С тобой или без тебя

Предисловие Э-э… с чего бы начать? Макс. Ну, меня зовут Макс. Мне 20 лет, и я студент третьего курса лечебного факультета медицинского университета. Врачом вот хочу быть. Пока не знаю, каким, правда. Хирургом, там, или анестезиологом – ну, где платят приличнее. Уже седьмой год живу самостоятельно. Сначала лицей-интернат, теперь вот универ… Предки-то в деревне. Я не очень разговорчивый… Что ещё рассказать? Внешность? Ну… рост средний – обделила природа. Зато жилистый и выносливый. Типичный русский – русые волосы, кожа светлая, глаза серые… Да ничего особенного. Девчонки говорят, симпатичный, но штабелями не вешаются. Да и не надо мне этого – я… хм… ориентирован по-другому, короче. С чего началось? Ну… Стипендия маленькая, подрабатывать во время учёбы некогда, поэтому я всё лето вкалываю. Чтобы зимой деньги хотя бы на жратву были. Езжу к бабке с дедом на Алтай, на турбазе работаю по соседству с деревней… Вот с того и началось. Поехал к старикам сразу после экзаменов. Они у меня хорошие – бабка и дед. Всегда поймут и поддержат. Если бы не они, худо было бы совсем – нас у отца с матерью трое и всех кормить и учить надо… Приехал я в начале июля, отдохнул пару дней и отправился устраиваться на работу в «Корону Сибири». Классное место, красивое, да и платят хорошо. Там дядька мой работает, с его помощью и прибился туда. Отправился, значит… Утро раннее. Часов шесть. Свежо и тихо. На дороге пусто. Дедов драндулет заглох. Я вылез. Хорошо, торопиться некуда было и поехал я один. Бензин в канистре я захватил вместе со шмотками… Смотрю, а там масло протекло. Про которое я и думать забыл. Ругался я долго. Матерно и громко. Кто в универе услышал бы… Пришлось брать рюкзак с вещами, закрывать машину и идти в ближайшую деревню. Вот так я и попал. В другой мир. Глава первая Лес. Да не такой, как у нас в Сибири - берёзы да ели. Какие-то непонятные невысокие кривые коряги, слизью покрытые да лианами увитые. Листья широкие, светлые и тоже влажные. Травы почти нет - под ногами сплошь песок зеленоватого цвета. А над головой - небо. Чистое, ни единого облака. И такого странного сиреневого оттенка, что мне сразу не по себе сделалось. Вот это я попал. А главное – куда? Пошёл на работу, блин… Стоять на месте было страшно. А идти куда – неизвестно. Где-то вдалеке виднелись горы. И ещё – шум, будто большая бурная река течёт. На этот шум я и пошёл, на ходу наклонившись и подобрав толстую кривую палку – на всякий случай. Мало ли что в этом непонятном лесу водится. Деревья стояли на расстоянии метра друг от друга. Лучи местного солнца пронизывали «лес». Кстати, это самое солнце тоже было необычным – красноватым и маленьким. И оно клонилось к закату – к тем самым горам вдалеке. Было странно тихо. Я передернул плечами и пошёл дальше. Страшно было до жути – неизвестно где, один, безоружный. Шум реки приближался. Как-то неожиданно деревья кончились. …Он был такой красивый. Сидел на большом плоском камне на обрывистом берегу боком ко мне и смотрел прямо перед собой. Такой высокий и рельефный, весь в чёрной коже – облегающих штанах, безрукавке под горло и перчатках без пальцев. Водопад жёстких чёрных волос спадал до талии. Локти на коленях, пальцы сцеплены в замок. А потом Он посмотрел на меня - его глаза оказались такими яркими, такими необычно фиолетовыми, что я в первое мгновение задохнулся. Он встал. Высокий, грациозный как большая дикая кошка. Смуглый. Я не заметил, как он подошёл вплотную. Миг – и я уже смотрю на него, вскинув лицо. Его дыхание опалило мои губы, а в следующее мгновение он уже меня целовал. Властно, жадно, сладко. Я растёкся лужицей прямо в его сильных руках. Он скинул с моих плеч рюкзак, следующей на землю полетела ветровка – следом рубашка и футболка. Потом его руки переместились на мои штаны. Боже-Боже-Боже, что же творили его губы… его властный язык… его ловкие сильные руки… Раздев меня, он повалил на землю. Накрыл своим большим горячим телом. И принялся жадно ласкать губами, языком, руками уже обнажённую кожу. Его взгляд лишал воли. Я мог лишь жалобно стонать и пальцами стискивать его открытые плечи. Он рывком расстегнул свою безрукавку - на что она была застегнута? Не помню… ничего не помню… Его рот накрыл мой сосок, с силой втянул внутрь, почти укусил. Я беспомощно выгнулся, застонав. Его язык обвёл коралловый ореол и направился к другому соску. Тем временем одна рука властно притягивала меня к нему, а другая шарила в паху, то сжимая напряжённый член, то скользя в промежность. Он тихо рыкнул. Меня от этого звука прострелила новая волна желания и удовольствия. Я судорожно зарылся руками в его волосы. Он вскинул пылающий жаждой взгляд. Мгновение смотрел мне в глаза - только тут я заметил, что зрачок его необыкновенных глаз пересекал радужку сверху вниз тонкой щелью, как у кошек. Говоря откровенно, в тот момент мне было наплевать. Его горячий влажный палец скользнул внутрь меня, и мне стало не до остального. Кончик пальца погладил простату, найдя её быстро и безошибочно. Меня выгнуло дугой, я прижался к нему ещё тесней, ещё ближе и громко застонал. Мне было не до смущения. К первому пальцу добавился второй, а затем и третий. Я что-то шептал беспомощно, сейчас и не вспомнить содержания моих слов. Он выцеловывал только одному ему ведомые узоры на моих щеках, шее, плечах. - Зови меня Вин, - прошептал он вдруг. И вошёл в меня. Кажется, я закричал. Кажется, слово было нецензурным. Но он двигался - и я исчезал в том ярком и мучительном наслаждении, что он мне дарил. Кажется, я отключился. Очнулся один. Было прохладно, но меня накрывала моя собственная ветровка. Я сел. И поморщился – болело решительно всё. А особенно – то самое, что было дороже остального, то бишь задница. Я не шутил. Кожа покрылась мурашками – небо только-только светлело. Только тут до меня дошло - наступило утро! Я нервно хихикнул. Какая муха меня вчера укусила?! Чтобы я, да вот так, да с первым встречным!.. В свои двадцать девственником я не был – ещё в шестнадцать меня окрутила одна ветреная девчонка, но после неё гетеросексуальные отношения мне опротивели. Но с парнями… Да, опыт поцелуев и тисканий в тёмном углу у меня был и тут. А потом – полгода назад – я ни с того, ни с сего влюбился в одногруппника. Как тошно мне было. Антон, высокий блондин с зелеными глазами, шутник и редкостный бабник. Мне не нравилась его внешность, его манера шутить, его отношение к окружающим – это всё меня раздражало. Но раз! И всё. Теперь Антон из родного мира казался мне тенью из далёкого прошлого. Этот мужчина… Вин… От воспоминаний загорелись щёки. Я накрыл их ладонями и тряхнул головой. Не до того! Нужно одеваться и уходить. Тем более, что того самого Вина уже и след простыл. Я спешно влез в свою одежду, с удивлением ощущая, что и я сам, и шмотки чистые. И сухие. Шумела река, солнце поднималось над горизонтом. Я взял рюкзак и замер. Куда идти?.. Она вышла из кустов. Вылезла и отряхнулась. Чуть ниже меня ростом, с огненно-красными косами до бёдер, светлокожая и фигуристая. В просторной серой рубахе и простых коричневых штанах. На поясе – небольшой кинжал, за плечом – охотничий лук и котомка. - О! – произнесла незнакомка. Её любопытные янтарные глаза пробежали по мне, оценивая. Она заговорила – я ничего не понял. Тогда она махнула рукой и полезла в котомку. Подошла ко мне, достала пузырёк с желтым варевом и протянула на ладони. Я нахмурился. Она засмеялась и жестом показала, что это надо выпить. Я не понимал, чего она добивается, но пузырёк взял и жидкость выпил. Настойка имела противный горький привкус и маслянистую консистенцию. Мгновение я боролся с рвотными позывами. - Теперь понимаешь? – с хитрой улыбкой произнесла девушка. Ростом она была почти вровень со мной. - Д-да, - хрипло отозвался я. – Где?.. - Чужак, - констатировала странная незнакомка. Забрала у меня пустой пузырёк и положила его в карман. – Это Диргаль, Старый Лес. Тут часто появляются чужаки. Меня зовут Амилла, я знахарка. - Макс. - М-макс-с, интересное имя. – Амилла засмеялась. – Ну что ж, М-макс, если будешь помогать мне с хозяйством, то эти пару месяцев можешь пожить у меня. - То есть… - нахмурился я снова. - Порталы открываются в часы нестабильности магического поля Аясы. Это наш мир. Такие случаи нередки – вчера вот затмение было, лес лихорадило так, что всё зверьё разбежалось. Неудивительно, что тебя к нам выкинуло. Я кивнул, хотя половины не понял. - Через девять седьмиц Ночь Алой Луны, есть шанс, что порталы откроются вновь. Я помогу тебе найти нужный – я ведунья и такие вещи чую. - Амилла усмехнулась. - Зачем тебе мне помогать? – спросил я настороженно. - Я должна. – Девушка пожала плечами. – Идём, мне ещё корни романки выкопать надо. Копать умеешь? - Ну, да. – Я растерялся. - Отлично, значит, уживёмся. Два часа я таскался по лесу с Амиллой. Копал, лазил на деревья и ползал по кустам. Та ещё работёнка. Потом ведунья привела меня к себе. Изба – натуральная бревенчатая изба – имела странную шестиугольную форму и острый шпиль крыши. Я заметил овальные окна. Крылечко было небольшое и крытое. Дом и небольшой участок с огородом были обнесены чисто символическим забором. Амилла сказала, что зверьё её боится и уважает, так что не тревожит. Сейчас я понимаю, что доверился ей полностью и безоговорочно с первых же минут. Наверно, потому что она была единственным понятным существом на тот момент. Амилла устроила меня в одной из четырёх комнат своего дома. Вторую занимала она сама, в третьей была кладовая, а четвёртая использовалась как кухня. Удобства, то есть туалет, были на улице. Воду ведунья брала в небольшой реке, которая протекала в десятке метров от дома. - …живу здесь уже лет пятнадцать. Раньше бабушка тут заправляла. Да вот время пришло. – Амилла налила мне травяного настоя. Села и улыбнулась. – Странный ты. Неразговорчивый такой. Я пожал плечами. - Значит, распорядок дня такой – встаю на рассвете, поливаю огород, завтракаю, иду в лес. Возвращаюсь к полудню, иногда позже. Пока меня нет, ты можешь отдыхать, купаться, готовить и заниматься прополкой. После обеда я занимаюсь заготовкой трав и кореньев, будешь мне помогать. Ужин варю сама, ты в это время поливаешь огород. Вечером буду тебя учить: считать по местному и читать хоть бегло. Уборка раз в четыре дня. В конце седмицы я езжу в деревню или в город. Ты будешь ездить со мной. Я кивнул. - Ладно, иди, искупайся, сегодня буду копаться без тебя. Далеко не уходи – лес опасен для тебя. Я допил настой, взял чистые вещи и пошёл умываться. Чувства притупились, страх ушёл вовсе. Здесь меня ждала неизвестность, но она уже не была такой тяжкой. Я надеялся вернуться домой. И я старательно гнал от себя видение раскосых ярко-фиолетовых глаз. Глава вторая Неладное я заметил только через месяц проживания у Амиллы. Целый день мне было жарко. На следующий начало тянуть низ живота. А через два пришла тошнота. Второе утро подряд понаблюдав, как меня выворачивает только что съеденным завтраком, ведунья задумчиво спросила: - Ты никого в лесу не встречал, случаем? Я, ладонью протирая рот, кивнул. - Мужик, - констатировала Амилла. - Ясно дело. С крыльями, без? Зрачок вертикальный? - Без, - отрывисто ответил я, поднимаясь с земли и отряхивая колени. - Да. - Ясно тем паче. А когда? - В первый день. Потом ты пришла. - Я стёр пот со лба. Ведунья качнула головой на какие-то свои мысли. - Что ж, дорогой, готовься, через пять месяцев ты родишь маленького хорошенького мальчика с ясными глазками и хвостом с кисточкой. Я не догнал. Уставился на неё недоумённо. - Чё ты пялишься? Вот так вот. Будь это демон Высший, ничего бы не случилось - они контролируют активность своего семени. Думать надо, прежде чем задницу подставлять. Беременный ты. Вдруг стало так темно. - …тьфу, нежная мужская психика. Пф… - на лоб шлёпнулось что-то холодное и мокрое. Полотенце? - Очухался? Какой сварливый тон. За месяц я стерпелся с её вечным ехидством, но такого ещё не слышал. - Да. Мне снилось… - я прокашлялся. - Ни бельмеса тебе не снилось. Пей настой романки и спи. Осмотрю тебя завтра утром, усатый мам. И – я советую тебе остаться у меня на весь срок. Как ты без меня родишь-то? Осмотр, скажу я вам, это какой-то кошмар. Пока Амилла щупала мой живот, всё было относительно неплохо. Но когда она полезла в прямую кишку… как меня там не стошнило, до сих пор не пойму. Мысль, что у меня будет ребёнок, не укладывалась в голове. Я - среднестатистический российский студент медицинского ВУЗа. Мужчины не рожают детей, они их только делают. А тут… Около месяца я ходил в полной прострации, механически выполняя обычный набор действий - готовил, убирался, полол и поливал огород, чинил забор и заготавливал всякую хрень. Рыгал по утрам и раз в неделю раздвигал ноги для «осмотра». А потом ОНО зашевелилось. У меня был шок. Я сел там, где стоял. ОНО было живым. ОНО развивалось внутри меня. Частица меня… и Его. Того самого, который со мной переспал, а потом ни разу не вспомнил. До чего обидно. Но ребёнок-то не виноват. Это мой ребёнок. Боже. Я влип. Он снова пошевелился. Амилла сказала – только мальчики. «Хорошенькие умненькие пацанята». Я судорожно вздохнул. Положил руки на живот. Мой ребёнок. - Амилла-а! Не издевайся! – завопил я, шарахаясь от ведуньи. – Эта дрянь даже на вид отвратна!!! А уж пахнет!!! - Осел, ты хочешь здорового ребёнка?! Пей! Это полезно! … - Бе-е… - с трудом я осилил стакан невнятно-бурой жидкости с привкусом ушной серы. - Не блевать! – сбрила меня Амилла. – Иди, погуляй, обедом займусь я. - Может, не надо? – заныл я. Опять какую-нибудь бурду приготовит! - Ты хочешь сказать, я не умею вкусно готовить?! – весьма натурально возмутилась ведунья. - Ты сама это сказала, заметь!!! – крикнул я и увернулся от поварёшки. - Брысь отсюда, брюхатый усач! Или обед будет из тебя!!! - Злюка! – я со смехом сбежал на улицу. Когда мы сели обедать, Амилла заговорила: - Завтра с утра я отправляюсь в город. Пошёл третий месяц - тебе нельзя напрягаться. Так что сиди тихо и не рыпайся. - Ладно. - Я немного расстроился. Обычно ведунья брала меня с собой в деревню, что располагалась неподалёку. А в город вот не взяла. Любопытно же. - Перед сном выпьешь это. - На столе появилась банка с жёлтым варевом. - После еды. Я вернусь к вечеру, ну, или утром следующего дня. - Хорошо. Мгновение мы смотрели друг другу в глаза. Потом Амилла немного нервно поправила волосы и кивнула на еду. Обед был удивительно вкусным. Утром ведунья ушла. А вечером не вернулась. И следующим утром тоже. Когда она не вернулась и к вечеру следующего дня, я забеспокоился. А с утра третьего дня надел на шею связку деревяшек-оберегов, которых мне настряпала Амилла, сложил в рюкзак еды и двинулся в сторону леса. Глава третья Открыл глаза - знакомый потолок. Даже слишком знакомый. Рывком сел. Огляделся. И с удивлением опознал свою комнату в бабкиной избе. Когда слез с кровати и прошаркал на выход, увидел бабу с дедом. Оба они выглядели испуганными и встревоженными. …Оказалось, меня не было две недели. Нашёл меня вчера дядька на берегу Катуни. Сухого и чистого, в хлопковых штанах и просторной рубашке. В той самой, в которой я от Амиллы ушёл. Испугались все жутко. Я повздыхал, но делать было нечего. Бродить по тайге в надежде, что меня выкинет обратно к Амилле, было глупо. Ещё месяц моего состояния видно не было. Я ездил на работу на турбазу, прилежно помогал бабке с дедом и тайком вздыхал. Было страшно. А потом я впервые толком посмотрелся в зеркало. - Ба, деда, мне нужно с вами поговорить. Дело было за ужином. Ба налила мне чаю и уставилась в ожидании. Дед посмотрел из-под косматых бровей любопытно своими всё ещё яркими зелёными глазищами. Я набрал в грудь воздуха и выпалил: - Я жду ребёнка. Тишина в ответ. Бабуля приподняла брови, дед моргнул. - Я беременный, - пришлось повторить. Снова тишина в ответ. Ба вздохнула и ка-ак скажет: - Так я и знала, что неспроста всё это. Ты был в Старом Лесу, Максимка? У меня рот сам собой открылся. - Д-да… - Всё ясно. Не волнуйся, я схожу к Никифоровне, она за тобой присмотрит. – Бабуля сочувственно улыбнулась. – Дед, не молчи, скажи внуку, что всё нормально, не он первый. Дед откашлялся. Сложил широкие ладони на стол. - Не думал я, что наследие мне аукнется. Макс, я – сын авей Гарниля, Демона-Стража Пещер. Он выполняет функции стража порядка в городе Демонов. О. До меня с трудом доходили слова деда. То-то глаза такие яркие. Жаль, мне таких не досталось. Глядишь, и демон тот подольше бы задержался… Хотя, о чем это я? Зачем красавцу-Демону замарашка-Смертный? То-то же. - Отец умер, когда мне было тринадцать, поэтому я вырос среди людей. В этот мир я пришёл с твоей бабушкой сорок лет назад. О-о… - Мы позаботимся о тебе, - пообещал дед. - Родителям твоим знать и не обязательно. - Какой срок? - серьёзно спросила ба. - Третий месяц пошёл… - охрипшим голосом ответил я. - Ясно, два спокойно у нас доходишь, а в августе я тебя обратно отведу. В Аясе найдётся, кому роды принять, да и время там иначе идёт - успеешь к началу семестра вернуться. У меня чумовые предки. К середине августа я стал похож на бочку. Ни о какой работе и речи не шло - затекали ноги и спина, постоянно хотелось есть и в туалет, стали набухать соски. Я тихо копался в огороде и помогал бабуле по дому. Носил широченные футболки и штаны на лямках - резинки на пузо давили. Малыш дрыгался и частенько не давал спать. Но я лишь улыбаясь гладил живот и мечтал, как однажды возьму маленького на руки и назову Русланом. Или Олегом. Или Костей. Пока не решил. Двадцатого августа дед взял меня за руку и повёл к Орлиной Скале. Путь оказался неблизким и очень тяжёлым. Но пройдя среди двух высоких кедров, я вновь оказался на знакомом берегу. Глава четвёртая Лайзи сидела на широком письменном столе, заваленном пергаментом, и мечтательно наблюдала за метаниями брата. - Ви-инни-и… – протянула она. - Не называй меня этим дурацким прозвищем! – рыкнул Вин, не переставая мерить шагами свой кабинет. - Что случилось-то? – Лайзель царственно откинула смоляные волны волос за спину. - Я чувствую его! Он рядом! Но… его нет… Я… я не помню… Не помню. – Винтрагир замер возле огромного окна. – В ту ночь, когда умер отец, я где-то был. Потом мне всё казалось, что я забыл нечто важное. Я отмахнулся! Теперь я уверен. Мой ребёнок… он есть! Он зовёт меня! А я не знаю, куда пойти, чтобы найти его! Вин зарычал, сжимая кулаки. Тонкий хвост с чёрной кисточкой на конце яростно метался, хлеща демона по бокам. Лайзи уставилась на брата своими чудными бирюзовыми глазами. - В-Вин?.. – прозвучало до странности неуверенно. - Я не контролировал себя, – с трудом выдавил сквозь зубы Винтрагир, оборачиваясь к красавице-сестре. – Потом я вспомнил только запах – горько-сладкой вишни. Он мне снится. И мой ребёнок… Лайзель чуть прищурилась. - С момента смерти отца прошло десять месяцев. Даже если это была женщина, ребёнок бы уже родился. И на Древе Зеланис появилась бы новая ветка. А в Книге Зеланис – имя. Его нет. Ты… - Я уверен. – Вин прикрыл уставшие глаза. Провёл рукой по волосам, внося ещё больший хаос в и без того всклокоченную чёрную гриву. - Спроси Видящего. – Лайзи склонила голову к плечу. И даже слезла со стола – великое дело. Когда брат гонял её, она с упорством вредной кошки всё равно садилась именно на стол, игнорируя столь любимые Вином кресла. - Спрашивал. – Винтрагир глубоко вздохнул, успокаиваясь. – Нет в этом мире. - Значит, это кто-то из чужаков. И ты в ту ночь был либо у Алого Кряжа, либо в Старом Лесу, либо у Гнилых Болот. – Лайзель подошла к брату и положила тонкую руку на плечо. - Точно. Но… Тьма! Высший Демон не может пройти сквозь границу миров! – Вин в отчаянии застонал. - Высший – да. Но я-то не Высший. – Лайзи лукаво улыбнулась. – Я поищу. Не рвись так – я помогу. Это даже будет увлекательно. - Спасибо, сестра. – Винтрагир положил свою руку поверх девичьей. Улыбнулся устало. – Сам себя не узнаю. - Это нормально. Не всю же жизнь тебе быть циничной скотиной. – Сестра подмигнула ему и, быстро крутанувшись, исчезла в облаке голубого шёлка своих одежд. Прошло две недели с момента ухода сестры. Вин вновь мерил свой кабинет шагами, обдумывая сложную ситуацию на юге своих территорий… Как вдруг его будто молния прошила. Винтрагир дёрнулся. Замер. Прислушался к ощущениям… И раненным зверем ломанулся сквозь пространство на тихий плач своего ребёнка. Дом знахарки Алой Лисы. Вин не мог ошибиться! Но появился он именно здесь – на окраине Старого Леса, у дома потомственно-вредной знахарки Алой Лисы. И как же?.. Дверь дома распахнулась. На крыльцо спиной вперёд медленно и аккуратно вышел юноша. Он что-то старательно волок – охапку каких-то веток… Идеально-плавная линия спины. Соблазнительно-округлая… кхм… филейная часть. Стройные ноги. И кожа… будто светится… А уж волосы. Того самого особенного цвета Ванильного Моря на рассвете. Мягкие волны. Сердце пронзила жестокая ржавая игла ревности, когда Вин заметил округлившийся живот человека. Совершенство. И это совершенство принадлежит не тебе, Винтрагир Зеланис, Высший Демон Тьмы. Облизнись и вали, пока не поздно. - Человек, Алая Лиса дома? – всё же решил спросить Вин. Голос охрип. Воплощённая мечта бросила свою ношу и медленно обернулась на последней ступеньке крыльца. Не бывает таких глаз. Нежно-жемчужных, прекрасных, глубоких. Цвета невесомого тумана. Не бывает. В груди закипело. Кто-кто-КТО?!! Кого нужно убить, чтобы получить этого человека?!! - Ал-лая Лиса?.. – голос тихий и ломкий. Губы сухие. И в глазах, невозможных жемчужных глазах, такая беспомощность… почти детская… - Да, ведунья, у которой ты живёшь. Вин пил глазами каждую черту лица, каждое плавное движение. И не мог пресытиться. Он готов был захлебнуться, лишь бы не отпускать… забрать с собой… присвоить… Чужой ребёнок? Плевать. Пусть. Не-вол-ну-ет. - А… она ещё в Лесу… Вы подождёте? Беспомощные жемчужные глаза. Им можно отказать? Нет. Ни за что. Никогда. Кого нужно убить, чтобы получить это чудо для себя?.. Острый язычок скользнул по губам. Юноша сцепил пальцы в замок и тихонько спросил: - А Вы… меня не помните, да? Вин остолбенел. Что?.. Человек побледнел. Кадык судорожно дёрнулся. - Да, конечно, о чём я? Простите… я не… Мгновение. Второе. А потом парень громко вскрикнул и упал на колени, хватаясь за живот. Вин в панике метнулся к нему, подхватил на руки, бешено заозирался. - Лиса! Алая Лиса!!! Ты!.. - Чё орёшь? Здесь я. – Ведунья вышла из-за дома, вытирая руки на ходу. Откинула алые косы за спину. – Что с мальчиком сделал, ирод? - Он… упал… Юноша застонал, не открывая глаз. Демон растерялся окончательно. - Идём в дом. Клади на койку, дебил. Нельзя ему было волноваться. – Знахарка засуетилась вокруг дощатой лежанки, на которой Вин устроил человека. - Что с ним? – встревожено спросил Винтрагир, следя за приготовлениями. - А оно не видно? – ворчливо отозвалась Алая Лиса. – Беременный он! Всё ваша братия, кобели… Чай не девка, стрессоустойчивость никакая. Как бы не родил с расстройства. Ведунья поцокала языком. Намочила чистую тряпку в тазу с холодной водой. Протёрла лицо юноши. - Ами… – простонал тот. – Больно… - Да уж знаю. Говорила тебе, пей настой романки. А ты… «гадость» да «фу»… Лиса взялась разоблачать своего пациента. Вин жадно следил за её действиями. - А ты чего уставился? Вали отсюда! Искал чего? Завтра придёшь! Воды отошли – щель открылась. Вин вернулся домой, чувствуя себя тряпкой. Грязной дырявой половой тряпкой. Этот маленький эпизод вымотал его и физически, и морально. Хотелось раскрыть крылья и взлететь. …Лайзи сидела в кресле – в его излюбленном кресле за его столом в его кабинете. И делала это… по-хозяйски – закинув ногу на ногу и вольготно развалившись. Они не были сильно похожи внешне – обоим от отца достались шикарные чёрные волосы и смуглая кожа. Но, как и отец, Вин имел крупную фигуру, чуть грубые черты лица и глубокие фиолетовые глаза. А Лайзи, как Носитель Семени, которого отец выбрал себе в партнёры, была изящней, грациозней и мягче. И глаза у неё были насыщенного бирюзового цвета. Носитель Семени отца был зауряден – голубые волосы, золотистая кожа, бирюзовые глаза. Здоровье его было слабым, поэтому ребёнком Вин с ним почти не виделся. Да, он был добр и не глуп. Но вторым отцом им стать не успел – умер через год после рождения Лайзель. Отец пережил его только потому, что долг родителя – воспитать своих детей. И Джинорг Зеланис с честью выполнил его. Но жить без любимого не захотел. Через месяц после дня совершеннолетия Лайзи – двести тридцать пять лет – он заснул. И больше глаз не открыл. - Ты бледен. – Лайзель склонила голову к плечу. Она любила экстравагантные наряды – его сестра. Обтягивающие, провоцирующие, яркие. Но сегодня на ней было всего лишь платье. Его Лайзи подарил сам Вин – глубокого синего цвета, длиной до пола, без рукавов и бретелек, поясом перехваченное под грудью. Волосы волной цвета воронова крыла струились по плечам и спине. - Я… пошёл на сигнал. – Вин снял камзол и бросил его на пол. Подошёл к окну. – На зов моего ребёнка. А нашёл… – Демон стиснул зубы. - Такой красивый? – фыркнула сестра. - Такой беременный, – горько усмехнулся Винтрагир. – Живёт у Алой Лисы. Я едва не забрал его – голову потерял. - Тебе пора привести в Дом кого-нибудь. Высшие Демоны Тьмы в одиночестве сходят с ума. – Лайзи встала с кресла, неспешно обошла стол и встала плечом к плечу с братом. - У меня есть ты, – качнул головой тот. - Я не могу согреть твою постель и родить тебе детей, – вздохнула Лайзи. - Желающих полно. – Вин скривил губы. - Сумевших – нет. Зеланис любит один раз – беспредельно. – Лайзель прислонилась к брату. - Сестра… - Вин, скажи откровенно, этот мальчик так хорош? - Лайзи… У него волосы цвета Ванильного Моря на рассвете и нереальные жемчужно-серые глаза, светлая медовая кожа и… запах… вишни… Я сражён наповал. – Винтрагир горько засмеялся. - Мой хладнокровный и принципиальный брат повержен чужаком. Мужчиной! Беременным! – протянула Лайзи ехидно. - Язва. Они встретились взглядами. И негромко засмеялись. - Я попробую завоевать его. – Шёпотом. - Дерзай. Дом будет рад топоту детских ножек. – Сестра скрыла тёплый любящий взгляд за завесой густейших ресниц. Глава пятая Было больно и плохо. Резало низ живота. - Я …! … … в …! - Тужься, осел! Некогда балакать! - … а … …! - Да знаю я, что больно! Береги дыхание! - … … и …! …! - Это своему кобелю скажешь! Щель открылась и воды отошли! Дыши! Ты живого ребёнка хочешь? Тужься! - Ну … …! - А ты чего ждал?! Это ж демоны! От них бы даже горгона забеременела после одного взгляда, если бы им вздумалось на этих тупых коров смотреть!!! - Горгоны?.. – было первое печатное слово, которое я умудрился сказать между учащающимися схватками. - Не отвлекайся. Тужься. Сейчас головка покажется. Скажи спасибо, что эти кобели проклятые влияют на своих партнёров – даже мужское тело перестраивается. Вдох-выдох, вдох-выдох, вот так. Тужься! … - Уф… Душную комнату огласил горестный рёв ребёнка. - Мальчик, – довольно сказала Амилла, перевязывая пуповину. – Впрочем, иначе и быть не могло. Держи. Она положила его мне на грудь. Опухший, красный, лысый. Весь в какой-то жидкости. Личико некрасиво морщилось, когда он открывал рот. На меня уставились мутные чёрные глазки. - Какой… маленький. – Я неуверенно обхватил тщедушное тельце руками. - Ничего подобного! Сколько по-вашему тринадцать ций? Около четырёх килограмм, по-моему. И рост – пятьдесят сантиметров. Здоровенький. – Знахарка обтёрла меня мокрой тряпкой, аккуратно обмыла малыша, положила его рядом со мной и собрала испачканные тряпки. – Отдышался? Дай ему грудь, пусть не голосит. - Но… – я растерялся. - Дай, говорю. Молоко скоро прийти должно. – Амилла усмехнулась и пошла на улицу. – Сожгу тряпки. Накройтесь простынёй, я заверну его попозже. Сейчас начнёт тянуть низ живота – родовая щель закрывается в течение нескольких часов. - А что… - Это магия крови демонов. Чтобы мужчина любой расы мог выносить их ребёнка формируется «детское место», а позже и родовой канал и щель. Руками не трогай – заразу занесёшь. Знахарка ушла. Не очень и хотелось! Маленький схватил мой сосок требовательным ртом и больно потянул. Крохотные ручки шлёпнули меня по груди. Я растерянно смотрел, как махонький ротик тщетно пытался выцедить себе хоть каплю молока, и думал, как странно всё это. И как его теперь назвать? Моего маленького сына с маленьким чёрным хвостиком? * * * Винтрагир на полном ходу ворвался в столовую. - Лайз! Он… - Я смотрела Древо. Мальчик. – Лайзель вбежала туда же из дверей напротив. - Идём! Я чувствую! Сердце билось бешено. Вин ничего перед собой не видел, неустанно пронзая пространство своей магией на пути к своему ребёнку. Сыну. Винтрагир в шоке смотрел на всё тот же дом Алой Лисы, рядом с которым снова вывалился из портала. Лайзи фыркнула. - Это… как? – прошептал он, не в силах поверить своим глазам. - А, Зеланис. – Алая Лиса вышла из-за дома. Оттуда тянуло дымком. – Родил мальчик. Твоего, да? Удивлена. Здоровенький, тринадцать ций. – Ведунья протёрла руки о простые холщовые шаровары. – Спят они. Лайзель тихонько засмеялась. Вин, не в силах собраться с мыслями, потерянно смотрел на Алую Лису. - Я… - Да иди, я-то что? Не разбуди только, они оба уставшие. Вин кивнул и направился в дом. Комната была тёплой и тёмной. Кровать и колыбель стояли рядом со стеной. И юноша, и ребёнок в самом деле спали. Над колыбелью покачивались слабо светящиеся шары. Винтрагир подошёл к ней. Заглянул внутрь. Опухшая красная мордашка. Крошечная ручка, выпростанная из пелёнки. Такой маленький и беззащитный… Если бы Вин имел возможность на протяжении беременности быть рядом, он бы чувствовал ребёнка намного лучше. А так… Юноша на кровати завозился. Вин обернулся к нему. Тот вновь затих. Демон подошёл к кровати, опустился на колено рядом. Осторожно взял изящную руку в свои ладони. - Не один… больше не один?.. Как же так? Мужская беременность длится шесть месяцев. Прошло все десять. Чужак возвращался в свой мир?.. Хотя, правильно. Алая Лиса раз в четыре месяца должна появляться в Доме Предков. Посещение может длиться от одного дня до года. Кто бы следил за мальчиком?.. Такой красивый. Таких не бывает в Аясе – не рождается. Унаследует ли сын эти мягкие светлые волосы? Или небывалые жемчужные глаза? Демон с глазами цвета тумана… прямо как Светлый… * * * Когда я проснулся, было темно. Малыш тихонько посапывал в люльке. Амилла говорила, что первое время они ничего не слышат и толком не видят. Такой хрупкий и уязвимый. Мой сын. Я осмотрелся. …Он сидел рядом с кроватью, на полу, сложив голову на скрещённые руки. Глаза закрыты, волосы чёрным водопадом стекали по плечам и спине. Свет шаров бросал блики на усталое угловатое лицо. Что он тут делает? - Очевидно, спит, – раздался ворчливый голос от дверей. Я вздрогнул. – Значит, вот какой ты – светлоокий идеал. Интересно. Зовут-то как? Я испуганно посмотрел на незнакомку. Высокая – выше меня, наверное. Стройная и по-кошачьи грациозная, она шла к кровати медленно и царственно. Чёрные локоны свободно струились до бёдер. Крупные глаза с любопытством разглядывали меня. Красивая. В длинном платье до пола с глубоким декольте и разлетающимися рукавами, даже на вид дорогом – из тончайшего шёлка глубокого насыщенного цвета морской волны. Кажется, и глаза у неё того же оттенка. - Я… Макс. – Мой голос охрип и сорвался. Кто она?.. - Интересное имя. Чужак, сразу видно, такая необычная внешность. – Она подошла ближе, наклонилась и легко потрепала Его по волосам. – Впрочем, Вин говорил, что ты красивый. Меня зовут Лайзель, я его сестра. Лайзель Зеланис. - Максим Воронов. - Очень приятно. – Девушка улыбнулась своими яркими полными губами. Она была ничуть не похожа на Вина. Только кожа так же золотилась в свете шаров. – Как себя чувствуешь? Лиса вернётся из леса через часок-другой. Я удивлённо таращился на Лайзель. Смысл её слов не очень доходил до меня. Она беспокоилась обо мне? Или просто так спрашивала? Вин назвал меня красивым? Или она так неудачно пошутила? Моя внешность необычна? Снова шутка?.. - Эй, Максим, ты снова уснул? – Лайзель смотрела с любопытством. – Пить хочешь? Лиса оставила пару настоек – сказала, тебе нужно восстанавливать силы. Я медленно кивнул. Девушка фыркнула и вышла. Зашевелился Вин. Распахнул свои огромные фиолетовые глазищи и уставился на меня. А я на него. В горле встал ком. Я чувствовал себя девчонкой-первокурсницей, готовой разрыдаться и повиснуть на шее красавца-выпускника. Глупо донельзя. - Проснулся? – Мужчина поднял руку и медленно провёл по моим волосам. – Как себя чувствуешь? - Х-хорошо. А… - Малыша покормили молоком горгоны, не бойся, всё в порядке. Вин улыбнулся. Я потерялся в его тепле. - Меня зовут Винтрагир Зеланис, Высший Демон Тьмы. И я… не помню ту ночь абсолютно. Я надеялся, что ты расскажешь мне. – У него был очень напряжённый взгляд. Мне сделалось тоскливо. - Макс. Меня зовут Макс. Я очень хорошо всё помню… но мне странно рассказывать о… таком. – Я посмотрел в сторону. - В тот день умер мой отец. Я потерял голову. – В его голосе слышалась горькая усмешка. – Прости, если сделал тебе больно. Я не контролировал свои инстинкты. - Ты… нет, больно ты мне не сделал. – Я заломил пальцы. Покосился на мужчину. – Мне было… хорошо. - Радует. – Вин прикрыл глаза. – Я знаю, это неожиданно… но и промолчать – не могу. Ты войдёшь в мой Дом? Я удивлённо уставился на демона. Что он?.. - В нашем мире не имеет значения, кто ты и откуда. Если сердце демона приняло тебя, то примет и семья. – Лайзель вошла в комнату с подносом в руках. – Вин предлагает тебе войти в его Дом в качестве его спутника. Мужа, если хочешь. Мы зовём таких Носителями Проросшего Семени. Подумай, это очень выгодное предложение. Ты и ребёнок не будете ни в чём нуждаться – Вин богат и знатен. Да и… - Подождите! – опомнился я. – Это… как-то… - Подумай, я подожду. – Винтрагир чуть улыбнулся. – Пока ты можешь просто пожить у меня – слуги помогут присмотреть за ребёнком, а ты посмотришь мой Дом. Познакомлю тебя с кузенами и… - Я не могу. – Я сглотнул и опустил взгляд. – Дома меня ждут родители и учёба. Я не могу их бросить. - Никто и не просит, – фыркнула Лайзель. Поставила поднос на прикроватную тумбочку, налила принесённую настойку в стакан и протянула мне. – Ты свободно можешь перемещаться в свой мир и обратно. Вин не забирает тебя в рабство, он предлагает… - Равноправный союз, – перебил сестру нахмурившийся Вин. – Лайз, не могла бы ты оставить нас одних? - Да ладно тебе. – Демонесса (или демоница? Как это правильно?..) показала ему язык и вышла снова. - Я и в самом деле не собираюсь тебя запирать. – Винтрагир встал и отошёл к зашторенному окну. Выглянул на улицу. – Ты свободно сможешь приходить и уходить. Я… всего лишь хочу участвовать в воспитании сына. И… хотя бы иногда… видеть тебя. Я ошарашено посмотрел на него. Это что же получается?.. - Ты можешь закончить учёбу и после этого подумать – возвращаться или нет. Я прошу лишь о возможности видеть сына. Вин, не обернувшись, вышел. Я схватился за пылающие щёки. Всё произошедшее показалось сном. Завозился малыш. Закряхтел. Выгнулся. Заплакал. Мне ещё трудно было двигаться, но я медленно поднялся и подошёл к люльке. Взял сына на руки и лёг обратно. - Ну, что ты?.. – мне захотелось улыбнуться. - Пелёнки промочил? – раздался голос Амиллы. - Да. – Я посмотрел на неё. Знахарка достала из сундука сменные и провела показательный практикум «как пеленать младенца». Малыш принял её действия неблагосклонно и то и дело кряхтел и хныкал. - Покорми его, молоко уже должно было прийти, – посоветовала Амилла, отдавая маленького мне. – Как назвать-то хочешь? - Игорь, – вдруг сказал я, обнажая грудь и прикладывая к ней маленького. - Игариз, – одобрительно кивнула знахарка. – Хорошее имя для Зеланиса. - Ты… расскажешь мне? О себе и остальных? – Меня удивляло, откуда бралось молоко и где оно, собственно? Грудь-то как была плоской, так и осталась… - Это следовало сделать давно. – Амилла вздохнула. – Только тебе решать, уйти или остаться. Это главное. А остальное… Меня зовут Амилла Алая Лиса. Я – ведунья, знахарка, страж Старого Леса. Из народа киглисов, оборотней-лисов. Наша община обретается севернее, я там бываю иногда. Отец твоего ребёнка – Зеланис. Винтрагир Зеланис, Высший Демон Тьмы, глава рода и Лорд. Община демонов широка и многообразна, иерархия заковыриста и сложна для понимания. Есть низшие демоны – ыххыры, есть такие, как Лайзель – гиянны, есть собственно Высшие. И Король, он в другом мире, откуда все демоны и произошли. Можно много рассказать, но лучше бы тебе всё это по учебникам выяснить – в Доме Зеланисов хорошая библиотека. Амилла постучала пальцами по своему колену. Решилась: - Если бы в тебе не было крови демонов, ты вряд ли забеременел бы с первого раза. Я права? Я кивнул. - Мм… авей Гарниль, Демон-Страж Пещер, кажется. Прадед. Знахарка присвистнула. - Высший Демон Света. Таких очень мало. Было. Сейчас, кажется, нет вовсе. Я закашлялся. - Демоны фанатично преданы своим детям. Они редко рождаются у них и поначалу очень слабы. Взрослые демоны живут долго – особенно Высшие, возраст которых может достигать десятка тысяч лет. Низшие – сотня, две, реже три-четыре. Их физиология довольно интересная вещь… Например, Высшие не беременеют. Ни мужчины, ни женщины. Высшими становятся дети гияннов, после Обряда Лунного Пути. Что это такое, я не знаю. Амилла помолчала, глядя в сторону. Малыш наелся и оторвался от соска. Я приподнял его, давая срыгнуть. - Растут демонята, особенно полукровки, быстро – примерно, как и люди. Половое созревание наступает лет в семнадцать-восемнадцать. Возраст первого совершеннолетия – пятьдесят. Второго – двести тридцать пять. С чем связано, знают только сами демоны. Носители Проросшего Семени, если они не демоны, связываются с Домом Обрядом Кровного Пути и живут немногим меньше гияннов, лет триста-четыреста. Я вздрогнул. То есть… - Ох, всё это сложно… Сколько лет твоему деду? Который потомок авей Гарниля? Я запнулся. - Семьдесят, вроде… - Ты не уверен? – Амилла вскинула брови. - Нет. Я много о них не знаю. – Я отвёл взгляд. - Ясно. Ладно. Думай. Мне надо с твоими гостями поговорить. Знахарка встала и ушла. Малыш привлёк моё внимание тихим сопением. Припухшие глазки всматривались в меня так пристально, словно и правда что-то видели. Я улыбнулся. Чудо моё. И что нам с тобой делать?