Ловцы иллюзий

Бездонное тёмно-синее небо и ленивые пушистые ослепительно-белые облака. Жёлтый песок, щекочущий и обжигающий босые пятки. Плотно сбитая земля, мелкие острые камешки и изредка попадающиеся осколки стекла, к пяткам куда менее милосердные. Прогретый солнцем летний воздух, в котором смешались запахи чахлых цветов, растущих на клумбах, не вызывающие аппетит ароматы с кухни и выхлопы с ближайшей дороги, проходящей по нависающему над приютом обрыву. Жухлая жёсткая трава и чуть увядшие листья на вековых, наверное, неохватных деревьях, покрытые пылью — тоже вековой, сходящей ненадолго только после грозы. И над всем этим — крепкий, сильный, пахнущий гниющими водорослями, с вкраплениями соли и йода, бриз, задувающий вдоль побережья. Он пригибает травинки, шелестит листьями, бросается песком и мусором, треплет мальчишеские вихры, раздувает парусами белоснежные полотнища развешанных для просушки простыней. Срывает одну из них, поднимает в воздух — выше, выше, к сияющим облакам и слепящему раскалённому кружку солнца. Они молча переглядываются и бросаются следом, хотя яснее ясного, что — не догнать, не поймать. Ветер слишком силён, а ноги увязают в песке. К тому же если догонишь и поймаешь — руки приютских сирот оставят на кипенной белизне грязные пятна, за которые, пожалуй, достанется не меньше, чем за пропавшую простыню. Да и чепуха всё это. Сейчас главное — бежать вперёд. Бежать, чтобы не стоять на месте. Бежать, оставляя за спиной беды и горести, инстинктом стремиться к недостижимой вершине. Навсегда запомнить упоение самой погоней. Кто бы знал, что эта их погоня за свободой растянется на тридцать с лишним лет? — Идём домой, Гарри МакДауэлл, — повернув голову, неожиданно внятно произносит Брендон. — Вернёмся, Брендон Хит, — согласно кивает Гарри. Они переглядываются, понимая друг друга так же, как и тогда. Домой… Это значит — не промахнуться. Это значит — прийти туда, откуда ушли много лет назад. Прийти к тому, от чего ушли. Это значит — снова бежать за вожделенной свободой. Быстрее, быстрее. Дотянуться. Коснуться пальцами. Ухватить хотя бы за краешек, оторвать лоскуток. Верить, что свобода существует. Как она может быть иллюзией? Вот же она, настоящая, почти осязаемая, но постоянно ускользающая. Нужно только быть настойчивее, проворнее. Не останавливаться. Не задумываться, чем всё это закончится.