Счастливый конец

      Она пришла к нему после полуночи.       Прокричала ночными птицами, запуталась бризом в собранных парусах яхт, заставив их испуганно хлопать, прозвенела шумно закрутившимися флюгерами и осела на его губах солёным поцелуем.       Киллиан неверяще приоткрыл глаза, ощутив её присутствие всем естеством. Сел в постели, потёр заспанное лицо, пригладил взъерошенные волосы. У стены сидела Эмма, задумчиво поглаживая его крюк, снятый на ночь и положенный на стол, на котором сейчас она расположилась, устроив длинные ноги на стуле.       – Здравствуй, любимый, – произнесла Эмма, разорвав повисшую тишину.       – Здравствуй, – ответил Киллиан, не торопясь подниматься. Что-то в ней казалось чужеродным, отталкивающим, словно это была не Эмма, которую он всегда знал и любил. «Идиот», – мысленно выругался он. – «Так и есть. Это – Тёмная ведьма, а твоя Свон где-то внутри неё».       – Ты не совсем прав, – мягко поправила его Эмма, подслушав мысли. – Я не захватчица. Я и есть твоя Эмма. Ты не узнаешь меня, Крюк?       Она небрежно отбросила его протез в сторону, наконец подняла глаза, густо обведенные тёмным, и Киллиан почувствовал мороз, пробежавший по спине. Расплавленное золото затопило её зелёные радужки, островками расположившись у зрачков, и тихонько мерцало в полумраке каюты.       – Значит, снова Крюк, лапочка? – насмешливо улыбнулся он, не сводя с неё глаз. Уже столько времени он и Прекрасные безуспешно её искали, пытались призвать с помощью кинжала, изучали способы вернуть её обратно, а теперь, когда они практически опустили руки, Эмма перестала скрываться и сама пришла к нему этой холодной сентябрьской ночью.       – Значит, снова лапочка, а не любимая? – с усмешкой парировала она и легко спрыгнула со стола. Процокав каблуками по деревянному полу (Киллиан успел оценить, в какую сторону изменился её гардероб), она опустилась рядом с ним так, что через тонкое одеяло он смог почувствовать тепло её тела.       – Ты нужен мне, – прошептала она. – Ты так нужен мне, Крюк.       Киллиан сдался: рука словно сама по себе поспешила запутаться в светлых локонах, губы словно сами нашли Эммины. Слишком долго он не видел её и мог только надеяться на то, что с ней всё в порядке. Слишком долго он ждал момента, когда они снова встретятся.       – Я люблю тебя, Свон, – вымученно выдохнул он в её распахнутые губы. – Пожалуйста, вернись ко мне.       Эмма довольно улыбнулась и пробежалась пальцами (с длинными острыми ногтями, как отметил Киллиан) по его отросшим волосам.       – Я знаю. Это-то мне и требовалось.       Эмма буквально стекла с кровати и встала. Киллиан молча наблюдал за тем, как она, словно загнанный зверь, нетерпеливо шагает из угла в угол, и её чёрная мантия мечется за ней как крылья мифической птицы.       – Вы собираетесь меня избавить от этого, – она резко взмахнула рукой, создав и тут же погасив золотистый шар, обдавший жаром даже издалека. – Все почему-то упорно считают, что мне нужна их помощь. Что мне нужно вернуться и стать той, кем я была. А кем я была, Крюк?       – Спасительницей, – твёрдо ответил Киллиан. – Женщиной, ради которой я готов на всё.       – А сейчас ты отказываешься от этого? Сейчас ты не готов ради меня на всё?       – Что за глупости, Эмма, – раздражаясь, прервал её Киллиан. – Разве я упоминал нечто подобное? Только скажи, чего ты хочешь от меня, и я это сделаю.       – Пойдём со мной! – с затаённой мольбой произнесла она, порывисто кинувшись ему на шею. – Посмотри на этих глупых картонных сказочных злодеев: все их проблемы – и все их поражения – зависели от того, что они так или иначе собирались получить свой счастливый конец. Я долго обдумывала это, пока вы занимались моими поисками. Ты – мой счастливый конец, Крюк. Любовь – это не слабость. Любовь – это сила, и я собираюсь её получить.       – Ты же знаешь, я изменился ради тебя, – хмуро произнёс Киллиан, не узнавая в этой кипящей страстями женщине свою всегда сдержанную Свон. – Я – не тот человек, которым был.       – Как и я, – мгновенно потухнув, ответила Эмма, опустившись на пол рядом с его постелью. – Я больше не Спаситель, Крюк, но я больше не нуждаюсь в спасении. Кто бы мог подумать, что я нашла своё место в том, чего я так избегала. Роли меняются, равновесие снова колышется.       Киллиан жадно смотрел на неё, впитывая все новые порывистые движения и резкие слова. Что-то в новой Эмме заставляло его ощущать дрожь, – не то восторга, не то ужаса – и крохи сомнения в его душе постепенно капитулировали.       Он любовался уверенностью, наполнившей её взгляд и её слова. И пусть эта уверенность питалась от мрака, но она по-новому украсила всю её, осветив изнутри.       – Пойдём со мной, Киллиан, – вновь поманила Эмма. – Пойдём, и мы больше никогда не разлучимся. Обещаю.       Крюк прочистил горло, но так ничего и не произнёс. Волнами на него накатывало острое ощущение присутствия Эммы, её дурманящий аромат заполнил ноздри, её вкрадчивый шёпот звучал в ушах, хотя сейчас она молчала и сверлила его взглядом, плотно, слишком знакомо, сжав губы.       И впрямь, чего ему, пирату, закалённому в кровавых битвах, бояться? За свою долгую жизнь он повидал всякое, и вряд ли чему-то ему придётся удивиться. Крюка даже не пугала возможность того, что и ему самому вновь придётся обратиться к собственному мраку – в конце концов, ему было плевать, пока рядом с ним была его Свон.       Сама Тьма в образе Эммы протянула ему ладонь – ласковую, нежную, знакомую до последней черточки.       И Крюк не нашёл в себе сил отказаться.