Будущее

В небольшом уютном кафе за столиком сидели две женщины. Одна из них, хотя и не первой молодости, была заметна не сразу, но при ближайшем рассмотрении поражала своей редкой, неземной красотой, завораживающей с первого взгляда как сюжет классической картины. В огромных глаз светилась мудрость, но на лице застыла печать скорби и страдания. Вторая была совершенно обыкновенной, возрастом где-то то ли между двадцатью и тридцатью, то ли между тридцатью и сорока, точно не скажешь – такие всегда моложавы, и, если характер позволяет, обладают совершенно подростковым оптимизмом и обаянием. Единственным, что привлекало внимание, были светлые красивые глаза, выражающие глубокое чувство собственного достоинства, свободное от заносчивости, да еще чуть обозначились возле привыкших улыбаться губ первые морщинки. - Мы столько не виделись, - чуть хрипловатым, но приятным голосом, сказала девушка своей прекрасной собеседнице, - куда ты пропала? Эта ожившая греза с коротко остриженными волосами цвета не то стали, не то платины с глубоким серым оттенком лишь подняла глаза, посидела так немного, затем ее рука пришла в движение, чуть наклонив бокал с апельсиновым соком. - Не можешь ответить, - словно прочла ее мысли собеседница,- да и мир стал еще хуже… Да, с тех времен, как погиб ее единственный друг, мир стал заметно хуже. Если раньше человеческую жизнь ценил хоть кто-то, то теперь многие считали, что она равна и вовсе нулю; умных и хорошо образованных людей осталось очень мало, их место заняли халтурщики от науки; люди не стали лучше. Что же так упорно держит ее именно здесь? Знающая тайну подруга тоже поклялась молчать, и ей доверились, как и много лет назад, когда хранителем тайны, непредназначенной для человечества, стал Мартин Ивенс. Нет, обстоятельства в этот раз были иными: неутомимая путешественница, разменявшая второй десяток лет, с открытыми сердцем жаждущая чудес от древних цивилизаций, совершенно случайно заметила женщину, которая явно была «не отсюда». Как позже стало понятно, не будь у земной девушки довольно ярко выраженных зачатков способностей к эмпатии, она бы ничего и не заметила (дар было решено не развивать – поздно, можно нанести вред психике). Общительная и открытая как ребенок, она сама пошла на контакт; ор оценил гибкость мышления человеческого отпрыска и решил позволить спутникам попытать счастья еще раз, ведь наблюдение не заменишь прямым контактом. Про Ивенса новая «ниточка» знала от своих родителей, практически современников погибшего, хотя учеными в их семье никто не был, скорее все были энтузиастами, но новый век стал временем любителей, а это неплохо. Страха она совершенно не испытывала. Разочарование вызывали частые отлучки инопланетной визави, а длительное – почти на семь лет – исчезновение и вовсе вызвало тоску, почти что нервный срыв и рыдания в подушку. Как всегда говорила сама девушка: «У меня друзей не так много, чтобы их терять». «Оранте…» - Оранте! Поняв, что ушла слишком глубоко в себя, женщина ответила сначала Зору, и лишь закончив разговор с отцом посмотрела на подругу своими задумчивыми волшебными глазами. - Время все еще не пришло, так? – вор взгляде сквозило сожаление. - Нет, - ресницы опустились, пряча бурю в душе, - но может придти, когда он вырастет. Подруга кивнула, поняв, что речь идет о нерожденном еще ребенке. Конечно, это еще как минимум двадцать лет, а там люди Земли дозреют хотя бы до осознания того, что ведут не самый лучший образ жизни, и тогда им смогут помочь. - Пожалуйста, назови его Мартин, - Оранте встала. - А вдруг ее? – осторожно уточнила землянка. Красивые губы тронула мудрая улыбка: - Уж будь спокойна – его. Прекрасная грустная женина в длинном плаще покинула кафе, и ее подруга осталась за столиком так глядя на опустевший, но еще не убранный бокал, словно он мог дать хоть какой-то ответ. Будущее не откроется, пока не станет настоящим.