***
Но проходит неделя, а Чанёль не забывает. Он встречает его на улице у художественного магазина. На этот раз парень выглядит совсем по-другому. В клубе на нем были черная майка и обтягивающие джинсы, которые безумно хотелось заштопать. Сейчас же он был в растянутой футболке и просторных шортах, на голове бардак, под глазами синяки из-за недосыпа, но это всё делало его безумно милым. Пак опять попытался вспомнить, как зовут этого юношу, но тщетно. – Привет, – Чан решительно подошел к парню, который уже сидел на остановке и ждал автобус. – Не стоит нам заводить общение, правда,– совсем тихо проговорил Бэкхён. Он помнил всё: помнил руки, которые так нежно касались его, помнил крепкие объятия, но главное, он помнил то, что произошло утром. И от этого хотелось рыдать в голос. – Ты всегда так приветствуешь друзей? Напомни, как тебя зовут? – Бён Бэкхён. И мы не друзья. – А кто тогда? Любовники? Приятели? – Чанёль мысленно произнес «Бэкхён», как бы смакуя имя парня. – Никто, мы друг другу никто. Может та ночь и была хороша, но дальше этого не зайдет, – Бэк проклинал автобус, который почему-то решил сегодня опоздать. – Всего лишь «хороша»? Я получал оценки и получше, к тому же никто не прогонял меня из моей же квартиры. – Ты ничего не знаешь обо мне, и я всячески пытаюсь уберечь тебя от узнавания меня. Просто иди своей дорогой, умоляю. – А что, если я хочу узнать тебя? – Почитай про биполярно аффективное расстройство, и тогда, если ты не испугаешься, мы сможем поговорить. Мне пора, мой автобус пришел,– Бэк как-то странно улыбнулся и быстро сел в свой автобус, желая поскорее уехать, потому что в голову пришла идея для новой картины, и он бы не хотел упустить это состояние. А Пак так и остался стоять на остановке, обрабатывая всё, то что ему сказали.***
Пак Чанёль был бы не Пак Чанёлем, если бы не стал читать про расстройство. Он читал много и долго, искал разные документальные фильмы, статьи. Он даже нашел несколько форумов, в которых прочитал несколько историй людей, которые жили с этим. Чанёль, конечно, был не особо умным парнем, но он понял, почему Бэк отверг его. Внутри Пак разрывался, потому что ему запал в душу этот Бэкхён, еще в клубе Ёль понял, что он попал в ловушку. В ловушку глаз, которые смотрели куда-то вглубь Чана. Бэка хотелось крепко обнять, поцеловать и никуда не отпускать. Вот только Паку было действительно страшно, что будет, если лекарства перестанут помогать, он пропустит момент, когда Бёну будет плохо. Да, это слабость, но Чанёль человек, ему свойственно бояться. И самый большой страх – потерять Бэкхёна. Чанёль был обычным парнем двадцати двух лет, в учебе был твердый хорошист, учился в университете на маркетолога, хотя в этой профессии он себя смутно видел. В свободное время парень предпочитал играть на гитаре и в баскетбол. Ёль был одним из тех, кто не имел мечты, потому что все его мечты рухнули после окончания старшей школы, как и у миллионов людей на планете. Хотя, если поиск мечты можно назвать мечтой, то Пак был одержим мечтой. У Чанёля было огромное количество друзей, с которыми он проводил много времени. Всегда приходил на помощь, но сам доверял лишь одному, потому что быть слишком открытым бывает вредно. – Привет, чувак, – после пары телефонных гудков говорит Пак. – Привет. Как жизнь? – ЧенЧен, что делать, если мне понравился парень, а он немного отличается от других? – Чен был лучшим другом Ёля, он тоже был геем, поэтому они спокойно обсуждали такие темы. – Сначала расскажи мне, в чем же его отличие? Если он натурал, то это можно и исправить. – У него биполярное расстройство. Он то веселый, то депрессивный - одно сменяет другое. Мы познакомились в клубе, я думал, что это просто на одну ночь, но через пару дней встретил его на улице и понял, что не хочу отпускать. Черт, со мной такое впервые. Он сам намекнул, что болен, и, что не хочет отношений… – Покажи ему, что серьезен, и, что не боишься трудностей. Хотя в такой ситуации я не могу дать тебе нормального совета. Просто делай всё так, как подсказывает сердце. И еще раз взвесь все трудности. Кстати, я сегодня собирался на выставку, пойдешь со мной? Отвлечем тебя немного. – С удовольствием, диктуй адрес и время. И спасибо тебе, Чен, без тебя я бы свихнулся, – Чен не впервые помогает Паку, он делает это со средней школы. Адрес и время продиктованы, парни говорят друг другу «до встречи». Чанёль быстро собирается, он должен отвлечь себя, хотя бы на короткий промежуток времени.***
Выставка молодых художников Сеула проходит в небольшом полуподвальном помещении, четких разделений по стилю между картинами нет, оно и не нужно. Ведь цель этой выставки доказать, что искусство – свобода. Кто-то пытается подражать великим классикам живописи; кто-то смешивает стили и материалы, но всё это прекрасно. В зале не много людей, потому что это закрытый показ, только для своих. А Чен был как раз свой, он занимался рисунком с детства, в шестнадцать разрисовал свою комнату замысловатыми узорами, после чего понял, что только с творчеством будет счастлив всю жизнь. Сейчас он учится в академии искусств и постоянно умоляет Пака перевестись к нему, потому что чувствует талант Ёля в музыке, но пока парень непреклонен. – Ты случаем не знаешь того, кто создал эту картину? – Пак указывает на большое полотно, которое издалека кажется просто набором мазков, но с каждым шагом вперед проступают размытые линии и дивный пейзаж. – Это работа моего одногруппника, он, кстати, должен быть где-то здесь. Вот же он, – Чондэ указывает на невысокого парня, который стоит спиной к ребятам, на нём просторная рубашка и узкие джинсы. – Привет, Бэкки, – Ким хлопает друга по плечу, и Пак замирает. Перед ним стоит тот самый Бэкхён. – Знакомься, это мой лучший друг, Пак Чанёль, учится на маркетолога, но на деле шикарный музыкант, – Чен увлеченно нахваливает друга, не замечая, как Бэкхён начинает нервно дергать полы рубашки. – Очень приятно, – Пак протягивает руку для рукопожатия, но Бён продолжает стоять в ступоре. Мгновение, и Бён быстро разворачивается и уходит от парней, стремясь к выходу. – Это он, – произносит шокированный Пак. – Кто? – Чен впервые видит своего одногруппника таким. – Тот парень, про которого я рассказывал тебе. Чанёль решает бежать за Бэком, потому что боится, потому что читал слишком много про быструю смену фаз. В голове множество мыслей: что сказать ему, как успокоить, как расположить к себе? Хён стоит у входа и затягивается сигаретой. Он делает это неумело, кашляя через раз, но всё равно продолжает. В голове абсолютно пусто. Что-то шепчет, что никотин плохо сочетается с лекарствами, и скоро парню станет плохо, но плевать. Страшно признавать, но образ Пака не отпускал Бэкхёна, он снился ему, парень случайно рисовал его в набросках. Художник помнит каждую секунду, проведенную с Ёлем, помнит теплый взгляд, помнит крепкие объятия после секса. Это всё сводит с ума, хотя Бэк и так псих. – Замерзнешь, – шепотом на ушко произносит Чанёль, накидывая на плечи удивленного Бёна свое пальто. – Спасибо, – тихо отвечает Бэк и делает последнюю затяжку. – Только не говори мне сейчас уходить, хорошо? – в ответ кивок, – Я читал про биполярку. – И всё еще хочешь общаться со мной? Даже если я пью препараты, резкая и сильная смена происходит, поэтому я берегу других от себя, – Бэкхён сильнее кутается в чужое пальто, которое приятно пахнет одеколоном. – С близкими людьми ведь легче такое переносить. Я не боюсь, я общаюсь с тобой, а не с болезнью. Твои картины, они притягивают, тебе надо участвовать в более крупных выставках. – Хэх, спасибо. Творчество стало для меня отдушиной, только так я нахожу гармонию, которая постоянно убегает от меня. Я удивлен, что ты не сдался. – Бэкхён, я не хочу отпускать тебя. Мы плохо знаем друг друга, возможно, тебе не понравится моя игра на гитаре и носки в горошек, и мы расстанемся, но я не могу отрицать того, что ты нравишься мне. Давай попробуем? – Пак обнимает Бэкхёна со спины, накрывая ладони парня своими. – Это самое оригинальное признание, которое мне доводилось слышать. Ты странный, слишком настойчивый, но притягиваешь к себе. Наша жизнь не рассказ, который можно переписать или сделать идеальным, но я хочу попробовать. И знаешь, мне нравятся носки в горошек, я могу показать тебе свою коллекцию. Бэк расцепляет их ладони, поворачиваясь лицом к Паку. Он выше настолько, что приходится встать на носочки, чтобы дотянутся до его губ. Бэкхён неуверенно целует, легонько прикусывая нижнюю губу Чанёля. Пак крепко обнимает своего парня и углубляет их поцелуй. Он получается медленным и тягучим, но оба парня считают, что это их лучший поцелуй. И где-то рядом стоит Чондэ, который держит в руках пальто Бэкхёна. Он улыбается, ведь его друзья счастливы, и он уверен, что эта парочка будет самой счастливой на свете.***
С начала их отношений проходит больше полугода, они могут сказать, что счастливы. Хотя, когда Бэкхён на неделю закрылся в своей квартире, посылая Пака и не открывая двери, Чанёль думал, что свихнется, потому что боялся. – Этот шрам самый первый, тогда я только узнал про расстройство. Я действительно не хотел жить. А вот эти я сделал художественным шпателем, мама тогда чудом успела, – Бэкхён сидит в объятиях Пака и со странной улыбкой рассказывает о своих шрамах, которых по всему телу огромное количество. Чанёль не рад такой теме для разговора, но молчит, ведь это единственный способ понять Бэка. Их отношения начались стремительно, но они не знали друг о друге ничего, они просто пробовали. Проба оказалась удачной, хоть и болезненной. Потому что Бэкхёну впервые поменяли лекарства, и началось привыкание, тогда Ёль увидел биполярное расстройство во всей красе. Тогда они жили от фазы к фазе, которые сменяли друг друга со скоростью старых диафильмов. Чанёль молился, чтобы его Бэкки быстрее привык к лекарствам, а Бэкхён надеялся, что его не оставят. Они привязались друг к другу, стали маленькой вселенной, над которой иногда подшучивал Чен. После окончания академии Бэкхён стал преподавателем на курсах при академии. Чанёль устроился в фирму и стал называть себя «офисным планктоном». Но они оба были рады своей жизни, хотя их жизнь нельзя назвать идеальной, они чувствовали себя нужными. И это было главным.*Пять лет спустя*
– Поздравляю Вас с первой крупной выставкой. Я, как представитель галереи N, буду очень рад, если некоторые Ваши работы украсят нашу галерею, – Бэкхёна душит дурацкая бабочка, но он улыбается и жмет руку мужчине, который продолжает нахваливать его работы. Когда Бэку удается вырваться, он направляется к небольшой трибуне, руки дрожат, вокруг него слишком много людей, но он должен сказать. – Спасибо всем, кто сегодня посетил мою первую выставку, Ваша поддержка очень важна для меня. В моей жизни было много черных полос, когда я думал, что лучше сжечь все эти картины, но в мою жизнь пришел один человек, который изменил все. Чанёль, я тысячу раз говорил тебе, как благодарен, но скажу это в тысячу первый раз. Спасибо. Я не знаю, что было бы со мной, если бы однажды я не встретил тебя. Мы уже столько лет вместе, что я даже не верю в это, кажется, что еще мгновение, и я проснусь. Но уже почти шесть лет я просыпаюсь, и ты спишь рядом. Ты знаешь все мои тайны, но не бросаешь. Я люблю тебя, – на глазах Бёна слезы, он спускается, и его сразу же ловит его Чанни, крепко прижимая к себе. – Мой Бэкки, я тоже люблю тебя. Черт, ты знаешь, что мое красноречие заканчивается на сравнениях с носками. Мы вместе, и всегда будем вместе. Спасибо тебе. Вокруг них шепчутся люди, но им плевать. Бэкхён всё также живет с биполярным расстройством, ведь его не вылечить, оно создает трудности, но они научились даже с ними справляться с улыбками на устах. Это их счастье, в котором есть только они, и иногда мелькает оранжевая баночка с таблетками. В картинах Бэкхёна чаще стали появляться теплые тона. Искусствоведы свяжут это с какой-то заумной причиной, хотя на самом деле всё очень просто. Когда рядом с тобой улыбается любимый человек, и вы счастливы, невозможно рисовать грусть.