Фиолетовая сказка, или история про козу, жирафа и волшебника

Я люблю его желание, Я люблю его безумие, Я люблю его неторопливый голос, Его дрожащие руки. Я люблю его лицо, Живущее в мире Моих самых сокровенных мечтаний О еще таких детских приключениях, Сильном и настоящем счастье. Я люблю мое желание, Я люблю мое безумие по нему. (с) Lara Fabian

...С момента последних событий прошло две недели. Переживания и тревоги, связанные с той ночью, о которой больше всего на свете хотелось забыть, потихоньку стали угасать, превращаясь в обычные неприятные воспоминания, которые накапливаются в течение жизни, а потом становятся лишь старыми, замусоленными страничками в книге, которые пролистываешь и переходишь к новой части повествования… Лара спешила на набережную. Она опаздывала уже на целых полчаса: наигравшись перед сном, Лу никак не могла угомониться и скакала по постели, воображая, что она маленький единорог-пони. Маме, конечно, пришлось для начала немного подыграть дочке, но потом, когда уже прошли все сроки, когда девочка должна была лечь спать, она уговорила ее успокоиться, мотивируя это тем, что если маленький пони не отдохнет как следует ночью, то с утра у него не будет сил идти купаться на пляж, и ему придется остаться дома. На Лу такая "угроза", сказанная Ларой как бы между прочим, без напора, подействовала почти моментально. - Мамочка, я обещаю выспаться хорошо... Очень хорошо... - пролепетала Лу, уже засыпая. - Ну конечно, мой куклёнок... Спи сладко... - Лара поцеловала дочку в пухлую щечку и, погладив ее по голове, вышла из комнаты и притворила за собой дверь. Габриэль ходил по кромке моря, сняв обувь, и время от времени бросал в воду камешки, попадавшиеся кое-где на песчаном берегу. Он поглядывал на часы, начиная беспокоиться: "Надо было встретить ее возле дома", - он нахмурил лоб и, не вспомнив про валявшиеся чуть поодаль ботинки, побежал было в сторону дома Лары, но как только сделал пару шагов, замер. Лара бежала навстречу ему, спускаясь с песочного пригорка, в метрах ста от Габриэля. Он заворожённо смотрел на нее, ловя взглядом каждое движение: она была в кремовом воздушном длинном платье, надетом на голое тело, ее распущенные волосы развевались на бегу, а закатное солнце золотило бронзовую, мерцающую в его лучах кожу. Габриэль уже привык к ощущению, что вся их с ней история была похожа на события красивого фильма о любви, поэтому он уже не удивлялся этому трепету в сердце, начинавшемуся всякий раз, когда он видел Лару... Он сросся с этим чувством и с улыбкой благодарности принимал его. Тем временем Лара подошла к нему, замедлив шаг, и остановилась, не отрывая от него своих лучистых, сияющих глаз. Она не помнила, сколько лет в ее жизни не было подобных свиданий - тайных, наполненных волнующей романтикой. Габ взял ее за обе руки и потянул за собой: - Пойдем, я хочу показать тебе что-то... Первые минуты их встреч всегда были молчаливыми и тихими: как у юных влюбленных, еще не имеющих за плечами опыта, необходимого для того, чтобы относиться к свиданиям с долей скептицизма. И Лара поражалась тому, откуда к ней вдруг вернулось это томительное нетерпение, о котором она не вспоминала уже столько лет. Она без возражений следовала за Габриэлем, чувствуя, как он крепко стискивает ее пальцы в своей руке, и отвечала ему таким же жестом. На полпути он не смог пересилить свое желание и неожиданно притянул ее к себе - как притягивают в румбе партнершу - тягуче, стремительно, страстно... Он припал к ее горячему рту жадно, не сдерживая себя, и резко проник в него языком, моментально ощутив, как она охотно отвечает ему. Лара прильнула к нему, встав на мыски, и Габриэль поднял ее под ягодицы, закружив на месте. Упав в мягкий струящийся песок, они набросились друг на друга, как проголодавшиеся животные. Он резко стянул с ее плеча бретельку, едва не разорвав шелк платья, и приник к обнажившейся груди, нежно лаская ее языком. Лара хватала воздух ртом, запустив пальцы в волосы Габа и прижимая его к себе, но уже меньше чем через минуту повалила его на спину и оседлала. Он с хитрой улыбкой замедлил свои движение, предоставляя ей возможность управлять процессом. Вдруг Лара вскочила и побежала от него прочь, заливаясь громким смехом. Поднимая вихри песка, Габриэль помчался за ней. - Что ты хотел мне показать? - спросила Лара, переведя дыхание. Ее глаза блистали, она широко улыбалась ему, но держалась немного поодаль, на безопасном расстоянии от Габриэля. Он понял, что она решила взять небольшой перерыв, и идея приберечь силы на потом очень понравилась ему. - Мы почти пришли. Нам вон туда, - он указал рукой за насыпь из огромных, омытых морем камней, которая, наверное, была высотой в два человеческих роста, если не больше. - Хорошо, я буду ждать тебя там! - все это время Лара не позволяла ему догнать себя, а теперь припустилась бежать еще быстрее, раззадоривая его и играя с ним. На лице Габриэля сияла улыбка: как она прекрасна, его amore... Лара остановилась, вплотную подойдя к каменной насыпи и обнаружив, что ее невозможно обойти, не зайдя в воду. Габ остановился в нескольких метрах от своей возлюбленной, с интересом наблюдая за ней. Она забрала подол платья до колена и смело ступила в воду. Сделав пару шагов, она внезапно провалилась почти по пояс, громко взвизгнув. Габриэль расхохотался и побежал к ней на помощь. - Ты знал, что здесь глубоко! - с упреком проговорила ему Лара, когда он оказался рядом с ней и поднял ее на руки: - Ну конечно, знал. Просто ты такая забавная, - он поцеловал ее в нос и, наслаждаясь ощущением того, как она обвивает его шею руками, понес ее дальше над водой, уровень которой опустился еще ниже. Он нес ее спиной, чтобы она не подглядывала, а когда развернул лицом, то увидел, как ее глаза расширились, а рот в восторге приоткрылся. Она посмотрела на него, мягко улыбаясь, и покачала головой: - Ты точно маг... Я исходила пляжи Катании вдоль и поперёк... Я ведь не могла не заметить эту бухту... Обрамленная с трех сторон стеной из гладких камней, сквозь которые бился густой плющ вперемешку с яркими большими цветами, бухта напоминала форму ракушки. На белоснежный, нетронутый туристами песок лазурное море выбрасывало свою пену, иногда оставляя на берегу мелкие ракушки и гальку. Здесь было тихо. Совсем никого. Только звук шелестевшего моря - как из огромной розовой ракушки... Габриэль поставил Лару на песок, как только они вышли из воды, и вновь почувствовал это странное смущение, которое пропадало только в те моменты, когда они забывали обо всех границах и пускались в водоворот своих чувств... - Пойдем купаться, - нарушила их неловкое молчание Лара и, отойдя на несколько шагов, сначала сбросила свои сандалии, а затем одним быстрым движением стянула кремовое платье... Под ним ничего не оказалось, как Габриэль и предполагал, и он, сглотнув сухой ком в горле, последовал ее примеру. Пока он раздевался, она уже быстро зашла в воду, предварительно попробовав ее температуру одной рукой - вода здесь была намного теплее и мягче, чем в открытом море, нежнее и приятнее на ощупь... Габриэль бросился в море, ныряя с головой, охлаждая свой пыл, и в несколько бросков добрался до Лары, которая зашла в воду так, что она доходила ей до ключиц. Габ обнял ее за талию и прислонился к ее лбу своим, закрывая глаза и чувствуя, как ее тело скользит под бархатной водой в его руках. Лара лукаво улыбнулась, аккуратно расцепила его руки и опустилась под воду. Не успел Габриэль опомниться, как почувствовал, что ее губы запорхали по его телу. Он едва удержал равновесие, пытаясь поймать ее, но она, юркая, как привычная к волнам русалка, не давалась своему охотнику в руки. Через минуту он перестал ощущать ее ласки, покачнулся, упал в воду и поплыл за ней. Наконец-то он оказался быстрее и ловчее ее и на выходе из моря крепко схватил ее, хоть она и норовила выскользнуть из его рук. Лара громко визжала и хохотала, но Габриэль распалился не на шутку. Его карие глаза налились желанием, и Лара чувствовала, как от одного его такого взгляда по ее телу бегут мурашки. Габ привалил ее к стене, вдавливая ее нежное податливое тело в скользящие, прохладные каменные глыбы. Он долго ласкал ее, возбуждая, пробуя на вкус ее соленую от морской воды плоть, крепко сжимая ее всю в своих объятьях. Лара уже не предпринимала никаких попыток вырваться, все ее тело в его мощных руках было средоточием желания... Солнце упало за горизонт, а Габриэль все продолжал изводить ее своими прикосновениями, оттягивая момент полной близости. Лара изнывала от тяжелого желания, стянувшегося внизу живота в тугой узел, и едва слышно постанывала. Прохладные волны накатывали на берег, унося из-под их ног песок, и с каждым новым приливом они словно проваливались под землю, еле удерживая равновесие... Она нетерпеливо обвила его бедра ногами, согнув их в коленях, и вся напряглась как струна в предвкушении долгожданного соединения. Габриэль немного отклонился назад, заставляя Лару помучиться еще, еще чуть-чуть и, как будто оценивая, окинул взглядом ее тело, проводя по нему рукой от подбородка до бедра, которое он тут же больно сжал, резко направив на себя... Лара судорожно вскрикнула, громко выдохнула и тут же заскользила голой спиной по камням, в такт его плавным жестам, одной рукой пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь... Несильная боль мешалась с удовольствием, и она не могла остановиться, с каждым движением желая только большего... Черный вельвет разверзся, и из огромной прорехи на небосвод высыпались горсти ярких звезд... "Спрятавшись под полотном, сотканным из миллиона звезд, в молчании мы вдыхаем друг друга..." - кто-то продиктовал Ларе. Она лежала у Габриэля на коленях, всматриваясь в блистающую черноту, и уже на протяжении нескольких минут слышала недостающие слова новых стихов. Стихов о нем, о них, об их истории. Она повернула голову, взглянув на него: оказалось, что все это время он не сводил с нее глаз, с легкой улыбкой рассматривая ее и любуясь ею. Он осторожно водил пальцами по ее телу, очерчивая каждую изящную линию, которые он теперь все знал наизусть. Лара накрыла его ладонь своей и поднесла к губам. Становилось зябко, и она с сожалением подумала, что придется одеться. Без лишних вещей на теле, рядом с ним она чувствовала себя такой свободной от всего... "Мы поддаемся любви, сбросив с себя доспехи..." Он накинул ей на плечи свою рубашку, испугавшись, что она может замерзнуть в одном платье, и они устроились на еще хранившем тепло песке. Габриэль играл с ее пальцами, которые держал в своей руке, и целовал в ароматные волосы: - Я так соскучился по тебе. Лара подняла голову, вглядываясь в лицо Габриэля: - Мы ведь не виделись всего ничего... утро и день, - мягко улыбнулась она, потерлась своим носиком о его и поцеловала. - Да, целое утро и день. "Господи, как же я скажу ему..." - при возникшей неприятной мысли Лара нахмурилась, и Габриэль заметил это: - Что такое, Лара?.. Она опустила глаза, пытаясь в сотый раз за день выбрать правильные слова, но никак не находила их. Лара взяла обе его руки в свои, чувствуя, как он начинает волноваться: улыбка исчезла с его лица, он тревожно смотрел на нее и как будто боялся ее слов. - Я... - начала она и запнулась, видя его глаза. Таких открытых и искренних глаз не имел ни один из ее мужчин... И ей было страшно обидеть его. Она крепко обняла его, как будто бы это объятие могло смягчить то, что она должна была сообщить ему. - Что случилось? - он осторожно отстранил ее, взяв за плечи. - Завтра... завтра я уезжаю, - прошептала Лара и зажмурила глаза.