Другой СЛЕД. За кадром.

-Что-то я нервная сегодня какая-то! — вздохнула начальница ФЭС и поднялась. -Да, давно уже! — кивнул Борис.- Что случилось? -Много всякого, но ничего нового… Она остановилась посредине морга, не зная продолжать разговор или лучше уйти побыстрее. -Петрович уезжает — это вопрос решенный, я правильно понимаю? А когда? -Да вот уж точно со дня на день, — горестно вздохнула Рогозина. -Понятно, а твое здоровье как? — поинтересовался судмедэксперт. -А что с ним станется?! Его командировка, возможно, на несколько месяцев, так что какой смысл мне сейчас по врачам бегать… -Тоже верно… А Круглову уже несколько раз сообщали о готовности к операции «Засланец», но его ответ Султанову был один и тот же: -Дело Селезневой еще не закрыто! -Я работаю над этим, майор! Работаю! Пока ты внедришься, все закроем! -Я быстро учусь, так что закройте главное! — стоял на своем тот. Иначе и не пошевелятся лишний раз! Или просто ему совсем не хотелось уезжать, все бросать, тащится в какую-то Тверь на непонятный срок. И все же однажды утром он обнаружил на почте отбивку, что отчет по Селезневой принят и дело закрыто. Незамедлительно последовал и звонок генерала, тут же отнекиваться было нечем и Коля устало вздохнул. Как только Олеся и ее подельник были разведены по камерам, он вошел в кабинет Рогозиной. -Галь, давай домой поедем! -Сейчас?! — ее взгляд упал на часы.- Тебе не кажется… время как-то… -Я завтра утром в Тверь уезжаю, мне надо собраться, тут есть что-то срочное? Взгляд голубых глаз потух, она резко поднялась из-за стола и снова села. Недоуменно оглядываясь вокруг, словно видит свой кабинет впервые, Галя взялась за сумку. -Сейчас… -Ты не волнуйся… Это же было решено… раньше… и. -Да, да. не надо сейчас это говорить… дома… потом… Руки машинально закидывали что-то в сумку, все тело казалось каким-то деревянным и непослушным. Наконец, дверь автомобиля закрылась и можно было скидывать свою маску. Уголки губ тут же опустились вниз, пальцы нервно сцепились в узел, и Галина Николаевна произнесла скорбным голосом: -Генерал звонил, да? -Да, милая… Позвонил утром… Внутри пробежал неприятный холодок, ноги несколько занемели, словно стояли голые на снегу. -Не расстраивайся… Все будет хорошо, — Николай провел по ее плечам, — это же совсем не опасное задание. -Но такое длинное, — шопет был едва различим. -Я что-нибудь придумаю, и мы обязательно увидимся… В конце концов, там же не тюрьма! У людей есть свои дома, квартиры, счета, которые надо оплачивать, значит, как-то они покидают… -А генерал согласится? -А вот станешь моей женой и ему некуда будет деться! — он нежно чмокнул ее висок. -Угу! Прям сейчас! -Если ты согласна, то я все устрою! Сегодня ляжешь спать Кругловой! Она тяжко вздохнула. Предложение заманчивое, конечно! Послать всех в пешее эротическое, выйти замуж, и пусть они думают, что делать и как с этим быть! С другой стороны, чем заняться? Сидеть дома и мыть квартиру? Пойти преподавать? Были бы дети… можно было бы ими заняться, а так… чем? Папу забрать к себе и весь день проводить с ним, дожидаясь Колю? Только с ее мнительностью, она же его изведет, он сам сбежит… -Это… только породит новые проблемы… Поедем домой… Мужчина молча завел машину, каждый раз делая предложение, он и не ждал ее согласия, но все же надежда теплилась. -А ты чего так переживаешь? Одна не хочешь оставаться? -Да… я… отвыкла уже одна жить… кажется… Майор несколько грустно улыбнулся: -Кажется, я тоже… Снова повисла пауза, после которой он произнес: -Может, пригласишь папу к себе? Поживете вместе. -Вернее, он поживет в квартире, а я — на работе, — пыталась смеяться полковник.- Он или не согласится, или быстро захочет обратно… -Ну ты все-таки отдыхай иногда! А то я приеду, а от тебя только тень! -Ладно… постараюсь… -Лечиться не бросай! — продолжал наставлять Николай Петрович. -Какой смысл, если тебя не будет… -Ну, я же вернусь! Там оставаться точно не собираюсь! -Ладно, — ее голова печально склонилась.- Снег пошел… -Первый… в этом году… Он понимал, что сейчас она расстроена и много на что согласна, поэтому предпочел доехать до дома молча. Опустив вещи на тумбу, женщина прошлась по квартире и растерянно спросила: -А что тебе собирать с собой? -Да… что мне собираться! Голому только подпоясаться, — пошутил он.- Сложи пару бутербродов, я их утром с собой прихвачу! -А вещи? Ты ничего не будешь брать? Руки поймали ее талию, и он ощутил ее внутрюнную дрожь. -Возьму бритвенный прибор, кусок мыла! Полотенце, носки… свитер! Да все, наверно! А ты чего дрожишь, милая? -Волнуюсь, — голова склонилась на его плечо.- Мне… как-то… -Галюш, -Коля приподнял бледное личико за подбородок, — скажи мне, есть что-то чего я не знаю, и ты об этом переживаешь? Глядя в его глаза, лицо отрицательно качнулось. -Ты чего-то боишься? Министерство? Селезнева закрыта… -Я видела, — легким взмахом головы она высвободилась, — министерства… нет… я не боюсь… Там все как обычно… будет… Нервотрепка и все, чего бояться… И вообще… Это же не настолько опасное задание, да? Легче, чем пожары тушить, да? -Конечно! А скажи мне еще одну вещь, — теплые ладони вновь поймали ее лицо, — ты же не думаешь, что я там загуляю, правда? -Ну… пока ты не спросил, — ресницы прикрыли и без того печальные глаза, — аа… что в этом задание есть… такое… что я не знаю? -Нет, любимая, никаких женщин там нет по заданию! — Круглов чмокнул насупленный носик. -Тогда почему ты спрашиваешь? Он отступил на шаг назад, выпустив ее лицо, и ответил: -Согласись… обычно… ты часто подозреваешь меня… в изменах… Галина молчала, опустив лицо. -Давай я поставлю чайник, моя радость! Попьешь чая, успокоишься, да? — послышалось уже с кухни. Она честно пыталась взять себя в руки и не расстраиваться, в конце концов, это дело решенное, ничего не изменить, надо собраться. Машинально скинув рабочий пиджак и вытащив шпильки, Рогозина остановилась в дверях кухни. Чайник начинал медленно закипать, пуская струйку белого пара из носика, Коля достал чашки, пакетики чая, вафли и печенья. Как только устройство пискнуло и выключилось, он сразу же налил кипяток и протянул ей одну из чашек. -Горячо, — губки обжог пар.- Я выпью в комнате, ладно? -Конечно, идем. Вазочка со сладостями перебазировалась на столик, пара на диван рядом. Некоторое время оба пили чай молча, сладости вообще никого не интересовали. Галя сосредоточенно смотрела в чашку, лишь изредка убирая ее от лица, которое большей частью скрывали волосы. Ее зам смотрел то на нее, то на темнеющее окно у нее за спиной. Снег уже валил во всю, на откосе даже образовался небольшой сугроб, а в зажженных фонарях снежинки отливались всеми цветами. -Скоро Новый год, — прошептала она в чашку, — ты же приедешь? -Ну… до него еще почти два месяца… Приеду, конечно… Его чашка тихо опустилась на стол, и он протянул руки к ее опущенным плечикам. -Не расстраивайся! Иди я тебя обниму… -А если чай разольется… -Давай я подержу! Чашка перекочевала к нему в руки, начальница службы подвинулась ближе и прижалась щекой к его плечу. Он чувствовал ее дрожь и нервозность, но чем помочь? -Галюш… не изводи себя… Ну я же на другую планету… Есть телефон, интернет… Да и Тверская область… вон, рукой подать! -Ты прав! — попыталась улыбнуться она.- И время быстро… пройдет… наверно! -Конечно! Хочешь я тебе массаж сделаю… Или теплую ванну наберу воды? Усы защекотали ее висок и часть лба. -Я… мне… я, правда, немного расстроилась… и, наверно, мне совсем не хочется… -Что не хочется? — Николай старался заглянуть ей в глаза.- Полежать в ванне? Или массаж? Галина Николаевна несколько отодвинулась от него. -Что… потом… Мне кажется… у меня… ничего не получится… Я расстроена… -Птичка моя, я тебя заставлять не собираюсь! Не хочешь, значит не будет! Передумаешь, скажешь… Завтра еще утро есть, проснешься с новыми силами! Да и мы вообще, что последний день живем?! Длинные ресницы дрогнули и быстро поднялись вверх, взгляд голубых глаз окатил его, и снова скрылся за веками. -Ну… так что? Массаж или ванну? -Я… просто под душ схожу… ладно? И… можно… я одна схожу? -Конечно, моя радость, — он нежно чмокнул ее лоб.- Сходи, я пока вещи пособираю! Полковник поднялась с дивана и направилась к дверям, но потом все же остановилась и, не оборачиваясь, спросила: -Ты на меня… не сердишься? -Нет! На что мне сердится? А ты на меня? -Нет, любимый! Ну, что ты! Я… я сейчас успокоюсь… все будет лучше… -Иди, лапушка, не беспокойся! Мужчина тоже поднялся и, подойдя к ней, ободряюще провел рукой по спине. Она быстро скрылась в ванне, а Николай Петрович вытащил небольшую дорожную сумку и начал закидывать туда теплые вещи. Через некоторое время он услышал, как стихла вода, и быстра затолкал сумку в шкаф в прихожей, дабы не расстраивать ее еще больше. Женщина вышла из ванны посвежевшая, с легким румянцем, приятно пахнущая мылом. -Собрался? -Почти! В ванне еще возьму несколько вещей и готово… Ты как? -Лучше, правда, — мягко улыбались ее губки, хотя глаза оставались грустными.- Я постараюсь тебя не расстраивать! -Вот и хорошо! Массаж? Она несколько замялась, плотнее стягивая халат на груди. -Ну… я не знаю… -А давай начнем с плеч и ног… а потом сама решишь, что ты еще хочешь, договорились? Не дожидаясь согласия или возражений, майор поставил стул по центру комнаты и протянул руку: -Присаживайся! Галина вложила руку в его и все же устроилась на стуле. Он тут же опустился перед ней на колени и осторожно взял ее за щиколотку, поставил ножку себе на согнутое колено и погладил пальцем каждый ноготок. Она думала, что сейчас будет щекотно, но его руки осторожно гладили кожу от пальчиков вверх к голени, потом выше к коленке, слегка забираясь под подол халата. Николай почувствовал, как плотно сжались ее колени, едва он добрался до них, но его руки тут же стянули полы халата покрепче на ее ногах и аккуратно разгладили складки. После чего он перешел ко второй ножке, гладил их то поочередно, то одновременно, доходя до колен и опускаясь снова вниз. Рогозина расслабилась, даже получала удовольствия от его прикосновений, внутри растекалось приятное тепло. Поднявшись в очередной раз до ее колен, он переместил руки на ее бедра поверх халата и, быстро проведя по ним, взял ее за руки, лежавшие на коленях. -Ну, вот, ты хотя бы уже не дрожишь, — улыбнулся ее зам. -Очень приятно, — пролепетал розовый ротик. -Мне тоже… Он сжал ее ладони вместе и нежно чмокнул все десять пальчиков по очереди, потом осторожно сжал кисти, запястье и выше до локтя. Галя улыбалась, наблюдая за его плавными движениями, которые, действительно, приносили ей упокоение. Выше локтей его руки уже не могли пробраться в рукава ее халата, поэтому мужчина провел ладонями до плеч по одежде, затем взялся за ее шею и ключицу, пробираясь в вырез. Он крепче стянул полы ее халата на груди и подтянул пояс, после чего стал за спинкой стула и помассажировал шею и плечи. Начальница ФЭС протяжно вздохнула: все же массаж через халат не самая удобная вещь! Да и его руки дарили столько ласки и тепла ее коже… -Галюш, милая, если тебе не удобно, может, все же приляжешь? Я могу все то же самое делать и на кровати… -Спасибо любимый! Она поднялась со стула и взялась за пояс халата: снимать его или все же оставить? Майор быстро стянул покрывало с кровати, поправил одеяло и взбил подушку. Заметив ее сметения, он заверил: -Если тебе удобнее, ложись в халате, мне он совсем не мешает! -А мне… мешает, — необдуманно пролепетали ее губки.- Пояс жмет… в нем лежать неудобно… и я мало, что чувствую через халат… -Хорошо, тогда снимай! — пальцы ловко потянули концы пояса в разные стороны.- Хочешь, давай общий свет выключим и оставим маленький? Едва полы халата разошлись, обнажив часть ее грудей, живот и кружевную полоску между ног, Николай Петрович отвернулся к настольной лампе, потом к выключателю, а когда обернулся к кровати, Галя уже лежала под одеялом, а халат болтался рядом на стуле. -Устроилась? Тебе удобно? -Да… Спасибо… -Тебе еще массаж сделать или спать будешь? -Еще… руками меня… погладь, пожалуйста… Это так успокаивает, — не дожидаясь его согласия, полковник повернулась на живот. Круглов устроился с другой стороны кровати и провел рукой по одеялу, которым она была прикрыта почти до головы, потом по волосам и щеке, выглядывавшей из-под кудряшек. -Меня, а не одеяло, пожалуйста, — все же взмолилась женщина, понимая, что он не намерен даже прикасаться к ней, не то что заставлять. Он отвернул край одеяло, оголив спину почти до талии и осторожно начал водить по ней руками, откинул локоны на подушку и провел по шее и подбородку. -Как же это приятно, любимый, — ее ресницы дрогнули на щеках, отбросив длинные тени. -Мне тоже… Где тебя еще погладить? -Да где хочешь… -Галюш, ты расстроена, я не хочу пользоваться ситуацией и заставлять тебя заняться со мной любовью… -Ты же меня… не принуждаешь… -Мне не нужно тебя принуждать, — усы коснулись ее плеча, — я могу довести тебя до состояния, когда ты сама захочешь! -А если не сможешь? -Тогда ты просто заснешь! — рассмеялся он. Николай еще раз провел руками по ее спине и части рук, согнутых в локтях, затем откинул одеяло с ног и провел по всей их длине к пальчикам, нежно гладил каждую, а то и обе одновременно. -А поцеловать тебя можно? — уточнил он. -Ну… смотря где? — выдохнула Галина в подушку.- Чтобы… не щекотно… -Ты мне говори, если тебе щекотно… И его губы стали аккуратно подниматься в след за руками по ноге. Усы, конечно, щекотали, и по коже пробегались мелкие мурашки, но сильные руки, которые ласкали ее тело и нежные поцелую скрашивали их. Когда ее зам поднялся к основанию ног, она замерла в ожидании, что сейчас он полностью ее разденет или хотя бы проберется под ее последний покров, но Круглов просто обошел этот участок стороной и чмокнув поясницу над резинкой, начал спускаться по второй ножке вниз. Терпеливо дождавшись, когда он расцелует каждый участок ее кожи и перейдет к спине, женщина несколько разочарованно вздохнула, но решила подождать, когда-то же у нее закончится спина. И когда он по нескольку раз поцеловал ее спину, плечи, шею и даже руки, Николай спросил: -А твой животик не нуждается в ласке? -Еще. тут… не все… Он окинул взглядом кружевную тряпочку, обтянувшую очаровательную округлость ниже спины. -Попу тоже погладить или поцеловать? -А чем она отличается от рук, ног или спины? — несколько нервно выкрикнула полковник и оторвала голову от подушки. -Ну, — пальцы поддели резинку и потянули одежду вниз.- Ноги они такие… длинные, стройные, а попочка у тебя мягкая, кругленькая, например… От его глаз не укрылось, как за одеждой потянулась почти прозрачная нить ее желания. Матовая кожа полушарий отливалась в свете неяркой лампы почти молочной белизной. Теплые ладони накрыли сразу обе половинки, пальцы немного сжали кожу. Ее стон заглушила подушка. -Тебе по-прежнему ничего не хочется? — уточнил ее заместитель. -Не скажу, — так же глухо унеслось в подушку. Усы снова защекотали ее кожу от поясницы вниз, и она инстинктивно раздвинула ноги, ожидая ласки и без того набухшего бутончика. Николай провел рукой по внутренней стороне бедра, почти дойдя до основания ног, когда Галя резко подалась назад, прижимаясь разгоряченным треугольничком к его руке. -Радость моя, просто скажи, что ты передумала… Что ты меня хочешь! — его пальцы нежно массировали сочащуюся промежность. -Хочу, любимый, пожалуйста… -Тогда подожди я разденусь! Она приподнялась на локтях и обернулась, наблюдая, как быстро он расправляется со своей одеждой. Все-таки у него получилось, не заставить и не уговорить ее, а захотеть… -Как у тебя это получилось? — пролепетал ее ротик. -Ты просто успокоилась… а в обычном состоянии тебе самой хочется… Рогозина почувствовала тяжесть его тела на своей спине, горячие ладони проникли под ее тело и обхватили грудь, она выгнула бедра как можно сильнее назад, готовясь принять его мощную плоть. Готовый орган коснулся слипшихся от влаги губок и медленно проник внутрь. Ее ротик издал протяжный вздох, чувствуя, как раздвигаются ее узкое пространство под его напором -Раздвинь ножки пошире! Хочу весь к тебе! -Больше… не могу, — простонала она. Николай не стал настаивать, а просто приподнял ее под животик и полностью заполнил собой упругое лоно. Полковник с силой сжала простыни в кулаки, тем более, что большего она не могла сделать, мужчина зафиксировал ее тело, не позволяя даже шевельнутся. -Коля… Коля! — почти прокричала она. -Радость моя! Тебе больно?! — движения прекратились. -Нет… совсем нет… Просто… Рогозина попыталась приподняться на руках и повернутся, но он уже снова поймал ее бедра руками и сделал несколько четких быстрых движений. По ее телу пробежал ток, затем еще, в глазах потемнело. Она пыталась убежать хоть куда, но получалось только оторвать голову от подушки и выгнуться в спине. -Наслаждайся, Галюша, — прошептал он почти у самого ее уха. И раз уж не получалось убежать, женщина с силой подалась назад ему навстречу. Бедра качнулись, не удерживая равновесия, это движение привело майора в восторг. Он зарычал и накрыл ее тело собой, сильные руки накрыли ее кулочки, сжимающие белье, лицо вжалось в ее волосы, нос втянул аромат волос и косметических средств и горячая мощная струя оросила ее изнутри. Некоторое время не было сил даже пошевелиться, потом все же удалось открыть глаза, мужчина шумно вздохнул и приподнялся, Галя все еще лежала обессиленная, и он медленно перекатился на кровать: -Тяжело меня держать? -Не очень… не знаю… приятно… прям все тело… -Тогда лучше ты иди ко мне… Она со вздохом повернулась и прижалась к любимому. Кожа снова ощутила его прикосновения и по телу разлилась нега. Сперва Колины руки спокойно лежали на ее плечах, потом начали медленно передвигаться по шее, лицу, голове. -Теперь же тебя надо и впереди погладить, да? — прохрипел он, едва справляясь с дыханием. -Угу… Галина Николаевна устроилась на спине, подставив ему все тело. Ладонь медленно скользила по ее шее и ключице, перешла на руку и прошлась до самых пальчиков, подобралась к другой, лежавшей на животе и вновь поднялась вверх к плечу. Пройдясь между грудей, он снова оказался у нее на животе, как-то сегодня Коля специально обходит некоторые участки ее тела?! Между тем, пройдясь по раковине пупка и пройдясь по окружности живота, майор провел по ее боку, вызвав легкий приступ щекотки, но едва его руки поднялись чуть выше, неприятное ощущение прошло. Она резко повернулась на бок, и ладонь сама собой переместилась ей на грудь. -И этот бок тоже, — женщина подставила ту сторону, которой до сих пор прижималась к нему. -Обязательно… Рука прошлась по ее боку, скатилась во впадину талии и снова поднялась по округлому бедру, затем спустилась к животу и подошла совсем близко к росту волос, и, обогнув маленький треугольник, легла на ногу. -Ты… специально избегаешь… некоторых участков? — с неким коварством уточнила полковник. -Ты говорила, что не хочешь, а если ласкать все твое тело, то… точно передумаешь, — мягко улыбнулся он. -Я же уже и так передумала, — порозовевшее, довольное личико обернулось к нему. Николай Петрович накрыл розовые губки своими и переместил руку на ее грудь, накрыв одну из них ладошкой. Она облегченно вздохнула и еще плотнее придвинулась к нему всем телом. -У… меня… все тело в тебе… нуждается, — прошептала полковник между поцелуями. -Мое в тебе тоже… Некоторое время оба молчали, наслаждаясь лишь взаимными прикосновениями, пока она не заговорила: -Тогда как ты проведешь без меня столько время? -Как и ты, работать буду… -Мне иногда кажется, — из ее груди вырвался тяжелый вздох, — что ты совсем не переживаешь… что надо уезжать… -Галюша, очень переживаю… Но если я буду грустить и ныть, то твое настроение станет еще хуже! Поэтому стараюсь не поддаваться чувствам! Она повернулась к нему и уткнулась лицом в шею. Коля погладил ее по голове и плечам, чмокнул макушку. -А… если… будет возможность, ты приедешь в Москву? -Конечно! Если ждать будешь! -Я уже и так жду! — прозвучал ее капризный голосок. -А ты приедешь? Если будет куда… -А это возможно? — голубые глаза посмотрели на него с надеждой. -Если будет возможно, я тебе обязательно сообщу! -Не представляю, что я буду без тебя делать?! Круглов поднялся на согнутом локте и внимательно осмотрел ту часть ее лица, которую освещала лампа. -Тогда у меня есть к тебе одна просьба… Тебе будет, чем заняться в свободное время… и ты будешь чаще вспоминать обо мне… -Коля… я и так о тебе не забуду… Что мне сделать для тебя? — она тоже поднялась на подушке. -Сперва пообещай, что… ты постараешься сделать, а не найти предлог… -Это как? -Ну… там не получилось, не было время… Что там обычно говорят… Не все зависит от тебя, но все же… -Что ты хочешь, чтобы я сделала? Говори яснее… -Во-первых, чтобы ты не ругалась со мной, во-вторых, не ревновала… -Нет! Нет, Коля! — руководитель службы села и натянула одеяло.- Не надо, пожалуйста! Не проси меня об этом! Мы уже говорили! Это не возможно! -Галя… когда я сам был тут… я не просил ничего… Даже не говорил с тобой об этом… Но сейчас я, действительно, уеду на неопределенный срок, и время будет потеряно! -Коля! Я не вижу смысла сейчас забирать дело! Ее сожгли, эксгумировать нечего, что мы будем там искать?! Да и на каком основании?! — в ее голосе чувствовалось недовольство. -Борис осмотрел ее до похорон, все, что можно было он уже сделал! В частном порядке, конечно! Так что не надо никого эксгумировать! Да и дело забирать не обязательно! -Тогда я не понимаю, что ты хочешь от меня? Он улыбнулся и склонился к ее лицу: -Для начала поцелуй! -Что? -Чтобы ты меня поцеловала, — его губы прошлись по подбородку.- Ты начинаешь злиться и ругаться со мной… Галина машинально чмокнула его и спросила: -Так что же ты хочешь, чтобы я сделала? -Ну, ладно… Давай я тебя поцелую, — усы снова защекотали ей подбородок, затем шейку, — я всего лишь хочу знать, кто и за что ее убил… Она откинулась на подушку, запрокинув голову, и предоставила ему места для маневров. -Но… разве ее дело закрыто? А убийца не найден? -Еще не найден, хотя и дело не закрыто… Теплые поцелуи спускались все ниже по ее телу, мозг совсем не хотел больше думать, тем более о Веронике. -Вот видишь… Его найдут… а я… что мне сделать? -Галюш, с твоим опытом и возможностями… ты спрашиваешь, как найти убийцу? — он все же оторвался от ее груди.- Посмотри бумаги… у меня есть копии… тебе, наверно, придет что-то такое в голову, что… мы не видим, может, упускаем… -Ладно, хорошо… я почитаю… подумаю… сделаю, что могу, — простонала оторванная от его ласк женщина, — но… ничего не обещаю… -Мне большего и не надо! Теплые ладони снова накрыли ее грудь и нежно приласкали всю округлость, Круглов поцеловал ее живот и выложил влажную дорожку ниже. -А что ты… уже узнал? -Раздвигай ножки, сейчас расскажу! Однако, пришлось преодолеть некоторое сопротивление, прежде, чем его пальцы добрались до набухшего бутончика. От этого прикосновения по ее телу пробежали теплые волны. -У нее был ребенок… -Какой еще ребенок? — Галя почти села на кровати.- Ккогда? -Да, успокойся! Давно! Ложись! Лет двадцать назад или больше! -И где он? -Этого я пока не узнал… Запрос из роддома не пришел… Как только она снова устроилась на подушках, майор провел пальцами по внешним губкам и сошелся на упругом бутоне. Затем нежно чмокнул мокрые складочки и обвел прорезь по окружности. Между поцелуями он продолжал: -Потом были неудачные аборты, после которых она уже не могла выносить ребенка… Подростком ее часто избивал отчим… -Все-все! — взмолилась Галина Николаевна.- Не говори о ней… сейчас! Ты… со мной, а думаешь… Ладонь накрыла ее разгоряченный орган. -И думаю я только о тебе, милая! О чем еще мне думать, когда ты раздвигаешь ножки и отдаешь мне свой цветочек? -Я не знаю… Не знаю, — простонала она.- Мне сложно думать… Ее тело жаждало наслаждения, и Николай не стал ее мучить. Поймав губами затвердевшую горошинку, он провел по ней языком, затем так же губами раздвинул ноющие от желания складочки и тоже приласкал их. Полковник, не стесняясь, стонала и извивалась на кровати. Ее бедра поднимались вверх и описывали различные фигуры в воздухе, руки поочередно цеплялись то за него, то за смятые простыни. Затихла она совсем неожиданно, рухнула всем телом обратно на кровать и шумно вздохнула. Николай Петрович оторвался от ее солоноватой кожи и посмотрел в порозовевшее лицо. Только высоко и часто вздымавшаяся грудь, напоминали о пережитом. Он еще несколько раз чмокнул ее бедро с внутренней стороны, дабы убедится, что женщина сыта, и прижался щекой к ее животу. -Как же жарко, — пролепетала Галина через некоторое время, — я будто и не мылась сегодня… -Сейчас еще раз сходим… Я еще не мылся, а тебя еще раз вымою… Она помолчала еще некоторое время, пока мозг окончательно не восстановил мыслительный процесс. -Ты же… только мой? -Конечно, любимая. Почему ты спрашиваешь? -Ты… заполнил всю мою… жизнь… Я не могу представить, как приходить одной в пустую квартиру и ложиться спать в холодную кровать… И… и не хочу думать, что кому-то… еще… ты… -Никому, — рассмеялся ее зам.- ты же сама знаешь, что никому! После тебя мне ни одну женщину не хочется… Я же тебе замену не найду… Ты меня во всем устраиваешь… Ты же помнишь, что у тебя все идеальное? -Помню… Но это же не самое главное… Мы… тут… в спальне проводим мало время, а целыми днями… И ты… мне много с чем помогаешь… разговариваешь, успокаиваешь… Это же важнее! -Вот как? — он окончательно поднял голову.- А я и не знал! Мне казалось, что поговорить можно и с папой, и с Валей… Помощи попросить тоже много где… А плотское удовольствие, кто тебе еще доставляет? -Да никто! Но мы же люди! Мы же не живем: поесть и размножиться! -Хорошо! У тебя будет много времени подумать об этом! Ведь разговаривать с тобой мы можем и по телефону, и через интернет… -Да… но… ладно, я подумаю… -Тогда пойдем в ванну? — мужчина поднялся и протянул ей руку. Рогозина нерешительно глянула на зама, на его протянутую руку. Нерешительно спустив ноги с кровати, она попросила: -Аа… дай мой халат… -Ты собралась купаться в халате? Вот с завтрешнего дня можешь в нем и мыться, и спать, если хочешь! Пойдем, я не буду на тебя смотреть до самой ванны! Он отвернулся и протянул ее за вложенную ладошку. Впрочем, какой смысл не смотреть несколько мгновений, пока они идут по коридору? Как и никакого смысла одевать халат, на эти несколько мгновений! И вообще, почему надо придавать такое важное, первостепенное, значение именно интимным отношениям?! Будто и правда у всех мужчин святое, это оно самое! Впрочем, особо поразмышлять на эту тему времени не было, после ванны, наспех перекусив на кухне, они снова оказались в спальне, а за взаимными ласками и уверениями незаметно в окно заглянуло хмурое осеннее утро. Коля заснул, широко раскинув руки и ноги на кровати, женщина натянула на обоих одеяло и погасила свет, но с удивлением обнаружила, что сквозь шторы проникает день. Значит, очень скоро он встанет, оденется и уедет… Она прижалась щекой к его плечу, но так и не смогла заснуть. Мысли бессмысленно роились в голове, ладони сжимали его руку, словно не желали отпускать, Галина жадно втягивала запах его кожи, стараясь надышаться на много дней вперед. Наконец, Николай Петрович открыл глаза и посмотрел на часы, она тоже подняла голову с его плеча. -Черт! Забыл будильник поставить! -Ааа… надо в какое-то точное время попасть? — полковник натянула халат.- Давай я тебе помогу собраться… -Да нет! Все в порядке! Поспи еще… -Я не могу… -А ты вообще спала? — его ладонь поймала теплую щечку. -Нет… не смогла уснуть… Ты не выспался тоже? -Отосплюсь в этой деревне! Я умоюсь! Сделаешь кофе в термос? — уже из-за дверей крикнул он. Галя нехотя поплелась на кухню, он же все равно уедет… Даже если она не будет ему помогать… Через четверть часа майор уже полностью собранный стоял в коридоре и засовывал в дорожную сумку пакет с бутербродами и кофе. Галина Николаевна молча стояла рядом и смотрела в пол. -Я думал, ты спать будешь, я потихоньку соберусь… А то теперь ты опять расстраиваешься! -Совсем нет! — она подняла на него улыбающееся, хотя и уставшее лицо.- Так что хорошо, что не уснула! -Галь, — мужчина обнял ее за талию, — ты… помнишь свое обещание… сделать все, возможное… -Коля! Ты уезжаешь так надолго, и все, что тебя интересует, это ее смерть? -Нет… Конечно, нет, милая! -Я тебя очень люблю! — она прижалась к его свитеру.- Буду очень ждать! Пиши и приезжай, как сможешь! -И я тебя люблю! Приеду сразу же! -Да, любимый! — ее руки обвили его шею.- Ты же должен меня как-то контролировать! -О как! — он нежно чмокнул ее шею. -Ну… чтоб я не загуляла… и чтоб выполняла обещание! Будешь? Контролировать? -Буду, конечно, моя птичка! А сейчас иди поспи! Позвони, как проснешься и доложи, как спала! Что снилось! Ясно? По форме доложи! Галина Николаевна рассмеялась и еще крепче прижалась к нему, но время не умалимо бежало вперед и расставаться все же пришлось. Накинув шарф на плечи, она вышла на балкон: Коля подошел к машине и тоже посмотрел на верх. Она помахала рукой, он послал ей воздушный поцелуй. А через минуту машина скрылась за поворотом, оставив женщину одно на холодном балконе морозным утром.