Сны Юпитера

      Несколько дней прошло, но друзья и не думали мириться. В школе не здоровались, а Джигит даже пересел от Стаса за другую парту. После такой выходки у Баска напрочь пропало желание поговорить и извиниться.       Конечно, Константинову не хватало общества и поддержки верного друга, его шуток для поднятия настроения. Стас осознавал, что виноват сам, но и Миша мог бы его понять: ведь от отчаяния попросил у Лебедева помощи, не ради приколов. Знал бы, что так обернётся, разве стал бы Джигита подставлять?       На душе было паршиво, как никогда, видеть никого не хотелось. Но проводить дома вечера в одиночестве тоже не прельщало.       Кстати, давно он не был в «Латино», надо бы заглянуть. Однажды, когда ещё с Катей встречались, Стас повёл всю компанию в элитный клуб, но особого восторга у юпитерских друзей не вызвала излишняя напыщенность ночного заведения. Ольга сразу же раскритиковала явно завышенные цены на напитки, Ленке не особо понравился интерьер, а Саша отметил, что «танцовщицы, конечно, суперские», но музыка больше по нраву в «Тропиках». Миша же всегда предпочитал «Марс».       Ещё при входе Баск наткнулся на приятелей из Звёздного. Да и в клубе было полно знакомых, которые звали его присоединиться к ним, но Стас предпочёл не примкнуть к шумной компании: настроение они ему точно бы не подняли, напиваться не хотелось, да и не надо бы своей грустной физиономией портить людям веселье.       Побродив по залу со стаканчиком виски со льдом, он заметил миловидную шатенку со стрижкой каре за маленьким столиком на двоих. Та потягивала из трубочки коктейль и с кем-то переписывалась по телефону. Подошедшего Баска она не заметила.       — Привет.       Девушка только теперь подняла голову и окинула парня взглядом:       — Вечер добрый.       — Можно присесть?       — Пожалуйста. Только сразу предупреждаю: у меня есть парень.       — Не переживай, я просто пообщаться. Стас.       — Ирина, — девушка отложила сотовый, приподняла бокал с коктейлем, предлагая выпить за знакомство.       — Салют, — парень присел на стул и залпом допил содержимое стаканчика. — Я точно не помешал?       — Нет, я одна. Вообще, собирались с подругой здесь встретиться, но у неё срочные дела появились. Вот, сижу скучаю в одиночестве.       — Скучаешь… Боюсь, я тебя не развеселю.       — Ты грустный. Что-то случилось?       — Так, проблемы. Не стану тебя загружать.       — Если хочешь, можешь рассказать. Малознакомым людям легче открыться.       — Ты думаешь? Я обычно с друзьями всегда делюсь.       — Обычно?       — Поругался со всеми.       — Всё понятно. Давай я побуду твоим другом.       — Ну смотри, напросилась, — улыбнулся Баск. — Долго рассказывать.       — А я не тороплюсь никуда.       Константинов хотел объяснить ситуацию в трёх словах, но разошёлся. Рассказал про Катю, как его подставила Оксана, как он сам подвёл Джигита и Ольгу обидел. И в самом деле, высказался, полегчало. Ирина выслушала его, не перебивая, но советы давать не спешила. Но парню и не нужны были наставления.       — Вот такая я вот сволочь.       — Не будь так строг к себе, просто так сложились обстоятельства. Но это хорошо, что признаёшь вину. Я уверена, что вы скоро во всём разберётесь.       — Не знаю. Это первый раз, когда мы с Мишей серьёзно рассорились. Уже три дня не разговариваем.       — Иногда полезно ругаться. Вот ты же теперь больше осознаёшь, как дорог тебе друг.       — Да, это, конечно, есть. Спасибо, что выслушала.       — Не за что. Обращайся.       — Конечно, обращусь, если оставишь свой номер. Ну и, вдруг тебе захочется поговорить, можешь мне позвонить, я тоже хороший слушатель.       — Не сомневаюсь.       — Разреши угостить тебя?       — Если только ещё стаканчик коктейля.

***

      — Ой, Катюша, — как всегда, приветливо встретила девушку тётя Вера, открыв входную дверь. — Заходи, заходи. Оля в зале, телевизор смотрит.       — Приветик, тёть Вер.       Женщина скрылась на кухне, бросив:       — Девочки, скоро блины пожарю, чай попьём.       Николаева сидела в кресле и краем уха прислушивалась к передаче по Дискавери, а на коленях лежал учебник по химии. Заметив подругу, она недовольно поджала губы:       — Я тебе звонила, ты трубку не брала.       — Ой, Лёль, извини, Санька позвал в футбол погонять, не слышала. Хватит зубрить, смотри, что я принесла, — Катя бросила на диван каталоги «Орифлейм», «Эйвон» и «Фаберлик» и навалилась на диван. — Ты представляешь, наша Леночка решила бизнесом заняться. «Обязательно закажите что-нибудь, на подарок, скоро двадцать третье февраля».       — До дня защитника отечества ещё месяц.       — Вот-вот. Да и… Было бы ещё кому дарить.       Ольга только вздохнула, отложила книгу и без энтузиазма принялась листать первый попавшийся каталог. Зотова последовала её примеру. С минуту они молча изучали журнальчики.       — Знаешь, Лёль, — нарушила тишину Катя. — А я ведь хотела помириться со Стасом.       Николаева подняла глаза от журнала:       — Что, соскучилась за каникулы и поняла, что он всё-таки тебе нужен?       — Типа того. Представь, если б ты не подслушала их разговор, мы со Стасом помирились бы, и у тебя с Мишей всё было бы хорошо.       — Нет, лучше горькая правда, — не согласилась Николаева. — И не факт, что после вашего со Стасом примирения Миша продолжил бы со мной встречаться. Свою миссию выполнил, я стала бы ему не нужна.       — А мне так не кажется. Он ведь хочет вернуть тебя, прощения просит.       — И это говоришь ты, которая его чуть не убила?       — Ну, я психанула тогда. Конечно, Миха поступил очень некрасиво, но придумал-то всё Константинов. Вот кому надо было врезать в первую очередь. Я вообще поражаюсь: как только пришло Стасу в голову такое?       — Его тоже понять можно, — пожала плечами Оля. — Он любит тебя, вот и не знает, что делать.       — Когда любят, так не поступают, — возмутилась Катя. — Ничего, что от его интриг ты с Мишей пострадали?       — А что ты Лебедева защищаешь? Я помню, что вы с ним хорошо дружили, но его поступок…       — Мне его жалко. Мишка готов в колодец прыгнуть, лишь бы друга выгородить. И правильно сделал, что послал Баска, тот совсем уже обнаглел и злоупотребляет дружбой.       — Девочки, — выглянула из кухни тётя Вера. — Пошли пить чай.       — Да-да, тёть Вер, идём!       — Только не ляпни при маме про Лебедева или Константинова, — предупредительно шепнула Ольга Кате. — И так переживает за нас.

***

      Лебедеву самому было неприятно от такого положения дел. Что уж говорить, он переживал расставание с Олей. А тут вдобавок раздор с Баском…       Миша и Стас ещё в детстве дали слово друг другу, что никогда не будут ругаться из-за девчонок. Так и было: не отбивали девушку друга, а если им пришлась по душе одна и та же девчонка, оба переставали с ней общаться. Но, по насмешке судьбы, причиной ссоры стала как раз девушка. Что скрывать, парни сами виноваты. На тот момент, когда Миша согласился понарошку подружиться с Николаевой, он и не задумывался о последствиях. Тогда он хотел только помочь другу. Теперь осталось только ждать и надеяться, что Николаева одумается и простит их.       Раньше у парня все выходные были заняты, и сегодня Джигит не знал, чем развлечь себя. Интернет быстро надоел, за учебники браться не хотелось. И, когда позвонил Матросов и позвал погулять, Лебедев согласился.       Весёлый Паша сначала не обратил внимания на хмурое лицо Джигита.       — Здорово, как дела? Стасяну звонил, чё-то трубу не берёт. Не в курсе, где он?       Миша пожал плечами:       — Нет.       — Вы чё, поругались?       — Типа того.       — Почему я не в курсе? А что стряслось?       — Мы с Олей расстались.       — Да ладно? А Баск причём?       — Меньше языком молоть надо. Ольга узнала, что я начал с ней общаться по просьбе Стаса.       — Ну вы вообще — разосраться из-за бабы.       — Так, Матрос, тебе поговорить не о чем? — разозлился Лебедев. — Я со своими бабами сам разберусь, оʼкей?       — Ладно, ладно, не кипятись. Слушай, я вчера с двумя красотками познакомился, может, звякну?       — Давай вдвоём посидим.       — А чё? Девчонки симпотные.       — Я не понял: ты со мной пообщаться хочешь или девчонок кадрить?       Паша задумчиво смотрел на друга:       — Не думал, что у тебя к ней такие чувства серьёзные.       — Серьёзней некуда, Паш.       — Что ж, пойдём заливать твоё горе.