Готика. Становление.

Сделав всё, что было в моих силах, я оставил Наталью оправляться от полученных травм. Её молодой организм, подкреплённый эликсирами, должен был выкарабкаться. Самым лучшим лекарством, на которое теперь стоило надеяться, был крепкий сон. Несмотря на жгучее желание оказаться как можно дальше от рудного барона, я всё равно спустился вниз в тронный зал. Гомеза там не оказалось, зато Арто и Шрам разговаривали о чём-то, сидя за столом. Рядом с ними крутилась Шани, то и дело подливая вино в опустевшие бокалы отдыхающих телохранителей. Я поприветствовал их, удостоившись в ответ лишь кивка от Шрама. Арто и вовсе проигнорировал моё присутствие. Я молча остановился у стола, а воины продолжили свой разговор. – Да, она хороша, скорей бы Гомез уже с ней наигрался, не терпится проверить, на что она способна в деле. – Эта стерва ещё та штучка, я бы на твоём месте не спешил к ней соваться, а то ведь может и укоротить тебя кое-где, – заметил Шрам. – Меня!? – будто бы удивился Арто. – Тебя-тебя! К таким девкам нужен особый подход – оставь это Гомезу, он в бабах разбирается побольше. А наше дело махать мечом. Когда придёт время, и до нас очередь дойдёт. – Вот я и говорю – поскорей бы. – Куда спешить? Забыл что ли, как тебя Наталья два года назад отделала? – Эта сука поплатилась за свою дерзость, – Арто аж покраснел от злости. – Ещё б чуть-чуть и ты бы говорил совсем другим голосом, – засмеялся Шрам. Арто был готов закипеть, и нервно глянул по сторонам. Увидев меня, он, похоже, решил отыграть на госте своё бессилие: – Что пялишься, чистоплюй!? Иди лупай глазами в другом месте. – Жду, пока вы наговоритесь, – спокойно ответил я. Проведя довольно много времени в роли мага, я уже успел понять, что самый главный козырь при общении с кем бы то ни было – это спокойствие. Ничто так не бесит, и в то же время не пугает, как медленный размеренный тон разговора и отсутствие видимой реакции на любые угрозы и оскорбления и недвусмысленные намёки. Мало кто знает, на что способны маги, и что может скрываться за их внешней безмятежностью. Даже самые горячие головы быстро охладевают, когда видят, насколько бесполезны все их попытки вывести собеседника из равновесия. Если у них сохраняется хоть капля мозгов, то единственный вывод, который можно сделать из нерушимого спокойствия мага – это то, что он полностью контролирует ситуацию. А раз так, то не опасно ли ему грубить? Тем не менее, такой способ общения требует порой невероятной выдержки. Много раз мне хотелось сорваться и высказать, что я на самом деле думаю. Но это было не разумно, и я всегда держался… почти всегда. – Что? – уставился на меня Арто, – какое тебе до нас дело? – Гомеза нет на месте, – пожал я плечами и окинул взглядом пустой зал, – значит, на данный момент вы здесь за главных. – Допустим, – вмешался Шрам, – и что с того? Дела магов нас не касаются, и ты не суйся, куда не просят! – Верховный маг интересуется, как продвигается подготовка к турниру и не требуется ли участие круга огня, – проигнорировал я замечание. Арто, похоже, хотел сказать ещё что-то неучтивое, но Шрам не дал ему высказаться, остановив приятеля жестом руки: – Можешь передать «Верховному магу», что всё под полным контролем. Послы были отправлены в Новый лагерь, но этот жалкий слизняк, прикрывающийся именем выдающегося генерала, зассал сюда приходить, – Шрам как будто оценил произнесённую фразу и улыбнулся, явно оставшись доволен своим «выдающимся» красноречием. – Да, именно так и передай. Не знаю, чем закончился бы это диалог, если бы не появление Ворона. Ещё издали он, видимо, расслышал слова Шрама, в связи с чем произнёс: – Поосторожней подбирай слова, друг мой. Слух молодого колдуна весьма утончён и может не выдержать столь цветистых эпитетов. К тому же, чего доброго, по неопытности он передаст Корристо сказанное тобой слово в слово. – И чо? – тупо спросил Шрам. – А то, что у магов не приняты такие обороты речи, и Верховный маг может обидеться на твой неподобающий тон. Хочешь поиграть в дрова для растопки? Шрам немного смешался, но не стал перечить более искушённому в дипломатии Ворону. Сам советник Гомеза, тем временем, подошёл ко мне и добавил: – Передай Корристо, что любая помощь магов в переговорах будет с благодарностью принята Гомезом. Такой поворот разговора был для меня полной неожиданностью. Всегда грубый Ворон показал на этот раз совсем иную ипостась. Несомненно, стоило быть с ним настороже. Для приличия я ответил таким же учтивым тоном и даже наклонил голову в знак почтения: – Спасибо, милорд. Позвольте в таком случае просить об одной любезности. Для ведения переписки было бы крайне желательно, чтобы посланников от магов воды вновь стали пускать в лагерь. – К сожалению, пока соглашения не достигнуто, это исключено. Но я распоряжусь отрядить одного из призраков для этой работы. Послания будут передаваться через нашего проверенного человека. – Хорошо... В таком случае пусть он обратится ко мне, как только будет готов приступить к работе. – Без сомнения, так он и поступит. На этом всё, мастер Мильтен? – Да. Разрешите откланяться. Под крайне удивлённые взгляды Шрама и Арто, мы обменялись поклонами, и я покинул тронный зал. Ворон не переставал меня удивлять. Где он научился всем этим изысканным дворцовым манерам? Кем он, чёрт побери, был до колонии? Почему его постоянная враждебность сменилась таким показным дружелюбием? В этот раз он напоминал скорее не ворона, а шкодливого кота, ластящегося к хозяину, замышляя очередную пакость. К чему это притворство? На возникшие вопросы у меня пока не было ответа. Зато я заметил, как послушно смирились телохранители Гомеза с лидерством Ворона – ни один из них не рискнул перечить ему. Похоже, что в отсутствие рудного барона, хитрый советник держал в своих руках куда большую власть, чем я предполагал. Интересно, сколько людей среди стражи были преданы лично ему? Покончив с малоприятными делами в замке, я направился в обитель магов, и по пути из тронного зала опять натолкнулся на Шани. Не было сомнений, что она нарочно меня поджидала. В ответ на её вопросительный взгляд, я улыбнулся, молча кивнул и выложил на стол ключ от покоев, где лежала Наталья. Смуглая наложница облегчённо вздохнула, поспешно схватила ключ, отрывисто произнесла «спасибо», и убежала. Похоже, она очень сильно боялась, что кто-то заметит нас вместе. Теперь, зная наклонности Гомеза, я этому больше не удивлялся. Предстоял сложный разговор с Корристо. Проблема была в том, что я взял на себя слишком много самостоятельности, действуя от имени всех магов, на самом деле ни с кем не советуясь. Теперь мне необходимо было во что бы то ни стало убедить наставника оказать помощь в мирных переговорах. Я знал, что старый маг в последнее время был далёк от политики – мелкие распри каторжан его совершенно не интересовали. Куда больше его заботили успехи короля в войне с орками. Он с жадностью следил за новостями из внешнего мира, которые в последнее время поступали всё реже и реже. Порой с конвоем не приходило ни одного письма, и это было крайне странно. Тем не менее, общая обстановка на фронте была понятна. Весь флот Миртаны был занят в военных операциях, конфисковали даже торговые корабли, более-менее пригодные для перевозки десанта и обеспечения снабжения. Из-за таких жёстких мер, о тихом Хоринисе практически забыли, и с каждым месяцем всё меньше купцов добиралось до острова, который хоть и не был далёк от континента, но всё же путь до него требовал крепкий корабль, приспособленный для открытого моря, и не меньше недели плавания. Только самые лучшие многомачтовые гиганты могли при попутном ветре уложиться быстрее, но такими располагали лишь паладины, которым сейчас было не до визитов в удалённую провинцию. Помимо орочьих галер прибрежные воды кишели пиратами, которые, как и положено бессовестным стервятникам, не упускали шанс поживиться. Лишь раз в несколько месяцев военный корабль бросал якорь в порту Хориниса, чтобы забрать груз магической руды. Раньше заходы осуществлялись чаще, но теперь военное положение не позволяло такой роскоши. Стоило не затягивать разговор с Корристо, чтобы прибытие призрака, отряжённого для ведения переговоров между магами, не оказалось для магистра неожиданностью. Когда у моего учителя выдалась свободная минутка, я сразу приступил к делу. – Магистр, мне удалось убедить рудного барона, возобновить возможность обмена письмами между нами и магами воды. – Это отличная новость, мой мальчик, – улыбнулся маг. – Но есть несколько деталей. – Что ж, говори. Чувствую, мне они не понравятся – Белиар всегда кроется в мелочах. – Вы правы, учитель. Посланником будет один из призраков Старого лагеря. Скоро он явится сюда и будет готов приступить к работе… – Понятно… – вздохнул Корристо, – этого я и опасался – очередной соглядатай. Значит, теперь мы уже не можем даже сами выбрать себе доверенного человека? Это неприемлемо. Зачем ты согласился на такие условия, Мильтен? Когда этот призрак явится сюда – гони его взашей. – Подождите, мастер… Это лишь временная мера на несколько дней. Для того, чтобы всё стало как прежде, нужно сначала нормализовать отношения между лагерями. Вы, несомненно, знаете, что наёмники магов воды сейчас в состоянии войны с рудными баронами. – Какая разница? Мы ведём гражданские переговоры о вещах, никоим образом не затрагивающих военную область. – Это всё так, но и Гомеза можно понять. Любой человек из Нового лагеря для него потенциальный шпион и лазутчик, разведывающий состояние наших укреплений, войск и резервов, расписание движения конвоев, настроение в рядах стражи. Для того, чтобы людей Ли пускали в лагерь, нужно сначала заключить мир. – Ты сказал, что это временная мера на несколько дней. Что ты имел в виду? – Гомез хочет провести мирные переговоры. Этот конфликт слишком затянулся и никому не идёт на пользу. Колонистам нужно объединиться, чтобы работать на благо Миртаны и обеспечить необходимые поставки руды для короля. Междоусобная война отвлекает от этой цели и вынуждает неэффективно расходовать ресурсы. Вместо того чтобы работать в шахте, каторжники убивают друг друга. – Хм… верно. Честно говоря, я удивлён, что Гомез понимает это. В таком случае, возможно, стоит поддержать его начинания. – Именно так я и рассудил, магистр, и дерзнул предложить ему помощь магов в переговорах, разумеется, в случае, если вы сочтёте это оправданным. – Помощь магов? – повёл бровью Корристо, – и что же ты понимаешь под этим? – Дело в том, магистр, что противоречия между лагерями достигли точки невозврата. Просто так заключить мир не получится – сначала каторжане должны спустить пар. Сами понимаете, недалёкому люду лишь бы помахать кулаками. Лицо наставника отражало крайнее любопытство. Похоже, ему не терпелось услышать, к чему же я веду разговор. Тем не менее, он не перебил меня и дал возможность договорить всю заранее мной подготовленную и неоднократно прокрученную в голове, речь. – Воры из Нового лагеря, – продолжал я, – разграбили множество наших караванов, не обошлось и без жертв среди стражи. Конечно, речь не идёт о родственных узах, но у погибших остались друзья и приятели, которые жаждут за них отомстить. Бароны предлагают решение из этой безвыходной ситуации – устроить гладиаторские бои. Все желающие смогут выступить и показать своё мастерство, давние враги могут сойтись в поединке, чтобы раз и навсегда разрешить все противоречия. Во внешнем кольце есть прекрасно оборудованная для этого арена – другого настолько удачного места не сыскать во всей колонии. Делегации из других поселений приглашены для участия. Одновременно с этим, Гомез и генерал Ли могли бы встретиться и обсудить условия заключения мира. Наконец, Корристо не выдержал и всё-таки вставил своё слово: – Дай угадаю, Мильтен – есть одна деталь. – Вы, как всегда, проницательны, мастер, – кивнул я головой, – генерал Ли заподозрил ловушку и отказался от предложения. Осталась одна единственная надежда – повлиять на него через магов воды. Кроме того, быть может, наше участие в организации безопасности предстоящего турнира убедит наёмников в искренности предложения Гомеза. Всё же, одно дело – слово рудного барона, который сам был известным бандитом, и совсем другое – слово служителя Инноса. – Я понял твои доводы, – кивнул Корристо. – Действительно, не так уж сложно написать письмо Сатурасу, и теоретически мы можем присутствовать на переговорах, чтобы отбить желание у кого-либо устраивать провокации. Тем не менее, такое активное вмешательство в дела каторжан может существенно изменить наше положение в колонии и отношение людей к нам. Я не могу позволить себе принимать необдуманные решения… – маг задумался, но через мгновение нашёл выход, – созовём совет и выслушаем мнения всех членов круга. Нет смысла тянуть. Иди, Мильтен, позови всех собраться у пентаграммы.