Golden Boy

Поттер восхитителен – в этом Драко был уверен. Ну, по-своему восхитителен.  Например, во время поединка он двигался так, словно в напряжении для него – для него одного! – звенела какая-то особенная мелодия. И Драко бесило, что Поттеру удавалось двигаться так... красиво. Он даже спотыкался грациозно и легко, словно перо на ветру, выправлялся.  Поттер имел наглость и выглядеть восхитительно, начиная со спутанных волос и заканчивая помятой одеждой. Драко учили с рождения — нужно быть совершенным. Но рядом с обескуражиающим, совершенным Поттером он выглядел искусственно и нелепо. А хуже всего было то, что до Поттера не доходило, как восхитительно он выглядит. Он не замечал ни страстные взгляды, ни мягкие смешки, которыми его провожали. Все это заставляло Драко закипать от злости и зависти. Почему этот выскочка не мог иметь хоть один недостаток! Почему не мог не быть таким совершенным?!  Но нет. Вдобавок ко всему он был раздражающе... добрым. И милым. И глаза у него были... какие-то невероятные. Его губы — розовые и пухлые — просто манили припасть к ним и ...  Агр-р-х!  Ну почему Поттер всегда заставлял Драко чувствовать... это! Невыносимая боль доставляла удовольствие, когда он был рядом. И появлялась приятная дрожь – пронзала тело всякий раз, когда этот невозможный голос оскорблял его.  Вот прямо как сейчас. Драко просто пытается поесть, но входит... Гарри. До исступления доводило даже то, как он подходил к своему столу, покачивая бедрами, точно дразня. Мысли тут же заполнялись картинками, почти заставляя покраснеть.  Черт бы побрал этого Поттера за его великолепие.