Моё спасение

      Прошло три года с победы над Тёмным Лордом. Сначала всё было прекрасно, примерно первые полгода. Но затем эйфория от победы прошла. И я понял, что теперь, в общем-то, никому не нужен. Нет, мною восхищались, как героем войны. Но это было не то, чего я хотел. Мне не нравится это восхищение в глазах людей. Ведь они радуются тому, что я убил человека. И не важно, что Том внешне не очень-то и походил на человека. Но ведь он им был, и я убил его. Убил, потому что хотел жить. Однако, странное восхищение людей не самое ужасное. Я хотел семью, хотел иметь красавицу-жену и парочку маленьких детишек. Но видимо не суждено было этой мечте сбыться. Ведь Джинни только услышав моё желание иметь детей, только рассмеялась и сказала, что ещё рано и она хочет погулять, однако замуж за меня выйти согласна. Наверно в тот момент я понял как сильно ошибался в ней. Понял, что она меня совсем не любит. Ведь ни разу после войны не поинтересовалась моим самочувствием. Ей в общем-то было плевать на всё и всех, на меня в частности. Да и не только ей, всем было плевать. Даже друзья меня бросили и занимались своими делами. Хотя нет, вру, был один человек, который интересовался моим самочувствием, которому было интересно что и как со мной происходит. Он, самый противнейший во всём магическом мире, самый красивый и самый язвительный блондин со своим неизменным «Потти». Да, именно Драко Малфой вытащил меня из депрессии, когда я пил, почти не просыхая, дабы забыть весь ужас войны. Именно его нежные руки обнимали меня, когда я почти каждую ночь метался в кошмарах, его ласковый голос шептал успокаивающие слова. И пусть, он всё равно остаётся тем язвительным блондин со своим «Потти», но я всё равно благодарен ему. И знаете, чтобы не говорили люди, а я выжил только благодаря ему. Только ему я обязан своей теперешней жизнью, моему любимому белобрысому хорёчку. — Поооти, ну, сколько мооожно, я столько раз просил тебя, чтобы ты перестал чирикать в своём магловском блокноте, — послышался недовольный голос около двери. Брюнет оторвался от записей и с ласковой улыбкой посмотрел на самого любимого человека в мире. Тот стоял, облокотившись на косяк двери, и упрямо смотрел на Гарри, поджав свои бледные губы. На нём красовался белый фартук, под которым находилась поттеровская растянутая майка и домашние штаны. — Драко, сколько раз я просил не называть меня так? — немного недовольно спросил Гарри, однако улыбка, которая всё же растянулась на губах, выдала настоящее отношение Поттера к этому прозвищу. — А я всё равно буду тебя так называть, — протянул Малфой и показал язык возлюбленному, отвернувшись от него и сложив руки на груди, показывая свою обиду. Поттер ласково осмотрел фигуру Драко и, подойдя ближе, притянул к себе за талию, обнимая. — И почему же, дракончик мой? — от такого интимного шёпота, уши блондина покраснели, как собственно и щёки. — Почему, ты так упорно называешь меня этим прозвищем? — Потому что я так хочу! — с вызовом проговорил Малфой и в упор уставился на Гарри. Тот же в ответ лишь усмехнулся и потёрся носом о шею Драко. — Ты такой милый, когда стесняешься, — ласковый поцелуй за ушком и блондин судорожно вздыхает. — Мы одни, Драко, скажи мне правду, скажи же. — Нет! — упрямство всё же берёт верх над бывшим слизеринцем. Это ещё больше умиляет Поттера. — Не хочешь? Какой плохой дракончик, — укус в плечо, — быть может мне тебя наказать? — хитрый взгляд из-под чёлки и руки брюнета скользят по всему телу Драко, затрагивая чувствительные места, от чего блондин слегка постанывает и ещё ближе прижимается к возлюбленному. — Ну же, хороший мой, скажи мне правду, — этот голос пленит, заставляя делать то, что просит. — Потому… — стон, — что… я, — судорожный вздох, — единственный, — более громкий стон, — кто…тебя так называет, — последнее слово шёпотом в шею бывшего гриффиндорца. — Ты и так особенный, дракончик, — проговорил Гарри, смотря в глаза Малфою. — Я люблю тебя, запомни это!