Поднимись с колен!

Сильные удары, один за одним приходились в живот. Дыхание перехватывало, из глаз текли слезы. Боль была адской. Слишком  безжалостной, для столь измученного тела. Не давала спокойно вздохнуть, сосредоточиться на элементарных вещах. Наруто не помнил точно, когда в последний раз испытывал подобное. Да и вообще испытывал ли? Понимал только одно, что ещё никогда  не чувствовал такой боли. Были случаи: не менее приятные, но о столь зверской расправе блондин мог только думать. Саске не умел жалеть, и для людей, провинившихся перед ним, уготавливал не самую приятную участь. Сначала начинал с малого: несколько пощечин расшевеливали жертву, приводили в чувства. Парочка гадких словосочетаний вводили в курс дела, открывали глаза на будущее, а потом в ход шла тяжелая артиллерия – избиения, нанесение увечий или того хуже… смерть. Три стадии самосуда – так называл Учиха расправу над проштрафившимися людьми. Наруто находился на последней. Он смутно помнил кидание в его адрес не самых лучших словечек, нарастающие по силе пощечины, но когда в ход пошли ноги, трудно было оставаться равнодушным. Сутки голодания и излишки алкоголя пагубно сыграли на самочувствии Наруто. Сильная тошнота и боли в животе быстро перетекли в отравление. Самое лучшее, что мог представить блондин – больничная койка и заботливые руки. Все мечтают, но… не у всех сбывается. За место заботливых рук, была железная хватка, а неотложные медикаменты заменили избиения. Как нарочно удары приходились в лицо и живот. Учиха знал куда бить и старался не промахиваться. С каждым ударом улыбка брюнета становилась шире, глаза горели яростью и желанием расправиться с падалью. Саске не собирался жалеть. От столь занятного дела он даже вспотел. Вкладывал огромную силу в каждый удар и не смел останавливаться. - Ну как, тварь?! Нравится?! – Учиха буквально захлебывался удовольствием. – Скоро твои внутренности будут похожи на фарш, дорогой мой! И я об этом позабочусь! Не удивительно, что блондин верил каждому слову. Чувствуя, как при каждом ударе острый носок дорогих туфель вдавливается  в тело, было трудно не поверить. Всеми силами, которые остались, Наруто пытался защитить себя от ударов: закрывался руками, старался встать. Но Саске действовал в два раза быстрее и попытки Наруто защититься бесили его ещё больше. - А я смотрю, ты бойкий парень, - закончив изминать шикарные туфли и внутренности блондина, Саске сел на корточки и схватил жертву за волосы. Он хотел посмотреть Наруто в глаза. Прочитать в них слабость и мольбу: Пощади! Всегда. Всегда так было. Все как один молили о пощаде, а Учиха наслаждался, чувствовал себя королем мира. Но в глазах Узумаки, Саске увидел только одно – ненависть и презрение. Глаза брюнета непроизвольно расширились от удивления. С минуту назад бродяга буквально ревел от боли, защищался, а теперь смотрел на него диким взглядом, как будто ничего не было. Как будто он король, а Учиха подчинённый. В следующую секунду в лицо Саске прилетел смачный харчок, а ещё через две комнату озарил еле слышный смех. - Как хорошо, что ты нашел меня, - еле выговорил Узумаки, довольно улыбаясь. – Я как раз… сдохнуть хочу… Данные мысли недолго витали в пространстве, прежде чем вселиться в голову Наруто. Он вдруг отчетливо понял: Зачем? Зачем укрываться от побоев, если ещё несколько часов назад ты думал о самоубийстве. Напился до чертиков и едва не помер? Зачем? Ведь Бог дал тебе отличный шанс распрощаться с жизнью. Наруто вновь разорился смехом, глядя снизу вверх на своего спасителя. Да, Учиха – спаситель, не иначе. Кто избавит от мучения лучше, чем не он? - Ну давай, чего ждешь? – Наруто нагло усмехнулся, глядя на то, как Саске вытер слюну с лица. На мгновение Учиха потерял контроль над ситуацией. Поддался нежданной силе жертвы. Даже за харчок не ответил сразу, а ведь так хотелось разбить его череп об пол. Саске представил, как крепче сжимает волосы блондина, а после начинает бить затылком о холодную поверхность. Кровавые брызги летят в лицо, орошают собой половое покрытие – красота! Саске хищно улыбнулся, смотря куда-то в сторону. После вновь перевел взгляд на жертву, подтянул её за грудки на минимальное расстояние от лица и тихо сказал: - Значит, хочешь сдохнуть? – Учиха жадно вдохнул запах Наруто, едва не коснувшись носом его губ. – Тогда я, буду твоим спасителем. Сильный рывок заставил Узумаки встать. Саске потащил блондина в другую комнату, намереваясь закончить начатое. Наруто послушно плелся за брюнетом, спотыкаясь на прямом месте. Всего чего он хотел – чтобы все закончилось. Один удар и все. Но нет. Учиха не умел жалеть, не кончал с жертвами слишком быстро и просто. Наруто ожидал всего: нож в спину, пулю в лоб, но только не то, что уготовил для него брюнет.   Вот уже с несколько минут Киба мучал звонок, пытаясь дозвониться до хозяина квартиры. Слишком долго Наруто не выходил на связь и это начало волновать лучшего друга. Последний раз они виделись в день, когда Наруто сообщил, что хочет сделать предложение любимой девушке. - Как думаешь, ей понравится? – блондин разжал кулак и показал впереди сидящему кольцо. – Надо, правда, коробочку ещё найти, чтоб солиднее выглядело. Только еле слышный свист раздался из уст Инузуки. - И где урвал такое? – Киба взял изделие и хорошенько рассмотрел его. – Оно же целое состояние стоит, Наруто. - И что? - Ты олигарха ограбил? – усмехнулся Киба и передал кольцо блондину. - Это уже не важно, - с наслаждением проговорил Узумаки, крепко сжав кольцо и посмотрев в небо. – Важно то, что она не устоит перед ним и передо мной. Блондин был настолько счастлив, что Киба не мог не улыбнуться в ответ. Хотя на душе скребли кошки. Никогда, никогда Инузука не видел в Сакуре девушку, подходящую для Наруто. Она – дочь богатых родителей. Таких же зажратых деньгами предпринимателей, которых Наруто грабил каждый божий день. А он? А он ничто. Так – раб божий, вечно ищущий средства пропитания и ночлег. Слишком велика была разница в статусах. Инузука прекрасно понимал это, но никак не мог достучаться до Наруто. Узумаки бредил девушкой и любой упрек в её адрес мог закончится не просто ссорой, но и дракой. Сакура была единственным человеком, кто мог поссорить лучших друзей. Вертела жизнью Наруто как хотела, пользовалась бескорыстной любовью, а сама в свободное время от блондина ходила налево. Раньше Киба мог только предполагать и догадываться. Не раз говорил об этом Наруто, после чего получал партию выражений типа: Пошел ты! Она лучшая! Ты ни черта не понимаешь! Но стоило ему увидеть Сакуру в компании аристократичного брюнета, так и блещущего деньгами, как все догадки стали правдой. - Ты что думаешь, эта кукла вечно с тобой будет? - сказал однажды Киба, пытаясь вразумить Узумаки. – Да она как только узнает о твоем прошлом и вникнет в суть существования, сразу же кинет или того хуже просто наиграется! Наруто тогда сильно разозлился. Не стал ничего отвечать и просто ушел, крепко сжимая кулаки и борясь с желанием набить Инузуке лицо. Киба знал, что говорил. Знал, что был прав, но даже не смотря на полученный факт об измене Харуно, пришёл с извинениями. Слишком дорого ему было счастье Наруто… слишком дорого. Какого же было брюнету видеть сияющее лицо друга. Видеть дорогое кольцо и знать, что та, без которой Наруто не мыслит жизни не примет его. Ещё хуже и тяжелее было улыбаться и делать вид, что разделяешь радость. Но ничего не оставалось, кроме того, как молчать. «Скоро ты все поймешь» - подумал Киба, видя, с каким наслаждением вздыхает Наруто и смотрит в небо. После того разговора блондин как сквозь землю провалился. За три дня не написал ни строчки. Не звонил, не пытался найти… ничего. Это и привело Кибу в новое пристанище блондина. Когда дверь невзрачной хатки открылась, Инузука пожалел о своей настойчивости. Сильнейший перегар завладел стоящим у порога юношей. Киба едва не упал. А когда взглянул на стоящего впереди мужчину, захотел как можно скорее уйти. Что-то подсказывало ему: Узумаки здесь нет. И Киба не ошибся. - Че надо? – пробубнил мужик, еле держась на ногах. Было отчетливо видно, как здоровяк пытался открыть глаза и взглянуть на смертника, рискнувшего нарушить его идиллию. Он то и дело шатался из стороны в стороны, пытаясь поудобнее встать, ухватиться за что-нибудь. Парню хоть и стало не по себе, но он не вздумал молчать. - Здесь живет мой друг – Наруто, он дома? – Киба несколько раз пытался заглянуть за плечо стоящего впереди мужлана. Даже на носки поднимался, но все было без толку. Хозяин квартиры чуть-чуть не дотягивал шириной до проема двери. - А ты кто? Мать твою? – пропахший алкоголем, резко подался вперед. Толи от злости, толи от головной карусели, Киба не знал, но машинально отступил назад. – Ты это… пшел отсюда! Здоровяк махнул рукой, стараясь прогнать нежданного гостя, но Инузука не сдавался. - Я друг Наруто. Он снимал у вас квартиру. Где он? Ответ поступил не сразу. Сложилось ощущение, что вопрос переварили, а только потом поняли его суть. Мужик даже глаза умудрился раскрыть. Киба стоял в нескольких шагах от него, но даже данное расстояние не смогло скрыть злости. Хозяин буквально задрожал от переполняющего гнева. - Чего?! – протянул он, снова подавшись вперед и выйдя за порог. – Ты - кто? - Друг! Чего непонятного? - Друг! – дикий смех вперемешку с пьяным похрюкиванием озарили подъезд. – Я тебе шкуру спущу, друг! А ну выметайся ко… всем…чертям! Намерения мужчины были не самые дружелюбные. Первое, что могло застать Инузуку врасплох, если бы он вовремя не отошел – немалый кулак здоровяка. После того, как Бруно обнаружил фото Наруто в одной из газет, он возненавидел его всеми фибрами своей гадкой души. И в список ненавистников вписал всех, кто так или иначе был связан с блондином. Стоило ему услышать фразу: «Наруто – мой друг», как механизм был запущен. Конечно, можно было спокойно все объяснить, но Бруно был не из тех, кто любил сюсюкаться, да и выпил не мало. Кибу ждала большая расправа. Здоровяк не собирался униматься. Размахивал кулаками не глядя, всем видом показывая, что не хочет видеть сопляка у себя на площадке. - Нет здесь этой падлы! Понял?! – сделав ещё несколько шагов вперед, прорычал мужчина. – И тебя не будет, если не свалишь, сука! Такого «дружелюбного» приема Киба никак не ожидал. Ему ничего не оставалось, как сглотнуть накопившуюся слюну и потихоньку уйти. Со словами: «спокойно, друг, я все понял» и жестами, олицетворяющими данное словосочетание, Инузука аккуратно отошел от двери, к которой был прижат, отдалился на безопасное расстояние и как можно быстрее свалил. Пока бежал по лестницам до первого этажа, выслушал не одно «доброе слово», вроде: «ещё раз явишься и тебе конец, гори в аду со своим дружком» и так далее. Не очень приятно, но лучше так, чем уйти с разбитым лицом и поломанными конечностями. - Везет же тебе с хозяевами жилища, - это первое, что произнес Инузука, выйдя на улицу и глянув на окна убогой хаты. Дабы заглушить разыгравшиеся нервы, Киба достал пачку сигарет. Ничто не успокаивало лучше, чем никотин, проникающий в легкие. Двинувшись вперед,  брюнет думал только об одном: где пропадает Наруто? Не случилось ли чего? А в мыслях не раз пронеслась невольная фраза: «Плохо дело» Кибе не надо было точно знать или убеждаться в факте, чтобы понять: Наруто хреново. Слишком долго он знал блондина. Слишком много лет дружбы осталось позади. Парни дружили с самого детства. Познакомились ещё в детдоме, где обитали дети с разными судьбами и своими тараканами в голове. Наруто было трудно не заметить в разнообразной массе. Не смотря на его замкнутость и необщительность, он очень выделялся, среди взбалмошных и достающих все живое уродов. Каждый вечер шестилетний мальчик сидел на холодном подоконнике и смотрел на луну. В одиночестве, с мыслями наедине. Довольно часто по загорелой щеке текла еле заметная слеза. Никто не видел её. Дети, пробегающие мимо, всячески издевались, кидались малоприятными фразами. И только один детдомовец увидел боль Наруто, увидел одинокую слезу и не постеснялся подойти. - Почему ты все время сидишь здесь? – спросил Киба, присев рядом. – Почему один? Мальчик внимательно смотрел на Наруто, как будто пытался найти в его взгляде ответ. Но ничего, кроме опустошенности и грусти Киба не видел. Наруто медленно перевел взгляд на брюнета и еле слышно ответил: - Я не один, -  маленькая ручка крепко сжала медальон в виде ромба, висящий на шее. – У меня есть они. - Кто они? – спросил Киба, посмотрев на сжатую в кулачек руку. - Мои родители. Больше Наруто не сказал ни слова. Отвернулся к окну, с несколько минут смотрел на луну, а после пошел в комнату, где его ждали очередные издевки ровесников. Киба тогда не стал останавливать мальчика, но знал точно: они подружатся во что бы то ни стало. Инузука не раз видел, какие издевки приходилось терпеть Наруто. Шпана кидалась в него то песком, то камнями – всем, что попадалось под руку. Швырялись не самыми лучшими фразами, унижали. Все, что делал Наруто – молчал и крепко сжимал в кулаке медальон. Как будто боялся, что его отберут. Бывало и такое, что мальчик, как можно скорее уходил. Иногда получалось сразу, иногда догоняли и добавляли масла в огонь. Кибе было больно, очень больно смотреть на издевательства. Брюнет знал судьбу Наруто, знал, что такое потерять родителей. Увидеть их смерть. Именно поэтому сопереживал и постарался помочь. Так как он был в старшей группе и был очень дружен с ровесниками, ему было не сложно поставить шпану на место. Огромным плюсом его группы была сплоченность и дружба. Все помогали друг другу, как могли. Уважали, проявляли чувства достоинства и долга перед друзьями. А ведь ребятам было всего по восемь лет. Жаль, что шестилетние выродки не были так же наделены даром ума и умением пользоваться им. Ничего не оставалось, как преподать урок. И Киба с друзьями-согрупниками его преподал, да так, что больше ни одна живая душа не осмелилась оскорбить Наруто. Так и сдружились. Постепенно, медленно, но стали настоящими друзьями. Наруто стал больше общаться, перестал каждый вечер сидеть у окна и смотреть на луну и самое главное показал Кибе драгоценный ни кем раньше не виданый медальон.   В нем были фотографии родителей. Наруто всегда хранил его у сердца. С трех лет, если быть точным. - Это чтобы ты всегда помнил нас, дорогой, - сказала мама Наруто, надевая медальон на шею мальчика. Он был подарен Наруто в День рождения и с тех пор блондин не расставался с ним. И когда попал в детдом, благодаря ему и словам матери чувствовал, что родители рядом, что он не одинок.   Нервы шалили, а непрошеные воспоминания делали только хуже. Заставляли сжиматься сердце и биться в бешеном ритме. «Если с тобой что-то случиться, я не переживу» - думал Киба, быстро шагая к месту предыдущего ночлега Наруто и нервно клацая кнопки мобильника. Позвонить – это была единственная мысль, постигнувшая брюнета. Но как на зло, только длинные гудки удосужились отдать свое внимание. Киба вновь и вновь набирал номер, слушал гудки и постепенно готовил себя к худшему. Он всегда говорил себе: не делай выводы наперед. Но что-то подсказывало, било по голове: Наруто плохо! Ему плохо! Никогда раньше Киба не питал такой дикой надежды на лучшее, чем в  тот момент, когда шел до прежнего дома Наруто.  Это было последнее упование на то, что друг найдется, что с ним все в порядке. Ведь других мест, где мог быть Наруто, Инузука не знал.