Переживания

… Я всегда любила море и его обитателей. Рыбок в особенности. Помню, в детстве я иногда брала из библиотеки книги по морской фауне. Часами сидела и рассматривала книжки, часто не читая, а всматриваясь в изображения. Детство никогда не было для меня самым счастливым воспоминанием, но сейчас, по сравнению с тем, что на меня навалилось, оно казалось мелочью. Жнецы, Цитадель, Совет… Все произошло так неожиданно и быстро. Мы были совершенно не готовы к этому. Чертова война. Как только я думаю, сколько людей оставила на Земле, внутри все болезненно сжимается. Да, я знаю, всех не спасти! Потери неизбежны. Но одна из мыслей гложет меня все время — а что, если я не успею? Что, если я соберу армию, а Землю будет уже не спасти? Это не дает мне покоя, давит изнутри и не позволяет мыслить спокойно. Эмоции спутывают мысли и о холодном рассудке приходится только мечтать. Да и черт с ним, в конце концов — имею я право когда-нибудь расслабится и позволить себе бардак в мыслях?! Хотя бардак в голове у меня всегда — пришлось свыкнуться с этим — слишком много всего на меня навалилось, а если бы не инструментрон, я бы наверно половину всех заданий спутала или забыла. Уже битый час я сижу на полу у стены и смотрю на аквариум. Вид воды и рыб всегда дарил мне какое-то внутреннее спокойствие, но только не сегодня. Сегодня хотелось просто закрыться в каюте и напиться. Одной, в полном одиночестве и подумать обо всем. Я всегда привыкла решать проблемы других, но не свои — в своих страхах и проблемах мне всегда было разобраться труднее, чем в чьих-либо ещё. Да там не то, что я не разберусь — чёрт ногу сломит и больше не сунется. Всё, решение принято. Я беру бутылку и сажусь прямо на пол, возле двери в душ и, открывая бутылку легкого азарийского вина (пробка тугая и всё никак не поддается), наблюдаю за рыбами. Не дай Бог, кто из команды увидит меня так… Босая, с кипой растрепанных, огненно-рыжих волос, одетая в распахнутую толстовку N7 и майку с тем же символом, выглядела я потрепано и устало. Кошмары стали сниться все чаще, и я предпочитала не спать подолгу, а заниматься чем-нибудь полезным (нет, распитие вина к полезному не относится). Бутылка, наконец, открылась, и я отбросила пробку в корзину для мусора. Отхлебнув немного из бутылки, задумалась, и в голову полезли совсем не нужные там воспоминания… Встряхнула головой и отогнала эти мысли прочь. Ну, Джейн! Нельзя так расклеиваться, так и расплакаться, как девчонке не далеко! Рыбы смотрят на меня стеклянными глазами и важно рассекают воду в аквариуме. Тут же на ум пришла шутка Гарднера, когда я проходила мимо столовой, в главную батарею, к Гаррусу: — Размораживая рыбу, можно увидеть в ее глазах немой вопрос: «А какой сейчас год?» — кто-то из команды ответил: — Судя по тому, как эта рыба потом пахнет, она спрашивала, какой сейчас век! — команда прыснула со смеху… Сейчас это воспоминание улыбнуло меня — все же, что бы ни говорили, у меня лучшая команда во всей галактике! Пусть и такая разношерстная — зато сплоченная и дружная. Одни Джокер и СУЗИ чего стоят! Помню, как в самом начале Джокер все время ругался на СУЗИ, но потом они сдружились (если вообще можно говорить о дружбе человека с ИИ). Отхлебнув еще глоток, я осмотрела свою каюту. Ну, где-где, а в кораблестроении Цербер смыслит. Только вот одного я до сих пор не понимаю — они решили поиздеваться надо мной и сделали двуспальную кровать в каюте?! Или это намек на то, что капитан не должен спать один? Однако, хмыкнув, я понимаю, что в Цербере все же угадали — у меня появился любимый. Я никогда не рассматривала Гарруса, как своего возлюбленного, но… Вся тяжесть нашествия Коллекционеров, то, что меня бросил Кайден… Черт, я так доверяла этой скотине, а он назвал меня предательницей! В тот момент мне захотелось, чтобы меня поняли, поняли насколько тяжело нести все это бремя и быть невозмутимой Джейн Шепард. Гаррус всегда верил мне, всегда помогал и пришел на помощь и в этот раз. Именно тогда я поняла, что люблю его, а он — меня. В сознании началось небольшое помутнение — это алкоголь, хоть и легкий, начал действовать. Я поставила бутылку рядом с собой, и мои мысли вернулись вновь к Земле и к тем, кого я там оставила. Боже, сколько же людей уже потеряно, сколько сил брошено, а Жнецы все пребывают… Сколько неоправданных жертв, сколько… А, черт! Я мысленно влепила себе хорошую пощечину — Джейн, нельзя так расклеиваться! Нельзя думать о плохом! Все будет хорошо… Только в это плохо верится. Я уткнулась себе в колени, став похожей на комочек и усмехнулась. И это непобедимая Джейн Шепард? Больше всего я сейчас походила на бедную, бездомную девчонку, пытающуюся укрыться от всех бед мира… Я хмыкнула — когда-то так и было. Ох, мысли у меня далеко не радужные, ну, не получается у меня мыслить по-другому! Я еще больше сжалась в комок, как будто пытаясь отгородиться от всего мира, как будто надеясь, что все проблемы оставят меня и кто-нибудь другой в этот миг примет на себя мой тяжкий груз. Тяжелый комок в груди стал еще более ощутим. Глаза щипало и их пришлось закрыть — не дай Бог я еще расплачусь! Стена холодила спину. Вспомнив, что душ совсем рядом, я решила умыться, но вставать было совсем не охота. Я чуть шевельнулась и… Черт, черт, черт! Бутылка упала и ее содержимое разлилось. Я плюнула на нее — такое вино продавалось почти везде, купить еще не составит труда. Выкинув бутылку, я вновь сжалась комком. Вдруг я услышала, что дверь открылась. О Боже! — СУЗИ, я же просила никого не пускать! — крикнула я, не поднимая головы. И почувствовала, что меня поднимают с пола. — Она и пыталась меня не пустить, — тихий, чуть мурлыкающий голос. Гаррус. Я разлепила глаза и мы встретились взглядами: — Откуда ты узнал…??? — почти прошептала я. Он чуть улыбнулся: — Не знаю. Я просто понял, что нужен тебе. Я закрыла глаза и вжалась лицом в его грудь, чувствуя даже сквозь толстовку его горячие руки. Такие горячие, такие родные, такие нужные сейчас, прямо в этот момент, безотлагательно, немедленно… — Гаррус… — я прохрипела это прежде, чем он положил меня на кровать. — Да? — его внимательный взгляд скользнул по моему лицу, и в груди зародилось теплое и такое знакомое чувство. Оно возникало всегда, когда Вакариан появлялся рядом. — Останься. Прошу тебя, не уходи. Он понимающе кивнул и спустя мгновения оказался сзади, легко накрывая одеялом и поглаживая по волосам. Обычно я не позволяла ему оставаться для того, чтобы спать со мной в одной постели. На моё короткое объяснение насчет кошмаров Гаррус, как правило, не отвечал. Я прижалась к нему, чувствуя его опьяняющий аромат и тепло тела. Чувство защищенности и спокойствия поселилось где-то в грудной клетке и от него захотелось улыбаться. Вакариан тихо шепнул мне: — Спи. Глаза слипались и ответить было нечего. Я лишь сильнее перехватила его ладонь, лежащую поперек талии и притянула к груди, так и заснув. … И в эту ночь я не видела кошмаров.