More Gun

Инженер не заметил Шпиона, прокравшегося к его позиции неизвестными коридорами. Ему повезло — француз небрежно промахнулся мимо его спины и был изрешечён турелью. Он даже не достал револьвер. Делл не знал, хватило бы ему духу выхватить дробовик и выстрелить. Он всегда скрывал это на окраинах души и никому не рассказывал. Он никогда не любил убивать врагов сам. Сложнее всего было делать это вручную, прямо гаечным ключом. Вот был человек — вот он осел на пол с проломленным черепом, а твои руки судорожно трясутся, ноги подкашиваются, и в горле встаёт комок. Ты как будто выбит из колеи; что-то жутко неестественное, какая-то гадливость по отношению к самому себе. Немногим лучше себя Инженер чувствовал, стреляя из своего дробовика. Два выстрела — и враг просто упал, как будто внезапно слёг от тяжелой болезни. Вот он бледнеет. На лице гримаса, которая могла бы быть забавной. Если бы не была такой жуткой. Он не знал, как хватает духу другим наёмникам убивать противника. Или, может быть, просто он сам всегда видел во врагах прежде всего людей? Но как, чёрт возьми, мог так просто взять и застрелить из обреза — или того лучше, забить битой человека — парнишка, который совсем недавно начал бриться, он решительно не понимал. Может, он считает это достижением? Наверно, он похож на совершенно сумасшедшего Солдата… просто лицо милитаризма? По крайней мере, у них обоих голубые глаза. Но дробовик ещё нужно достать. В подобные моменты знакомые до боли движения становились словно чужеродными — как будто ты пытаешься плавать в бочке с медом. Ты делаешь всё вроде бы так же, прилагаешь даже больше усилий, чем обычно, но результат твоих потуг просто смешон. Поэтому он так любил свою пушку. Её не надо было доставать из-за спины. Турель делала за него всю грязную работу. Инженер относился к ней чуть ли не с романтическим чувством, даже немного очеловечивая практичную машину для убийств. Что человеческого в турели? Спаренные пулеметы? Ракетная установка, которую Инженер доработал на основе чертежей своего деда? Четыре изящные раскладные ножки? Он сам понимал всю глупость своих эмоций, но. Пушке ничего не снится тихими ночами. И она, кажется, одна здесь понимает, чего он действительно хочет. Инженер любил быть один — только Медик иногда составлял ему компанию в его корпении над чертежами, и Снайпер зачастую сидел на его позиции, поддерживая команду огнём. Плохо жить, когда ты имеешь докторскую степень, а половина людей, с которыми ты работаешь, не умеет читать. Его всё вполне устраивало — мало что могло выбить его из полуприподнятого настроения. Но никто не знал его полностью. Инженер не смотрел на других наемников плохо — чем он, по сути, отличался от них? Он думал о них, как о соседях сверху. Ты неплохо относишься к ним, они неплохо относятся к тебе. Но каждый оставляет то, что тревожит его разум, при себе. Он не хотел лезть в их секреты. Конечно, глупо было представлять, как Доу тихонько оплакивает каждого убитого врага, заперевшись у себя в кабинете. И остальная команда тоже уважала тайны Инженера. Или он сам выдумал каждому по тайне? До того как у Красных появился человек, который, казалось, сам был одной огромной тайной, Инженер мало когда интересовался личностями других наемников. Но Поджигатель его заинтриговал. А кого бы он не заинтриговал? Она чуть не спалила ему брови, когда узнала, что он принял ее за мужчину. Это было действительно забавно, и у него в ушах до сих пор стоит звонкий хохот Разведчика. Инженер постоянно припоминал подобные истории. Часто он улыбался. И тихо грустил у себя — ещё чаще. Чем, если подумать, от турели отличался сам Делл или, допустим, Пулемётчик? Пушка тоже умела делать две сотни тысяч баксов за минуту. Выстрелами. Он никогда не видел лица Поджигательницы. Маска, казалось, и была ее лицом. Странно, но Инженер начинал понимать тон мычания из-под потертого противогаза. Еще странней было то, что в визге пулеметной ленты его турели он начинал различать интонации. Поджигатель прикрывала его от шпионов. Она словно была на шаг впереди него. Один раз его не было поблизости — на поле боя срочно был нужен телепорт — и пироманьячка сняла жучок с его турели. В конце концов, она всегда быстро вытягивала дробовик. Иногда ему кажется, что его безумные мечты об очеловечивании турели словно сбываются, но он никогда не расскажет об этом никому. И тем более Инженеру не хватит духу признаться в этом Поджигательнице. Нет, это только для него. Ведь теперь у него две турели.