступил плохо и должен ответить за это. — Но ты ведь не знал, они обманули тебя, — возразила женщина. — Это не освобождает от ответа. — А как же… — Нет, ты прекрасно знаешь, что поблажек не будет. Теперь новый правитель и новые правила. И в его руках слишком мощное оружие. Если воспротивимся, то пострадают и остальные. Я не хочу, чтоб с тобой или сыном что-нибудь случилось из-за моих ошибок. — Ох уж эти ангелы! — прорычала она. — Если бы не они! — Женщина с силой ударила по стене, прекрасно зная, что скажи она что-либо подобное в адрес нового правителя, ее бы тут же арестовали. По этой причине все винили ангелов, которые по сути лишь выполняли приказы. Белокрылые и прекрасные они пришли в чужой для них мир. Пришли и покорились. Никто так и не узнал здесь, какими могут быть ангелы, никто не раскрыл тайны их обращения от света. В них видели и будут видеть лишь карателей — тех, кто выполняет грязную работу, тех, кто играет роль палачей. — Ангелы плохие, — твердо сказал мальчик. — Они забирают тебя! Мужчина грустно улыбнулся и, обняв напоследок свою семью, ушел. До рассвета оставалось совсем немного. Когда солнце взойдет, этот человек уже исчезнет. Без следа… от него не останется ничего, кроме воспоминаний. *** — Ты опять за старое? — В очередной раз спросил белокрылый парень. Он стоял в дверях и строго смотрел на только что вернувшуюся девушку. Уже не первый раз она нарушала прямые приказы. Еще немного и она станет одной из тех, кого казнят без права на перерождение. Казнят свои же братья. — Он имел на это право, — отозвалась она. — Нельзя убивать всех без суда и следствия. — Твое чувство справедливости излишне. Мы обязаны выполнять то, что нам приказано. — Однако у нас есть право вносить свои изменения, — стояла она на своем. Парень лишь вздохнул. Девушка славилась своим упрямством и если что-то вбивала в свою белокурую головку, то шла до конца. И теперь он не понимал только одного: как простой человек смог пробить ту стену, которую так тщательно выстраивают в каждом из них уже не первое столетие? Откуда в палаче проявилось сострадание? — Его казнят прилюдно, через два дня. На рассвете, — небрежно бросил он. Девушка никак не отреагировала, однако сердце ее мучительно сжалось. На рассвете умрет и она. Они уйдут вместе. Но… уйдут ли? Захочет ли он? *** Предрассветное небо вот-вот станет кровавым. Осталось чуть-чуть… — Сегодня, в день последней луны лета, будет предан Смерти Тимор Отступник, тот, кто осмелился осквернить имя Великого, тот, кто посмел подвергнуть сомнению верховенство власти и закона Его… *** — Жасмин, тебе новое задание. — Статный парень окликнул вошедшую в залу девушку. Она остановилась и без особого интереса обратила мнимое внимание на говорившего. — Цель? — сухо спросила она. — Мне не сказали. Начальник просил зайти тебя к нему. Он желает говорить лично. Ничего больше не сказав, она направилась по длинному коридору, в конце которого вверх вела винтовая лестница. Там, за ширмой справедливости и закона, восседал на своем «троне» власти глава отряда карателей. — Звали? — Проходи. Ты отличилась. Это хорошо, — он поднялся и, подойдя к небольшому шкафчику, вытащил из него небольшую каменную пластину. — Это твоя цель. Он знает о нас, хотя и родом из далека. Однако, его поведение… — Она не дала ему договорить. — Сроки? — Их нет. От тебя требуется не просто забрать его. Великий пожелал ему медленной кары за осквернение нашей веры. — Будет исполнено. Девушка удалилась, даже не забрав пластину с информацией. Ей не нужна она. Достаточно имени и приказа на смерть… Все как обычно. Она уже привыкла к своей работе. Что для нее игра с жизнями? Ничего. Как и для остальных. И все как обычно. Жасмин даже пожалела, что такой с виду необычный парень так легко повелся на ее притворство… И что-то вдруг пошло не так. Куда делось все ее мастерство и беспристрастность? Отчего она вдруг начала тянуть время, пытаясь отсрочить его смерть? Неужели они поменялись местами? Но приговора это не отменит. Она не в силах противиться, только ждать… *** Отогнав всплывающие в голове воспоминания, девушка вновь посмотрела на оратора, провозглашавшего приговор, воспевающего «славного правителя» и «страшные злодеяния грешника». Им просто нужен был кто-то для публичной кары. Они солгали. Он ничего не знал… — …Сегодня преступник будет казнен путем «Меча». Самой страшной казнью этого мира, без права перерождения. Разве сможет она теперь без него? Вот он, только сделай пару шагов и протяни руку, совсем рядом… На плахе. Смотрит, не отрывая взгляда, и улыбается. Словно и не происходит ничего, словно снова вчера. «Издевается…» —…за все злодеяния его приказано привести приговор в действие с восходом нового дня, — закончил глашатай. Тимор широко улыбнулся, произнес одними губами и закрыл глаза, покорно приняв свою судьбу. Меч крылатого карателя-палача сверкнул в лучах восходящего солнца и окрасился кровью. Отрубленная голова скатилась под ноги молчащих зрителей казни. Под ее ноги, ее, стоящей неподвижно с улыбкой на лице. — Я люблю тебя… — прошептали ее уже мертвые губы. В этот день за мгновение до рассвета с площади, рука об руку, ушли двое.