В погоне за счастьем

Диана Фрезер лежала на кровати,раскинув руки, словно крылья,смотрела на потолок и слушала дождь. Черные волосы рассыпались по покрывалу. Серые глаза смотрели невидящим взглядом на белую поверхность. Фея ничего не слышала, окунувшись с головой в свои мысли, кроме музыки дождя. Капли стучали по стеклу, скользили по гладкой поверхности, оставляя за собой мокрые дорожки,это напоминало стеклянное лицо, по щеке которого покатились с тихим звоном горькие слезы. Была гармония звуков этим вечером, наполнявшая всю комнату, все сердце Дианы, каждый миг был наполнен волшебными тихими мгновениями. Тишина будто договорилась с дождем этим вечером, что позволит успокаивающей мелодии капель наполнить её, придав вечеру нежности. И все это так успокаивало, убаюкивало, так прекрасны были эти мгновения, что на лице временами невольно появляется легка улыбка. Диана не спала. Что-то омрачало сей чудесный вечер, что-то совсем чуть-чуть сжимало сердце феи, вселяя неясную тревогу. И девушка, всегда честная с собой, всегда понимающая свои чувства, назвала этот червячок тревоги "Одиночеством". Нет, не потому, что сейчас она была одна в комнате, но потому, что не было такого человека, который мог обнять Диану за плечи и молчать вместе с ней, и обоим бы это заменяло слова, которые фея всегда считала лишними. Но такого близкого человека Диана так еще и не встретила. Она искала, честно, искала, в толпе на ярмарке, на Чарованиях, на приеме у Белой королевы, везде, искала глазами и ждала, когда же радостно ёкнет сердце. Много лиц видела Диана, но всё не то, не то. Так и жила, вечно в поисках счастья. И пока что безуспешно. Девушке вдруг стало ужасно душно в комнате, как будто её мысли мешали ей свободно дышать. Она вскочила с кровати, оправив подол своего светло-голубого платья, на цыпочках подбежала к деревянной резной двери и, приоткрыв её, прислушалась. В замке было тихо. Диана поспешно вышла из комнаты, бесшумно претворив за собой дверь. Ярис любил дождь. Всегда, с самого рождения, он любил эту мелодию, тихую, успокаивающую, заставляющую громкое, всегда куда-то торопящееся биение сердца замедлить свой непрерывный бег. Он любил быть наедине с дождем, со своими мыслями, отбрасывая свою маску, приевшуюся к коже и душе за много лет. Ярис любил, когда холодные, кристально чистые капли падали ему на ладони, любил смотреть на них, долго-долго, не замечая того, что он промок насквозь. Любил запах дождя – запах свежести, молодости и кристальной чистоты. Ярис считал дождь идеальным, и он хотел быть идеальным, хотел быть дождем. Часодей уже несколько минут стоял под дождем, наслаждаясь мгновениями свободы. Он бродил по саду, ни о чём не думая. Вскоре на глаза ему попалась беседка, спрятанная в глубине сада, вся обвитая плющом. Ярис неспешно направился к ней. Но подойдя ближе парень понял, что не только он выбрал беседку местом уединения. На лавочке к нему спиной сидела Диана. Её черные, блестящие от капель волосы трепал ветер, а легкое платье, надетое на девушку, не спасало её от холода, заставляя Диану вздрагивать, когда дул особенно сильный ветер. Ярис всегда уважал Диану Фрезер, за её ум и находчивость, за неспешность и наблюдательность. Часодей, ещё сам не до конца понимая, что делает, бесшумно вошел в беседку и сел рядом с Дианой. Девушка вздрогнула, больше от неожиданности, чем от испуга, и непонимающе посмотрела на Яриса. Тот будто не заметил её, смотрел прямо перед собой и явно не собирался ничего говорить, тем более объяснять. Диана невольно стала рассматривать парня. Бледная кожа, покрытая множеством маленьких дождевых капелек, мокрые волосы неряшливо торчат в разные стороны, темные глаза смотрят задумчиво и устало. Ярис всегда нравился фее умением держать себя в руках и не показывать свои чувства. Сама Диана только училась этому мастерству, которое очень часто пригождается в жизни при королевском дворе. Девушка вдруг поняла, что уже несколько минут разглядывает парня и, смутившись, отвернулась. Молчание затянулось надолго, нарушаемая только барабанящим по крыше беседки дождем. Но фея не собиралась ничего говорить. Зачем разговаривать с человеком, который совершенно не настроен на беседу? Диана вдруг поняла, что ей приятно сидеть вот так, молча, и ощущать, что ты всё-таки не одна. Они так и сидели, Ярис и Диана, в беседке, в молчании слушая успокаивающую мелодию дождя. И обоим хотелось, чтоб так продолжалось вечно. Жаль, но и эта ночь скоро закончится. На следующий день опять шел дождь. Диана весь день просидела в своей комнате. Сидя на подоконнике, она смотрела, как капли медленно стекают вниз по стеклу, и проводила вслед за ними мокрую дорожку своим тонким пальчиком. Весь день фея была чем-то встревожена, и только к вечеру призналась себе – она ждет ночи. Ей ужасно хотелось вновь посидеть в глуби сада, слушая постукивание капель по крыше и, кто бы мог подумать, ей очень хотелось, чтоб с ней, как и вчера, кто-нибудь посидел. Может даже не кто-нибудь, а Ярис. Да, он, потому что только Ярис сможет просидеть в молчании почти всю ночь и получить от этого удовольствие. И Диана, слегка стыдясь своего поведения, беззвучно молила, чтобы Ярис сегодня ночью был с ней. Она пришла. Сидела в беседке, как и вчера, на том же самом месте, вновь задумчивая и усталая. Хоть признать самому себе это было сложно, но Ярис боялся, что она не придет, оставит его одного, снова один на один с его мыслями. Парень бесшумно вошел в беседку и остановился, смотря на Диану. Та, заметив его, взглянула на Яриса. Ей вдруг пришло в голову – а хочет ли сам Ярис чтобы она приходила сюда, вдруг ему нужно побыть одному? Но, заглянув в глаза парню, девушка увидела не раздражение или жалость, а только спокойствие и удовлетворение. Фея слегка улыбнулась и вновь отвернулась, давая обзор Ярису только на её профиль. Парень присел на скамейку рядом. Подул сильный холодный ветер, вздымая волосы часодеев и заставляя поежиться. Диана неловко обняла себя за предплечья, стараясь хоть немного согреться. Ярис, заметив действия феи, снял с себя пиджак, оставшись в одной бордовой рубашке, и накинул на плечи девушке. Фрезер от неожиданности чуть заметно вздрогнула, но вскоре с благодарностью укуталась в пиджак, еле слышно прошептав "спасибо". И вновь они сидят, снова молча, оба довольные, что они не одиноки. Так продолжалось около недели. А может, и две. Ни Диана, ни Ярис не замечали дней, живя лишь в ожидании ночи. Они знали одно – все это время шел дождь. Никому из них не приходил в голову вопрос: а что будет, когда ему пора будет уехать из Чародола, что будет, когда закончатся дождливые дни? А если и приходили, часодеи отгоняли эти тревожные мысли о будущем, наслаждаясь настоящим. Теперь они не вели себя так скованно вдвоем. Ярис мог спокойно спросить девушку, как прошел её день, а Диана искренне засмеяться, вспомнив что-нибудь забавное. А еще через несколько дней фея могла не смущаясь положить голову Чаклошу на плечо и ненадолго задремать, а парень мог без опаски обнять Диану за плечи, желая согреть девушку, не понимая, что фее и так всегда тепло, когда он рядом. Тщетно Василиса удивленно спрашивала подругу, чему она улыбается по вечерам. Тщетно Захарра лукаво интересовалась, куда Диана пропадает ночью. Тщетно Марк непонимающе глядел на Яриса, когда тот, задумавшись, пропускал мимо ушей его слова. Тщетно Маришка обиженно вскрикивала, когда парень выбегал поздним вечером на улицу и ненароком обдавал её холодными грязными каплями из лужи. Их, Диану и Яриса, не мог понять никто, никто бы и не понял даже тогда, когда они попытались бы объяснить свое поведение, ведь они даже не знали бы, что сказать. Они просто были счастливы. Сегодня Диана еще ни разу не видела Яриса. Его не было ни на общем завтраке, ни в компании Марка, ни на улице, ни в замке, нигде. Чем ближе подступала ночь, тем больше волновалась Фрезер. Отчаявшись, фея подошла к Норту младшему и как можно скучающим тоном спросила: – А где Чаклош? Оторопев от неожиданности, парень ответил: – Его куда-то призвали сегодня рано утром... А зачем тебе? Диана не ответила и, резко развернувшись, быстрым шагом отправилась в замок. Что-то оборвалось в девушке, стало больно где-то в районе груди и захотелось плакать. Фея вдруг вспомнила, что сегодня не было дождя... Сто раз спрашивала себя Диана Фрезер – зачем она туда идет, чего ждет? Но девушка не могла заставить себя сидеть в комнате, когда каждую ночь на протяжении стольких дней она буквально летела сюда, вглубь сада, в беседку обвитой плющом, ставшей такой родной. Фея медленно взошла в беседку и окинула её взглядом. Диана была одна. Небо затянуло грозовыми тучами, невдалеке вспыхнула молния, подул пронизывающе холодный ветер. А в беседке увитой плющом стояла девушка и, закрыв лицо руками, горько плакала. По её щеке текли солёные слезы, плечи судорожно поднимались, Диане было ужасно холодно и снаружи, и внутри. Фею с головой окутало отчаяние и одиночество. О Время, как ей было сейчас одиноко! "Зачем так?!" Всхлип. Слеза. Одиночество. – Диана? Удар. Удар в самое сердце. "Неужели..." Девушка отняла руки от лица и медленно обернулась. Бледная, с растрепанными волосами, тяжело вздымающейся грудью и широко раскрытыми глазами, наполненными изумлением и долей ужаса, невозможно было посмотреть на нее и не вздрогнуть. Фея смотрела, и не верила своим глазам. Это он. Ярис. Он здесь, вот, стоит только протянуть руку и можно дотронуться до его лица. Он здесь, настоящий, никуда не ушел. – Диана, что случилось? Почему... – Но ведь ты уехал! – дрожащим от волнения голосом воскликнула девушка. – Да, но я уговорил, чтоб меня отпустили этим вечером, – Ярис был растерян, он никогда еще не видел Диану такой расстроенной и такой... красивой. Внезапно парня осенила догадка. Он подошел ближе к фее и нежно обнял. Девушка судорожно вздохнула и прижалась ближе к Ярису. – Я никуда бы не ушел от тебя. Не смог бы, – нежно прошептал часодей Диане на ушко. Та вскинула голову и улыбнулась, так радостно и нежно, что у Яриса мгновенно потеплело на душе. Они так и стояли, обнявшись, ничего не говоря, позволив этим вечером говорить не губам, а сердцам. Молчали, и оба знали – это лучшие минуты их жизни. Пошел дождь.