Мое море

Королеву всегда нравилось море. Что-то в нем было притягательно-неосязаемое, в какой-то степени даже загадочное. Кто-то скажет – ну и что в нем такого особенного? Просто вода, в которой можно поплавать, да покататься на катере, ну или на худой конец на всеми обожаемом туристами банане. Но, Леша считал абсолютно по-другому. И даже сейчас стоя на стареньком мостике и глядя в холодное Мурманское море, он видел что-то по - своему привлекательное. Ему нравилось смотреть в темную глубину, ощущать этот запах, слышать, как волны бьются о причал. Впервые за несколько месяцев ему было спокойно на душе, и, если бы было можно спать здесь, Королев бы и спал, ради того, чтобы слышать этот чарующий звук. Но была и еще одна очень веская причина остаться ночевать здесь, прямо на стареньком мостике, на этих сырых и обласканных морем досках. Он не мог видеть Лопаткина. И не, потому что тот было ему противен, отнюдь. В какой-то определенный момент Леша понял, что испытывает к Кириллу нечто большее, чем дружеские чувства. Это ему определенным образом не нравилось. Лопаткин прочно засел в его мыслях, никоим образом не желая покидать насиженное место. Вот честное слово, хоть прямо сейчас окунай голову в холодную морскую воду и устраивай потоп в голове, чтобы все прочистилось. « А почему бы и нет?», пронеслась шальная мысль в голове Королева. Правда, только умоюсь, может, полегчает, не зря же говорят, что морская вода полезна для здоровья. Вот только осуществиться задуманному, как по закону жанра ему не дали. Кажется, кто-то еще пришел полюбоваться красотами здешнего вида. Но отвлекаться на посторонних Леша был не намерен, иначе все сосредоточение на успокоительном пейзаже пойдет псу под хвост. - Не знал, что ты так любишь морские пейзажи, Королев. «Твою мать»! – выругался про себя Алексей. Вот только тебя тут не хватало. - Как видишь. Меня это успокаивает, настраивает на нужный лад. Тем более перед игрой не мешает хоть немного отдохнуть и насладиться столь прекрасным видом. - По-моему в тебе заговорил романтик, Леша. - Возможно, кто знает, может я, наконец, нашел свою единственную? - А с каких пор я стал девушкой, м? Вот теперь танцору стало действительно не по себе. Как он догадался, черт подери, как?! Или сказал кто? Хотя, нет, бред какой-то, никто же не знал! Так, ладно, надо успокоиться. - Смешная шутка, Кирь. Я оценил. - А кто сказал, что я шучу? Глупо с твоей стороны отнекиваться от того, что является правдой! Я давно уже это заметил, все ждал, когда же ты, наконец, придешь и скажешь мне это. Но нет же. Ты решил сделать вид, что все не так, и это временное чувство, что тебя отпустит, или ты просто будешь молчать, как рыба. Ну, извини, не вышло. К твоему сожалению у меня два минуса - я догадливый и нетерпеливый, так что, хорош, ломать комедию, Леш, просто признай это, в конце концов! «Признавать то, что тебе не хочется всегда тяжко. Но, это придется сделать рано или поздно», проскользнули чьи-то смутно знакомые слова в Лешиной голове. - Хорошо, я признаю этот факт. Доволен? И, Кирь, давай об этом забудем. Ты сам понимаешь, у таких отношений нет будущего. Ох, зря он это сказал, очень зря. Ощущать затылком мокрые доски, а телом далеко не пушинку Лопаткина было не очень приятно. И было очень неприятно осознавать, что он обидел и задел этими словами Кирилла. Он ведь не знал, что на самом деле чувствует к нему парень с красивым голосом. - Кирь, ты это, прости. Ну, с кем не бывает, ляпнул не подумав. Но Лопаткин его словно не слышал. Он долго всматривался в его лицо, а потом резко впился в губы болезненным поцелуем. Леша такого напора не ожидал, но, черт возьми, ему это нравилось. Нравилось ощущать ставшей уже приятную тяжесть тела фронтмена команды «Саратов», чувствовать, как языки сплетаются в каком-то танце. Нравилось, что от Кирилла пахло морем, и даже было садистки приятно ощущать затылком сырые и отчасти прогнившие доски. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. - Подымайся, Леша, и марш за мной в номер отогреваться и сушится. - А что потом? - А потом ты мне все отработаешь, Королев. За все эти месяцы. «Вот это я влип, так влип»! Хотя, плевать. Главное потом на сцене нормально выступить. А остальное - ерунда!