страшно представить. чанель/чондэ, horror.
20 июня 2019 г. в 16:42
Примечания:
арты:
https://pp.userapi.com/c850324/v850324426/b7e5b/nrG4_AXaSfc.jpg
https://pp.userapi.com/c852224/v852224221/868d6/IImPsi9Gvjw.jpg
au, в которой чондэ обнаруживает свой страх к психам.
на стенах желтый тусклый свет настольной лампы и дешевых потолочных светильников. тени на полу особо черные, непрозрачные. под мерную запись диктофона два человека ведут свой вынужденный разговор. приглушенно, четко, обязательно. на столе меж ними еще планшет с бумагами для заполнения, материалы для теста роршаха и лампа, светящая отвечающему в лицо.
— чанель, я пытаюсь помочь. отвечайте честно. это ведь надо в первую очередь вам, а не мне. договорились? — чондэ спокоен, железно мягок, хватается взглядом за любой жест или изменение в лице своего оппонента — профессиональная привычка и необходимость. медленного и глубокого кивка оказывается для него достаточно, чтобы начать тест.
все звуки и шорохи тут же глохнут, едва долетая до жёлтых стен. чанель, не закованный в наручники, складывает руки на груди, откидывается на спинку жесткого стула и протягивает под столом ноги. носком туфель он задевает чужие брюки, тянет уголки губ в улыбке, которая заостряется от освещения. чондэ убирает ноги под стул и берет в руки первый лист с тестом, подготовив для себя первую бумагу для фиксирования результатов. заключенный отвечает коротко, безэмоционально, по его позе было видно, что он уже готов закинуть ноги на стол. чондэ не первый год работал с подобными личностями и не обращал внимания, потому что попадались кадры и понаглее.
под конец, когда оставалось всего несколько рисунков, а оба они могли бы быть свободны, потому что атмосфера была конкретно неприятная и тяжелая, чанель двигается ближе, немного нависая над столом, и упирается руками в стул меж ног для опоры. чондэ чувствует, как ему заглядывают в глаза и становится душно, но ему некогда, у него есть и другая работа помимо этого.
— знаешь..?
— здесь я задаю вопросы.
— я здоров.
чондэ переводит взгляд с бумаг на чанеля, когда тот отворачивает лампу от себя в стол. черты лица еще больше заостряются, тени под глазами пролегают глубже, чернее, заметнее. его улыбка растягивается, отчего тревожность холодно и липко оседает на ребрах и сердце заходится в аритмии. воображение, возбужденное непонятно откуда появившимся страхом, подкидывает сценку, как у этого парня неестественно широко и жутко открывается рот, нижняя челюсть с большим количеством зубов отвисает и рвутся щеки до самых скул, а потом он без труда откусывает ему голову, перегрызая шею. чондэ пытается успокоиться, потому что становится невыносимо тревожно. напугать самого себя это еще надо уметь.
— это будут решать специалисты, — ровно говорит чондэ, едва выдерживая зрительный контакт, тянется к лампе, чтобы вернуть ее в прежнее положение, и чуть не вскрикивает, когда чужая рука перехватывает его кисть и сжимает со всей дури. чондэ, оглушенный страхом, не успевает среагировать и замирает, не чувствуя, как скрипят кости. чанель что-то говорит ему, заглядывая в глаза, но ему закладывает уши, и сил хватает только на то, чтобы попросить помощь. — охрана!
дверь с грохотом врезается в стену, и комнату заполняют вооруженные люди в форме. чанель отпускает его и сам поворачивается спиной, чтоб не заламывали руки, и покорно дает застегнуть наручники. его выталкивают из помещения, и вслед ему чондэ говорит «потом продолжим», с отсутствующим видом растирая кисть, саднящую достаточно сильно, чтобы начать беспокоиться и сходить за льдом. он не понимает этого неожиданного приступа страха и старается держать невозмутимое лицо, собирая бумаги и выключая запись диктофона. следующую встречу даже представлять не хочется.