Фраппе

Его кадык непрерывно поднимался и опускался: то вверх, то вниз, вверх, вниз, вверх, — и капелька пота медленно стекала по его шее, приблизилась к воротнику футболки и скрылась где-то под ней. Сатоши нервно втянул крем-соду через трубочку и почувствовал слабый вкус ванили вкупе с вцепившимся в зубы холодом. Ему срочно необходимо было охладить мозги. Впрочем, он сомневался, что обычный коктейль действительно способен сделать это. Даже несмотря на огромное количество льда в нем. Даже несмотря на то, что пальцы на стакане давно стали красными от идущего от него холода. Охладить руки и охладить голову. Сатоши слишком хорошо понимал, насколько это разные вещи, особенно тогда, когда перед ним сидел Шун, и его чертов кадык не переставал дергаться, пока он пил свой чертов фраппе. И почему на улице было так жарко? Они приехали в Грецию в самый умеренный сезон, но вместо ожиданий получили бестеневое пекло длиной в последние несколько дней и жизненно важную необходимость постоянно искать охладительные напитки. Улыбка Сатоши стала шире, когда Шун, слава Господи, поставил свой фраппе на стол и вопросительно уставился на сжимающего свой стакан стальной хваткой Ишшики, который где-то на периферии задался вопросом: как эти греческие стекляшки могли быть такими прочными? Заколдовывали их, что ли? — Ты чего? — спокойно спросил Шун, будто и не вытворял секунду назад невыносимо сексуальные представление с залпом выпитым фраппе и чертовым скачущим кадыком, слишком сильно выпирающим наружу. Настолько, что у Сатоши, кажется, начало выпирать кое-что другое. Вместо обвинений он весело произнес: — У тебя усы остались, — и негромко засмеялся, протянув смутившемуся Шуну салфетку. Пытаясь отвлечься. Не думая о его кадыке. Отвлекаясь. Боже Господи Иисусе, почему он даже сливки с красных от холодного фраппе губ стирал так соблазнительно? Выдержка Сатоши была хороша, но не тогда, когда перед ним с самым невинным видом сидел Шун, который каждым своим действием порождал в животе Ишшики бабочек, салюты, воздушные шары — Боже! Да у него там прям парк развлечений был! И, глядя на еще больше покрасневшие губы парня, Сатоши понял: вот и американские горки подоспели. «Слава богу, он не убрал челку», — практически облегченно подумал Ишшики, впервые порадовавшись этому обстоятельству. Если бы он еще посмотрел в его потрясающие глаза, в свой самый, черт возьми, большой фетиш, он правда не знал, что бы мог сейчас сделать. Что-то очень нехорошее, это точно. — Может, закажем еще фраппе? — тем временем задумчиво спросил Шун, выстукивая указательным пальцем по щеке и смотря в сторону барной стойки. Сатоши едва не застонал. Ко второму раунду он готов не был, только не сейчас, только не с чертовым фраппе! В мгновение ока всосав через трубочку остатки своей крем-соды, Сатоши резко отодвинул стакан подальше от себя и ловко схватил Шуна за запястье ровно за секунду до того, как он собирался позвать официанта. — Может, в следующий раз? — слишком широко улыбаясь всем своим лицом, предложил он, настойчиво заставляя Шуна опустить руку. — Нас еще Парфенон ждет, да и, кажется, скоро дождь будет… Шун кинул взгляд на кристально чистое голубое небо и скептически поднял бровь — Сатоши не видел этого, но чувствовал всем своим существом. — Как хочешь, — затем медленно проговорил он, пожав плечами и быстро посмотрев на пустой стакан с фраппе. — По крайней мере, нужно узнать рецепт. Казалось бы, на этом пытка выдержкой должна была закончиться, но затем они вышли из этого дьяволького кафе, и Шун предложил: — Нужно будет приготовить вечером, как думаешь? И Сатоши был готов поклясться, что это довольная ухмылка на секунду появилась на его лице после этих слов, и Ишшики не оставалось ничего, кроме как ошеломленно застыть в понимании. Шун замечал многим больше, чем хотел бы Сатоши, а еще он очень любил мучить и манипулировать им; пожалуй, мучить даже чуть побольше, и это фраппе было нелишним тому подтверждением. — Ну, идешь? — И в голосе ничего, кроме заманчивого соблазнения. Боги. Кажется, его ждал незабываемый вечер. Греция, фраппе и Шун. И правда, разве может что-то быть лучше?