Шепот кошмаров

       Он не слышал мягкую поступь мощных лап, но знал, что оно стоит у него за спиной, а клыкастая адская пасть приоткрыта, словно предвкушая миг, когда ей удастся разорвать чью-нибудь теплую плоть. Гатс ощущал его злобный, полный ненависти и ярости взгляд. Более, чем знакомый взгляд - он сам смотрел им на окружающий его ад, который звался жизнью. Мечник не спешил оборачиваться. Он напряг слух, стремясь уловить движения монстра, но тот не двигался с места. Даже не дернулся, все так же хищно смотря в спину и обжигая взглядом.        - Снова явился? - голос Гатса звучал более, чем спокойно. - Ты знаешь, это бесполезно, пока со мной Ширке. Ты побежден.        - Ведьма может и не успеть, - тихий, но внятный шепот его внутреннего врага неприятно отзывался болью в голове.        Монстр обошел мечника. Гатсу нехотя пришлось остановить на нем взгляд. Ничего не изменилось - все то же нечеткое поджатое туловище адской гончей, состоящее будто из густого мрака, неестественная оскаленная морда с зигзагообразным огненным росчерком там, где должен быть обращенный к нему глаз. Его безумие не менялось.        - Ты лишишься всего, что тебе сейчас дорого, - оскал пасти расплылся, теряя очертания. - Они - букашки и не нужны тебе. И ты поймешь это, когда примешь меня. Давай искупаемся в их крови!        - Заткнись, шавка, - с презрительной ухмылкой бросил Гатс.        Мрак, уже было коснувшийся его, отпрянул. Берсерк обошел его и остановился в слепой зоне - со стороны правого глаза и чуть позади. Мечник не повернулся.        - Ты не властен надо мной, - бросил человек.        - Тогда проснись, - монстр мерзко захихикал с кривой усмешкой.        Гатс нахмурился. Псина была права - он не мог проснуться. Сны и видения в полудреме были его территорией.        - Убей их, - руку мечника обожгло прикосновение зубов. - Убей их всех. Утоли свою жажду крови, которая меня породила. Ты умеешь только убивать. Всю жизнь умел только это. Оглянись, твоя дорога из трупов не меньше, чем у Гриффита.        - Заткнись, - процедил Гатс сквозь зубы.        Огненный росчерк заинтересованно вспыхнул.        - Ты можешь стать таким же, как он. Ты ведь этого так страстно желал? Чтобы он смотрел на тебя, как на равного. Давай искупаемся в крови тех людей, которые лишь отягчают твою жизнь, превращая тебя в мягкого жалкого слизня.        - Да пошел ты! - Гатс замахнулся, но монстр перетек в другое место.        - Ах, та женщина... Вырви ее сердце, насладись его вкусом. Ты ведь не простил ей предательство, я знаю... Так умойся ее кровью!        - Никогда! Каска...        Дыхнувший в лицо жар заставил его замолчать и прикрыться рукой. Горящие глаза были на уровне его лица.        - Ты любишь ее? - чудовище заклокотало. - Кого ты обманываешь, мечник. Ты не умеешь любить. Все, что тобой движет, это желание вновь обладать ее телом. Я, твой внутренний зверь, знаю, каким взглядом ты на нее смотришь...        Оскалившись, мечник замахнулся и его кулак пробил темное тело монстра, завязнув в нем. Руку обожгло холодом. Псина же никак на это не отреагировала.        - Когда же ты поймешь, что той Каски больше нет? - хриплый голос въедался в мозг. - Она не помнит тебя. Она не любит тебя. Ты вызываешь у нее только страх, да, она тебя боится. Оправдай ее ожидания. Разорви ее сильное тело, отними пульсирующую жизнь. Наслаждайся тем, насколько она беспомощна и слаба в твоих руках. Вырви ее из своей жизни. Ее больше нет.        - Заткнись, скотина! - человек выдернул руку и отскочил назад. - Этого никогда не случится. Я верну ту Каску.        - А вместе с этим и воспоминания о том дне, - ухмыльнулся зверь. - Уничтожь ее и уничтожишь свою слабость, чтобы взлететь на те же небеса, где парит Ястреб. Сделаем это вместе!        - Ты еще не понял...! - Гатс осекся, ощутив, что тело его не слушается.        Его правая рука сама собой поднялась и пальцы сильной хваткой сомкнулись на горле. Надсадно кашлянув и захрипев, мечник попытался отнять руку, но безрезультатно. Правая сторона его лица исказилась бесформенным жутким оскалом. Гатс почувствовал, как огненный глаз монстра обжег щеку, впившись в нее, словно клеймо. Его губы зашевелились против его воли:        - Это ты еще не понял. Осознай, что я - это ты, - хриплый голос принадлежал Берсерку. - Рано или поздно ты сломишься и примешь меня. Завязнешь в собственной ярости. И мы вместе прольем кровь тех, за кого ты так цепляешься. Ты убьешь их собственными руками и исчезнет свет, слепящий меня. А затем мы убьем Гриффита. Вонзим клыки в его смазливое личико за то, что он сделал с тобой и Ястребами. Пожертвуй останками иллюзии счастья и ты воспаришь...        - Заткнись! - взревел мечник своим голосом, бросаясь вперед и, с огромным усилием отодрав руку от горла, замахиваясь, будто мечом.        "... тс...!"        - Где ты, тварь?! - Гатс снова замахнулся, держа несуществующий меч.        "Гатс!"        Руки Ширке обвили его плечи, окутывая спокойным теплом.        "Гатс, проснись!"        Вязкая кровавая пелена сна отступала. Гатс увидел свои испещренные шрамами руки, сжимающие рукоять меча. Сжимающие с такой силой, что взбухли вены. Кровавая завеса продолжала растворяться. Скользнув взглядом по лезвию меча, Гатс уперся в искаженное криком лицо Каски. Борозда от меча пропорола стену в паре десятков сантиметров от ее головы, осыпав черные волосы пылью. Женщину била дрожь и она пыталась отползти назад, упершись спиной в стену. В ее широко раскрытых глазах не было ни капли любви и нежности, только страх. Мечник вздрогнул и выпустил рукоять из ладоней. Широкое лезвие повернулось и тяжело опустилось на пол. Ширке отпустила его плечи и облегченно вздохнула.        - Мы думали, что все... Вместо одной Каски, у нас станет две, - раздался сзади дрожащий голос Исидро.        Шутку никто не оценил. Серпико и Фарнеза отпустили руки мечника.        - Силищи у тебя хоть отбавляй, - с некоторым восхищением произнес Серпико. - Протащил нас четверых, словно мы ничего не весим.        Гатс оглянулся. Ширке дрожащими руками мяла юбку балахона, а эльфийка укоризненно качала головой, сидя у нее на плече. Фарнеза стояла позади, положив руку на плечо ведьмы. Серпико смотрел на него привычным колким лисьим взглядом. Исидро отвернулся. Пак сидел у него на макушке, сложив ноги по-турецки и не отрываясь смотрел на Гатса, на удивление, молча. У всех был испуганный вид, даже Серпико не удалось это скрыть.        - Ууу... - выдавила Каска и разревелась.        Мечник обернулся и подобрался к ней, не поднимаясь. Он вытянул вперед руку, пытаясь коснуться ее щеки. Каска завизжала и клацнула зубами, чуть не укусив его пальцы. Гатс убрал руку. Он смотрел на женщину с нежной грустью. Она на него - с неприязнью и страхом.        - Ширке, - неожиданно твердо произнес Гатс.        - Да! - встрепенулась девочка.        - Постарайся, чтобы такого больше не повторилось. Следи за мной, особенно внимательно, когда я сплю. Я надеюсь на тебя. Оно имеет слишком большую власть надо мной.        - Хорошо, - кивнула ведьмочка.        Мечник поднялся. Каска продолжала сидеть на полу, размазывая слезы по лицу. Ее взгляд не менялся.        "Посмотришь ли ты когда-нибудь на меня, как прежде?..."