Сказка со счастливым концом

Архангела арестовали спустя четыре месяца после того, как Тайлер приехал к Рэю в Ойгзбург, но узнали они об этом много позже. А тогда… Тайлер появился посеревший, с простреленной в двух местах рукой, и все время вымученно улыбался. Он поселился в хостеле возле больницы, чтобы денно и нощно опекать Рэя. При этом сам выглядел так, что добросердечные медсестрички таскали из буфета печенье и молоко и подкармливали парня. Когда Сандерс окончательно пошел на поправку, Тайлер, ни слова не говоря, снял небольшую квартирку и перевез Рэя туда. Этот день стал переломным для их отношений. Вместо того чтобы отметить начало совместной жизни, о которой, положа руку на сердце, оба боялись мечтать, они просто-напросто рассорились. Потом помирились, конечно, но зазубрина в душе осталась, и каждое новое недовольство цеплялось за эту зазубрину, нарастало комом, грозя разрушить хрупкие отношения. Иногда недостаточно сильно любить человека, чтобы суметь с ним ужиться. В быту Тайлер был отвратительным педантом и аккуратистом, приученный к порядку строгим дедом-генералом, вымуштрованный сначала в кадетском корпусе, потом в академии, он попросту не помнил, что такое жить дома. Не обзаводился вещами, кроме предметов первой необходимости, не знакомился с соседями и напрочь не желал признавать брошенную на спинку стула футболку за символ уюта. Рэй не знал, как это изменить. Оказавшись на свободе, Тайлер остался в армии. Там, где отбой и подъем по часам, где за не идеально отглаженный мундир замучаешься чистить сортир зубной щеткой, где нет ничего личного: ни вещей, ни пространства, ни чувств. Они сталкивались по сто раз на дню из-за глупых мелочей, которые на самом деле были гигантской проблемой. Рэй проклинал свой сволочизм, но раз за разом цеплял человека, которым дорожил больше жизни. Потому что это была не жизнь! Наконец, не выдержав, он потребовал рассказать, что случилось с Тайлером и его отрядом после боя в Парко. То, что эта тема неприятна Кортни, Рэй понял сразу, еще в больнице. В противном случае, Тайлер обязательно рассказал бы ему. Но он не просто не рассказал, он всячески избегал упоминания о тех трех днях, когда ему прострелили руку и – Рэй видел шрамы – стреляли в сердце. Рассказывал Тайлер неохотно. Каждое слово приходилось тянуть клещами. Рэй чувствовал себя конченным садистом, ковыряющимся в не зажившей ране, и даже осознание собственной правоты не грело. - Да, ты был во всем прав! – заявил Тайлер таким тоном, словно Рэй его в чем-то обвинял. Прав ли? С той минуты, как они встретились в Ойгзбурге, не проходило дня, когда Сандерс не думал обо всем произошедшем в Ориме. Мог ли он спасти Мартинеса, или без зарина они не прошли бы дальше первого караула? Мог ли предотвратить гибель Стикера, если бы вовремя отдал приказ не лезть в резервный центр? Могли ли они с Рэнделом сбежать вместе, взяв Мэриэн в заложники? А уж глупую смерть Нормана - Слона он просто обязан был предотвратить! Рэй не видел смысла в том, чтобы раз за разом думать о своих ошибках, но продолжал думать. Он не провидец и не волшебник. Он не мог заглянуть настолько наперед, чтобы предположить, что Тайлер, как гребанная Джульетта, вздумает застрелиться возле его трупа. И, поддавшись порыву, сдаст командору своего обожаемого Милтона. Но в конечном итоге, именно это спасло их обоих. Вот только Архангел успел сделать ход. Глупый, преждевременный, так не похожий на все остальные действия этой хитроумной скотины. Тайлер тоже сглупил. Он мог оповестить командора и попросить совета и помощи, но решил все сделать по-своему. Ради него, Рэя. - Господи, какой ты бестолковый! – в сердцах вздохнул Сандерс. – Захотелось в партизана поиграть? Тайлер предсказуемо взвился. Вскочил, глянул на него со вселенским укором, а потом ушел из дома почти на сутки. Рэй перебил в квартире все, что билось. Где и как раздобыл бутылку, он не помнил. Когда очнулся от похмельного сна, рядом с диваном сидел Тайлер. Судя по красным глазам, не спавший всю ночь и вконец замученный. - Я думал, ты ушел, - прохрипел Рэй, давая себе самую страшную клятву больше никогда не поднимать эту тему. - Я никогда от тебя не уйду, - успокоил его Тайлер и слабо улыбнулся. Странное дело, но с того дня они стали ссориться намного реже. Видимо, притерлись. У Татьяны, воспитанницы Дана, были большие серьезные глаза и целая копна мелких соломенных кудряшек. При взгляде на нее у Рэя щемило сердце, хотя светленькая Танюшка была постарше и ничуть не похожа на дочку Сандерса. Объяснение вышло неловким. Рэй не знал, какими словами поведать вчерашнему ребенку, что сдавший Дана террористам человек стал предателем не по своей воле. Еще больше его ошеломил ответ: - Я знала, что Рэндел не виноват, - отрезала девушка, смешно коверкая общеимперский. Дан как-то заикался, что его приемная дочь из рода русов, - он добрый и справедливый… Рэй кивнул. Что тут скажешь? - Дан сказал, что Рэндел его подставил. Он не сердился, но… вы не представляете, как сильно Дан разочарован. Рэй представлял, хотя и не был на месте Райта. - И я тоже разочарована. Но теперь все-все понимаю. Мой папа был боевым командиром, - с гордостью сказала Таня, - и я знаю, он тоже отомстил бы за меня. Спасибо, что рассказали мне, мистер Сандерс. На плечо легла ладонь Тайлера. Кортни чутко реагировал на изменения настроения Рэя. Сейчас начнет успокаивать, как умеет только он. Неловко тронет ежик на макушке, царапнет короткими ногтями основание шеи и тут же поцелует там, где сделал больно. - Ты родителям позвонил? – ворчливо спросил Рэй. - Позвонил. - Ну и как они восприняли? - Стоически. Никто в обморок не упал, ни мама, ни Одри. У них все хорошо. - Они вернулись домой? - Да. Мама очень рада, что ее рояль не тронут. Рэй рассмеялся, вспомнив, как они с Тайлером трахались возле сего благородного инструмента. Он закрыл крышку ноутбука и повернулся к Кортни. Тот смотрел лукаво, выжидающе и выглядел намного спокойнее и увереннее, чем раньше. Рэй и сам словно расправил плечи от известия об аресте Архангела. Теперь он мог наконец убрать из-под матраса заряженный пистолет. - Как думаешь, он выкрутится? – на чистый лоб Тайлера набежала морщинка-тень. - Не знаю, - покачал головой Сандерс, - но очень надеюсь, что РУ ему как следует накрутит яйца. Рэй заскользил рукой по бедру Тайлера. Тот зажмурился, как кот на солнышке, подался ближе, схватившись ладонями за плечи. Рэй игриво потерся носом о живот Кортни и потянул шорты вниз… Война продлилась один год, два месяца и шестнадцать дней. Это была беспрецедентная бойня, какой не видела ни армия Оримы, ни миры Перекрестка. Лефтхэнд черной косой ядерных снарядов прошелся по союзным Оримской империи мирам. Досталось даже Заккару. Бои шли по всем направлениям, а пункты вербовки добровольцев не прекращали работу до последних дней войны. И все же Орима победила. Уверенно, гордо, как умела только она. Еще одним невероятным фактом этой войны стало назначение Дана Райта командующим одной из армий. Стремительный карьерный взлет от лейтенанта разведуправления до генерала и заместителя главнокомандующего породил массу слухов. Но как бы ни чесались злые языки, этот парень умел побеждать. Война закончилась убедительной победой мировой коалиции. Через месяц после парада победы, который прошел на центральных улицах ВСЕХ городов, Тайлер получил известие из Генштаба. Правда, не то, которого опасались они с Рэем. Генерал Милтон, советник императора по внутренней безопасности империи, был осужден за государственную измену и расстрелян. Известие застало их на Пансилии, в пансионате для ветеранов боевых действий. На солнечном побережье с трудом верилось в то, что в мире вообще бывает что-то еще, кроме песка, моря и огромного лазурного неба. - Тайлер! – голос деда, бывшего боевого генерала, до сих пор удивлял силой и звучностью, хоть и по-старчески дребезжал. – Иди сюда, поддержи своего друга! Может, вдвоем сумеете одолеть ветерана, хе-хе-хе! Тайлер поймал лукавую ухмылку Сандерса. Тот снова затеял с дедом партию в скрабл. - Он не может составить слова длиннее, чем «кот» и «сыр», сразу видно, что в академии не учился! – пожаловался дед, не замечая, как Рэй стащил из его фишек букву «q» и заменил ее на «a». – Я готов сразиться с вами двумя, и вот увидите, старый генерал разделает вас, как орех! Тайлер вернулся на террасу. - Кто звонил? - Жан. Милтона расстреляли. - Ух ты! – удивился Сандерс. - Милтон? – услышал знакомую фамилию дед. – Помню такого, хе-хе. Смышленый был лейтенантик, но наглый. Баловался всякими нехорошими штуками, знаете ли. Очень любил загребать жар чужими руками, но старого Пола Кортни не обманешь, у меня этот молодчик частенько сидел на гауптвахте… Рэй и Тайлер переглянулись. - Мистер Кортни, - пропела появившаяся медсестричка, - пора заканчивать игры и принимать процедуры. - Так точно, моя леди! – отдал ей честь генерал. – Прошу прощения, господа, но слово леди – закон. Вот, помню, моя дорогая Бетани, упокой Господь ее душу, говорила… Медсестра, не обращая внимания на болтовню деда, развернула коляску, в которой он сидел, и увезла генерала на какие-то процедуры. Рэй встал и, прихрамывая, подошел к Тайлеру. - Ты же не расстроился? – с подозрением уточнил он. - Из-за чего? - Из-за Архангела. Темные карие глаза Сандерса смотрели пытливо и жестко. - Не знаю никакого Архангела, - пожал плечами Тайлер, - а кто это? Он положил руки на загорелые бицепсы Рэя, прильнул и, не удержавшись, лизнул языком твердую, соленую шею. - Пойдем, поплаваем? Он почувствовал, как под его руками расслабляются мышцы, как майор сам подается ближе, и сильные руки обвивают шею Тайлера. Сандерс наклонился и поцеловал его, едва касаясь губами губ. Не чувственно – благодарно. - Пойдем. Наперегонки и, чур, не поддаваться! На этот раз я тебя сделаю!

Изменяется всё, Но война остаётся войною. Перекрестье миров. Мир с таким же оскалом - в глаза. Там и здесь тот же бой За обычное право достойно Жить, как ты захотел, А не кто-то тебе приказал. («Отряд», Эрени Корали)