Она знала одно: Они обязательно сбегут. Она знала: Ее парень однажды под покровом ночи обязательно влезет из окна своего домика под отведенным ему местом, наплевав на комендантский час, и, стараясь быть незамеченным патрулем из гарпий, доберется до их условного места, где она обязательно будет ждать со всем необходимым Она знала: Они обязательно переглянуться, словно в старые-добрые и былые времена и минуют границу Лагеря, некогда будучи их домом. Она знала: Блондин, не даром сын бога воров, обязательно где-нибудь раздобудет машину — наверняка угонит за ранее на ближайшей парковке. Неважно какая она будет, но она обязательно окажется той, которая будет ждать их в надежном месте, едва они окажутся около дороги. Смертной дороги. Дороги к их новой жизни. Она знала: Скоро они обязательно выедут на более-менее оживленную дорогу, благодаря совместным усилиям их команды и карты, удачно оказавшейся забытой или припрятанной на подобный случай хозяевами, да с поистине точным географически чутьем ее друга, доставшегося по наследству. Она знала: Вдвоем они обязательно отправятся колесить по Америке. И она обязательно однажды вечером сможет открыть окно полностью и высунуть лицо навстречу бешенному ветру. Она знала: В этот момент он обязательно бросит на нее взгляд и усмехнется, а шрам по-забавному дернется вверх. Она знала: Она обязательно полюбит закидывать ноги перед лобовым стеклом и мятную жвачку, украденную из последнего магазина, а он — музыку из радиоприемника и ее пение. Она знала: Когда они остановятся на очередную ночевку; она обязательно наотрез откажется покидать свое уютно переднее сидение, на что ему чуть ли не на руку придется перетаскивать ее, бырыкающую и протестующую, на заднее сидение, а сам останется на водительском кресле только запрокинет голову. Она знала: Они обязательно будут не столько ради пропитания, сколько ради веселья воровать в мелких магазинах, а потом, куда их засекут с неописуемым весельем, блеском в глазах и смехом будут уносить ноги с награбленным. Она знала: Рано или поздно они обязательно заметят свои лица на полицейских листках и они не еще не раз засядут на дно. Она знала: Он или она ради веселья или простого любопытства обязательно попробуют в первый раз алкоголь, а потом обязательно будут по очереди прочищать еще не привыкшие желудки. Она знала: Утром после каждой подобной попойки в очередном городе они обязательно проснуться вдвоем на низкой кровати в номере какого-то дешевого и первого попавшего мотеля в чем мать родила, но абсолютно счастливые, невзирая на безумно раскалывающие головы. Она знала: Они всегда обязательно будут вспоминать эти истории со смехом и без стыда. Она знала: Ее парень всегда найдет тему для разговора — начиная от воспоминания из детства, которое, теперь схоже с их настоящим, и заканчивая все это дело взаимными подколками и несерьезными спорами. Она знала: Даже если она окажется права, блондин обязательно воспользуется универсальным средством, чтобы поставить точку, а она не будет против. Она знала: Рано или поздно, но их обязательно поймают, а они обязательно сбегут. Потому что они всегда сбегали. Она знала: Однажды их обязательно попутным ветром занесет в родной город ее парня. Она знала: Она обязательно сделает все возможное, чтобы в семье вновь воцарило понимание. Она знала: Его мать обязательно увидит ее в сторону для личного разговора и одобрит выбор сына. Она знала: Они обязательно будут нескончаемо расходиться после очередного спора, а потом, не выдержав, сходится снова. Он обязательно будет просить прощения и зарываться носом в ее волосы, а она будет постоянно прощать, потому что только он обладал поистине волшебной способностью получить прощение за 2 минуты или просто за 1 взгляд. Она знала: Однажды они обязательно будут жить…
Темноволосая мотнула головой, стряхивая грезы о их совместном будущем, и только теперь заметила, что блондин был готов уже звать на помощь — она подняла глаза и, убрав голову с плеча парня да сев в вертикальное положение, хитро ухмыльнулась в ответ его обеспокоенному и ничего непонимающему взгляду и вопросу.Часть 1
28 июля 2015 г. в 18:04
На побережье Лонг-Айленда вечерело. Солнечный круг или, как казалось жителям этой местности, лучезарный Аполлон в на своей не менее солнечной во всех смыслах колесницах покидал небесный купол, и оставляя за собой светло-красный с золотыми переливами шлейф, на закате плавно переходящий в темные тона и именуемый и полукровками, и смертными вечером. Скоро свой пост должна была занять серебристая и такая же ярка как и брат близнец Артемида или Луна.
Но если медленно опускать глаза от поприща Зевса к глиняной и плотной земле, то совсем скоро можно будет заметить огненных светлячков, стремящихся ввысь и бесследно исчезающих там же, не добравшись до вершины неба. Чем ближе к земле, тем ярче становится округа, тем звонче голоса смеха, разговоров и песен, тем отчетливей слышаться треск сухих веток и другого, что послужило ребятам топливом для их костра. Родиной тех самых горячих и завораживающих насекомых является летний лагерь. Лагерь Полукровок, скрытый от глаз остальных жителей их мира и известный своими героями на все тот же их мир. Все обитатели Лагеря: будь то от новичков, только вступивших в эту маленькую реальность, обратную их прошлой жизни, и до наставника со старостами. Рассказывать о дружной и распевающей песни под гитару детей Аполлона песни не сегодняшняя забота — о них и так рассказали все что можно. Как раз наоборот, немного вдалеке от шумной толпы, в тени их спин и окружающих деревьев, прислонившись друг к другу как очень близкие друзья сидели двое старост. Два старосты двух, казалось бы, совершенно непохожих между собой богов. Но их это никогда и никак не волновало. В эту тихую, насколько позволяла отдаленность и некая отрешенность от событий позволяли, и кое-то веки не нагруженную воинами и монстрами, они — он и она --могли себе позволить такую невозможную для их прошлого возможность — молча наслаждаться спокойствием и теплом. То и дело кое-кто по началу оглядывался на них, чаще всего это никто иные как сначала один взъерошенный, рыжий паренек с той улыбкой, какую можно заметить у мальчишки, в чей голове постоянно крутились задумки и планы для будущих розыгрышей или, например, как незаметно одолжить у соседа ту или иную вещицу; потом он тихонько толкал неизменно сидящего такого же парнишку, призывая тоже обернуться, они оба довольно быстро хихикали и возвращались в свои прежние положения. Потом, раза два к ним быстро метались глаза другой пары: помладше и состоящих из сероглазой блондинки, прежде, что-то рассказывающей своей подруге рядом; и зеленоглазого брюнета, обнимающего свою пассию за плечи. Девушка улыбалась, глядя на этих двоих и что-то тихо шептала парню, а он также отвечал. На этом посторонние взгляды чаще всего прекращались.
Голубые, почти синие глаза черноволосой, до этого непрерывно смотрящие на огонь впереди, вдруг нахмурились. Это тут же вызвало ответную реакцию парня, чье плечо так любезно и по собственному желанию служило для девушки подушкой для головы. Наверное, это была удача или, что скорее всего, внутреннее чутье, что блондин именно в этот момент перевел взгляд тоже голубого оттенка радужки и пересекающих один глаз тонкой белой полосой шрама вертикально от брови до самой скулы, со мирно стороживших границу их дома деревьев, выстроившихся вдали ровными рядами и как будто накрытыми с ног до головы темными плащами, на свою подругу. Заметив сверх вниз, что лицо его любви изменилось он встревожился. И блондина можно понять — после того, что они, рука об руку и спиной к спине пережили, именно столь мирная и теплая обстановка вызвало хмурое выражение, казавшего еще более выразительней на лице, освещенным лунным светом, а не пламенным.
Парень осторожно расцепил замок их пальцев и позвал ее по имени. Девушка молчала, словно нечего и не заметила. Голубоглазый не на шутку встревожился — теперь он поцеловал молчавшую в висок, как делают обычно мамы, проверяющие температуру их чада, разве что с разницей в местоположении касания губ.
Но даже такое не приводило ее в чувство. С отрешенным взглядом, направленным на удивление прямо на вышеупомянутую пару из блондинки и брюнета, она уже была погружена в свои мысли…