Девочка в девочке.

POV Блэр.       Тот мужчина оказался Хранителем библиотеки. И он, как позднее выяснилось, обладал даром видеть души. В моём теле он увидел душу Грейнджер, а в её теле — мою. И это очень сильно его озаботило. Он отрешенно облокотился об один из стеллажей, бормоча что-то поднос. Я смогла разобрать только «пророчество» и «проклятье». Прозвучало страшно, а потому я спросила его об этом. Вместо ответа на мой вопрос, он велел нам идти за ним. Шли мы достаточно долго, пока не достигли огромного фонтана, который я заприметила издалека. Сначала я подумала, что это нелепость держать фонтан в библиотеке, но когда Хранитель повернул одну из статуэток, украшавших его обойму, плита на полу с жутким скрежетом начала отъезжать в сторону. Очередной тёмный проход. Мужчина произнёс заклинание, и на его ладони появился яркий огонёк живого пламени. До этого момента, я думала, что волшебникам нужна палочка для сотворения магии, но после увиденного… На дне прохода оказался очередной зал. Скорее комната. В ней было уютно: камин, удобный диван в центре, маленький столик у дивана, письменный стол у ближней стены… Всё это напомнило мне гостиную Главных Старост в Хогвардтсе. Хранитель прочитал заклинание и взмахнул рукой, после чего в комнате стали появляться книги, много книг, которые вскоре заполонили почти всё свободное пространство. Закончив, мужчина сказал нам, что здесь собраны книги, в которых заключено то, что поможет нам вернуться, и мы должны будем найти это. И после этого он исчез. Буквально растворился в воздухе. Я уже видела трансгрессию, и могу с уверенностью утверждать, что это была не она. Но я не заострила на этом внимание Грейнджер, а сразу села на пол, схватив первую попавшуюся книгу. Гриффиндорка сделала также. До поздней ночи мы там просидели, но ничего ценного так и не нашли. Вернувшийся Хранитель проговорил, что мы можем прийти завтра и продолжить. Что, собственно, мы и планируем сделать сегодня.       Утром мы завтракали втроем: Драко, Гермиона и я. Всё прошло в тишине. Я, по обыкновению, села во главе стола, слизеринец и гриффиндорка — напротив друг друга. Грейнджер заметно нервничала, то и дело бросая на Драко раздражённые взгляды.       После завтрака мы вместе покинули квартиру. Грейнджер поехала на занятия в университет, а мы с Малфоем в банк. Теперь у него есть паспорт, а значит можно открыть счет. Блондин терпеливо ждал, пока я договаривалась с нерасторопным клерком, явно тянувшем время, чтобы придумать способ, как вынудить нас ещё и потратиться в этом банке, но стоило мне упомянуть имя Чака Басса, как тут же всё было готово. — Думаешь, это правильное решение? — спросил Малфой, когда мы уже сидели в в кафе. — Держать деньги в банке? Конечно, — ответила я, отравляя себе в рот ложку с ванильным мороженым. — Но он же магловский. — На другой нам и не приходится рассчитывать. Драко ничего не ответил. Помешивая ложкой свой кофе, он изредка осматривал окружающих. Понимаю, для него не привычно видеть людей без мантий. — Хочешь я тебе покажу свои любимые места? — Конечно, — без особого энтузиазма произнёс он. — Что с тобой? — Не знаю. Неспокойно мне. — Я понимаю, но поверь, тебе не о чем беспокоиться. — Мне есть о чём беспокоиться, потому что не знаю этого мира. Я чувствую себя чужим. — Это ощущение пройдет, когда ты найдешь себе занятие, в котором будешь полезен. Кажется, мои слова его не убедили. Чёрт, надо поискать ему работу. Может Нейту в Speaktater нужны амбициозные сотрудники? Сегодня же позвоню. Нет, лучше заставлю Грейнджер.       После кафе мы отправились по моим любимым местам: в парк, где буквально вчера я встречалась с Картером Бэйзеном; следующей остановкой явился Метрополитен-музей, где вывешены работы моего любимого художника Клода Моне, с творчеством которого хотела познакомить Драко. Думаю, надо понемногу показывать Малфою мои настоящие увлечения, чтобы, когда он узнает, что я на самом деле Блэр Уолдорф, он чувствовал, что ничего не изменилось, и я всё та же девушка, которая была с ним рядом.       После музея мы отправились домой. Время пролетело так быстро, что мы не заметили, как оказалось уже около 5. Самое неприятное, что мне теперь придётся выслушать претензии Гермионы, ведь мы уже давно должны быть в библиотеке. Она звонила больше десяти раз, но я не приняла ни одного звонка, потому что мой телефон стоял на беззвучном режиме. Спорю, она устроит мне проповедь по прибытию.       Когда мы поднимались на лифте в мою квартиру, Драко снова взял меня за руку. Он почти всё время держит меня за руку, как будто боится, что если отпустит, то я испарюсь. Открылись двери лифта, и мы вошли в квартиру. Положив сумку на стол рядом с лестницей, я на ходу начала расстёгивать свой плащ свободной рукой, собираясь позвать Дороту, когда увидела в своей гостиной Чака, сидящего на диване рядом с Гермионой. Что он тут забыл? — Чак?? — Гермиона?? — Вы знакомы?! — в один голос воскликнули Малфой и Грейнджер. — Блэр, ты же сама отправляла меня завезти этой сумасшедшей коробку несколько недель назад! — Я? — она бросила взгляд на меня. Почти незаметно я кивнула. — Ах, да, точно. — Я не понимаю, ты что, пригласила сюда эту сумасшедшую? А это кто? — он указал на Драко. — Её дружок по психушке? О, чёрт… — Сумасшедшая?.. — изумленная Грейнджер перевела взгляд на меня. — Дружок по психушке? — теперь и блондин уставился на меня. А ко всему прочему, Чак тоже смотрел на меня. Выражение его лица говорило о том, что он понимает, что сказал какую-то глупость, и теперь думает, его ли это вина, либо его просто ввели в заблуждение. — Э… — я не знала, что ответить. Грейнджер не простит мне то, как я её представила. И хотя я плевать хотела на её прощение, но всё-таки не хотелось бы в очередной раз осложнять отношения. По крайней мере, пока она в моём теле. — Да я шучу, Блэр! — неожиданно выпалил Чак. — Ну, знаешь, шуточки про «не все дома» всегда в моде. Извините за, может быть, неуместность этого. Я даже не представился, а уже так пошутил. Чак Басс, — он протянул руку Драко. — Драко Малфой, — блондин ответил тем же. На мгновение в глазах Чака скользнуло изумление, но он быстро с этим справился. — Рад знакомству. Гермиона, можно тебя на пару слов? Я кивнула, направляясь в столовую. Он последовал за мной. Чувствую, меня ждёт сегодня 3 непростых разговора… Чёрт возьми! — Вы настоящие, так ведь? — сразу спросила он. — Да, — нет смысла пытаться отрицать то, что уже и так понятно. — Ух ты. Не думал, что меня в этой жизни ещё что-то сможет удивить. — Почему ты сказал, что пошутил? — Потому что понял, что подставляю тебя. У меня мелькнула мысль, что ты действительно Гермиона Грейнджер, и просто тогда пыталась защитить конфиденциальность своего происхождения. Когда-то было время, я читал историю про вас, и немножко в курсе о том, что простым людям нежелательно знать о существовании вас. — Да, я помню… — Прости? — Чак сделал недоумённое выражение лица. — Я помню… Блэр мне рассказывала об этом, — поправилась я. — Вы обсуждали с ней меня? — Мы многое с ней обсуждали. Я знаю её так же хорошо, как и себя саму. — Ты похожа на Блэр, — Чак приблизился ко мне. — На ту Блэр, которую я помню со школы, и которую полюбил. — Почему ты говоришь так, будто знаешь меня? — Нейт рассказал мне о своём знакомстве с тобой. Так бы вела себя моя Блэр. Не могу понять, он что-то подозревает или просто чего-то хочет от меня. — К чему это? — Да так, — он последовал к выходу из столовой. Подозрительно. — Подожди! — скомандовала я, заставив Чака остановиться. — Я хотела попросить тебя принять Драко на работу и обучить его. Это вышло спонтанно. Просто вырвалось, я даже обдумать не успела. — И почему я должен согласиться? — Ты же хочешь делать добро людям… — Неправильно, — он резко оборвал меня. — Потому что это сделает счастливой Блэр. Правда же, Блэр? Боже мой, как он… — Ты… — Никому не скажу. Знаешь, я даже рад, что на самом деле она не Уолдорф. Не так больно знать, что тебя променяли на кого-то отличного от Хамфри. Я помогу этому Малфою, и не скажу ни единой живой душе о том, что знаю. — Как ты узнал?.. — Я просто очень люблю тебя, Блэр. И он ушёл, оставив меня в одиночестве стоять посреди столовой. Как-то в мгновение стало стыдно перед Чаком. Я уже не в первый раз топчу ногами его чувства, предпочитая кого-то другого. Но впервые мне действительно стыдно. Нет, надо избавляться от этого гриффиндорского тела.       Когда я вернулась в гостиную, атмосфера там была напряжённая. Грейнджер тут же поднялась с дивана и, не глядя на меня, зло проговорила, что «Нам нужно срочно поговорить», начала подниматься наверх. Выглядела она сурово, но не настолько, чтобы напугать меня. — Ты сказала Бассу, что я сумасшедшая?! — воскликнула она, когда мы оказались в моей комнате. — А что я должна была сказать? «Привет, я — Гермиона Грейнджер, и я — волшебница»? Или нет, я знаю! «Привет, я Блэр Уолдорф, но временно в этом теле, теле волшебницы Грейнджер, но не знаю, как это произошло»! Какая разница подумал ли он, будто Гермиона Грейнджер клиент психушки, если любое объяснение ситуации вызвало бы у него именно тот вывод, что у меня не все дома?! Грейнджер хотела что-то ответить, но застыла с открытым ртом. Не понимая, в чём причина её внезапной запинки, я обернулась в сторону двери и увидела Драко. Он всё слышал… — Я… я… — Не нужно ничего говорить, — блондин неестественно спокоен. — Просто не нужно. Малфой развернулся, стремительно убегая вниз по лестнице. — Драко, подожди! — кричала я, побежав за ним. Он передвигался очень быстро, я не успевала. Когда я настигла его, передо мной захлопнулись двери лифта. Судорожно нажимая кнопку вызова, я надеялась, что они откроются вновь, но этого не произошло. Он уехал. — Блэр… мне так жаль… — послышался у меня за спиной голос Грейнджер. — Не смей говорить, что тебе жаль! — сорвалась я на крик. Я разозлилась на неё не на шутку. Из-за неё Драко теперь всё знает! Нет, конечно я собиралась ему всё рассказать, но в подходящий момент, тщательно подбирая слова. — Я не думала, что так получится… — Не думала?! Зато теперь подумай, что ты со мной сделала! Что с ним сделала! Он сейчас один там на улице Нью-Йорка!! А если с ним что-то случится, или он в таком состоянии куда-нибудь попытается трансгрессировать?!! И тебе всего лишь жаль? Да я бы на твоём месте захотела умереть. Да только вот незадача, что ты в моём теле. Если бы ты знала, как я тебя за это всё ненавижу, Грейнджер! — схватив со стола у лестницы сумку, я вызвала лифт и, войдя в него, уехала. Грейнджер больше даже не попыталась оправдываться. Она вообще ничего не попыталась.       Несмотря на своё состояние, я решила отправиться в библиотеку. Время уходит, а мне не хочется бездарно терять его. Да и потом, искать Драко бессмысленно. Я даже не представляю, куда он мог бы пойти.       Меньше, чем через час, я сидела на диване в той же самой комнате, просматривая книгу и попивая ароматный жасминовый чай. Хоть я и была одна, время от времени, мне казалось, что вовсе не одна. И, наверное, моё чутье не подвело меня. — Почему вы сегодня одна, Блэр? — Не помню, чтобы представлялась. — Хм… Вы же знаете, что я вас насквозь вижу. — Ага, причём в прямом смысле. — Именно. — Не думала, что волшебники обладают такими способностями. — Не обладают, вы правы. Дело в том, что я не волшебник. Это что ещё за новости? — А кто же вы тогда?.. — меня несколько напугало его заявление. — Я — промежуточное существо между волшебником и духом. Я материален, как вы, бессмертен и обладаю запредельными способностями, как дух. — Вы меня хотите напугать? — Наоборот, хочу показать, что меня бояться вам не стоит. — Тогда у вас не очень получается, — я отложила книгу, собираясь задать вопрос, который мучил меня ещё с того момента, как я проснулась в незнакомом месте в теле волшебницы. — Почему это с нами случилось? — Желание. Или скорее ваше нежелание в тот момент быть теми, кем вы являлись. Существует древняя легенда. Несколько десятков веков назад юноша по имени Октавий вместе с друзьями тренировался на берегу Тибра. Но обычная тренировка переросла в нешуточное сражение, в результате которого юноша упал в реку. Октавий не умел плавать и быстро пошёл ко дну. Его страшила эта смерть, и в отчаянии он подумал: «Почему я? Почему я здесь, а не кто-то другой? Если бы только было можно…» В то самое время в рзгар заседания Сената очередной удар принял на себя великий триумфатор Юлий, последней мыслью которого было: «Почему я? Я ведь мог ещё столько сделать для римлян. Если бы можно было прожить ещё одну жизнь…» Волшебница Диана сжалилась над Юлием, призвав силу Луны. Солнце на мгновенье зашло за ночное небесное светило, и Юлий оказался в теле Октавия, а мальчик Октавий в теле триумфатора. Поняв, что он в воде, Юлий тот час же начал активно работать руками, выплывая на поверхность. А судьба несчастного Октавия была предрешена — он скончался через несколько минут от многочисленных ранений. Так Юлий получил второй шанс. Он сразу понял, что больше не тот, кем его знали, но позднее добился того, чтобы его снова запомнили, как великого римского императора. Юлий пытался править мудро и правильно, но опираясь на свой опыт в другом теле. Создание триумвирата, завоевания, укрепление границ, но теперь уже и укрепление власти. Власти своей династии. Создание вокруг себя династических союзов привело к нужным результатам, но также ускорило крах великой империи, породив плеяду тиранов и бестолковых правителей, которые, по большей части, принесли боль и страдания римскому народу. — Вы эту историю только что выдумали, — заключила я, выслушав его до конца. — Нет, это истинная правда. — Вы сказали, что это древняя легенда, а, насколько я знаю, легенда — это недостоверный рассказ о каких-либо событиях или личностях. — В мире волшебников эта история существует, как легенда. Но для меня она более, чем настоящая. Моё имя Гай Октавий. Октавий?.. Стоп. Получается, он есть тот самый юноша? Да не может быть! — Подождите, вы же сказали, что вы что-то среднее между волшебником и духом, — он кивнул. — Но как же тогда… — Диана чувствовала свою вину за несправедливость, произошедшую со мной, и снова воспользовалась силой Луны, сделав меня посредником и Хранителем. — А что же стало с самой Дианой? — Она слилась с духом Луны, и теперь всегда помогает тем, кто искренне этого хочет. Она никогда не понимала своей ошибки, но всё-таки сделала средство, которое поможет всё исправить. — Я не понимаю, почему вы не дали нам его? — Потому что я не знаю, где оно. Эти книги написаны ею. В одной из них оно найдётся. — Тогда может поможете? — Я не могу прикасаться руками к священным древним книгам. — И почему же? — Вы задаёте вопросы, ответ на которые не сможете постичь, Блэр. — Ну конечно, лишь бы не помогать. — Напротив, я хочу помочь. Вам нельзя не возвращаться в свои тела. Это приведёт к нарушению природного равновесия. Волшебники начнут умирать, а люди ещё больше остервенеют и уничтожат друг друга сами. — И это из-за того, что мы не поменяемся? — Да. Это проклятье Кровавой Луны. В прошлый раз, когда душа волшебницы Каталины попала в тело обычной магловской девушки Жанны, она захотела остаться в нём навсегда. Её нежелание снова стать собой, Каталиной Мор, женой волшебника, создавшего Арку Смерти, — как-то я подустала от этого историко-магического ликбеза. — привело бы к катастрофе. Её муж был жёстким приверженцев правил, запрещавших женщинам свободно распоряжаться своей жизнью и заниматься тем, что нравится. Будучи в теле Жанны, она была свободна от этих правил. И ей это нравилось. Тогда и было принято решение избавиться от неё. Её собственный муж убедил англичан, что Жанна использовала колдовство, чтобы победить их. Англичане могли поверить чему угодно, лишь бы предать её смерти. И этот повод, данный Мором, был как нельзя кстати. Каталина была сожжена. Так люди и волшебники избежали конца света. — Это всё очень интересно, но зачем вы мне это рассказываете, Октавий? — Потому что, если вы не найдёте способ вернуться, или не захотите, одной из вас придётся умереть. Что??? Нет, я на такое не согласна! _________________ POV Гермионы.       Тот мужчина оказался Хранителем библиотеки. И он, как позднее выяснилось, обладал даром видеть души. В моём теле он увидел душу Блэр, а в её теле — мою. И это очень сильно его озаботило. Он отрешенно облокотился об один из стеллажей, бормоча что-то поднос. Я не расслышала что именно, но когда Блэр спросила у него «Что он имел ввиду?», обеспокоилась. Моё беспокойство усилилось, когда он не ответил на её вопрос, а просто повелел нам идти за ним. Шли мы долго, пока не достигли огромного фонтана. Он был прекрасен. Хранитель повернул одну из статуэток, украшавших его обойму, и плита на полу с ужасающим скрежетом начала отъезжать в сторону. Снова тёмный проход. Мужчина произнёс заклинание, и на его ладони появился огонёк пламени. Я читала о беспалочковом волшебстве, но не думала, что его можно творить, руководствуясь своей волей… На дне прохода оказалась комната, довольно уютная: камин, удобный диван в центре, маленький столик у дивана, письменный стол у ближней стены… Тут же Хранитель прочитал заклинание и взмахнул рукой, после чего в комнате стали появляться книги, заполнившие почти всё свободное пространство. Закончив, мужчина сказал нам, что здесь собраны книги, в которых заключено то, что поможет нам вернуться, и мы должны будем найти это. После этого он исчез. Именно исчез, а не трансгрессировал. Странно… Но я решила не указывать на этот факт Блэр. Маглу могут напугать подобные странности. Тем более, кажется, она совсем не обратила на это внимание, сев на пол с первой попавшейся под руку книгой. Я последовала её примеру. Сидели мы до глубокой ночи, но так и ничего не обнаружили. Вернулся Хранитель. Он сказал, что мы можем прийти завтра и продолжить. Что, собственно, мы и планируем сделать сегодня.       Завтракали мы втроём: Драко, Гермиона и я. Всё прошло в тишине. Блэр, как зашла, сразу села во главе стола, слизеринец расположился по левую руку от неё, а я — по правую. Такое размещение меня немного нервировало, потому что всё время казалось, что Малфой смотрит на меня, но каждый раз, когда я поднимала на него взгляд, оказывалось, что он либо занят завтраком, либо с обожанием смотрит на Блэр. У меня паранойя. И это порядком раздражает, ибо на пустом месте она возникла. Малфой!       После завтрака мы опять же все втроём спустились на лифте вниз, а потом расселись по разным такси. Не знаю, куда они направились, но Малфой держал в руках небольшой портфель, напоминающий с виду один из портфелей Сайруса… Наверное, он и был его. Но что в нём было? Они что-то скрывают от меня, хотя пусть — меня это совершенно не волнует. Сегодня у меня снова лекции с утра. И опять по тем же предметам, что и вчера. После их окончания я сразу пошла домой, надеясь, что Блэр там, и мы сможем сейчас же пойти в библиотеку. — Дорота, добрый день, — проговорила я, когда вошла на кухню. — Добрый, мисс Блэр, — женщина приветливо улыбнулась. — Вы голодны? — Э… нет. Гермиона ещё не приходила? — Нет, мисс Блэр. Они с мистером Драко не появлялись с утра. Чёрт… ну ладно. Подожду.       Всё же я решила перекусить. Сделав несколько звонков Блэр, чтобы всё-таки как-то поторопить её (хотя это было безрезультатно, потому что она ни разу не ответила), я принесла из комнаты ноутбук и начала вбивать в поисковик интересующие меня вопросы, пока Дорота готовила жаркое. Сегодня на лекции мы говорили об экономическом положении США, которое из года в год, как сказал профессор, варьирует, напоминая график синусоиды. Я не знала, что это такое, и теперь решила посмотреть, чтобы в моей голове сформировалась яркая картина этого. Открыв этот график, я не совсем поняла, что имел ввиду профессор, приводя такое сравнение. Возможно, это не была вовсе не метафора, как я подумала.       Поесть мне удалось только через час. Во время поглощения жаркого, я всё также сидела в интернете, то и дело узнавая новую информацию по тому материалу, который сегодня был непонятен. Когда вопросы закончились, я решила посетить сайт Сплетницы. Серена написала несколько постов о Роудс, Нейте, Бассе (я так понимаю, это в знак мести за преследование) непристойного содержания. И я тоже попала под прицел. Ну, в смысле, Гермиона Грейнджер. Похоже, это судьба Блэр — всегда попадать в Сплетницу.       Через несколько часов я покинула кухню, собираясь подняться по лестнице наверх, но услышала, как открываются двери лифта. Подумав, что это возможно Блэр, я последовала прямо туда, но меня ждало разочарование: из лифта вышел Чак Басс. — О, как мило Блэр, что ты меня встречаешь. — Я ждала другого человека, — развернувшись, я пошла в гостиную. — Хамфри? — тут же спросил Басс, следуя за мной. Я села на диван, жестом предложив сесть и ему. Из вежливости. Не знаю, что ему опять нужно, но в принципе, пока жду Блэр, можно и послушать. Всё равно нечем заняться. — Тебе снова нужна моя помощь? - проигнорировала я его вопрос. — Нет, я хотел поговорить с тобой о том, что ты сделала. — А что я сделала? — Помогла Серене выкрасть дневник Дианы. — Она моя подруга. — А я наивно полагал, что ты скорее захочешь покончить с моими мучениями, чем помочь Ван Дер Вудсен. Тем более, что я заслуживал этого больше, чем она. — Думаю, это мне решать, кто и чего больше заслуживает. — И как так получилось, что тебе вмиг стало совсем вдруг наплевать на меня? Спокойный взгляд Басса выбивал из колеи. Он постоянно пытается меня на чём-то поймать. Как будто чувствует, что я на самом деле вовсе не Уолдорф.       Снова послышался звук открывающегося лифта. На этот раз это были Блэр и Малфой. И они держались за руки. Мерлин, я никогда не привыкну. — Чак?? — Гермиона?? Когда они познакомились? — Вы знакомы?! — в один голос воскликнули Малфой и я. — Блэр, ты же сама отправляла меня завезти этой сумасшедшей коробку несколько недель назад! Когда это? — Я? — я перевела взгляд на Блэр. Та еле заметно кивнула. — Ах, да, точно. Кажется, я поняла... Вот что значило "Басс-почта". — Я не понимаю, ты что, пригласила сюда эту сумасшедшую? А это кто? — он указал на Малфоя. — Её дружок по психушке? — Сумасшедшая?.. — я была поражена. — Дружок по психушке? — блондин был поражён не меньше. Клянусь Великой Морганой, я убью её! — Э… — Да я шучу, Блэр! — неожиданно выпалил Басс. Что? — Ну, знаешь, шуточки про «не все дома» всегда в моде. Извините за, может быть, неуместность этого. Я даже не представился, а уже так пошутил. Чак Басс, — он протянул руку Малфою. — Драко Малфой, — блондин ответил тем же. — Рад знакомству. Гермиона, можно тебя на пару слов? — ой, это он… нет, не мне… Блэр ушла с ним в столовую. Зачем он позвал её? Неважно. Когда она вернётся, я разберусь с ней за то, что она сказала Бассу, будто я сумасшедшая. — Блэр, ты что-нибудь понимаешь? — Малфой вырвал меня из гневных мыслей. — Эм… Не совсем. — Так ты не знаешь, о чём этот мужчина хочет разговаривать с Гермионой? — Понятия не имею, но думаю, что ни о чём жизненно важном. — Ты его давно знаешь? Он… волнуется за меня?.. В смысле, за неё… За нас… Волнуется… Если бы Треллони мне это предсказала, я бы не поверила. — Всю жизнь, можно сказать. — Вы любите друг друга, да? — Я его не люблю. Из столовой вышел Чак. Быстро сказав «До свидания», он ретировался. Блэр вышла следом за ним. Я сразу же сказала «Нам нужно срочно поговорить» и пошла наверх. Блэр без возражений поднялась за мной. — Ты сказала Бассу, что я сумасшедшая?! — воскликнула я, когда мы оказались в моей комнате. — А что я должна была сказать? «Привет, я — Гермиона Грейнджер, и я — волшебница»? Или нет, я знаю! «Привет, я Блэр Уолдорф, но временно в этом теле, теле волшебницы Грейнджер, но не знаю, как это произошло»! Какая разница подумал ли он, будто Гермиона Грейнджер клиент психушки, если любое объяснение ситуации вызвало бы у него именно тот вывод, что у меня не все дома?! Я собиралась парировать, но застыла. В дверях стоял Малфой. Он всё слышал. Блэр, заметив моё смятение, обернулась и тоже его увидела. — Я… я… — растерянно лепетала она. — Не нужно ничего говорить, — блондин на удивление был спокоен. — Просто не нужно. После этого он развернулся, стремительно убегая вниз по лестнице. — Драко, подожди! — закричала Блэр, побежав за ним. Я осталась одна в пустой комнате. Тишина резала слух. Надо догнать её! Она должна знать, что я не хотела этого.       Сорвавшись с места, я побежала вслед за Блэр. Преодолев лестницу, поспешила прямиком к лифту. Возле него стояла она, вся такая потерянная… Так вот как я выгляжу, когда разбита… — Блэр… мне так жаль… — Не смей говорить, что тебе жаль! — сорвалась она на крик. Блэр злилась. Без сомнения, она очень зла на меня. — Я не думала, что так получится… — Не думала?!! Зато теперь подумай, что ты со мной сделала! Что с ним сделала! Он сейчас один там на улице Нью-Йорка!! А если с ним что-то случится, или он в таком состоянии куда-нибудь попытается трансгрессировать?!! И тебе всего лишь жаль? Да я бы на твоём месте захотела умереть. Да только вот незадача, что ты в моём теле. Если бы ты знала, как я тебя за это всё ненавижу, Грейнджер! — схватив со стола у лестницы сумку, она вызвала лифт и, войдя в него, уехала. Её слова, словно нож по сердцу. Она права, во всём права. Мерлин, я не только разрушила отношения Блэр, я ещё и подвергла опасности Малфоя. Если с ним что-нибудь случится, я никогда себя не прощу. У всех от меня одни проблемы. У всех…       И я разрыдалась. Совсем как маленькая. Прислонилась к стенке возле лифта и сползла по ней вниз, садясь на холодный пол, заплакала навзрыд. Когда уже кончится моя пытка, в которой каждый день я делаю то, из-за чего страдают люди и я вместе с ними?.. — Би, что случилось? — услышала я рядом с собой девичий голос, но не могла понять, кто со мной говорил: всё плыло перед глазами. — Мне очень плохо… — Не надо плакать, — девушка вытерла слёзы у моих глаз. Серена… — Почему плачет моя любимая подруга? — Потому что я порчу людям жизни. Лучше бы меня не было… — Ты ничего не портишь, а всегда помогаешь. И что ты болтаешь ерунду? Если бы тебя не было, где была бы я сейчас?! Где-нибудь в Румынии нюхала кокс на пару с Джорджиной. Если бы не ты, я бы не была той, кем сейчас являюсь. И поверь, эта Серена Ван Дер Вудсен мне нравится больше, нежели та, что была в 10 классе. Ты всегда защищала меня и продолжаешь это делать. И поэтому я всегда буду нуждаться в тебе, — она притянула меня к себе, крепко обняв. — Спасибо, Серена, — я знаю, что в целом она говорила о Блэр, но последние предложения относились именно ко мне. Я была с ней рядом, когда умерла её бабушка. Я была рядом, когда в её семье велись разборки. Я была с ней, когда она стала Сплетницей, и я поддержала её. Я помогла ей, когда Басс и компания насели на неё из-за дневника Дианы Пэйн. Я была ей хорошим другом. Значит, со мной не всё так плохо. Не всё так плохо… — Не за что, Би. Я тебя люблю.