Счастье - как чудо.

– Я хочу ребенка. Доктор Ким, сделайте мне ребенка. С этих двух предложений всё и началось, завертелось в одинокой жизни О Сехуна. Сехун комкал в пальцах края одноразовой больничной сорочки, которую ему выдали для осмотра. Омега полулежал на кресле, которое раньше не вызывало особенных эмоций, сейчас же его сковал дикий страх. Боли не было, потому что доктор Ким Чонин касался его очень аккуратно и осторожно. Пальцы альфы были очень теплыми и мягкими несмотря на наличие на них перчаток. Всё прошло бы может менее волнительно, но этот врач-репродуктолог является тем самым мужчиной, который вызвал в нем трепет, похожий на страсть и желание стоило им увидеться впервые. Сехун поджимал губы и старался быть расслабленным и спокойным, но сейчас возможно решиться его дальнейшая судьба - сможет ли он стать отцом, вот что волновало и сдерживало от того, чтобы спрыгнуть с неудобного жесткого кресла и убежать от теплых прикосновений Чонина как можно дальше. – Одевайтесь. – прозвучал мягкий, чарующий голос. Когда его оставили одного Сехун неуклюже сполз с кресла и быстро переоделся. Потом он вернулся из процедурной обратно в кабинет врача и сел напротив, ожидая вердикта. Повертев головой омега принялся рассматривать многочисленные сертификаты, дипломы и фотографии счастливых родителей что украшали свободные от мебели стены. – Могу я задать личный вопрос? – альфа оторвал взгляд от монитора компьютера, где изучал медицинскую карту Сехуна. Омега кивнул и попытался унять дрожь путем потирания ладоней о колени. – У Вас есть альфа? – взгляд пронизывал до самой глубины и О стушевался. – Ну… Нет. – Понятно, – Чонин отметил это в одной из граф. – Красивый, молодой девственник, Вы – первый для меня подобный пациент. Я не утверждаю, что что-то не так или всё плохо - это будет ясно после анализов, просто Ваш случай действительно первый в моей практике. Вы должны понимать, что обычно ко мне приходят омеги старше тридцати пяти и как правило - имевшие неудачные беременности. Признаться честно - я не совсем понимаю, что делает у меня на приеме такой омега как Вы. – Для Вас всё выглядит странным и нелогичным, я прав? – Сехун решается ему помочь. Чонин медленно кивает. – Вы не будете единственным кто так посчитает после того как узнают о, надеюсь, удачной беременности с помощью ЭКО. – он нервно улыбнулся раздумывая стоит ли откровенничать с тем, кто возможно поможет ему зачать и будет вести его до родов. И, конечно же, не стоит забывать о том, что Чонин - близкий друг Чанёля. Сехун делает глубокий вдох-выдох и набирается с силами: – Мои родители развелись, когда мне было чуть больше шести. До того дня когда отец ушел от нас с мамой я всегда верил в притяжение истинных и в нерушимость союза моих родителей. Я очень любил слушать рассказы мамы о их с отцом первой встрече, свиданиях, как он сделал ей предложение и как они решились на то, чтобы стать родителями. Папу очаровала молодая девчонка, которой было наплевать на его семью, собственно - как и ему самому. Со времени его ухода я больше его не видел, мы с мамой были обижены и горды, а он очень быстро забыл нас. С того времени я не верю что истинность и дети спасут пару от расставания и безразличия. В моей жизни были и есть альфы, которые заинтересованы во мне, но я знаю, что всем нужен только кратковременные интимные отношения, встретить же человека, который будет соответствовать моим представлениям - не стоит. Играть свадьбу с кем-то только потому что все ровесники вовсю женятся - тоже не для меня, зачем держать возле себя того, кто может действительно может стать для кого-то единственным и неповторимым?.. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что молодой и запросто могу спокойно провести лет пять прежде чем становится отцом, но я чувствую что созрел, что готов к ответственности и обязательствам. Я смогу обеспечить ребенка - у меня есть не большой, но достаточно прибыльный бизнес. Я ответил на Ваши вопросы, доктор Ким? Альфа задумчиво кивнул. – А теперь, ответьте и Вы. Я смогу забеременеть и выносить ребенка? – Что же, спасибо за откровенность, Сехун-ши. Я смогу ответить уверенно на вопрос, как только Вы сдадите необходимые анализы, а так, при первом осмотре, могу сказать что состояние Вашего репродуктивного органа в полном порядке и уверен, что с зачатием проблем не будет. – Это хорошо. – Можно задать ещё один вопрос? – неуверенно спросил Чонин. – Да, конечно. – Сехун уверенно посмотрел в ответ. – А что, если… Вы встретите альфу, который сможет сделать счастливым? Или влюбитесь сами? – Вряд ли это возможно… Но если так случится и его чувства будут искренними и настоящими, то он полюбит и моего малыша. – Вы правы. – мягко улыбнулся Чонин. – Раз мы всё выяснили, предлагаю Вам две вещи: первая – прямой сейчас сдать необходимые анализы; и вторая - давайте перейдем на «ты»? – Полностью согласен со всем. Сехун, – омега протянул тонкую ладонь. – Чонин. – пожал руку альфа. *** Сехун приехал к Бэкхёну только после третьего предупреждения, что младший больше не увидит малыша Джина. С этим О согласен не был, и поэтому загрузив половину салона автомобиля подарками, выехал субботним днем за город. Теперь домик омеги стал «их» с Чанёлем и Джина домом. Сехуну нравился Чанёль, и он по-белому завидовал хёну, что нашел такого альфу. Быть лишним в их уже сложившихся отношениях, О не хотел - ему казалось, что Пак-Бён должны побыть какое-то время только втроем, без постороннего вмешательства. Но из рассказов друга он знал, что у них уже побывали обе семьи Пак и Бён (отца Бэка ещё не выписали, но он и так был знаком с Чанёлем). Теперь парочка решила устроить посиделки с друзьями на заднем дворике дома с мясом и пивом. Сехун посмотрел на купленную мягкую игрушку – слоника, надеясь, что она понравится малышу Джину. – Да неужели? Это точно ты, О Сехун? – прокричал со двора омега и бросил шланг, которым поливал цветы в саду. Бэкхён кинулся на парня с объятиями. – Вот же мелочь ты эдакая! Только Джином я тебя и заманил, да? – Хён, ты же знаешь, что я тоже соскучился! Просто, я подумал, что вам надо побыть пока только своей семьёй пока все не устаканится, а потом бы я обязательно приехал к вам. – Ну да, ну да, сделаю вид, что поверил тебе с первого раза. А где Кёнсу с Минсоком? – У Су течка, и им пришлось отпроситься с работы, но они передали свои извинения, а Минсок даже успел испечь вкуснейший торт. – Так, ладно, идём, там наверняка, уже все готово. – Старший омега повёл друга на задний двор. Сентябрь выдался очень теплым, поэтому место было выбрано идеально. Сехун блаженно потянул носом – пахло жаренным мясом и другими вкусностями, рядышком благоухали садовые цветы и пахло еще свежей и мягкой травой. Омега вспомнил, что привез любимые сладости друга. – Совсем забыл с твоими обнимашками, я же там столько всего привёз! Сейчас принесу, – он вернулся к машине, откуда вытащил две большие коробки. Чанёль по-доброму усмехнулся: – Ты решил привести половину своей кондитерской? Привет, Сехун. – Здесь только то, что любит хён. И тебе привет. – альфа забрал из его рук ношу и занёс в дом. А Се, пока никто не мешал подошёл к малышу, лежащему в импровизированной постели на качелях (появились видимо недавно), обложенный вокруг подушками. – Привет, мой хороший, – проворковал омега, Джин сразу заулыбался. Он потянул маленькие ручки к О и тот сразу подхватил его на руки. – Не забыл меня? Как же ты вырос! Смотри, что я тебе принес. – он показал мальчику слоника. – Привет всем, а я тут… – Сехун испуганно обернулся на знакомый голос. – Ох, привет Сехун. – Привет Чонин. – Джин-и, привет! – Альфа подошел вплотную и потрепал по мягким щечкам маленького альфу, мальчик сонно ему улыбнулся. – Спать хочешь, да? – Проходи, не стой, ребята в доме. – Сехун взглядом указал на дверь, что вела внутрь. Взгляд скользнул по лицу, фигуре и замер на пакетах в его руках. Из одного выглядывал большой слон. Омега хихикнул, а альфа, заметив в его руках такого же, но поменьше смущённо улыбнулся и поспешил скрыться в доме. Сехун перевел дух. Так, это просто встреча друзей их общих друзей. Всего-то. И совсем не важно, что Чонин вне клиники выглядит ещё лучше. Черная рубашка только оттеняла природный цвет кожи, голубые джинсы и кеды. Волосы были слегка растрепаны, что шло куда больше уложенных волосок к волоску. И пахнет от него тоже лучше – без примеси лекарственных и чужих запахов. – Вот вы где. – улыбнулся Бэкхён, увидев сидящего с Джином на руках друга. Парень слегка раскачивался на качелях, чтобы помочь малышу уснуть. – Ты создан для отцовства! Посмотри, он уже уснул. – И я обязательно стану папой, хён. – мечтательно улыбнулся младший омега. Бэкхён внимательно на него посмотрел. – Ничего не хочешь мне рассказать? – Не понимаю о чем ты. – сделав изумленную мордашку протянул тонсен. – Второй раз за час сделаю вид, что верю тебе, Се. Иди, садись за стол, всё уже готово. – Хён, давай я его сам уложу, а? – попросил младший. – Хорошо. Сехун вошёл в дом, и прошел в детскую. Здесь ничего не изменилось, только игрушек стало в два раза больше. Он уложил Джина в кроватку, накрыв пледом и посадил слоника на подоконник – больше было некуда. Вернувшись к небольшой компании, омега не мог отделаться от ощущения постоянного блуждающего по нему взгляда Чонина. Но отбросив подобные мысли, парень окунулся в интересный разговор за вкусной едой. После плотного обеда, Се вместе с Бэком пошли нарезать торт, что испек Минсок–хён. Им оказался йогуртовый торт с малиновым кремом. – Вкуснотища, – протянул довольный Чанёль едва попробовав его. Сехун рассмеялся: – О, да, в этом Минсок-хён мастер. Торты и пироги – его привилегия. – Попробуйте лучше то, что печет мой Хун-и. Эти пирожные – самые вкусные, что я ел. А сладости я пробовал везде, где был. – со знанием дела советовал альфам Бэкхён. – Это ты сам приготовил? – округлил удивлённо глаза Чонин и потянулся за второй булочкой, омега кивнул. – Очень вкусно! – Спасибо. – смутился Сехун и опустил взгляд. – А я что говорил?! – кивал, как китайский болванчик Бён. – Так, думаю, пора рассказать вам, друзья наши, для чего мы вас сегодня собрали, – пробасил Чанёль притягивая к себе на колени Бэкхёна. – Вместе? – пара не отрываясь смотрела друг другу в глаза. – Мы женимся! – выпалили оба нестройным хором, а друзья рассмеялись. – То-то я думаю, позвали вдруг к себе, – хмыкнул Ким. О согласно кивнул. – Точно. Да могли бы все не затевать, а просто поделиться своей радостью. – они с Чонином переглянулись и кинулись к паре с поздравлениями. – Поздравляю, Бэкки-хён! – омеги обнялись. Чонин журил Чанёля, что тот должен ему купить хороший виски – всё-таки, именно он внёс свою лепту в их примирение. – Спасибо, Хун-и. Я так счастлив! – широко улыбаясь, поделился друг. – Ты же будешь моим шафером? – Я… А когда планируете торжество? – задумавшись спросил младший. – Мы хотели пораньше, тихую, семейную свадьбу, но родители взбунтовались. Затребовали большую свадьбу, сказали сами все оплатят. – он подвёл О к качелям, и парни сели на них, легонько раскачиваясь. – Нам с Чанни пришлось согласиться. Сейчас мамы ищут зал для ста с лишним человек, а отцы договариваются на счёт кортежа и прочего. Наверное, не раньше весны. Сам понимаешь, такое за меньший срок не организовать. – вздохнул омега. Сехун сглотнул. Он не знал, как объяснить другу, что будет не красиво, если шафер будет беременным. – Ох, тогда… В общем, я не совсем уверен, что смогу. – Что? Но почему? – Дело в том, что… В общем, я расскажу тебе, как только это случится, хорошо? – не сказал ничего, и в то же время сказал много Сехун. – Ты странно себя ведёшь. Может, ты альфу встретил? Давай, колись! – Нет, какой там. Просто… Ну, не могу я тебе сейчас что-либо рассказать. Но когда я буду уверен… Поверь мне на слово – ты узнаешь одним из первых! – прежде чем Бён успел что-то возразить, из дома послышался детский плач. Омега тут же поспешил к сыночку. Спустя пару минут, Бэкхён уже вышел с Джином на руках. Малыш проснувшимися глазками смотрел на столпившихся вокруг него взрослых, и протянул ручки к Се. Бэк смеясь, передал мальчика другу. – Джин-а, я так могу и обидеться, – пробубнил насупившись Чанёль. Джин Су рассмеялся над его словами, на что его смех подхватили и взрослые. – Просто Джинни нужно ещё немного времени. Но, вот увидишь, скоро он от тебя не будет отлипать! – уверил будущего мужа, омега. – Се же всегда был рядом, с самого его рождения, вот он и привык к нему так сильно, и узнает всегда. У брата и родителей та же проблема, он не всегда сразу их признаёт. – Я терпеливый, могу и подождать, Джин-а, – ярко улыбнулся сыну альфа. – Вот и правильно! – поцеловал его в щеку Бэкки. – Чонин, ты же вроде вино привозил? – Привез. Оно в холодильнике. Сейчас принесу. – Ким вернулся с бутылкой полусладкого. Сехун удивился, как тот уверенно ориентируется в доме друзей. Бэкхён объяснил, что его приглашал Чанёль, когда приезжали его родители официально знакомится с омегой сына и внуком. Сехун от вина отказался, на что снова получил укоризненный взгляд от Бэка, но он чокнулся с остальными соком. Друзья ещё посидели, ближе к вечеру, когда расшумевшийся Джин Су стал зевать, Се и Чонин засобирались домой. Проводив их до калитки, парочка ЧанБэки вернулась в дом. – Ты не рассказал Бэкхёну о том, что собираешься стать папой? – поинтересовался альфа, когда они подошли к своим машинам. Омега покачал головой. – Почему? – Потому, что во-первых – говорить ещё не о чем; во-вторых – это мое личное дело, но хён в любом случае меня поддержит. – пожал плечами О. Ким задумчиво кивнул. – Наверное, тебе лучше знать. – Пока, доктор Ким, – попрощался Сехун. Чонин улыбнулся. – До встречи во вторник, Сехун. *** Во вторник О Сехун пришел на прием к доктору Ким. Тот уже проверил все результаты анализов, о чем и сообщил омеге. – Значит, я могу стать папой! – у парня руки чесались захлопать, но он постарался сдерживать порывы. – Когда назначишь операцию? – Я свободен в пятницу, и мы могли бы… Провести ее в пятницу, вот только… – альфа слегка прикусил нижнюю губу, будто не решаясь продолжать. – Что такое? Ну, не молчи, говори же! – потребовал встревоженный Сехун. – Понимаешь… Последние исследования показали, что лучше, если будущий родитель не будет девственником. Просто так плоду будет легче выйти, да и потом… – но Хун не дал ему закончить. – Ладно, понятно, везде свои заморочки. Ты ведь мне поможешь? – он посмотрел альфе прямо в глаза. – Прости? Ты хочешь сказать?.. – шокировано замер Ким. – Ну, у меня нет больше в знакомых альф. Ты же не против? Это всего лишь одна ночь, один раз. Обещаю, что не буду доставать или преследовать тебя, я понимаю, что тебе это не нужно. – Но ты… И потом… Черт. Ты что творишь? – омега подошёл вплотную, чтобы коснуться щеки альфы своими губами. – Беру с тебя обещание, что ты придёшь сегодня. Мой адрес у Вас есть, доктор Ким. – он кивнул на свою карту. – До вечера. И выпорхнув за дверь, он оставил растерянного и смущенного альфу в одиночестве. Сам Се тоже был не лучше. Да, среди его знакомых действительно нет холостого альфы, которого бы он мог попросить о таком одолжении, но в то же время то, что он так просто предложил провести с ним ночь Чонина подтверждало его догадки: альфа ему нравится. И это было плохо. Очень плохо. Он ведь решил, что став отцом, не будет даже смотреть на альф, и пытаться выйти замуж. Кое-как закончив заказы на утро, Се закрыл пекарню и поднялся к себе. Он принял теплую ванну, с морской солью, пытаясь расслабиться. Но вспомнив о том, что предстоит позже, снова задергался от волнения. Потом решил себя подготовить к встрече, но не смог продвинутся дальше одного пальца, было очень больно, и плюнув бросил это дело. Приготовив лёгкий ужин, все же альфа будет голоден если приедет сразу с работы; омега переоделся в светлые джинсы, что подчеркивали стройные ноги и темно–синюю рубашку с короткими рукавами. Он понимал, что все, что произойдет будет не более чем откликом альфы на его просьбу, но ему очень хотелось понравиться Чонину. На часах было семь, но Чонин не приехал. Стрелки сдвинулись ещё на час и альфа все еще не появился. Когда на дисплее телефона было уже без четверти десять, омега устало поднялся с дивана. Он убрал несостоявшийся ужин в холодильник, проглотил в два глотка давно остывший чай, и решил ложиться. Скинув теперь уже ненавистную одежду прямо на пол, он залез под одеяло в надежде сразу уснуть. Но черта с два, ведь слезы обиды и разочарования душили парня ещё долго. Се было обидно, что такой несуразный омега ка кон не смог привлечь Чонина, а ведь ему этого так хотелось!.. Даже открыто предложив себя на одну ночь, он получил в ответ молчание. И он не он, если губы все ещё не горят от прикосновения к щеке Чонина!.. Стенания омеги были прерваны звонком в дверь. Даже не спросив, кто там О открыл дверь, безразлично смотря на слегка взволнованного Чонина. – Вы что-то хотели, доктор Ким? – сухо спросил омега. Альфу передернуло от такого напускного безразличия. – Я… Прости, что так поздно… Я только освободился. Рад, что ты уже готов. – также безразлично ответил он. Сехун удивлённо уставился на мужчину. – Что? Сам же предложил переспать с тобой. Или уже передумал? – Я думал, что ты не хочешь, раз так долго ехал. – пробормотал вмиг смутившийся омега. Чонин усмехнулся, в два шага войдя внутрь квартиры, и прикрыв за собой дверь, прошептал в самые губы: – Я хочу. Я очень тебя хочу. – честно признался альфа. – И меня очень радует, что мне мешает это сделать только твое белье! – он враз подхватил омегу на руки и наобум понес в спальню. Сехуну ничего не осталось, как только обхватить шею альфы руками, прижимаясь к нему всем телом. Оказавшись в спальне, Чонин уложил Сехуна в постель, откидывая в сторону мешающее одеяло. Он рассмотрел распростертого омегу и прикусил губу, чтобы не простонать от восторга. – Какой же ты красивый… – прошептал Ким. Он хотел расстегнуть свою рубашку, но увидел тянущегося Сехуна, пальчики которого ловко расправились с пуговками, и приподнявшись стянул ее с чужих плеч. А потом он принялся за пряжку ремня и джинсы. – Ты точно девственник, Сехун-а? – лукаво усмехнулся альфа. Омега пожал плечами: – Так говорят мои врачи. Хотя, наверное, все же нет, – Чонин замер: быть того не может, он ведь сам проверял. – Твои руки там уже побывали. – лукаво подмигнул Хун, и Ким рыча, повалил его на лопатки и улегся сверху. – Ты слишком много болтаешь, Сехун-а, – шептал он в самые губы, а после наконец прикоснулся к ним. Губы у омеги были тонике, но очень мягкие. Сехун же потерялся, он целовался, когда был ещё студентом, но это было чисто интересом. А теперь, когда эти невозможно–пошлые губы касались его, он словно умирал. И возрождался вновь, когда язык альфы касался его языка. Омега стонал от переполняющих его, ощущений, и жался к альфе теснее и теснее. Чонин оторвался лишь на пару секунд, чтобы скинуть с себя надоевшие джинсы, а после стянул боксеры омеги и свои. Сехун не в силах оторвать взгляда от накачанного пресса, тонкой дорожки волос, что тянулось к тому, что создано делать омегам приятно. О непроизвольно облизнулся, и увидел как на его жест задергался член альфы. Не дожидаясь действий Чонина, он сел и протянул ладонь. Сначала легко, а потом уже с нажимом, он проводил пальцами, а после и всей ладонью по члену, слыша тихие стоны на своей макушке. Это приободрило его, и он решительно склонился лицом к паху. Чонин предостерегающе схватил его за плечи. – Ты что? Ты же никогда не… – он не договорил громко застонав. Сехун тоже простонал, когда чувствовал солоновато–сладкий вкус естества Чонина. Вибрации его стонов делали только хуже, ведь так альфа долго не продержится! Поэтому Ким легко отстранил парня, и снова опрокинул на постель, склонился над его плоским животом. Он целовал его, и Сехун не Сехун, если это не лучшее, что было в его жизни! Очертив поцелуями пупок омеги, Чонин спустился ниже, где попробовал на вкус Сехуна. Омега застонал, почти срывая голос, потому, что так хорошо ему не было никогда. Чонин легко брал всю длину, ласкал языком, Сехун захлебывался очередным стоном, когда к его губам поднесли пальцы. Понимая все без слов, он облизал их проводя языком меж смуглой кожи пошло причмокивая, смазывая слюной как можно больше. Когда пальцы исчезли, он чувствовал лёгкую боль в сфинктере, Чонин вставил сразу два пальца, пытаясь растянуть парня как можно быстрее. Когда к двум добавился третий и четвертый, омега уже плохо соображал, потому что Чонин зажал его член у основания, чтобы он не кончил раньше времени. Альфа сладко и долго целовал омегу, и устроился между его ног. В очередном поцелуе Сехун почувствовал, как Чонин вошёл в него. Боль была тупой, но терпимой, и потому он не дал альфе передышку и резко насадился до основания. Чонин застонал ему в шею ругая, а Сехуну было очень хорошо. Ему было так хорошо, что не понимал, какого черта он столько терпел? Хотя, может, это только с Чонином ему так хорошо?.. Прошли долгие секунды, прежде, чем увидев в глазах безмолвное согласие, альфа вышел почти до конца, и вошёл вновь. Больше Се ничего не помнил, кроме захлестывающего удовольствия и их стонов. Он как сумасшедший царапал чужие плечи и руки, прося ещё и ещё, и даже не понял, что произошло, когда они кончили. Омега лежал под Чонином, довольный и почти отключившийся, чувствуя только горячую пульсацию внутри себя и томные, ленивые поцелуи на лице и плечах. Через некоторое время Чонин поднял его на руки и понес в ванную. Там вместо того, чтобы смывать пот и соки любви они снова занимались сладким сексом. Сехун с наслаждением смотрел, как вздуваются вены на смуглых руках, когда тот поднимал его, чтобы поудобнее усадить на себя. Они провалялись после «душа» в постели, и возможно даже уснули в объятиях друг друга, если бы омега не услышал урчание желудка Чонина. Он вспомнил, что и сам не поужинал. Поэтому скомандовав альфе одеваться он натянул на себя футболку и домашние шорты, пошел на кухню разогревать поздний/ранний ужин/завтрак (на часах было что-то в районе трёх часов). Он разливал чай по чашкам, когда Чонин обнял его со спины, положив подбородок на плечо. Омега дернулся. – Садись за стол. – альфа нехотя оторвался от него, поняв, что продолжения не будет. – Ты, наверное, не ужинал? – спросил, прикрывая улыбку парень. Он видел, как еда исчезает с тарелок в мгновение ока. – Ох, прости. – спохватился альфа, жуя кимчи. – Я же к тебе после работы приехал, не успел поужинать. А хотя, я всегда много ем. – все же, признался он. О кивнул, словно так и думал. – Ничего, ешь, я же для тебя готовил. То есть… – он замялся, боясь сболтнуть чего лишнего. – Налить ещё чаю? – тут же предложил он, и, не дождавшись ответа, взял их чашки и обновил напиток. – Сехун, в том, что ты проговорился ничего предосудительного нет. – Ким потянулся к его руке, чтобы провести по ней ладонь, но Се убрал руку со стола, спрятав на коленке. – Ну, ты чего? Боишься меня? – ласково проговорил он. – Нет, чего тебя боятся. Просто то, о чем я тебя просил, ты сделал. И можешь теперь… – Могу уходить, да? Мавр сделал свое дело – мавр может уходить, так? – прорычал альфа, подрываясь с места. – Не знал, что ты принимаешь меня за проститута, но спасибо, что все прояснил! – он вылетел из кухни, в прихожую быстро обув туфли вышел за дверь, громко ею хлопнув. А Сехун так и остался сидеть. – Я же не это имел в виду… – шептал он. Но никто его уже не слышал. *** – Добрый день, господин О, – поздоровалась с ним медсестра Чонина. – Добрый, – пробубнил тот в ответ. – Доктор Ким сейчас Вас примет. – и скрылась в кабинете, где был слышен весёлый смех Чонина. Сехун вспомнил, как слышал его, когда они были в гостях у ЧанБэков. И позавидовал тому, кто его сейчас слышал, и видел как мелкие морщинки собираются вокруг темных глаз, делая лицо невообразимо прекрасным. – Не стоило приходить, Вам сейчас необходимо отдыхать и быть с сыном, – пожурил Чонин, провожая гостя. Им оказался милый омега в возрасте, с ребенком на руках. – Если бы не Вы, то и Мин Ки не было бы в моей жизни! Мы с мужем так Вам благодарны! – поклонился омега, видимо, пациент Чонина. Альфа погладил щечку малыша. – Я просто помог вам, всего-то. Расти здоровым, малыш, хорошо? – Спасибо Вам ещё раз! – сердечно поблагодарил омега. – Не за что, всего доброго. – До свидания. Мальчик помахал доктору с медсестрой ручкой, и снова обнял папу за шею. – Проходите. – позвала Сехуна медсестра. Чонин сделал вид, что даже не заметил его. Сехун до боли прикусил губу, чтобы не разрыдаться от такого колющего под рёбрами безразличия. Даже в смотровой, когда он лежал распростертым под внимательным взглядом альфы и его нежными руками, тот с ним не говорил. Сехуну было больно не от процедуры, а от чужого молчания. – Полежите так минут пятнадцать, – попросила с улыбкой медсестра, и вышла следом за доктором. Чонин вернулся в кабинет, оставив его одного. На глаза навернулись ненужные слезы, но Сехун отогнал их, не желая, чтобы их первое мгновение с ребёнком было таким. – Итак, всё прошло хорошо. Придёте через две недели, пятнадцатого. Тогда точно и узнаем, получилось ли с первого раза, или нет. – спокойным, ровным тоном проговорил Чонин, даже не поднимая взгляда на омегу. – А если… – замялся парень. – Если не получилось сейчас, проведем повторную процедуру в тот же день. – Приобретите вот эти витамины, – медсестра протянула ему рецепт. Сехун бросил прощальный взгляд на альфу, но тот что-то записывал в его карту. – Хорошо. Спасибо. До свидания. – Всего доброго, – только и услышал он в ответ. «Всего доброго» – всё, что он может ему сказать? Сехун злился, Сехун был обижен. Когда он приехал в пекарню, первое, что сделал – пошел на кухню. Откуда не высовывался до самого вечера. Он не говорил с хенами. Время летело очень быстро, и вот, Сехун даже разобидется не успел, а уже пора на прием. Все эти две недели, когда он пытался прислушаться и понять – забеременел он или нет, ничего не получалось. Кажется, зря все говорили, папа из него никакой! Радовало, что очереди к Чонину не было, все приходили строго к своему времени. Его поприветствовала медсестра, и посмотрев на ее бейдж, он запомнил – «Ю Джин». Девушка сказала, что доктор Ким на утреннем собрании у главврача. Она предложила Сехуну воды, но тот отказался. Его трясло. От того, что он мучился неизвестностью – зачал он или нет. И от того, как сегодня будет говорить с Чонином. Ещё дома он дал себе слово, что сам на контакт идти не будет, а если придется общаться – то только по существу, по факту. Но когда в кабинет влетел счастливый Чонин, омега понял, что черта с два, у него это выйдет!.. – Поздравляю тебя! – он подлетел к нему и крепко обнял. – Сехун-а… – прошептал он в тонкую шею. Ю Джин тихонько вышла из кабинета. – Так я?.. – омега не мог толком говорить, когда ему вот так в шею дышит альфа, который некоторое время назад, заставлял срывать голос от наслаждения. – Да, да! Ты беременный! – Ким слегка отстранился, и улыбался сейчас так, как будто это он узнал, что станет отцом. – Правда?... Так, значит… Мой малыш… – глупо улыбаясь, омега сложил ладошки на плоском животе. – Ты уже здесь! Мой маленький… – шептал, наконец чувствуя его присутствие. – Чонин, он здесь, со мной! Я его чувствую! – плача от переполняющего счастья, делился ощущениями Сехун. Чонин кивал. – Да, он с тобой, Сехун-а. Садись, не стой. – он усадил парня на стул, и принес стакан с водой. – Выпей, а то ты что-то разнервничался. – Нет, я себя прекрасно чувствую! Просто я так боялся, что раз не почувствовал его сразу, то его ещё нет. Думал, придется проводить повторную процедуру. – признался он. – Ну что ты там себе навыдумывал? – альфа погладил его по щекам, стирая влагу. – Теперь всё будет хорошо! – Да, когда теперь он со мной, я больше не одинок… – Ты итак не одинок. – Нет, ты не понимаешь. Теперь у меня будет смысл жизни, родной человечек, которого я буду любить, и кто будет любить меня. Наконец, у меня появится семья. Моя семья. – Ты… Ты же не собираешься воспитывать его один? – тяжело сглатывая, спросил альфа. – Почему же нет? Это ведь мой малыш, только мой. – омега погладил свой живот, улыбаясь чему-то своему. – И у него есть только я. Чонин опустил руки, молча смотря на тонкие ладошки, что лежали на животе. Вот как он теперь сможет ему признаться?.. – Спасибо тебе, Чонин, за всё спасибо! Ты сделал меня самым счастливым! – искренне поблагодарив альфу, омега поднялся. Но потом, задумавшись, он наклонился и поцеловал его в щеку. – Как обычно, через две недели? Альфа только кивнул, все также неподвижно сидя у стула. Он слышал, как открылась и закрылась дверь. – Доктор Ким, Вам плохо? – услужливо спросила медсестра. – Да, Ю Джин, мне очень плохо. Я совершил самую большую ошибку в своей жизни... *** – Может, объяснишь, почему такой хмурый? – спросил Чанёль у Чонина. Альфы обедали в небольшом кафе, что было недалеко от больницы. Точнее – Пак ел, а Ким только ковырялся в тарелке. – Да что такое-то? – рявкнул, не выдержав, Чанёль. – Если ты узнаешь, убьешь меня. Точнее – только подтолкнешь к тому, чтобы пойти и убиться самому. – мрачно проговорил Чонин. – Я думал, тот этап твоей жизни прошел. Что-то не так? – Нет-нет, это не из-за Рани… Теперь это другой омега. – Ты с кем-то познакомился? – обрадовался было Пак. Он желал другу только счастья, а теперь, когда сам обрёл свое, хотел, чтобы и друг вспомнил, каково это – любить и быть любимым. – Это же хорошо! – Ничего хорошего. – Расскажи. Ты же знаешь, чем смогу – помогу. – Думаю, тут ты бессилен. Но хорошо, расскажу… После рассказанного между мужчинами повисла напряженная тишина. – И что теперь думаешь делать? Ты должен признаться ему и в своих чувствах, и в… том, что натворил... – Пака прервал звонок мобильного. Увидев фотографию любимого мужа, альфа сразу же ответил, Чонин только успел прошептать: «Не говори Бэкхёну». Чанёлю сразу как-то расхотелось говорить с любимым. Он терпеть не мог врать или недоговаривать. А тем более – своим близким. Закончив разговор, он убрал телефон в карман джинс. – Я не такой знаток, и ещё не совсем понимаю, зачем ты так поступил, но советую поговорить с ним, все ему рассказать. Если он – тот самый, поймет и примет тебя. – Господи, я такой дурак, – простонал Ким с ладони, коими прикрыл лицо. – Никто и не спорит. Сегодня же поезжай к нему. А то помнится, сам мне умные и правильные советы раздавал, а сам сидишь и ноешь только. – хмыкнул Пак. *** Чонин понимал, что друг прав, и поэтому сразу после работы отправился к Сехуну. омега был явно удивлен, встретив того на пороге пекарни. Парень как раз собирался закрывать заведение, когда открылась дверь, и вошёл альфа. – Чонин? – Привет, Сехун. Мы можем поговорить? – нерешительно спросил альфа. – Что-то случилось? С малышом что-то не так? – сразу забеспокоился омега. Ким покачал головой, ругая себя, что заставляет того волноваться. – Нет-нет, успокойся. Просто, я… Черт, это очень сложно объяснить. – Присаживайся. Пока будешь собираться с мыслями, я приготовлю нам чай. Сехун вернулся с небольшим подносом в руках. Там был чайник, чашки и несколько видов пирогов и пирожных, а также несколько видов бутербродов. – Может, ты хочешь есть? – вдруг спохватился омега, вспоминая, что альфа только с работы. – Нет, ты садись. – Хорошо. Ты знаешь, мне тоже нужно с тобой поговорить. – решился начать омега. – Дело в том, что… мне очень жаль, что тогда… ну в то утро, после той ночи, мы… В общем, я совсем не то хотел тогда сказать, что ты сам подумал. Мне хотелось сказать тебе «спасибо», но это бы прозвучало очень глупо и не по делу. Хотя, наверное, больше мне хотелось спросить – «не против ли твоя девушка, что ты здесь сейчас, со мной». – он опустил голову. – Я бы на ее месте был очень даже против, и скорее всего – убил бы того, кто посмел на тебя посмотреть. – Хочешь сказать, что я тебе нравлюсь? – альфа-таки дотянулся до его руки и погладил. – Ты бы мне очень понравился, обязательно. Но сейчас всё, что волнует меня – это мой ребёнок, который появится благодаря тебе. Ты так много сделал для меня, Чонин. И я действительно, благодарен тебе от всего своего сердца. – И ты бы мог со мной встречаться? – омега мягко убрал свою ладонь из под его, и покачал головой, смотря прямо в глаза. – Нет. – слова Сехуна больно ранили в самое сердце. Но он продолжал как ни в чем не бывало: – Потому что я дал себе слово – как только стану папой, не буду больше пытаться найти хоть что-то хорошее ни в одном альфе. Как только я рожу, я не посмотрю больше ни на одного альфу. – То есть… Ты хочешь остаться один? – тяжело глотая вязкую безысходность, прошептал альфа. – Почему же один? У меня будет мой малыш, который станет для меня всем. – омега ласково погладил свой плоский живот, и Чонину больше всего на свете хотелось погладить тоже. – Но Сехун, остаться одному с ребенком – не дело для такого молодого омеги, как ты, – попытался было, вразумить парня, Ким. – Я думаю, глупо переливать из пустого в порожнее, я все решил для себя. – жёстко проговорил О. – А о чем ты хотел поговорить? – вдруг вспомнил он о причине визита альфы. – Я-то? Да так, уже ни о чем… – грустно проговорил альфа. – Я просто устал и захотелось увидеть и пообщаться с тобой, прежде чем ехать в пустой дом. – признался все же тот. – Пустой? – удивился О. – Но я думал… То есть, я видел фотографию красивой девушки, на твоём столе. – Да, это моя истинная омега. Но она погибла, довольно давно. Можно сказать, благодаря ей, я помогаю другим увидеть своих детишек. – Ох, прости! Я не знал, и спросил, – искренне извинился омега. – Все нормально, ты ведь не знал об этом. Ну, я тогда пожалуй, пойду. – он поднялся из-за стола. – Может, составишь мне компанию, мы могли бы поужинать? – Спасибо, но нет. Я тут вспомнил кое о чем. Не провожай. Всего доброго, Сехун. – Пока. Омега ещё долго ходил из одной комнаты в другую, пытаясь анализировать их разговор, интонацию альфы и его слова. Ничего путного из этого не вышло, и он, поняв, что и уснуть не сможет сразу, спустился в пекарню. Там, парень замесил тесто, а после напек пирожные с малиной и земляникой, пироги с брусникой и оставил в холодильнике остывать чизкейки. Посмотрев на свои труды он принялся печь торт. Ему нестерпимо захотелось шоколадного торта. Как только коржи были готовы, он даже не дал им остыть, чтобы смазать и покрыть шоколадным кремом и муссом. Он просто Макао кусочки коржа в крем и мусс и ел руками. Часы показывали без четверти четыре часа утра, когда он поднялся к себе. Дав себе обещание выспаться завтра за два дня сразу, он принялся за уборку квартиры. Все последующие дни он все не мог выбросить из головы приезд Чонина и его поведение. Что он имел под словами, «И ты бы мог со мной встречаться?», «Хочешь сказать, что я тебе нравлюсь?». И он задался целью, непременно узнать об этом от самого альфы, в свой следующий ежемесячный поход. *** После пекарни Сехуна Чонин не раздумывая, поехал к Чанёлю. На самом деле, ему был нужен совсем не друг, а его жених. Ирония Судьбы, но открыл ему сам Бэкхён. – Чонин? – Привет, Бэкхен. Мы можем поговорить? – Привет. Да, конечно, проходи. Сейчас позову Чанёля. – На самом деле, мне нужен именно ты. – Хм. Ну что ж, интересно, – омега провел его в гостиную, где был Чанёль. Пак сидел на мягком диване и держал на руках сына, тот сонно моргал глазками, пока отец читал ему сказку. У Чонина сердце кольнуло – а у него так будет? – Чонин? – удивился альфа не меньше своего омеги. – Привет, какими судьбами? – Пак был в костюме, даже пиджак не снял - только с работы. – Привет, Чан. Извини, не буду отвлекать, но мне нужно поговорить с Бэкхёном. – Все ясно. Не буду мешать. – понимающе кивнул Пак. – Дорогой, как Джинни уснет, уложи его. А потом приходи на кухню, я разогрею ужин. – омега поцеловал жениха в губы, а после повел гостя на кухню. Там он быстро согрел запеканку и положил Киму большой кусок на тарелку, потом приготовил на машине кофе и выставил тарелки с несколькими сортами варенья и печенья. – Угощайся. И рассказывай, что у вас там с Се. – Чонин аж кофе поперхнулся. – Что, угадал? Не даром мне ваши гляделки ещё тогда не понравились! – усмехнулся Бэкхён. – Точнее понравились, но я понял, что вы что-то скрываете. – Ты знаешь, я… Моя омега, Рани, погибла при трагических обстоятельствах – сгорела в пожаре. И я... Я был уверен, что больше никто не тронет мое сердце так, как она, а тут – появляется он! Точнее – это же я тогда сам в этот дом приехал, в поисках тебя, а нашел его! Он тогда так маняще пах, любимый аромат сливок окутал меня всего, но я понимал, что не имею права трогать чужое, ведь он чей-то истинный. Я ушел. А спустя время, он пришел ко мне сам. Можешь представить мое удивление, волнение и желание? Не мог поверить, что такой как он: молодой, красивый и здоровый, пришел ко мне! Ты ведь знаешь, какова моя специализация? – Бэкхён кивнул, а после, словно, до него только дошло, воскликнул: – Он что, пришел на ЭКО? – крикнул, видимо, слишком громко, потому что Пак появился в комнате спустя пару секунд. – Вы чего тут раскричались? – недовольно пробасил он. – Джин только уснул. – Извини, дорогой! Тут просто становится все интереснее и интереснее! – Знаю ваше "интересно". Кстати, где еда? – Помолчи, прошу. На плите, возьми сам, у меня тут целая дорама перед глазами разворачивается! – махнул рукой омега. Чанёль офигел от такой прямолинейности. Увидев же заинтересованное лицо своего парня, и убитое друга, он молча положил в свою тарелку порцию запеканки, взял чашку с чаем, и сел за стол. – Ну, же, не томи! Рассказывай дальше! – попросил Чонина Бэкхён. – Так вот. Спрашиваю его напрямую – зачем тебе это? А он отвечает, что все дело в разводе родителей, и его пропавшей вере в альф. Что я мог сделать? Провели все анализы – здоровье прекрасное, да и возраст – самое то, словом, рожать ему и рожать. А мне стало так… не знаю, в общем, как, и я сделал последнее, что мог – сказал, что будет лучше, если он не будет девственником перед зачатием. – Пак поперхнулся рисом, потому что это друг ему не рассказал. Бэкхён случайно раздавил пару печенюшек, когда резко не туда поставив чашку. Чонин понятливо кивнул - именно такую реакцию он и предвидел. – И что сделал мой невинный тонсен? – Не поверишь – предложил переспать с ним. – Хм, ну а ты-то явно против не был, да? – хмыкнул понимающе Бэкхён. Ким честно кивнул. – И что было дальше? Разрешаю опустить детали вашей страстной ночи, уверен, она была. – Под утро он выгнал меня. Ну, так понял тогда я, оказалось всё не так – он сам сказал. И в положенное время пришел на процедуру. И я ее провел. А спустя, две недели, смог первым поздравить его с успешным зачатием. – Круто, слов нет. А ведь зараза мелкая, обещал, что узнаю о какой-то новости одним из первых. – гневно стукнул по столу, омега. – Ну, я ему устрою! – Формально – так и есть. Ты – третий. – Третий? – Ну... Я поделился с Чаном, но слезно просил не рассказывать тебе. – Ах ты! – омега недовольно зыркнул на своего альфу. – Ладно, потом с тобой разберусь!.. – Пак сглотнул. – Итак. Для чего же ты сейчас здесь, Ким Чонин? – все ещё будучи в гневе, спросил омега. Чонин вздохнул. Пора. – Дело в том, что сперма, которую я ввел ему – моя. Тишина накрыла комнатку с головой. Бён переваривал полученную информацию. А Чонин молчал, потому, что боялся добавить ещё хоть слово – могут и убить! – Сехун конечно, не в курсе? – странно, но Бэкхён выглядел почти даже ободренным. Ким покаянно покачал головой. – Прекрасно! – вдруг, хлопнул в ладоши, омега. На что, оба альфы подпрыгнули на месте. – Наконец, у моего Сехунни будет альфа, при том такой догадливый! Сам-то он, черта с два сделает первый шаг, да и боится отношений. – пояснил он свою позицию. – Итак, нам нужен план! – потер ладошки омега, криво улыбаясь. – «Нам»? – как бы, невзначай, влез Чанёль. – Конечно, нам, дорогой. Ведь без меня вы ни хрена ни сделаете! – А при чем здесь я? – удивился Пак. Бён презрительно на него посмотрел. – При том, что мой тонсен был всегда рядом, и это – твой долг! Ещё вопросы? – Нет–нет, все понял, – поднял руки в примирительном жесте альфа. Чонин хмыкнул. Скучно другу с таким омегой, уж точно не будет. Троица просидела за столом до самогт утра, продумывая то одно, то другое. – План по совращению О Сехуна, считаю, готовым! Приступим же к действиям! Вы пока завтракайте, я к Джину схожу. – зевнул Бэкхён, и пошел посмотреть сына, пока альфы выпили свой уже утренний кофе. – Да уж, наворотил ты дел, – усмехнулся Пак. – Надеюсь, что после всего, ты будешь жив, и будешь моим шафером. – Кому – что, – хмыкнул Ким. *** Се пришел на осмотр, как и все пациенты Кима – вовремя. Приветливая Ю Джин пригласила мистера О на осмотр, пока Чонин заполнял какой-то журнал. Поздоровавшись и услышав от альфы ответное «привет», омега поспешил в смотровую комнату. Он быстро переоделся в одноразовую сорочку и спокойно улегся в кресло. Почувствовав теплые пальцы альфы в мягких перчатках, Сехуну захотелось заурчать котёнком. Перед глазами мелькали картинки проведенной ночи с Чонином. Парень прикусил губу, чтобы не застонать. «Это просто гормоны. Чонин здесь совсем не при чем» – говорил он себе. Но с каждым движением рук доктора, за которыми он сам внимательно следил, легче не становилось. Наоборот. Хотелось сладко застонать, и попросить вставить кое-что по крупнее. Ведь он помнил, какой он, член этого альфы, и что вытворял с Сехуном тогда... Но омега лежал с прокусанными губами, и шальными взором, следя, как шевелятся губы альфы, когда он что-то говорит. Пока Ю Джин делала записи, Ким взял мазок на анализ, а после пригласил омегу уже в кабинет. Сехуну даже звук снимаемых перчаток со смуглых ладоней показался невыносимо громким. Когда О вернулся в кабинет Чонина, тот уже выписывал ему направления на сдачу крови, и к терапевту, который снимет давление. – Как ты себя чувствуешь? Что-нибудь беспокоит? – Нет, все в порядке. – улыбнулся Се Чонину. Альфа протянул ему листки. – Сдай кровь, проверь давление. С результатами, вернёшься ко мне. Теперь это – ежемесячная процедура. – Хорошо. Спасибо. Омега поспешил сдать необходимые анализы. Как только результаты были у него на руках, он вернулся к кабинету Кима. Очереди не было, и он тихонько постучал, и после «Входите», вошёл внутрь. Ким был один. Медсестры не было. – Беременность проходит без осложнений. Это хорошо. – удовлетворенно улыбнулся альфа. – Как я и думал. – Я выполняю все твои рекомендации. Много ем, сплю и принимаю витамины. – также улыбнулся и омега. – Так и нужно, молодец. Оба замолчали, пока альфа вносил записи и приклеивал результаты анализов в карту Сехуна. Омеге очень хотелось поговорить о том вечере, но он не решался. Было неудобно, ведь альфа был на рабочем месте. – Слышал, ты все же согласился на роль шафера? – заговорил первым Ким. – Бэкхён умеет уговаривать, верно? – Сехун кивнул. – Не только поэтому. Просто, я вдруг вспомнил рассказы мамы. До шестого месяца ей никто не верил, что она в положении, потому что у нее такой организм. Мне почему-то кажется, что у меня будет также. Зато на седьмом месяце живот вырос сразу, и я смогу всем признаться. – он премило сложил ладошки на плоском животе, улыбаясь. Чонин прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы не улыбаться вместе с ним. А так хотелось, разделить всю радость беременности вместе. – И все же, если вдруг, что, лучше откажись. Сделай так, как будет лучше для вас, а не для других. – Ты будешь первым, кто узнает об этом. – снова улыбнулся омега, и альфа тоже не удержался от ответной улыбки. Сехун располагал Чонина улыбаться ему, и желать коснуться вновь… – И потом, ты же будешь рядом. Ну, на свадьбе. – А, да, буду. – Я… Ты знаешь, Сехун, я должен тебе признаться. Дело в том, что… – сбивчивые слова Кима были прерваны звонком телефона омеги. Сехун извинился и ответил. – Да, хен? Что такое, я же говорил, что поехал по делам… Что? Что случилось? Как такое могло произойти?.. Нет–нет, я сейчас же приеду! Он вскочил со стула, как ужаленный пчелой. Альфа встал следом. – Что такое? – В пекарне кое-что произошло…. В общем, мне нужно спешить. Прости, давай отложим разговор на потом, хорошо? Извини, пожалуйста! – Да скажи толком, что произошло? – потребовал альфа. – Я сам не до конца понял, что там стряслось. – признался омега, засстегивая плащ. – Прости, мне пора бежать! – Позвони, если что-то серьезное! Не забывай: тебе нельзя волноваться! – крикнул ему в спину, Чонин. Ким запоздало посмотрел на забытый букет белых роз, что лежал на стуле рядом с ним. Альфа грустно вздохнул, вот куда девается его решительность, когда дело касается О Сехуна?.. *Flashback... Некоторое время назад* Кёнсу наблюдал за порхающим начальником и искренне удивлялся. Насколько он знал, альфы у того не появилось, он всегда был то на работе, то разъезжал по делам. Осторожно принюхавшись, омега подтвердил свои слова – от Сехуна пахло только сливками. – Се, приехал клиент за йогуртовым тортом. – Уже иду! – пропел омега из кухни. О вышел, вынося большую коробку с тортом, и ещё одну небольшую. Испек его он сам, Минсок-хен был на больничном, подхватив грипп. А поскольку, торты омега пек редко, он немного переживал. – Прошу, Ваш торт. – улыбнулся омега покупателю. Высокий и крепкий альфа, что пришел за заказом, так и замер. Кёнсу видел, как мужчина засмотрелся на его друга. А тот, не замечая его реакции, ярко-ярко улыбался и упаковывал коробку в большой пакет. До выбил чек, и протянул сдачу, но клиент так и стоял, смотря только на О. – А это – поздравление лично от меня Вашей племяннице. Желаю ей исполнения всех желаний! – пропел Сехун, укладывая ту небольшую коробку с пирожными поверх той, что с тортом. – Приятного аппетита, приходите ещё! Кёнсу чуть кривовато улыбнулся, когда мистер забрал-таки, сдачу, и кивнул. – Да-да, я обязательно, приду ещё!.. Спасибо! Альфа ушел, но остановился уже на улице, смотря через огромное окно. Мужчина не мог насмотреться на милого омегу, что буквально светился внутренним светом. Вспомнив, что ему ещё ехать через весь город, он пошел к оставленной машине. – Ты никак, принял чего, друг мой? – подколол Се Кёнсу. О недоуменно уставился на него. Омега готовил крем. – Нет, ты всегда был привлекательным, но сегодня, ты буквально, влюбил в себя за пару слов и секунду вон какого мужчину! Зуб даю, он ещё не раз к нам приедет. Готовь свою девственную попку, О Сехун! – он рассмеялся, возвращаясь обратно в зал. И Кёнсу не видел, как покраснел Сехун, пытаясь продолжить взбивание сливок венчиком. Он никому не рассказывал о проведенной ночи с Чонином, и уж тем более о том, что беременный. Нет, когда – нибудь, ему придется признаться в последнем, а вот, первое – он оставит только для себя. У всех есть свои секреты. Зуб До терять не пришлось, потому что, этот клиент оказался на пороге пекарни следующим утром. Мужчина выглядел прекрасно: высокий, статный, подкачанный, одетый с иголочки и по последней моде, небрежная прическа придавала привлекательности. От него приятно пахло оливками. И он, не ходил вокруг да около, сразу предложил пекарю О Сехуну свидание. Омега смущённо рассматривал альфу, искренне не понимая, что тот в нем нашел. Парень был уверен, что у таких импозантных альф, всегда толпа обожателей – омег, и уж тем более – есть постоянная пассия. Он прижал взмокшие ладошки к горящим щекам, и покачал головой. Омега отказался. Хан Мун Гю мог простить людям всё, что угодно, кроме одного – он не терпел отказов. Тем более – от такого милого, порхающего птичкой омеги. Он узнал про О Сехуна всё: возраст, группу крови, любимый цвет, блюдо и стиль одежды. Когда он делал заказ в пекарне «Кунжут», он вовсе не собирался отвозить купленный торт любимой племяннице. Нет, это была лишь проверка. Но увидев выходящего их кухни, омегу, он не смог удержать своего любопытства. Ему захотелось попробовать так ли этот парень хорош в выпечке, как о нем говорят. Или же он популярен лишь из-за внешности и необычного дизайна пекарни. Каково было его удивление, когда Инджу пришла в восторг от такого красивого и вкусного торта! А, поскольку он доверял детскому выбору, он решительно отправил кусочек лакомства в рот. Лучше бы он этого не делал! Потому что О Сехун в разы поднялся в его глазах. Это был Божий талант, в чистом его виде! Идеальное соотношение ингредиентов, вкусовые качества и безумно красивое оформление – порадовали вкусовые рецепторы по лучше привезенных им, кондитеров из Барселоны и Парижа. Мун Гю понял, что просто так он этого омегу из виду не упустит!.. Хан Мун Гю был наследником нефтяной компании, единственным альфой в третьем поколении семьи чеболей со стороны папы-омеги. Именно поэтому те, кто не связан с этой сферой, не знают, что именно он – директор компании, ведь фамилия его папы – Квон. Друг детства, уезжая в Швейцарию, предложил ему выкупить сеть кондитерских «La Brioche». Поразмыслив немного альфа согласился. Он намеренно сменил пекарей на одних из лучших в Европе, чтобы внести что-то новое в этот бизнес, разрешая тем творить нечто не опробованное корейскими сладкоежками. Пока кондитеры выдумывали невероятное и экстраординарное, он собирал информацию на конкурентов. Альфа вполне мог дать это задание любому менеджеру или своему помощнику, но он всегда любил добывать информацию самостоятельно. Потому что мог доверять только себе. Прошерстив по всем пекарням – кондитерским, под видом обычного покупателя, он убедился, что многие из них и в подметки не годятся сети его заведений. Каково было его удивление, когда вместо очкастого, полноватого (как почти, во всех других случаях), омеги, он увидел его – О Сехуна. – Улыбаться так всем – преступление, мистер О. Сказав это, альфа покинул «Кунжут». Оставив смущенным и в непонятном состоянии омегу за стойкой. Но Хан Мун Гю не стал бы успешным бизнесменом, если бы сдавался так легко и быстро. Теперь, каждое утро, обед и вечер – мистер О Сехун получал букеты любимых белых лилий. Откуда это мог узнать незнакомый мужчина для омеги оставалось загадкой. Сехуну было приятно подобное внимание, но он не сможет просто принимать цветы от посыльного, ничего не давая взамен. Так не бывает. Поэтому, уже на четвертый день, вручив букет, паренёк получил крупную купюру от Се и небольшой конверт для дарителя. Когда личный помощник Мун Гю привез вместо обычного словесного «Спасибо», белый конверт, альфа был возбужден. Но он привык все делать быстро, поэтому, отбросив размышления подальше, он вскрыл его. Там был блокнотный лист с парой строчек: «Я подумал, обычного «спасибо» больше недостаточно. Приглашаю Вас в кафе… сегодня в восемь. О Сехун.» Кафе, где была назначена встреча, было полупустым. Когда Сехун вошёл, Мун Гю уже сидел за столиком у окна, смотря прямо на него. Как только омега поравнялся с ним, мужчина поднялся из-за стола и слегка поклонился, протягивая букет белых роз. Се покраснел, но все же принял цветы. Альфа отодвинул стул для парня, а после сел напротив. Омега положил букет на широкий подоконник, поставив рядом две коробки. Мун Гю было интересно, что там, но он не решился спросить. – Мистер Хан, спасибо Вам за мои любимые цветы, за то, что так ухаживали, но… Я не могу принять Ваши чувства ко мне. Я не одинок. – глядя в кофейные глаза альфы, твердо проговорил парень. Хан задумался, тихонько втягивая чистый аромат сливок. Это было странным, ведь никто и никогда не видел Сехуна с альфой, он даже выяснил, что парень – девственник. Запах тоже говорил об этом. – Я не поверю в то, что у Вас есть альфа. Я чувствую лишь чистый, не затронутый аромат сливок. – честно признался он. Омега вздрогнул, и прикусил нижнюю губу. Казалось, он подавил желание что - то сказать. – Если я не привлекаю Вас, как альфа, просто признайтесь в этом. – он театрально вздохнул, вызывая мгновенную реакцию у омеги. – Нет, что Вы! Вы очень привлекательный, сильный и мужественный. – выпалив, омега прикрыл рот ладошкой. – То есть… В общем, Вы – идеальный тип альфа–самца! И возможно, в другой ситуации я бы… – теперь тяжело вздыхал омега. – Хорошо, я признаюсь. Дело в том, что я на шестой неделе беременности. Мун Гю удивленно разглядывал омегу. Как так? Где информация дала сбой? – Вы сказали о моем запахе. Да, сейчас запаха малыша совсем не чувствуется, у моей мамы было также со мной. – он слаженно положил руки на плоский живот. Альфа смотрел на светившегося счастьем омегу, и не мог… не мог отвести взгляда, опять. – А как же… Где отец ребенка? – глухо спросил он. Улыбка слегка померкла на лице омеги. – Его нет, и никогда не будет в нашей жизни. Я сделал искусственное оплодотворение, – альфа замер от такого откровенного признания. Никогда ещё в своей жизни, он не встречал такого открытого омеги. Он так просто признался, сказав правду. – Почему?.. – Потому что не встретил альфу, способного быть верным, преданным своей омеге, семье. Всем нужно, как правило, лишь одно. А для меня это – не приемлемо. Я не хочу так. Никогда не хотел. И то, что я не знаю настоящего отца своего малыша, не знаю о нем ничего, кроме состояния здоровья – меня устраивает. Я буду любить ребенка за двоих. Альфа молчал, напряженно думая. В конце-концов, когда Сехун уже поднялся, протягивая ему коробки, он быстро проговорил: – Я никогда не встречал такого открытого, честного омегу, как Вы. Все юлят, врут и не договаривают. А Вы… Мне, первому встречному, честно рассказать о своем выборе… Я… Сехун, я хочу стать ему отцом. – Что? – коробки мягко опустились на столешницу. – Я уверен, что никогда больше не встречу, такого как Вы. Я хочу стать отцом Вашему ребенку. Омега застыл, хлопая ресничками часто-часто. Он не мог поверить, что этот шикарный альфа только что предложил ему такое… – Вы же ничего обо мне не знаете. – У нас будет много времени, чтобы узнать друг о друге всё. – горячо заверил его Мун Гю. Сехун кусал губы, думая и не находя ответа. Но все же, он решился. – Нет, простите. Не принимайте на свой счёт, но мой ответ – нет. Я не могу. Я дал себе и ему слово, что в нашей жизни не будет альфы, который причинит нам боль. Я хочу счастливой, безоблачной жизни для своего ребенка, и никак иначе. Простите. – он торопливо поклонился, и покинул кафе. Мун Гю смотрел на него сквозь стеклянную стену, видя, как тот спешно забрался в машину, и уехал. Альфе было больно. Ему отказали. И это был его первый раз. *Конец Flashbackа* *** Бэкхён ходил из одного угла гостиной, в другой. Омега покусывал кончики пальцев, напряженно раздумывая. Чанёль уехал вместе с Чонином, прямо из клиники. И от них до сих пор не было вестей. И Бэкхёна это убивало. Он терпеть не мог находиться в неизвестности. Услышав шум подъезжающей машины, он глянул на сына – Джин Су преспокойно играл с висевшими над его головой погремушками и что-то угукал. Омега кинулся за дверь. Встретив уставшего и хмурого мужа, он понял, что ничего хорошего. – Насколько все серьезно? – прямо спросил он. Чанёль тяжело вздохнул. Омега тут же обнял его за талию, а альфа обнял его за плечи. Так они вошли в дом. – Семнадцать заявлений. Столько человек получило серьезное отравление. И ещё тридцать легко отделались. Возбуждено дело. – Что будет с Се? – плача, спросил Бэкхён. Чанёль поцеловал мужа в висок. – Скажи мне правду, Чанни. – До суда его будут держать под подпиской о не выезде. Это заслуга Чонина. Ему пришлось задействовать своего отца, мистера Кима, он стал адвокатом Сехуна. Сам Чонин предоставил справку, что твой друг в положении, что внесло серьезную лепту. Иначе его бы просто закрыли до суда в камере! – Нужно было не слушать вас, и ехать вместе с вами! Я весь извелся, пока дома торчал. А мой Сехунни проходил через все это один… Поверить не могу, что это произошло с ним! Он ведь очень аккуратный, чистоплотный и никого кроме себя, и Минсока на кухню не пускает! Как такое могло произойти, дорогой? – Что бы ты там смог сделать, милый? Увидев тебя, он бы совсем раскис, и не смог давать нормальных показаний. И потом, есть у Чонина догадка. И я с ней полностью согласен. Скорее всего, его подставили! – Что? Но кто мог это сделать? Разве Се перешёл кому-то дорогу? – удивился Бэкхён. – Это мы и выясняем. Всё будет хорошо, вот увидишь! – альфа вытер мокрые щеки омеги и поцеловал его в губы. – Мы сделаем всё для того, чтобы с Сехуна сняли обвинения. А ты поддержи его, хорошо? – О чем ты говоришь? Мы с Джином завтра же поедем к нему. Сынок соскучился по Се, как чувствует – в последние дни всё чаще хочет погладить его на фотографиях. – он снова всхлипнул. – Не плачь, дорогой! – попросил его Чанёль. Бэкхён поддался вперёд, обнимая альфу крепче. *** Сехун сидел на кухне в своей квартире и с тоской смотрел в окно. Подоконник был широким, и омега спокойно мог усесться там с любимой книгой. Но сейчас ему было не до чтения. Он смотрел, как мимо подъезда проходят люди, думая о том, что не будь сейчас этой беды, он бы замешивал тесто и готовил крема, занимаясь тем, что любит и что получается у него лучше всего. А после того случая, возле его пекарни не побывал разве что самый ленивый журналист. Все лезли с камерами к его работникам, пока самого Се допрашивали. Слёзы наворачивались на глаза, но он спешно их стирал, и давал себе установку на спокойствие. Малышу вредны переживания и стрессы. Он посмотрел на часы – без пяти девять, нужно будет принять утреннюю дозу витаминов и что-нибудь поесть. Он не ел со вчерашнего вечера. В дверь позвонили как раз тогда, когда омега достал из морозилки мясо. Это был Бэкхён. Омега вкатил в прихожую коляску. Друг бросился Се на шею, и тот впервые за все эти дни, разрыдался. Любимый хен был рядом. – Ну, что ты, глупенький, не плачь! – всхлипывая сам, просил его Бэкхён. – Тебе вредно! Не смей беспокоить моего племянничка! – он отстранился от друга, и быстро стёр влагу с лица. – Вот, так-то лучше! Мы с Джином решили составить тебе компанию. – Се улыбнулся, когда композитор вынул из коляски, сонного и ужасно милого Джин Су. Он потянул к нему руки, и малыш сразу узнав любимого дядю улыбнулся, махая ручками. – Ух, ты растёшь не по дням, а по часам! Думаю, к свадьбе своих папочек, ты уже вполне сможешь сам нести им кольца к алтарю! – омеги рассмеялись, а маленький альфа крепко обнял Се за шею, блаженно улыбаясь. – Мы с Чанёлем решили, что пока дело с пекарней не решится – не будем торопиться со свадьбой. – увидев возмущение на лице друга, он поторопился добавить. – Мы вообще уже обговорили с родными, что настраиваем на тихой, семейной свадьбе только с самыми близкими, не хотим мы всей этой суматохи. И потом, у нас уже есть Джин-и, смысл мне одевать белый костюм и строить из себя невинного омегу? – Хен, белый костюм не только для девственник. И потом – тебе точно пойдет белый. – покачал головой О. – Вы с Чанёлем будете прекрасно смотреться, тем более, с Джином на руках! – Ты прав. Но нам действительно, не нужна эта помпезность и шумиха. Это всё – для малолетних омег, носящих розовые очки. Нам хватает того, что у нас есть сын, и мы вместе. – пожал плечами Бён. Сехун кивнул. Друг прав. Главное – они вместе. – Слышал, Чонин тебе очень помог? – вкрадчиво спросил Бэк. Они поставили запекаться мясо в духовку, и сейчас нарезали овощи. – Да, он столько для меня сделал! – кивнул, улыбаясь, омега. Бён сузил глаза. – Он тебе нравится? – Да. То есть… В общем… Всё по порядку. – он вздохнул. – После рождения Джин Су мне впервые пришла в голову настолько серьезная мысль о ребенке. Ты знаешь о моем отношении к альфам, поэтому, рожать от первого встречного я не хотел. И я решился на искусственное оплодотворение. Выбрав одного из лучших докторов, я пришел на прием. Ты не представляешь, как я удивился, увидев там его, того самого мужчину, что приезжал к тебе домой. Помнишь, я оставался у тебя во время течки? Тогда ещё приехал Чанёль, и вы помирились. – Бэкхён понятливо кивнул. – Так вот, как только я почувствовал его природный запах, увидел его, я понял, что никогда не желал ни одного альфу так сильно, как его!.. Но тогда я подумал, что он – твой альфа, Чанёль. Увидев же настоящего Пака, я был удивлен ещё больше. – Да, ты ведь спросил тогда у меня – кем работает Чанёль. – вспомнил старший и Се кивнул. – Ну, а придя на прием к доктору Киму, я второй раз увидел Чонина. Мы разговорились – он не мог понять, почему такой молодой и симпатичный омега решился на такое, ведь я не болел и спокойно мог выносить и родить от альфы. Я честно ему ответил. Он внимательно выслушал меня, а потом назначил день проведения процедуры. И она прошла успешно – спустя две недели он обрадовал меня новостью, что я в положении! – омега снова положил ладони на живот, это стало так привычно для него! – Но я не рассказал тебе, потому что поначалу был не уверен в результате, а потом, все как-то закрутилось, и стало не до этого... Бэкхен улыбнулся и подошел к другу. Он положил свою ладошку поверх сехуновских, мягко поглаживая. – Дурачок, ты, О Сехун! Ты же знаешь, что я только поддержал бы тебя в подобном выборе! Я, конечно, еще немного обижен, что ты молчал столько времени, но как только появится племянничек – готов простить глупого папашу! – он чмокнул друга в щеку. Бэкхен впервые видел Се настолько счастливым. – Ты будешь хорошим папой, Сехуни, я это знаю! И все - таки, ты не ответил - тебе нравится Ким Чонин? – Да, хён... И спасибо за понимание, хен! Мне необходима твоя поддержка сейчас, как никогда! – И я, Чанёль и наш Джин Су, всегда будем рядом! А теперь, давай рассказывай дальше! – потребовал омега. Се улыбнулся – узнаю друга, подумал он. Он рассказал Бёну все, даже о ночи с Чонином. – Ты потерял с ним невинность, а потом он сделал тебе ребенка. Да уж, на милую историю не тянет, но вполне сойдет за сюжет сопливой мелодрамы. Ты не думал, что мог попросить его сделать тебя папой и без вмешательства медицины? Се покраснел. – Не говори так, знаешь ведь о моей позиции, относительно альф... Тем более, у него была истинная омега. – У него "была" омега, улавливаешь суть? Она умерла, Се, около десяти лет назад. – Да, Чонин мне рассказывал, что она погибла. Не знаешь, что именно произошло? – Они были истинными, и очень любили друг друга, Рани была в положении, и они решили пожениться. А потом случился пожар в аптеке, в которую она зашла за витаминами для беременных. Всё было очень тяжелым и печальным для Чонина. Поэтому, Чанёль не любит об этом говорить, я еле смог хоть это узнать. – Конечно, это было тяжело. Потерять свою истинную пару. Даже представить не могу, насколько это может раздавить тебя… – И не представляй. Поверь – ужаснее может быть только смерть твоего ребенка. – Бэкхён повел плечами, словно скидывая с себя такие мысли. – Ты не думал, что можешь нравится ему. Он помогает тебе с делом, даже отца своего привлек. – Я не питаю подобных надежд, Бэкхён-хён. Зачем ему непонятно от кого, беременный омега? Когда он может выбрать свободного, того, кто нарожает ему кучу ребятишек. – Ты тоже мог бы это сделать. Я говорил тебе, и не раз, что пора выбросить из головы мысли о том, что все альфы подобны твоему отцу. Есть ведь совсем другие, те, что не предают, не бросают, любят свои семьи и своих омег. А ты вбил себе эту мысль в голову, и думаешь, что по-другому быть не может, Се, так нельзя! Научись хоть немного доверять противоположному полу. – Я подумаю об этом позже, хён. – нехотя согласился О. Омеги едва успели закончить готовку, как в дверь позвонили. – Это Чанёль! – радостно побежал к двери, Бэкхён. Се запоздало вспомнил, что друг говорил о возможном его приходе. Но на пороге оказался не Пак, а молодой паренек-курьер. – Да? – удивленно спросил омега. – Мистер О Сехун? – Сейчас. Се, тут к тебе. – О появился в прихожей. – Вам просили передать. – курьер вручил омеге букет белых роз, и поклонившись, ушел. О замер с букетом в руках. – От кого? – Бён уже копошился в обертке цветов, и, найдя записку, быстро открыл ее. – «Надеюсь, последние события не слишком тебя напрягли. И ты согласишься встретится со мной еще раз». Кто это? – Откуда у него мой адрес? – Вопрос в другом: откуда он знает о делах твоей пекарни? – сведя на переносице брови, спросил Бэкхён. – Наверное, видел в новостях. По двум каналам показывали, столько шумихи наделали… – Может и так, все же… Кто отправитель? – Один из клиентов, альфа – Хан Мун Гю. Он даже пытался ухаживать за мной. Цветы присылал, а когда узнал, что я в положении, даже тогда не отступил. Но я отказал ему, после этого он не появлялся. Бэкхён промолчал, но подумал, что все это довольно странно. Этот альфа возобновил свои ухаживания сразу после шумихи с отравлением. Сделав себе мысленную пометку, все рассказать своему альфе и Чонину, он не стал расстраивать друга за зря. Чанёль появился спустя полчаса. Один. Сехун думал, что он приедет с Чонином. Но Пак как – то неопределенно сказал, что тот занят. О смолчал, что был расстроен. Омега понимал, что Чонину просто не до него сейчас. Но омега сожалел, что не видел его после приема, он только знал, что адвокат – отец Чонина, но самого альфу он так и не видел после. А ему просто хотелось поблагодарить альфу за старания. *** Спустя два месяца, когда пришло время слушания заседания суда, омега был весь на иголках. Его ожидания не оправдались – живот рос как на дрожжах, а сроку не было еще и четырех месяцев. А еще от него теперь пахло сразу несколькими запахами, что сбивало с толку как его, так и окружающих. На приеме теперь принимал другой врач, Чонин отсутствовал. Омега переживал не потому что не нравился новый врач, просто к Чонину он… все-таки привязался. Как ни крути, и сколько бы он себе не врал, альфа был ему не безразличен. После очередного приема, на котором он узнал, что ждет тройню, Се шел как в тумане. Три малыша сразу?.. Он-то был настроен на одного ребенка, и даже мысли не допускал, что их двое, или трое может быть сразу, и нет, он конечно же, будет любить их всех. Просто, ситуация складывалось весьма неудачная, никто из пострадавших отравленной выпечкой, не желал забирать заявление. И Се их понимал. Но в тоже время – что будет с детьми, если его посадят, или дадут большой срок? Он и сейчас не работает, ведь пекарню закрыли, а у него отобрали лицензию. И даже если его оправдают, ведь он ничего подобного не совершал, ему придется продать «Кунжут». Но кто захочет купить заведение с такой репутацией? Омега брел по морозному Сеулу, не зная, что и делать. Он открыл своим ключом дверь «Кунжута», ему просто захотелось пройтись по залу и заглянуть на любимую кухню. Омега приготовил себе сладкого чаю – теперь он понимал, почему так подсел на сладкое и мог литрами пить напитки – в животе у него целых три малыша, которые постоянно хотят кушать. Вспомнив о детях, он погладил живот ладонью. – Папа всех вас любит! Только помогите папочке справится со всей этой кутерьмой, – он просил малышей дать ему поддержку, а вместо этого расплакался. Впервые, за всю беременность, он почувствовал себя невыносимо одиноким. Теперь он понимал тех, кто не желал рожать без мужа, без крепкого плеча рядом. Внезапно, на его плечи легли крепкие ладони, и его окутал запах оливок. Се отшатнулся и поднялся со стула. – Что Вы здесь делаете? – Проезжал мимо, смотрю открыто. Решил заглянуть. – пожал плечами альфа. Мун Гю как всегда, был безупречно одет и выглядел на миллион баксов. – Что ты здесь делаешь? Я думал, что ты продашь кондитерскую сразу же. – Пока нет смысла ее продавать. Суда еще не было, поэтому пока я остаюсь лишь подозреваемым в отравлении, а не отравителем. – парень старался выглядеть как можно спокойнее и безразличнее. – У тебя хороший адвокат? – Да, один из лучших. Ким Джун Ки. – Хм. И, правда, один из лучших. Как тебе удалось заполучить его? Я слышал, что он берется только за сложные дела. – Мне помогли. – против воли, на лице появилась солнечная улыбка. Сехун вспомнил, что адвокат – отец Чонина, и на сердце вмиг потеплело. – Не смотря ни на что, ты все также красиво улыбаешься. Мне нравится твоя улыбка, Сехун! – альфа протянул руку, и кончиками пальцев коснулся бледной щеки. Омега отошел на пару шагов назад. – Почему ты не попросил помощи у меня? – О чем Вы говорите? Мы с Вами не знакомы толком. И я не помню, чтобы мы переходили на «ты». – жестко проговорил омега. – И кажется, мы уже договорились не встречаться более. А сейчас, прошу Вас уйти. – Это ты решил все за нас двоих. Я же обещал, что не отступлю, я никогда так не поступаю! Я даже готов принять тебя с чужим ребенком, в чем проблема? Или у тебя кто - то появился? - глаза альфы недобро заблестели. Сехун сглотнул вязкий страх, уверенно качая головой. – Хоть, это и не Ваше дело, но никого у меня нет. А даже если и был бы, Вас моя личная жизнь касаться не должна, никак! – Ох, ты играешь с огнем, О Сехун. Запомни, я так просто не сдаюсь, как и не отпускаю то, что очень хочу!.. Мун Гю хотел сказать что-то еще, но его отвлек зазвонивший телефон. Сехун облегченно выдохнул, когда за альфой закрылась дверь. Омега сразу запер ее на замок, опуская жалюзи. О быстренько прибрал на кухне и вымыл за собой чашку. Убедившись, что Мун Гю не караулит его за дверью, он быстро выскользнул на улицу, поспешно закрыл пекарню и нырнул в подъезд, поднимаясь к себе. Его очень испугало внезапное появление мистера Хан, и его поведение, поэтому, он, запер дверь на все замки. Омега набрал теплую ванну, добавив в воду немного пены. В дверь позвонили, и пришлось отключить кран. Предусмотрительно взглянув в глазок, омега быстро отворил дверь. Это был Чонин. – Привет. – мягко улыбнулся он Се. О кивнул. – Привет. – омега рассматривал явно изменившегося, Кима. Альфа казался еще старше, черты лица заострились, а глаза были уставшими. Он распахнул дверь шире. – Входи. Я сейчас. – Се поспешил в спальню, где скинул банный халат, и натянул домашние штаны. – Мой руки, я сейчас накрою на стол. – крикнул он, натягивая широкий вязаный свитер. Почувствовав на себе прожигающий взгляд, омега резко обернулся. На пороге комнаты стоял Чонин. – Извини, я искал ванную. – пробормотал он. Се заторможено смотрел, как альфа отворачивается и, найдя нужную дверь, исчезает за ней. Только тогда он выдохнул. Горло засаднило. Он почти забыл, каково это, когда рядом Чонин. Парень пошел на кухню, где разогрел вчерашний ужин – накануне приезжали Чанёль с Бэкхёном и Джин Су, и старший омега привез с собой множество разных блюд, зная, что О сейчас не до готовки. Накрывая на стол, он почувствовал присутствие Чонина. Он всегда так тихо ходил? Или, это просто Се, только сейчас заметил? Се обернулся и замер. Чонин сидел перед ним на корточках, и омега не сразу понял, что он собирается делать. В руках у альфы он увидел пару своих теплых носков. Мужчина положил ладошки Се себе на плечи, для опоры, пока легко приподняв одну ногу, надел носок, а после проделал это и со второй. – Вам нельзя мерзнуть. Если подхватишь простуду – это скажется на малыше. – Спасибо. Кстати, Чонин, представляешь, я сегодня узнал, что у меня – тройня! – Ким поднял голову, заглядывая в счастливое лицо омеги. – Тройня? Ты делал УЗИ? – Да, я настоял, потому что живот показался мне слишком большим для такого срока. И доктор Ли сказал, что ничего страшного не будет! Ты не поверишь – я слышал сразу три сердечка! Это такое счастье, Чонин! Внутри меня сразу три мальчика, представляешь... – на глаза омеги показались слезы, и быстро поднявшись альфа вытер его щеки кончиками пальцев. – Это же такое чудо, Сехун-а! – ласково проговорил он. – Ты подаришь мне сразу троих малышей, Се…. – Что? – резко отстранился от него, омега. – Что ты сказал? – Я имел в виду… В общем… В прочем, ты все равно, когда – нибудь это узнаешь! Се, я…Прошу, ты просто выслушай меня!.. Когда увидел тебя в своем кабинете тогда, я был, и рад и расстроен одновременно! Ты был миражом, что преследовал меня, после того, как я увидел тебя в доме Бэкхена. Я видел тебя везде! Твой образ мешал мен думать, работать, мыслить… А тут – ты приходишь ко мне сам! И мне бы обрадоваться, но ты рассказываешь о своем разочаровании в альфах, и о своих планах на малыша… И я… Я сначала, попытался отговорить тебя, сказав, что нежелательно быть девственником до родов. И я не я, если это была не лучшая ночь в моей жизни! – он мечтательно улыбнулся. – Я не мог поверить, что такой неприступный, не тронутый никем омега, стонал вместе со мной, ласкал меня и делал такие невообразимые и прекрасные вещи... А потом, ты дал мне понять, что я могу идти. Я разозлился, обиделся. И даже не хотел с тобой говорить. Но потом я понял, почему ты так себя вел. Ты боялся, боялся остаться один ни с чем, и поэтому выбрал то, о чем говорил раньше. И я решился. Это было трудным, но я понял, что только так смогу убедить тебя остаться со мной! Сперма, которую я ввел тебе для зачатия, была моей. Звенящая тишина накрыла кухню, омега смотрел на Чонина так, словно видел его впервые. А альфа молча, ожидал вердикта. – Так вот почему ты был таким счастливым, тогда… – догадался омега. – Потому что и узнал, что я стану папой твоего ребенка. Ты… как ты мог? Как ты мог сделать такое?.. Ты говоришь, что я понравился тебе с первой встречи, так почему ты ни сделал ничего, чтобы стать ко мне ближе? Неужели, думал, что переспав – я сразу же пойму, что готов прожить с тобой всю жизнь?!.. Кто ты такой, Ким Чонин? Ты – чертов репродуктолог, который должен помогать омегам стать родителями, а не накачивает их своей спермой! Как ты мог?... Я… Я… – Се хватился пальцами за край стола, чтобы не упасть. – Сехун-а! Се! Что болит? – лицо омеги исказилось болью, и он хватился за подставленные плечи. – Не молчи, что с тобой?!.. *** Бэкхё намеренно смотрел только перед собой, не поворачивая голову. Справа от него сидел Чанёль и успокаивал лучшего друга. Этот нерадивый альфа довел его Сехунни до нервного срыва, а теперь сидел и страдал! Но любя и заботясь о младшем друге, Бэку не хотелось устраивать скандал и шоу для всей клиники, поэтому он старался молчать и думать только о том, что врачи помогут Сехуну. – Чонин? – вышел доктор Ли. – Пройдите все, пожалуйста. Прежде чем Чонин успел подняться, Бэкхён с Джин Су на руках вошел в кабинет первым. держа сынишку на руках, вошел в кабинет первым. Когда все посетители О Сехуна оказались на стульях напротив него, доктор Ли сев в кресло, начал: – У мистера О нервный срыв, – доктор внимательно оглядывает своих коллег и Бэкхёна. – На работе у него неприятности, утром узнал о тройне, а тут еще и ты добил его правдой о зачатии. Всё это не могло не отразиться на его душевном равновесии. Анализы показывают, что мистеру О необходимо полежать некоторое время в клинике – на сохранении. – Чонин всхлипнул, закрывая лицо ладонями. – Ты знаешь, Чонин, что мы обеспечим ему лучший уход, и он будет под моим личным наблюдением. – он потянулся и похлопал альфу по плечу. – Я его уже предупредил, и сейчас мы переведем в палату. – Устрой его одного и с комфортом, – попросил Пак. Ли кивнул. – Да, конечно. Прошу, навещая, не говорите ему то, что может расстроить его. Только положительные эмоции и ощущения. Это единственное лекарство от всего. – Лекарство от всего – это любовь и счастье, доктор Ли, а не только положительные эмоции. И я не хочу быть один, положите меня в общую палату. Мне будет скучно одному. – из смотровой вышел Сехун. Он придерживал живот, а под руку его держала Ю Джин. Чонин подлетел к нему, но омега даже не посмотрел на него. Ким сжался от такого поведения, хотя понимал, что иного ждать было глупо. – Се, может, всё же, ты полежишь один, м? – предложил Бэк. О покачал головой. – Я не псих, и не преступник, ну по крайней мере пока. Поэтому я хочу видеть и общаться с другими людьми. – Типун тебе на язык! – разозлился на него друг. – Не смей даже думать о чем-то плохом, вот увидишь – суд примет верное решение, и тебя оправдают! – Бэкки, сейчас не до этого. Помоги Сехуну устроиться. – попросил жениха Пак. Бён бросил недовольный взгляд на альф, но вывел Се из кабинете вместе с медсестрой. – О чем ты хотел поговорить? – прямо спросил вмиг собравшийся Чонин. – Даже если сейчас устранить угрозу, все же – лучше, если оставшееся предродовое время, и сами роды ты будешь рядом с ним. Во-первых: не мне тебе рассказывать о биологической и духовной связи родителей с детьми. Во-вторых – возможно, понадобиться твоя кровь, если что-то пойдет не так во время родов. – И в-третьих – думаю настоять на кесареве, когда придет время, так мы сможем спасти… постараемся спасти всех малышей. – Хочешь сказать, что… Что есть какая-то угроза? – расстроено спросил Чанёль. Ли кивнул. – Мы же врачи и должны быть реалистами. – Я… Я постараюсь быть с ним рядом. Но ты должен пообещать мне, что я буду ассистировать при его родах. – Чонин, ты же знаешь, что нам запрещено проводить операции родственникам. – А мне плевать! Я должен видеть все и участвовать в этом! Это я наградил его сразу тремя малышами, и я обязан за это ответить. – Успокойся, друг! Давай так: вы будете решать, когда настанет это время. Сейчас, главное – чтобы он тебя простил, и его оправдали. Думай только об этом. – Чанёль прав. Сосредоточься на этом. *** Сехун лежал в палате с двумя омежками – двадцати трех летней девушкой Ын Би, что уже была замужем и была дважды мамой, и мужчиной сорока лет Хангёном, что как и Сехун, решился на ЭКО. Мужчины сразу нашли общий язык, тогда как Ын Би недобро на них посматривала. Его часто навещали: Кёнсу с Минсоком приходили через день, а Бэкхён - каждый день. Се взял с парочки слово, что пока он будет приходить в себя, они займутся поисками новой работы. Он знал, что вряд ли сможет вернуться в кондитерскую нишу. Чанёль заглядывал в свои смены, и они вместе с женихом приносили О вкусности и домашнюю еду. Сехун исправно их благодарил, хоть и знал, что вещи и домашнюю еду в основном готовил и передавал через друзей Чонин. Он чувствовал, когда альфа стоял за дверью палаты, не решаясь войти, или как следит за ним из-за угла, когда он идет с другими на процедуры. От вещей, что привозил Бэкхён пахло Чонином, что немного его успокаивало и нравилось деткам в его животе. Но как бы то ни было, альфа не появлялся, Сехун же потихоньку начинал остывать в своем праведном гневе. Он говорил себе, что в первую очередь, должен думать о детях, а потом уже о себе. Но и самому хотелось увидеть Чонина на расстоянии вытянутой руки, поговорить о чем-нибудь, и просто убедиться, что он хорошо ест и спит. Через несколько недель должен состояться суд. Сехун волновался, как бы он не успокаивал себя. Он переживал за свое будущее – под сердцем еще три сердечка, которым нужен папа. *** В день суда стояла солнечная погода. Снег начал подтаивать, и поэтому приходилось смотреть под ноги, можно было и упасть. Се придерживал свой большой для шестого месяца, живот, пока Бэкхён трещал что-то успокаивающее, а Чанёль шел тенью позади, в случае чего, готовый подхватить омег. Заседание было закрытым, что не могло не радовать. Се боялся, что на него и малышей будут смотреть и фотографировать. Он сжимал в кулаках полы широкого серого свитера, старался дышать правильно, не пропуская выдохи. Но каково же было его удивление, ведь его даже не вызвали для дачи показаний. Вместо этого, вызвали Джуна – паренька что был и за курьера и за уборщика. Студент честно отвечал на все вопросы. А когда дошло до утра памятного дня, он уверенно рассказал, как привезли муку, новые формы для выпечки и сахар. Адвокат Ким тут же показал всем, предоставив копии анализов на токсины и яды. Оказалось, что яд содержался в муке и сахаре. Сехун был в шоке – ведь он закупался у этого поставщика с самого открытия! Увидев доказательства, судья сразу снял с О Сехуна все обвинения, и вынес решение о проведении дальнейшего расследования. Сехун бросился благодарить Ким Джин Ки – отца Чонина. Адвокат Ким лишь ласково улыбнулся парню, глядя на большой живот. Альфа сказал, что это – не его заслуга. Сехун хотел было спросить – "А чья же, тогда?", но мистера Кима окликнули, попрощавшись с ним омега тут же был подхвачен друзьями. Из зала суда Се вышел в сопровождении парочек ЧанБэков, и МинСу. Парни весело обсуждали, как бы это дело лучше отметить. Бэк сразу предложил отметить у них дома – все же места побольше. А Се позвал всех на следующий день в пекарню, не желая напрягать друга лишний раз, да и хотелось приготовить что-нибудь вкусненькое самому. Сехун обернулся у машины Чанёля, но Чонина нигде видно не было. *** Доктор Ли не возражал, когда Се отпросился на пару дней. Он лишь понимающе кивнул, и пожелал отлично повеселиться. Сам он был на дежурстве. С утра Сехун устроил генеральную уборку. Точнее – Чанёль и Бэкхен убирались, а Се было доверено сидеть с Джин Су. Малыш уже ползал, поэтому омеге было одно удовольствие играть с мальчиком. Он любопытно облазил все теперь уже чистые, уголки квартиры Се. Потом мальчика подхватил отец, который закутав его, спустился с сыном вниз. Убравшись и в пекарне, в которой Се мог снова законно заниматься готовкой, Хен помогал другу запекать мясо, готовить различные закуски, пока Минсок с Кенсу взялись за выпечку огромного пирога. Сехун смотрел, как сдвинутые два стола заполняются едой, как красиво разложены приборы и салфетки. Сердце болело лишь от одного – среди близких людей не было Чонина. Он не видел альфу уже три дня. Точнее – не чувствовал его запаха рядом, его присутствия, его взгляда… Внезапно омега охнул. Все тут же бросились к нему, наперебой вереща. Се выставил руку перед собой. – Пинаются! Мои мальчики пинаются! Зал заполнили радостные крики, и всем захотелось потрогать живот – вдруг снова будут пинаться? Сехун со слезами на глазах снова подумал – Чонина снова нет рядом. Вдруг, колокольчик над дверью пропел свою песню, а на пороге стоял Чонин. Черное пальто светилось от огромных хлопьев снега, что сыпал с рассвета. – Я хотел тебя поздравить. Прости, что так поздно. Ты, наверное, не очень то и хочешь меня видеть… – Иди сюда, дурной Чонин. – перебил его злой Сехун. Альфа удивленно уставился на него. – Ну, чего ты стоишь? Наши сыновья пинаются, и об этом знают все, кроме тебя! – друзья отошли, пропуская Кима. Чонин протянул было руки, но вспомнив, что они холодные, он их отдернул. Сехун взял его ладони в свои, и поднес к губам. На заднем фоне послышался довольный вздох Бэкхена. – Совсем холодные. Где ты был? – грея своим дыханием, спросил омега. Чонин не мог оторвать глаз от этого колдовского взгляда. – В строительном. – Что строишь? – Ничего. Дом уже готов. Осталась только отделочная работа. – Родителям помогаешь, это хорошо. – кивнул Се. – Это наш дом, Сехун –а. – ласково протянул альфа. О замер, как и все остальные. - Только наш. – У нас будет дом? – Большой и светлый. Я, конечно, присмотрел краску и обои. Но думаю, без тебя выбирать, нет смысла. Составишь мне компанию? – он нежно улыбнулся омеге. Се почувствовал, как по щекам бегут слезы. – Глупый, дурной! – прохрипел он, отбрасывая руки альфы. – Сам сделал мне троих малышей, и сбежал! Бросил меня одного! Даже сейчас, когда твои сыновья пинаются – тебя нет рядом! Ты…Ты… Сделал мне малышей, и в кусты, да? Бросил одного, столько времени молчал, дурак! – Я, наконец, нашел доказательства вины подставившего тебя, человека. Им оказался некий Хан Мун Гю, знаешь такого? – омега нехотя кивнул. – Он сделал это из – за твоего отказа. – Так и знал, что тот странный тип какой – то странный! – зло протараторил Минсок. Все обернулись к альфе и засмеялись. Поняв, что сморозил глупость, он тоже рассмеялся. – Все разрешилось, Сехун – а, теперь все будет только хорошо! Я очень сильно люблю тебя, Сехун! И я рад, что именно ты носишь моих детей, что под твоим теплым и добрым сердцем, находятся наши малыши! Я рад, что ты пришел тогда ко мне, и рад, что сделал то, что сделал! И отныне, я буду с тобой каждую минуту, час и день! Ты станешь моим мужем, Сехун – а? – он опустился на одно колено. – Я без кольца, но обещаю, что… – Ох! – вырвалось из уст омеги. Чонин тут же схватил его за руки. – Что такое, Се? – Поприветствуй своих детей, - подсказал Чанель. Чонин прижался ухом к животу своего омеги. – Вау! Вот это слышимость! – прошептал он, пока Се, вцепившись в его плечи, еле стоял на ногах. – Попроси их так не шалить. Я еле стою. – Хей, футболит, бейсболист и баскетболист! Я вас слышу, и папа вас слышит. А теперь, дайте папочке немного отдохнуть. Осталось всего немного, и мы с вами увидимся, я сделаю для этого все! Пока он говорил, Сехун стоял, глотая слезы. Теперь – от радости. Он больше не одинок. *** За окнами "Кунжута", кутаясь в пальто, стоял альфа. Мун Гю видел счастливую пару, что совсем скоро станет настоящей семьей. Глаза защипало, и альфа усмехнулся - это все погода виновата! Он вспомнил, как впервые увидел этого светлого паренька, что уже носил под сердцем ребенка, как тот улыбался ему, и как открыто называл вещи своими именами. А еще он помнил, как гнев и разочарование - его впервые оттолкнули, застелили его взор, и он решился на ужасный поступок. Конечно, имея огромные связи и деньги, никто и никогда не докажет, что именно он - заказчик того преступления. Все легко решается с уликами, когда ты можешь купить половину страны. Альфа наказал помощнику встретится с фирмой, что занимается поставкой продуктов для пекарни Сехуна, и подкупив, подсыпать яд. Он рассчитывал, что тогда бедный омежка прибежит к нему, падет в ноги и будет просить принять его. А вон как оно вышло... Мун Гю последний раз бросил долгий взгляд на плачущего от счастья омежку, и побрел прочь... *** *** Спустя несколько лет. – Уверен, что он просил клубнику? А то снова получишь! – предупредил друга, Чонин. Чанель достал телефон и открыл фотографии. – Да, здесь еще голубика и мороженое. – Какое именно? Мой просил именно фисташковое. – Ким открыл витрину, выбирая мороженое. На дворе стоял жаркий август, и холодный десерт им был просто необходим! – Не помню. Сначала было клубничное, потом ореховое, после шоколадное, какое сейчас – фиг знает! – размахивая руками, пробасил Пак. Ким усмехнулся. Все же, ему с омегой повезло – Се всегда говорит то, что хочет. – Слушай, возьми каждый вкус, чтобы не ехать потом обратно. – посоветовал он. – А ты уверен, что здесь есть все вкусы? Бьюсь об заклад, он захочет именно тот, который я не привезу! Чонин улыбнулся. Да уж, Бэкхен умеет качественно выносить мозг, особенно, сейчас. Альфа улыбнулся, вспоминая, что их просили съездить по – быстрому. *** Машина Чонина остановилась во дворе красивого, светло – желтого цвета, дома. Два этажа, белые балкончики, высокие окна в белых рамах. Дворы перед домом и за домом, заполнены прекрасными цветами с разных уголков земли – идея Сехуна. А аквамариновая вода в бассейне блестит от солнечных лучей. Джин Су сидел в детском стульчике, поедая кашу. Пока будучи на третьем месяце беременности, Бэкхен, расставлял на большом столе напитки, Сехун, держа на руках одного из малышей, пытался его усыпить. Чонин подошел к мужу, который сразу потянулся за поцелуем. Нацеловавшись с омегой, альфа склонился над младшеньким сыном. – Ты вовремя. Мансе не хочет спать! Его братья давно в кроватке, а этот проказник все капризничает. – Се протянул мужу сына, и чмокнув, поспешил помочь Бэку с сервировкой. Через полчаса должны подъехать семья Чонина. Мистер и миссис Ким, или как зовет их омега «мама» и «папа», а также замужние сестры Чонина, что стали ему «нунами», с семьями – совсем немного, и тут будет, не протолкнутся. Чонин укладывал заснувшего у него на руках, сына, в кроватку. У них с Се все необычное с самого начала: и знакомство, и первая ночь и даже детей они зачали не как все. Он улыбнулся, глядя на то как мило детки спят в подаренной его родителями кроватке. Это была большая кровать с мягкими перегородками, делящими ее на три части. Сыновья сладко причмокивали во сне и дергали ручками и ножками. Почувствовав руки на талии, он в пол оборота, поцеловал мужа. – Не можешь насмотреться? – улыбнулся Се. Чонин кивнул. – Поверить не могу, что мне привалило такое вот чудо – ты и наши мальчики! – А для меня чудо – это вы! – омега расслабил объятия и поравнялся с мужем, смотря на трех маленьких альф. Чонин поцеловал его за ухом. – Нам не хватает милой омежки. – Счас! Держи кое-что у себя в штанах, Чонин. – сразу стал серьезным Се. Альфа тихо рассмеялся, и, наклонившись, поцеловал его в висок. – Годика так через три-четыре, не сейчас. Чтобы наши альфы смогли защитить малышку! – О, да! И замуж она у нас когда при таких братьях и отце выйдет? Ну, уж нет. Если хочешь омежку, давай сразу двоих, чтобы мы могли вместе противостоять альфа-гнёту и деспотии, – лукаво подмигнул омега. Чонин ласково улыбнулся. Он повернул мужа к себе, приблизив максимально близко. – Только мне мог достаться такой замечательный муж! – и сладко поцеловал его. Сехун с жаром ответил, и они могли бы простоять так целую вечность, если бы не шум во дворе. А еще – проснувшийся Дэхан. Родители отстранились друг от друга на пару сантиметров, чтобы Се мог взять сынишку на руки. – Мой сладкий мальчик проснулся, дай папа тебя поцелует, – омега ворковал над сыном, целуя сладкие щечки, когда послышалось еще копошение. Се улыбнулся, глядя, как муж берет на руки среднего сына. – Наш Кук-и проснулся, – сын улыбнулся и протянул к нему руки. Но не успели они вчетвером выйти из детской, чтобы не проснулся и младший, как послышалось хныканье. – Проснулся, мой проказник? – улыбаясь Чонин склонился с Мингуком на руках над кроваткой. – Я сейчас, – Се проверив старшего сына, сухой ли он или нет, вышел на улицу. Он тепло поприветствовал приехавших родственников, а Дэхан тут же оказался на руках у любящих тетушек. – Наш Дэхан-и, – ворковали те. Се поспешил обратно. Наверху он, проверив Мингука с Мансе, взял среднего сыночка на руки, а Чонин понес Мансе. – О, вот теперь вся Республика Корея собрана!* – расхохотался дедушка Джун Ки, забирая милашку Мингука у папы, а бабушка Джи Хе забрала у сына шалунишку Мансе. Чонин с Сехуном и Чанёль с Бэкхёном накрыли на стол, и пригласили всех обедать. Сехун смотрел на свою теперь такую большую семью: у него появились родители, сестры и зятья – ведь семья Чонина приняла его как родного. Он видел, сколько любви получают его годовалые сынишки, смотрел на любимых друзей, что всегда рядом. Омега улыбнулся, счастливо и искренне – у него самая лучшая жизнь на свете! *** От Автора: мне запали в душу тройняшки Сон, так что, как только предоставилась возможность, я тут же решила их добавить в фанф. Милые малыши актера Сон Иль Гука - мощный антидепрессант! Советую всем! * Шоу "Return of the superman", Song Triplets. Имена - Дэхан, Мингук, Мансе, переводятся как: "Да здравствует Республика Корея", или - "Процветания Республике Корея"