* * *
Оттери-Сент-Кэчпоул — маггловская деревня, недалеко от которой жили Уизли, располагалась на южном побережье Англии в том же графстве Девон, что и Торки, долетели мы совсем быстро — от нашего курорта, как оказалось, это было рукой подать. Так что прибыли мы где-то около пяти, пробыв в дороге полтора часа. «Нора» — а именно так называлось жилище семьи Уизли, и это название было написано на длинной палке у входа, меня во всех смыслах поразила. Я никогда не видел таких странных кособоких и хлипких домов, которые явно держались только на соплях и магии. К тому же высота дома была приличной — если судить по хаотично расположенным окнам — этажей пять или четыре, в зависимости от того, с какой стороны смотреть. Мне сразу вспомнилось сетование дяди о том налоге на каждый следующий после первого этаж, но сильно сомневаюсь, чтобы Уизли платили налоги. В основании этой «Норы» было что-то вроде избушки Хагрида, только стены не деревянные, а из кирпича. Над крышей «избушки», вокруг центральной каминной трубы и подпёртые кое-где палками, были пристройки из досок — видно, что дом приобретал свою своеобразную архитектуру постепенно — каждое новое помещение делали в разное время и из материалов, какие попадутся — и всё «в вышину». Ещё когда мы подлетали, я насчитал пять труб — наверное, трудно обогреть такое здание из сплошных щелей. Для машины на заднем дворе стоял покосившийся гараж, немного в стороне был курятник, так как Уизли держали около десятка кур, территория — и очень даже немаленькая, как шесть наших участков — огорожена каменным забором высотой в метр. Недалеко от дома наблюдался заросший пруд, полный лягушек. Был у Уизли и сад со старыми деревьями, сорняками и газонной травой по колено. Встречали нас всем семейством: во двор вышли миссис Уизли, Перси, близнецы Фред и Джордж, Рон и Джинни — самая младшая и последняя из детей четы Уизли, которая должна пойти в этом году в Хогвартс. Все они были в высоких и разноцветных резиновых сапогах, так как в их дворе было довольно слякотно и грязно из-за прошедшего недавно дождя. Теперь, когда я немного, благодаря Снейпу-сенсею, разбираюсь в животноводстве и растениеводстве, я понимаю, что их курицы «вспахали» двор, выклевав всю траву, которая бы впитывала влагу, и взрыли её лапами. Поэтому во дворе Уизли, если не было засухи, постоянно была склизкая тёмная грязь, которую надо было как-то пересечь, чтобы попасть в дом. В первый раз мистер Уизли попросту перенёс меня на крыльцо. Потом Рон, рассказывая историю их дома, обмолвился, что раньше, до строительства «Норы» в том виде, в каком её сейчас можно лицезреть, избушка у основания была чем-то вроде каменного свинарника. Ассоциации выходили не очень хорошие. А вот эльф Добби прекрасно бы вписался в интерьер, особенно когда на небольшой кухне я увидел печку с печной дверцей, об которую так легко можно было бы прищемлять развесистые эльфийские уши. Почему-то очень легко представлялись развлечения тех же близнецов с покорным эльфом, который должен исполнять распоряжения «хозяев». Это даже не шутки, которые попали бы под юрисдикцию нашего контракта. Дети, которые не понимают, какой вред они причиняют другим, и которых за это никак не наказывают, могут быть весьма жестокими и изобретательными.* * *
Утром в понедельник, в последний день пребывания в семье Уизли, я с облегчением выдохнул. Встал, как обычно, в шесть и тихо выскользнул из комнаты храпящего Рона, к которому меня определили на раскладушку. Я вполне нормально отношусь к оранжевому цвету, в местных серых пейзажах яркие цвета меня радуют, но в комнате Рона с оранжевым был перебор: все стены и даже потолок вплотную были заклеены плакатами команды «Пушки Педдл», которые носили оранжевые костюмы, и более того, плакаты были волшебными, то есть двигались и махали руками, вызывая головокружение. А ещё оранжевым у Рона было покрывало на кровати, ну и сам Рон со своей шевелюрой, конопушками и рыжей пижамой — всё это, кроме, конечно, волос и конопушек Рона, было с символикой квиддичной команды. А это всё-таки сувениры, их бесплатно вряд ли раздают. «Комната Рональда», как значилось на обшарпанной двери, располагалась почти на самом верху «Норы», а над ней, со слов Рона, был только чердак с их «привидением-упырём», который барабанит по трубам. Но за три ночи я ни разу не услышал этого «упыря», а когда захотел на него посмотреть, оказалось, что дверь чердака довольно серьёзно заколочена. Рон сделал страшные глаза и сказал, что лучше не надо, а то родители ругаются, если они, и особенно неугомонные близнецы, пытаются посмотреть на это «семейное достояние». Вообще, по дому было очень сложно судить о благосостоянии Уизли. С одной стороны, всё словно натасканное с барахолки, разнобойная мебель, посуда, а с другой… У Рона рядом с потрёпанной стопкой учебников была новёхонькая коллекция магических комиксов про какого-то безумного маггла Мартина Мигса. У Джинни я в комнате заметил несколько кукол с очень красивыми одеждами. Конечно, их можно трансфигурировать, но как-то я засомневался. Ели Уизли весьма сытно и плотно: на столе всегда было немереное количество свиных сосисок, бекона, паштета, отбивных. При том, что держали они лишь десяток кур, а не стадо свиней. Почти никаких овощей — несмотря на огромные площади сада-огорода, ничего не выращивали. Я и картошки нигде не заметил, впрочем, может, она и была, да сорняками сильно заросла. Все деревья в их саду были сухими и старыми и явно не фруктовыми. А как показывала гербология, с помощью магии труд земледельца можно облегчить в разы и получать намного более быстрый урожай. У тех же Лонгботтомов в теплицах, кроме лекарственных трав, росли и томаты, и огурцы, и виноград. А тогда на Пасху в апреле мы ели свежий урожай клубники. В общем, я бы не сказал, что Уизли с хлеба на воду перебивались. Скорее, как я и предположил, неумение регулировать и расставлять приоритеты в расходах. Появились деньги и этому — шоколадную лягушку, тому — комикс, этой — куклу, на завтрак — сосиски надо купить, ой, а деньги-то кончились, извини, Рон, но тебе на палочку или мантию не хватает, мы бедные. Как-то так я себе это представляю. Еду я потихоньку и по уже устоявшейся привычке проверял своими артефактами, но всё было чисто. Занимались Уизли всей семьёй непонятно чем. Я бы сказал, убивали время с особой жестокостью. Ладно Перси, тот почти всё время сидел в своей комнате и похоже, что читал книги и переписывался с кем-то, так как его Гермес летал туда-сюда раза по четыре за сутки. А так остальная семья вставала примерно в одиннадцать-двенадцать часов, постепенно раскачиваясь. Неудивительно, что Рон такой засоня и часто просыпал в начале года. Примерно к часу дня миссис Уизли делала завтрак, обычно это были бутерброды с ветчиной или яичница с сосисками. Все слушали колдорадио, что-то обсуждали. Перси обычно уносил еду с собой в комнату и возвращался с тарелками ещё до того, как семья вставала из-за стола. Даже часы у Уизли были странные: у кухонных вместо цифр на циферблате были надписи-напоминалки: вроде «опаздываем», «покормить кур», «время чая» и так далее, и одна стрелка, которая смещалась то туда, то сюда. Другие часы, расположенные в гостиной, мне нравились больше. Там было девять стрелок — каждая подписана членом семьи Уизли — а вместо цифр надписи, где находится человек или в каком состоянии: «в пути», «дома», «на работе», «в больнице», «в школе», «в лесу», «в саду», «в беде», «в постели», «играет в квиддич», «в тюрьме», «в смертельной опасности». Днём нас отправляли «обезгномливать сад». Самое странное, что я делал в мире волшебников. Эти «садовые гномы» — маленькие и страшненькие существа, которые жили в норах запущенного сада Уизли, и чуть ли не сами лезли на руки, чтобы их раскрутили и бросили за каменный забор. Потом они возвращались через дыры в кладке или земляные ходы. Далее был ужин, перед которым миссис Уизли начинала магией мыть посуду, оставшуюся после завтрака. Какие-то неспешные разговоры. Перекусы, чай. Слушали колдорадио. Незаметно проходил день, а ты вроде ничего не делал. Рону из-за нашего контракта приходилось чем-то заниматься, и когда я приехал, он все уши мне изныл по этому поводу. Да, такая работа книжки летом читать, я посочувствовал. Младшая сестра Рона — Джинни — очень странно на меня реагировала: таращилась, молчала и убегала прятаться в своей комнате. Пока был у Уизли, чтобы чем-то себя занять, кроме тренировок, я гонял Ураги: успел написать письма Драко, Гермионе, Невиллу, Блейзу. Мне прошедшие три дня показались ужасно длинными.* * *
Я вышел через заднюю дверь, во внутренний двор, сразу в сад, чтобы не месить грязь у крыльца, и вдохнул свежесть последнего летнего утра. Лёгкий туман ещё не до конца развеялся, так что я внимательно смотрел под ноги, когда направлялся к выбранной недалеко от засохшего кривого дерева площадке в саду, где гномьих нор было не так много. Да и площадка была окружена разросшимся терновником и прикрывала меня от дома любивших поспать Уизли. — Ос-сторожно! — что-то серо-пятнистое мелькнуло в траве, и я понял, что чуть не наступил на змею. Кажется, обыкновенная медянка. — Ис-свините, — пробормотал я на парселтанге и увидел, как змейка примерно сорока сантиметров в длину с интересом остановилась, покрутила головой с тёмным пятнышком и помахала язычком. — Есщ-щё говорящий человек? — чёрные бусинки глаз смотрели прямо на меня. — Да, я говорю на яз-с-сыке з-смей, — подтвердил я и сообразил, о чём она сказала, — а у вас-с ес-сть есщ-щё з-снакомые? Медянка закрутилась вокруг себя и снова выпустила язычок. — Меня прос-сили не рас-сказс-сывать, ругают, когда маленькая с-самка с-слышит голос-са, никто не должен с-снать, — ответила змея. Я чуть не поперхнулся воздухом. — Привет, что делаешь? — неожиданно раздался тонкий девчачий голосок, который вспугнул мою собеседницу: та нырнула в ближайшую норку садового гнома. Пожалуй, у медянки «обезгномливание» получится гораздо эффективней. Я обернулся и увидел девочку, которая сидела на каменном заборе. Как-то я не ожидал никого увидеть в такую рань, да и девочка выглядела довольно странно. У неё были длинные волосы, свёрнутые в пучок и заколотые, кажется, вилкой. Масть у девочки была белоснежной, явная альбиноска, бровей и ресниц почти не видно. Хотя глаза были не красными, а бледно-серыми — большими и слегка навыкате. Или так казалось, потому что её взгляд был немного расфокусирован, словно она смотрела сквозь меня. — Э… Привет, — поздоровался я, перебирая в голове возможных волшебных существ, с которыми можно повстречаться в тумане. На привидение она не походила, может, какая-нибудь фейри? Уизли что-то рассказывали о том, что тут у них волшебные холмы неподалёку. — А ты кто? — пусть не очень вежливо, но хотелось сразу уточнить, с кем я имею дело. — Я?.. Луна Лавгуд, — вежливо представилась девочка. — Мы с папой живём по соседству. Джинни давно ко мне не приходила, вот я и решила узнать, как у неё дела. — Так ты подруга Джинни? — чуть не сплюнул я. Навоображал уже с этими волшебниками непонятно что. Да ещё и разглядел, что на платье у неё нашиты «ушки» из-под алюминиевых банок, в которых газировку и пиво продают. А я в тумане чуть ли не за чешую принял. Всё же странные эти маги. — А меня зовут Гарри Поттер, я просто сплю не так долго, как Джинни и остальные, и поэтому вышел в сад, чтобы сделать… зарядку, — объяснил я. К счастью, писков по поводу того, что я «тот самый Гарри Поттер», от белобрысой девчонки не последовало. Она просто кивнула и замерла, словно погрузилась в собственные мысли. Мне она не мешала, так что я начал отжиматься и совсем про неё забыл. Даже удивительно, насколько она хорошо сливается с природой и местностью. Не ощущается никаких намерений или эмоций. Не то что от Джинни, та смотрит в спину так, словно сейчас накинется. Я даже подумал, что Луна тихо удалилась, но когда я закончил тренировку через два часа, то обнаружил эту девочку на том же месте и в той же позе. При свете солнца и без тумана она уже не казалась такой потусторонней. Даже мелькнула мысль, а не об этой ли «маленькой самке» говорила змея? Да ещё и, устыдившись своей болтливости, скрылась побыстрее. Садовые гномы тоже начали просыпаться и повылезали, словно вот я сейчас же буду их кидать через забор. Кстати, об этом странном способе написано в книге, которая была у миссис Уизли: незабвенный Гилдерой Локхарт, автор справочника «Домашние вредители». Я снова повернулся, чтобы спросить Луну о том, нравятся ли ей змеи, чтобы осторожно разузнать о парселтанге, но, к моему удивлению, девчонки не оказалось, словно испарилась.