Лили Поттер

Гарри Поттер. Июнь 1998 г. Закончились похороны моих друзей и родных. Недавно с площади Гриммо ушли последние мои друзья и оставили меня наконец одного. Даже старый Кричер перестал бурчать и просто молча приносит мне еду и бутылку виски из запасов крестного. Я не умею по-настоящему скорбеть. Мне никто не давал достаточно времени, чтобы осмыслить происходящие вокруг меня несчастья. Кроме разве что лета после пятого курса. Хотя в том случае я был бы рад, чтобы меня кто-нибудь занял работой. Тут же я был один, домовик не в счет. Сидел в пыльной маленькой комнатке, в продавленном кресле и смотрел в одну точку. Мысли текли нечеткие и раздражающие в своей непоследовательности. Они заставляли меня вновь и вновь возвращаться к тем, кого я потерял. Сириус. Мой так быстро полюбившийся крестный, который ушел слишком рано. Фред. Один из шумных рыжих близнецов, который всегда мог заставить меня улыбнуться. Колин. Шумный парнишка, который со второго курса пугал меня своей камерой. Снейп. Ненавистный в прошлом профессор, который множество раз спасал мою жизнь. Ремус и Тонкс. Думать о них сейчас вообще практически невозможно. Ведь они оставили после себя маленького ребенка, который теперь, как и я, сирота. Маленький Тедди. Несколько дней назад приходила Андромеда, окинула меня всего такого осунувшегося, дерганного и с немытыми патлами, сердитым взглядом и в приказном тоне сказала, что мы с ней и крестником должны уехать. Она тогда рассказала, как трудно ей дались эти недели одиночества в пустом доме, где все напоминает ей о дочери. И уверена, что и мне сейчас нелегко в этом доме, что еще хранит в себе следы Ордена Феникса. И что удивительно, я согласился. А удивительно ещё то, что я тогда мог связно думать. Мой домовик вообще почти все время в боевой готовности, потому что я часто падаю в обморок, громко кричу во сне и пускаю боевые заклинания через плечо на любой подозрительный звук. А на Гриммо 12 мне кажется подозрительным все. Я предложил и Гермионе с Роном уехать со мной, потому что им, как и мне, почти не удается спокойно выйти из дома, сразу набегают толпы людей. Но моя подруга отказалась, сказала лишь, что собирается скоро поехать за родителями в Австралию. Рон же что-то невразумительное пробурчал, и я решил, что он собирается поехать с ней. Вообще, мы все рады, что он более-менее держится после смерти брата. Часто я видел, как он разговаривал с Джинни и после не отходил от Гермионы ни на шаг. Джинни же просто не может со мной поехать. Только недавно она опять начала улыбаться и шутить. Она все время пытается навести в доме хоть какой-то порядок, бегает за Кричером и пытается меня растормошить. Предложению Андромеды она обрадовалась и силком заставила в тот же день собирать чемоданы. Она сказала, что уж я-то точно заслуживаю отдыха, а ей скоро опять в Хогвартс. Я решил, что она права. Мне будет ее не хватать, но я надеюсь, что шумиха быстро уляжется, и мы сможем с Тонксами вернуться быстрей. Сентябрь 1999 г. Мы с Тедди и Андромедой вернулись ровно через год. Думая сейчас об этом времени, я понимаю, что оно было именно тем, что вернуло меня к жизни. Если бы я был с кем-то другим, то, наверно, просто не нашел бы больше сил что-либо делать. А так, у меня был мой крестник, маленький комочек счастья, из-за которого я поднимался с постели каждый день. Андромеда сказала, что внук – это то единственное, что держит ее еще в этом мире. С начала мы поехали в Польшу, там у Блэков была квартира в столице. Дни проходили размерено, мне с каждой ночью все легче было спать. Но мое здоровье все равно беспокоило Андромеду. Помню, как-то мы играли с Тедди, домовик чем-то шебуршал на кухне, а она сидела рядом с нами в кресле и мутным взглядом оглядывалась по сторонам. Потом она странно встрепенулась, взглянула на нас серьезным взглядом и сказала, что мы немедленно отправляемся к колдомедику. Я не успел даже ее остановить, как она резво побежала отдавать распоряжения домовику и готовить камин. После я ее долго благодарил за этот странный порыв, когда мы собирали вещи, чтобы ехать в Германию. Тогда польские колдомедики долго ворчали, не хотели нас принимать, потому что мы англичане, но Андромеде удалось заставить их провести мое обследование. Диву даюсь, как у такой ведьмы были силы на подобные финты, но она почти в прямом смысле таскала меня на руках вместе с крестником от одного специалиста к другому. Рекомендации же, которые нам дали польские колдомедики были той причиной, почему мы спешно собирали вещи и отправлялись в Германию. Мне четко сказали, что в моем теле и ауре прослеживается остаточный след темной магии, который, если его не убрать, начнет влиять на мою психику также, как уже влияет на здоровье. Нам предложили варианты различного лечения, но Андромеда, все выслушав, дала непререкаемый ответ, что мы поедем в один из лучших магических санаториев в Германии, где меня полностью приведут в порядок. Так, теперь мне намного легче видеть, я сменил очки на не такие сильные. В последние полгода я не пугаю моих родных синим цветом лица и периодическими обмороками. С магией у меня проблем не было, все заклинания, даже высшей категории, у меня получались без проблем. Но тут мне сказал колдомедик, что на магию это повлияло бы потом, и я точно когда-нибудь заметил, что стал сквибом. За все время я еще больше полюбил Тедди. Он рос хорошо, часто менял себе цвет волос, но самым любимыми у него был черный (когда он бывал у меня на руках) и голубой (с Андромедой). Я предложил ей, незадолго до возвращения в Англию, усыновить крестника и принять его в род Блэк, чтобы я всегда был о них спокоен. Странно, но она отказалась, а на мое недоумение и сердитое бухтение, лишь снисходительно улыбалась, говоря, что я пойму все потом. Я же не мог понять, Тедди вполне мог получить фамилию Блэк, он был бы обеспечен и ни в чем не нуждался. Она же пыталась объяснить, что Блэк – это прежде всего душа. Она сказала, что я пойму, когда сравню своего ребенка с Тедди. Да, ухаживая за ним, помогая Тонкс, вжившись в особую теплоту семейной жизни, я понял, что для меня важнее всего. С самого детства, с тех пор, как я лежал один в темном чулане, я хотел иметь любящую семью. С годами учебы это чувство только укоренилось. В Хогвартсе мне было достаточно моих верных друзей и профессоров, но сейчас я понимаю, что у каждого своя жизнь. Поэтому я не прекращал общения с Джинни. Мы переписывались каждую неделю, разговаривали по сквозному зеркалу, использовали протеевы чары на пергаментах. Я знал, с кем хочу продолжать свою жизнь. Я долго обдумывал все и понял, что лучшей жены, чем Джинни, я не смогу и представить. Она веселая, с ней мне комфортно. Я уверен, будучи дочерью Молли Уизли, женщины, у которой хватало любви на всех, моя любимая сможет привнести в нашу семейную жизнь много радости. Я совещался с Гермионой на этот счет и она была очень рада, что я наконец взялся за ум. Она была очень занятой, сначала сдавала экзамены в колледж, потом начала изучать магическое право. Еще она как-то умудрялась проводить время с Роном, общаться со мной и давать советы нашим однокурсникам. Когда я приехал к ним на зимние праздники, даже думал, что ей санаторий нужен намного больше, чем мне. Но когда я сказал подруге, что она должна и отдыхать, Герми лишь привычно отмахнулась и продолжила читать очередной кирпич, по недоразумению названный книгой. В любом случае, недавно я был на семейном ужине у Уизли и сделал предложение Джинни. Честно, я думал ее родителей удар хватит, так они побледнели тогда. Но потом я просто не успевал принимать их поздравления с хорошим выбором, а Молли еще долго обнимала нас двоих и счастливо улыбалась. Мы пока не живем вместе, я готовлю дом на Гриммо, делаю ремонт, чтобы там можно было бы спокойно жить с семьей. У Гермионы пока не закончились каникулы, и она мне помогает, параллельно подтягивает в знаниях, чтобы я поступил в Аврорскую школу. В середине сентября будет проведена аттестация, которую я так надеюсь сдать. Вообще, Кингсли, который стал министром еще в середине того года, предлагал сразу меня зачислить в штат, но я отказался. Мы долго совещались, ругались, но в итоге сошлись на том, что я прохожу вместе с Аврорами годичную практику, а потом принимаюсь за полноценную работу. До сих пор думаю, как я не сорвался и не разнес все стихийным выбросом в кабинете с этим его: «Нас же не поймут! Да нас же сам народ съест, когда из газет прочитает, что мы дали тебе Орден Мерлина, а потом сажаем за парту!». Его «Ты же Победитель, Гарри!» чуть не стало причиной смертоубийства. Каких сил мне стоило удержаться, я и сам не знаю. В любом случае, я в себе уверен, а Герми стабильно заваливает меня вопросами по специальности. Рон говорил, что тоже хотел бы пойти в Аврорат, но ему пришли приглашения от нескольких команд по квиддичу, так что он еще с начала лета, когда смог оставить Джорджа с его магазином и не волноваться о нем, проходит отборочные, составляет контракты и вообще крутится в их спортивной тусовке. Кстати, на одну из встреч с предполагаемыми спонсорами, он привел Джинни, и есть вероятность, что ее мечта тоже исполнится, и она будет играть за известную команду. Январь 2000 г. Мы поженились с Джинни и теперь вместе живем на площади Гриммо. Так как я, получив все-таки после почти полугода стажировки и отметившись в нескольких крупных делах, место в штате, стал реже видеть Тедди, что немного расстраивает меня. Но, на мою просьбу переехать к нам, Андромеда на меня как-то странно посмотрела и сказала, что они с Тедди не хотели бы отвлекать молодежь от только начавшейся семейной жизни. Зная эту женщину, я просто не надеялся ее уговорить, поэтому попросил Билла и Флер, у которых в мае 99-го родилась дочка, заглядывать к ней в гости. Флер была даже рада, ей по душе пришлась Андромеда. Они неплохо сдружились, Тонкс явно повеселела, а у Тедди была хорошая компания из милой девчушки. Конечно, я навещал его, а Тетя Меда, как с недавних пор попросила называть себя Андромеда, частенько оставляла нам с Джинни его с ночевкой. Но я все равно по нему очень скучал. Наша же семейная жизнь с Джинни проходило весело, и я искренне наслаждался всем, что она делала. Она перекрасила стены, поменяла ковры и призвала из дома Блэков в Польше оставшихся там домовиков. Она даже поменяла мне гардероб, что, в свое время не смогла сделать даже Гермиона! Джинни с удовольствием слушала о моих буднях на работе, а я искренне болел за нее на квиддичных матчах. Пока она только начала свою карьеру, но по ее словам это только начало, и ее агенты пророчат ей великое будущее. Моя же работа пришлась мне по душе. Я многое узнал, наверно, даже стал сильнее. Мне нравится помогать людям, но мне опять стали иногда сниться кошмары. Хорошо, что со мной моя любимая Джинни, с ней легче это переносить. Середина 2004 г. В последнее время мы с Джинни стали чаще ссориться. Она почти не бывает дома, все время на тренировках. Если же она дома, то только и делает, что жалуется на членов своей команды. Джинни совершенно ничего не хочет слышать о детях. От нее мне приходит только, что она и так была сыта по горло детьми в детстве. Я ее не понимаю. Для меня семья и дети – это самая большая ценность. С тем, что жена отказывается подарить мне ребенка я не могу смириться. Бывало даже, что я уходил ночевать к Невиллу или Луне из-за наших скандалов. Все чаще я стал задумываться, а так ли я хочу возвращаться вообще домой? Гермиона, которую Рон таки уговорил пожениться, советовала мне попытаться уговорить Джинни через ее маму. Как бы не так. Я теперь уже боюсь просто появляться в Норе. По мастерству криков и придирок, дочка совершенно уступает матери. С Молли просто теперь невозможно говорить: она упрекает меня, что я обижаю ее ребенка, не балую ее, и самое абсурдное - она попрекает меня деньгами. Видите ли, я получаю очень высокую зарплату в Аврорате, имею наследство Поттеров и Блэков, живу весь в таком достатке, а ее девочке стыдно показываться в высшем обществе. Стыдно ей! Да я на некоторые украшения Джинни смотреть не могу, думаю, что все-таки ослепну, так они сверкают. Нет, я никогда не был жадным, даже более того, я с удовольствием делал подарки любимой. Но мне начали говорить, что этого почему-то мало. То есть моей к ней любви недостаточно? На этой почве я где-то два раза крупно поссорился с Роном. Поговорив как-то со своей мамой, он заявился на Гриммо и начал орать, что я только использую Джинни как прикрытие для Героя, чтобы другие на меня не вешались. Честно, это единственное из всех обвинений, которое я услышал. На следующие его крики я просто дал ему кулаком в нос, а потом магией выкинул из дома. Вообще, с семьей Уизли я теперь почти не могу нормально общаться. С каждой нашей не очень дружественной встречей, они смотрят все более зло и напряженно. Только мои друзья меня спасают. А еще Гермиона. В этот период я как будто опять вернулся в Хогвартс. Я всегда знаю, что моя боевая подруга меня выслушает, и, если это необходимо, просто посидит со мной молча, даря необходимую поддержку. Ей тоже не всегда легко. У нее очень ответственная работа, создание и контролирование выполнения новых законов – это очень тяжелое занятие. Мы частенько пересекаемся на этаже в Министерстве, так как относимся к одному ведомству - Отделу магического правопорядка. Нет, Герми ни разу за все время наших встреч не жаловалась на Рона. Но я видел по ее глазам, по уставшим ссутуленным плечам, что у них тоже не все хорошо в семейной жизни. Хотел бы я чем-нибудь ей помочь, но на мои осторожные вопросы она никак не отвечала. На своей работа она даже слишком хорошо научилась строить разговор так, чтобы добиться для себя определенного эффекта. Мои же техники допроса она все время критикует. «Гарри Джеймс Поттер, пройди уже спецкурс по дознанию! Ты же вообще ничего так у преступника не узнаешь. О чем думал Министр, когда заставил тебя выпуститься всего через полгода практики?» - любит на обеде бурчать она. Ох, Гермиона. Надеюсь, все у нас с тобой в ближайшее время наладится. Потому что такими темпами я точно сорвусь. 2005 г. Я счастливейший человек на свете! Моя милая Джинни наконец-то подарила мне ребенка. В этом году у меня родился милый сынишка. Он уже в таком юном возрасте очень похож на меня, а многие профессора в Хогвартсе, куда я приносил его похвастаться, уверяют, что он вылитый Джеймс. И они долго удивлялись, когда узнавали, что я придумал ему имя, Джеймс Сириус, еще когда он не родился. Имея опыт ухаживания за маленькими детьми, мне было относительно легко. Относительно Джинни, естественно. Нет, она его кормит грудью, любит покупать ему много вещей, но не сидит с ним больше, чем ей кажется, она должна. Я же с удовольствием читаю ему магические и магловские сказки, хожу с ним гулять и всячески развлекаю. Частенько на прогулках нас сопровождает Тедди. Ему очень понравился «маленький братик», как он называет Джеймса. К сожалению, я не могу уделять им обоим столько времени, сколько мне бы хотелось. Работа в Аврорате требует полной отдачи, к тому же Кингсли начал делать мне не очень прозрачные намеки на мое возможное повышение. И он так говорил об этом «повышении», как будто это должность самого Министра Магии. Но Гермиона, которая стала крестной моего Джейми, уверила меня, что это, скорее всего, должность начальника Аврората. Переубедить ее, что я не гожусь для этой должности, мне не удалось. Она лишь сказала: «А кто как не ты, Гарри?». Конечно, кроме меня, больше никого нет. 2006 г. У нас был особенный год! У меня появился еще один сын. Его крестным с удовольствием стал Невилл, который с недавних пор стал преподавать в Хогвартсе гербологию. С прибавлением еще одного человека, в нашей семье полностью поселился хаос. Джейми и так был шебутным с вечно работающим моторчиком, так теперь у него был маленький собеседник, которому беспрепятственно можно было рассказывать о всем, на что упал его взгляд. Я говорю «рассказывать», но у Джеймса это больше походит на множество громких звуков. Долго его слушать могу только я и Полумна. У всех остальных через пять минут его лепета становятся стеклянными глаза, и поэтому мои многочисленные знакомые и друзья дружно выдохнули с облегчением. Как бы ни так. Теперь у него есть еще одна тема для разговора, а именно его младший брат. Я безумно счастлив, что мой старшенький не ревнует родителей к Алу. Наоборот, когда ему удалось научиться самостоятельно держать головку, сидеть и ползать, Джеймс гордился этим больше всех. И каждому норовил рассказать об этом. Моим коллегам. Друзьям. Профессорам и студентам в школе. Прохожим. Да что там, даже министр теперь все знает об Альбусе! Кстати, теперь у нас немного улучшились отношения с Джинни. Мы живем душа в душу. Она опять собирается возобновить свою карьеру в спорте. Ее уже пригласили вести колонку о квиддиче в «Ежедневном пророке». Только она совершенно не одобрила моего выбора имени для сына. Мое желание назвать второго сына Альбус Северус чуть не привело к моему убийству. По дому летали заклинания, мебель и мои вырванные волосы, когда я подошел к ней слишком близко. Чуть не наслав на меня Летучемышиный сглаз, который, несомненно, ей хорошо удается, я пытался уговорить ее, что, если у нас будет девочка, она сама выберет ей имя, а выбрать имя мальчику – мое право. В следующее мгновение после этого мне прилетело по ноге тяжелым подсвечником, а неведомо откуда взявшаяся в гостиной кочерга просвистела у меня над головой, когда я нагнулся. Она кричала и верещала, и все это сводилось к тому, что больше детей она не хочет, потому что она и так еле-еле вернула себе форму и что я ничего не понимаю. Тогда я искренне пожалел о своих словах и о том, что не подумал, каково было ей. Во время ее беременностей у нее все проходило хорошо, даже почти не было токсикоза. Она спокойно ходила и занималась делами. Только в последние недели ей приходилось ложиться в больницу, где за ней следили. И поэтому я и подумать не мог, что ей было очень плохо. После рождения Джейми она быстро подтянулась. Я думал, что она использовала какое-нибудь специальное зелье или заклинание для этого, ведь не она первая в магическом мире родила. Но, послушав ее, я устыдился того, что не подумал о том, как ей было тяжело. Тогда Джинни еще долго истерила, но смирилась с именем сына. Но она никогда не звала его Альбус Северус или тем более Северус. Видя, как маму перекашивает, когда она слышит это имя, Джейми иногда в шутку называет брата «Сева». У него всего несколько зубов, поэтому слышится для всех это как «Шева». Я с этого только смеюсь, а вот Джинни злится. В отличие от моей жены, ее родственники еще долго мучили меня неправильным выбором имени. Пытаться объяснить Молли или Рону, что Снейп вовсе не был предателем и вообще спас многих, было бессмысленно. До них ничего не доходило. Зато до меня доходили их гневные письма и громовещатели, когда из-за очередных скандалов, которых я просто не мог больше выносить, я закрыл от всех камин. В отличие от мужа, Гермиона полностью одобрила мой выбор. Она недавно сама родила ребенка. Это девочка, назвали Роза. Она на несколько месяцев младше Ала. Мы уже начали шутить с Гермионой, что наши дети будут учиться на одном курсе. Честно, хоть у меня есть много проблем: наши отношения с женой и ее семьей все время скачут от всепоглощающей любви до непонятной ненависти, и работа откровенно выматывает и у меня опять начинает шалить здоровье, - я всё равно счастлив. У меня наконец-то есть семья! Большая, не всегда дружная, но я уверен, что и Джинни так считает, наши дети самые лучшие, и их просто невозможно не любить. А я их безмерно люблю и сделаю для них все, чтобы они были счастливы. 2007 г. Недавно я стал начальником Аврората. Похоже, предсказания Гермионы сбылись, хоть она и отмахивается, что это не предсказания, которые она считает полной чепухой, а обычная логика. Работать мне нравится. Я многих знаю в Министерстве из своего отдела, да и та же Гермиона рядом. Начальник Аврората хоть и более ответственная работа, чем простой оперативник или начальник специальной группы назначения, но теперь у меня стало больше времени на семью. Теперь меня не могут просто так выдернуть из постели в выходной, так как, будучи знакомым с различными внештатными ситуациями, я своевременно дал необходимые инструкции своему заму, аврору с потрясающей памятью, Лео Дженкинсу. В нерабочее время меня могут вызвать, но только если случается что-то экстраординарное. Но, благодаря тому, что сейчас мирное время, преступники попадаются «обычные». Бывают, конечно, исключения, но не так часто, чтобы мои дети начали обо мне волноваться. Я даже начал находить время на то, чтобы иногда читать лекции по ЗОТИ в Хогвартсе. Я делаю это редко, но если прихожу, то аудитории всегда полны студентов. Это, конечно, радует, но было бы лучше, если бы они приходили не поглазеть на Героя войны, а пришли почерпнуть новые знания. Пришлось вместе с Невиллом составлять целый план, который спровадил бы тех, кто не настроен на учебу. Собственно, после этого плана, директор МакГонагалл хотела снять двадцать баллов с Гриффиндора. Эх, я как будто помолодел! Что может быть еще лучше? У меня любящая семья, дети, жена, дом, любимая работа, верные друзья. Я, определенно, счастливый человек. Джиневра Поттер. Конец 2007 г. Я судорожно кашляю, пытаясь сплюнуть горечь с языка. Пытаюсь восстановить дыхание, но начинает кружиться голова. Мне срочно нужно выпить воды, поэтому я достаю из спортивной сумки бутылку и осушаю ее в три глотка. Сейчас я в туалете спортивного комплекса, который арендует команда Холихедских гарпий. Всего десять минут назад мне стало очень плохо, меня едва не стошнило в коридоре, когда я уже собиралась уйти. Мне повезло, что все тренировки закончились, и меня никто не видел бегущую к туалету. Сразу начались бы подозрения, едкие слова из-за спины. Знаю я этих ничтожеств. Считают себя лучше других, а единственное, что они могут - это только шептаться по углам. Глупые курицы. Постепенно я успокоилась. Решив освежиться, я медленно, держась за стену, дошла до раковины. Умывшись, я взглянула в зеркало. Там на меня смотрело изможденное зеленое лицо с четко видимыми веснушками. Мои прекрасные рыжие волосы растрепались, поэтому я уже хотела уложить их заклинанием, как почувствовала знакомое тепло в кончиках пальцев, когда коснулась палочки. Присмотревшись внимательно, заметила, что они немного искрятся. От поразившей догадки у меня подогнулись ноги, и я осела на пол, держась за раковину. Я резко обхватила себя руками, как будто мне было холодно. Но меня и правда пробрал мороз по коже. Такое со мной уже было. Два раза. Этот феномен мне и встревоженному моим необычным состоянием Гарри объяснили в Мунго два года назад. Такое бывает, когда касаешься мощных магических артефактов, к которым и относится палочка. Такое бывает у ведьм. Если они беременны. Я беременна. И это ужасно.