Не плачь

      Химавари стоит прижавшись спиной к забору и тихо плачет. Она кусает губы, чтобы не издавать всхлипов, но плечи предательски вздрагивают каждый раз, когда девочка старается подавить очередной всхлип. Она утирает маленькой ладошкой скатывающиеся по щекам слезинки. Глаза начинают краснеть, слёз становится всё больше, не смотря на то, что Химавари старается успокоиться. — Что на этот раз? — внезапно раздаётся голос за спиной Узумаки-младшей. Девочка вздрагивает и резко оборачивается: перед ней стоит Шикадай. Химавари опускает голову и прижимает руки к груди. Она хочет что-то сказать, но знает: если откроет рот, то разрыдается сильнее. — Что-о-о случилось? — лениво спрашивает Шикадай и подходит ближе к Химавари. Он, впрочем, не первый раз видит её плачущей. И не первый раз ему приходится её утешать. Он, кстати, помнит всё, из-за чего плакала юная дева: из-за своего непутёвого брата Боруто, из-за ссадины на коленке, из-за проваленной первой миссии, из-за издевательств со стороны хулиганов... — Ни... Ничего, — кое-как выдавливает из себя Химавари и всхлипывает носом. Волосы, достигающие плеч, наполовину закрывают лицо девочки. Шикадай горько усмехается и качает головой. — Что могло обидеть нашу тринадцатилетнюю красавицу, которая ещё недавно говорила мне, что уже выросла, и теперь мне не придётся больше её утешать?       Плечи Химавари продолжают вздрагивать, но не так часто. Она сжимает ткань своей кофты и скалит зубы. Она зажмуривает глаза и делает глубокий вдох. А потом выдох. — Не обращайся со мной, как с ребёнком! — поднимая голову, вскрикивает Узумаки-младшая. Её голос хриплый. А ещё он дрожит. — А разве ты не ребёнок? — вскидывая брови, спрашивает Шикадай, притворно удивляясь. Химавари обиженно топает ногой. Она дуется. Опухшие и покрасневшие глаза, щёчки как у хомячка придают ей какое-то очарование. Всё это делает её такой беззащитной, что невольно хочется всегда находится рядом и защищать эту маленькую куноичи.       Нара, ловя себя на мысли, что любуется дочкой их Хокагэ, усмехается. Он почему-то всегда оказывается рядом с Химавари. В любой ситуации. Он словно её Ангел Хранитель... Ну или Ангел Утешитель. Ему, конечно, очень лениво выполнять эту должность, но, кажется, он уже так вжился в эту роль, что отступать поздно. — Ну и чего ты замолчал? — утирая слёзы и хмурясь, спрашивает Химавари. — А что я должен говорить? — с лёгкой улыбкой на губах спрашивает Шикадай. — Ты, кстати, первая начала играть в молчанку. — Дурак! — Узумаки-младшая показывает парню язык и садится на землю. Слёзы всё ещё скатываются по щекам, их будто не остановить... — Не плачь, — вздыхает Нара и садится рядом с девочкой. — Ты ведь уже большая, — смотря куда-то в сторону, протягивает он. Его голос спокойный и ровный, а взгляд пустой. И, кажется, будто ему наплевать на то, что случилось, и говорит он эти слова только из вежливости. Но это далеко не так...       Химавари смотрит на Шикадая широко распахнутыми глазами, в которых застыли маленькие льдинки-слёзы. «Он так похож на своего отца», — думает девочка, и на её губах появляется чуть заметная полуулыбка. Узумаки понимает, что очень хочет обнять Шикадая. Краснея, она осторожно обнимает его за плечи.       А Шикадай, в общем-то, и не против. — Не плачь. Я рядом, — улыбается парень и прижимает к себе такую родную и любимую Химавари.