Honor Him

К глазам неожиданно подступили слезы. Что за чертовщина? Фригг качала головой, глядя на меня. - Йотуна видишь только ты, Анна. Я тяжело задышала. В глазах потемнело, стены крутанулись вокруг, и, пошатнувшись, я стала отступать к дивану. Тор и Фригг следовали за мной, причем Тор, казалось, был готов подхватить меня в любую минуту. Я рухнула на диван и, запустив руки в волосы, невидящим взглядом уставилась на журнальный столик. Надо же, на нем до сих пор стоят наши две бутылки пива. Наверно, оно совсем выдохлось… Я вдруг заметила, что плачу, плачу абсолютно бесшумно – слезы просто текли из глаз и одна за другой капали на паркет. Стиснула зубы, пытаясь сдержаться – стало только хуже. Дыхание сбилось, стало трудно дышать. Я не понимаю… я ничего не понимаю. Как могут они не видеть? Как я могу… я не способна была выдумать это все – йотуна, доспехи, рогатый смешной шлем – Старк смеялся над этим шлемом, да и кто бы не смеялся? Что происходит? Что со мной?! Тор опустился на диван рядом со мной, с другой стороны села его мать. Они молчали, но я чувствовала на себе их обеспокоенные и наверняка грустные взгляды. Что им известно? - Что со мной происходит? Тор вздохнул. Краем глаза я видела, как он покачал головой. - Я не знаю, Анна, - голос Фригг был полон сожаления. Я сглотнула. Резко встала и пошла к своему столу. Слезы внезапно высохли. Как же, не знает она. Ни за что не поверю. Я уселась в свое кресло. Покрутилась, наблюдая за смазанным движением стен. Рассеянно нажала кнопку включения компьютера, подождала, пока он загрузится. Уставилась на рабочий стол – фото галактики N78, сделанное телескопом «Хаббл» несколько месяцев назад. Мне всегда казалось, что, если долго смотреть в сердце Галактики, можно просто раствориться и улететь туда, в звезды. А сегодня я даже не видела картинки – перед глазами стоял мой Локи, падающий на колени перед Локи-йотуном. Проклятье… - Анна, я понимаю, что ты испугана, - кажется, Фригг решила провести успокаивающую беседу. Ну да, понимаешь ты, как же. - Но мы постараемся тебе помочь. Я сделаю все, что в моих силах. Что? Спрячешь меня от темноглазых своей защитной магией? Но как ты спрячешь меня от того, что сидит у меня в голове? - Оставьте. Голос прозвучал хрипло, будто я долго молчала. - Прости? Тор обреченно вздохнул. - Оставьте. Я разберусь сама. Локи со мной, и ваша помощь не нужна. Оторвав наконец взгляд от мерцающих звезд на дисплее, я посмотрела на асгардцев. Фригг была расстроена, словно помочь мне было ее высшей целью, и своим отказом я лишила ее смысла жизни. А вот Тор смотрел обеспокоенно. - Ты уверена, что он с тобой, Анна? Совсем недавно он пытался захватить твою планету… - А сегодня он встал между мной и моим убийцей! – неожиданно меня затопила абсолютно иррациональная ярость. Я все меньше и меньше понимала, что со мной происходит, но их недоверие к Локи почему-то оскорбило меня. Нашлись мне тоже идеальные боги. Безгрешные, белые и пушистые. Надо бы дать им почитать эпос – пусть вспомнят, сколько грехов на их совести… Я встала с кресла и подошла к богам. За кого они меня принимают? Задрав подбородок, я посмотрела в глаза Громовержцу: - Разве не ты мне рассказывал историю Локи? Разве не ты говорил, что ваши родители лгали ему всю его жизнь? А когда он случайно узнал, что принадлежит к расе злейших врагов Асгарда, - я перевела взгляд на Фригг, - что сделали вы? Поддержали его? Нет, Тор рассказал мне - его изгнали, и когда он вернулся мстить, вы сковали его по рукам и ногам, вернули в Асгард, и что произошло потом? – снова взгляд на Тора, - Расскажи мне, какое наказание приготовил Один? Тор изумленно и слегка испуганно смотрел на меня. Кажется, он не ожидал такой вспышки и теперь не знал, как себя вести. Я фыркнула и посмотрела в глаза Фригг. - А его собственная мать, - постаравшись вложить в голос всю свою издевку, продолжила я, - стояла в стороне, смотрела, как ее сына лишают сил и бессмертия и клеймят! – я почти выкрикнула последнее слово и остановилась перевести дыхание. – Поправьте меня, если я не права! И вы до сих пор уверены, что вашей вины в произошедшем нет? Вы сломали душу своему сыну, так прекратите корчить из себя образец доброты и справедливости и признайте свою ошибку! Фригг внезапно пошатнулась и отступила от меня на шаг, отвела глаза, и я с удивлением увидела застывшую на ее щеке одинокую слезинку. Мда, кажется, где-то я переборщила… но одной слезой вины не искупишь, мамочка – твой сын безумен, и в этом есть и твоя вина. - Я поправлю тебя, Анна, - и голос ее звучал неожиданно тихо и слабо. Я нахмурилась, отгоняя откуда-то возникшее беспокойство. - Я поправлю тебя, потому что ты не права. Я любила своего сына, и мне не важно было, какой он расы. Я люблю его до сих пор, и я скучаю по нему. Но мой сын безумен, - голос дрогнул, и вторая слезинка скатилась по щеке, - а безумие богов – страшно. Локи - опасен, для себя и для любого из Девяти Миров… Нам пришлось лишить его силы, единственная надежда – что он научится, поймет ошибки… Она помолчала и, сморгнув слезы, продолжила: - Те клейма, про которые ты говоришь – не просто знак унижения. Это след заклятия, запирающего магическую силу. И ты должна знать, Анна, - она посмотрела мне в глаза, и сердце сжалось от боли, которую я увидела на ее лице, - это я нанесла эти следы. Я лишила его силы. Я сделала своего сына смертным. Потрясенная, я поднесла руки к губам и в ужасе переводила взгляд с Фригг на Тора. Что же ты за мать… - Я помню, - ровный голос, раздавшийся от двери, заставил меня вздрогнуть. Фригг закрыла глаза и медленно повернулась ко входу, Тор обеспокоенно шагнул к матери, но остановился и прикусил губу – словно не мог решить, как поступать. Локи не смотрел ни на мать, ни на брата. Ясный, холодный взгляд ярких глаз был прикован к моему лицу. Я не могла понять, о чем он думает. - Нам надо поговорить, Анна. В лабораторию. Я опустила наконец руки, так и застывшие у лица, и послушно пошла к шлюзу. Локи нагнал меня и пошел рядом, не оборачиваясь. - Локи! – это был почти всхлип, и, вздрогнув, я обернулась посмотреть на Фригг. Она стояла рядом с Громовержцем, и по ее щекам ручьями лились слезы. Сердце сковало болью, мне почему-то захотелось подойти к царице, успокоить ее… Локи открыл дверь в шлюз и придержал ее, дожидаясь меня. Вздохнув, я отвернулась от Фригг и пошла за изгнанником. И, только войдя в шлюз и наблюдая за тем, как Локи закрывает дверь, я поняла: я сделала свой выбор. *** Я вышла из шлюза и, пропустив Локи вглубь лаборатории, закрыв дверь, тяжело прислонилась к ней. В красном свете кожа Локи была словно бы залита кровью, черные волосы отливали багровым, изящный профиль казался зловещим. Я вдруг осознала, что делаю – оставив свет, царицу Асгарда и верного послушного Одинсона, спасшего сегодня мою жизнь, иду за изгнанным принцем, пытавшимся завоевать мою планету. Эх, Моран… Принц стоял у стола, слегка опираясь о него кончиками тонких пальцев, и изучал мое лицо. Вот он кивнул своим мыслям и произнес: - Я не нашел Алекса. В тишине красной комнаты слова прозвучали как приговор. Я зажмурилась, пытаясь переварить услышанное. В груди откуда-то взялось щемящее чувство пустоты, оно разрасталось, и вот уже вместо грудной клетки у меня – огромная дыра, грозящая затянуть меня всю. Я потеряла друга. Я открыла глаза и вновь увидела Локи. Он все так же стоял у стола, не шевелясь и, казалось, не дыша – только чуть склонил голову, наблюдая за моей реакцией. Кажется, он ждет ответа… что мне сказать? Я не нашла нужных слов и просто кивнула. Кивнула – словно подписала приговор, словно сама привела его в исполнение. Я поверила в то, что человек умер, я отказалась от надежды – значит, он правда умер. Локи помедлил. Изящные пальцы левой руки дрогнули, кисть еле заметно шевельнулась. В голубых глазах мелькнуло разочарование, и я вдруг вспомнила, что это уже было – в самый первый день нашей встречи. Тогда, стоя в Сент-Джеймсском парке, он заявил, что мог бы раздавить меня одним пальцем… - Те фотографии. Ты уже поняла, что лишь ты видишь йотуна? В горле что-то дрогнуло, я судорожно вздохнула, затем осторожно кивнула. Локи кивнул в ответ: - У меня нет ответов, есть только догадки. Что бы ни было, могу сказать лишь одно – Тьма будет преследовать тебя, и до поры до времени тебе лучше держаться от нее подальше. Я непонимающе уставилась на него. До поры до времени? Но разве… - Но разве Тьма не хочет моей смерти? Локи холодно усмехнулся, но на мгновение мне показалось, что за усмешкой кроется боль. - Нет. Но, - начал он, предупреждая мой вопрос, - я не могу пока сказать, что это такое на самом деле. Он замолчал, испытующе глядя мне в лицо. Никаких ответов, опять лишь загадки… Он что, проверяет меня на доверие? Что ж, он будет доволен результатами, я готова пойти за ним… От этой мысли в сердце вдруг вспыхнул невыносимый жар, казалось, способный спалить меня изнутри, кровь хлынула к голове, в ушах загудело. Откуда-то вдруг взялась абсолютно сумасшедшая надежда – он поможет мне, спасет меня, я выживу, и я смогу остаться с ним. Он должен мне помочь, ведь я готова пойти за ним, я – чуть ли не единственная во всех мирах, сколько бы их ни было - верю ему. Я верю богу коварства и лжи. Прелесть. Сдержав кипящие в глазах слезы, я посмотрела в ледяную синеву, жуткую под мертвым красным светом, и спросила: - Это… правда? То, что рассказала Фригг? Он не ожидал вопроса. Помедлил, глядя удивленно. И, приняв какое-то решение, шагнул ко мне. - Правда. Я зажмурилась и тут же вновь открыла глаза – страшно было оставаться одной в темноте. Локи приблизился еще: - Хочешь узнать, почему я здесь? Я кивнула, не в силах произнести ни слова. - Хочешь узнать, почему я такой? Еще шаг ко мне, и вот он уже стоит вплотную, и мне внезапно становится жарко дышать – он слишком близко!.. - Хочешь узнать, как все было? – он наклоняется ко мне, прохладное дыхание касается моего лица, сердце заходится в бешеном ритме, и я киваю – не могу не кивнуть. И в ту же секунду его губы касаются моих, и тело взрывается от наслаждения и непереносимой, неожиданной и оттого вдвойне прекрасной нежности. Мягкие, осторожные движения – он слегка прикусывает губу, скользит внутрь, и волны удовольствия и жара затапливают меня. Я вдруг обнаруживаю свои руки в его волосах, подаюсь вперед, вжимаясь в него всем телом – и гори все огнем! Жарко отвечаю, впиваясь в его губы, и внезапно слышу хриплый стон, от которого становится еще жарче, и кровь оглушительно стучит в ушах. Тяжелый выдох мне в лицо – он оторвался от меня, касается лбом моего лба, его руки сжимаются на моей шее, хриплое дыхание опаляет кожу. Яркая голубизна глаз сияет электрическим светом. Он почти касается моих губ: - Это будет неприятно… Я не успела спросить, что именно – прохладные тонкие пальцы прижимаются к моим вискам, Принц закрывает глаза – и мозг опаляют яркие вспышки, бьющиеся в глаза, словно калейдоскоп. Секунда, вторая, третья – и беспорядочные видения превращаются в упорядоченный ряд воспоминаний.