Горьковато-сладкая любовь.

ВНИМАНИЕ! ВЕСЬ ФАНФИК БУДЕТ ПИСАТЬСЯ ОТ ЛИЦА ПАК БОМ!       Темнеет в глазах. Сердце начинает биться с бешеной скоростью, по телу пробегают первые мурашки. А в голове пустота. Нет. Ничего нет. Телефон с грохотом падает на кафельный пол, отчего по всему коридору седьмого этажа разносится глухой звук. Я чувствую, как на глазах наворачиваются слёзы, как они начинают литься по щекам и отправляются вслед за телефоном на этот грёбанный кафель. Я не слышу ничего, перед глазами лишь расплывчатая картинка, представленная в виде директора YG, Ян ХёнСока, пытающегося привести меня в чувство. Я отхожу от него всё дальше…к двери, начинаю бежать вниз по лестнице, не желая встречать никого на своём пути. А в кабинете директора всё так и лежит мой одинокий, поцарапанный от падения телефон, на экране которого все ещё светится надпись: «Пак Бом поймали на контрабанде амфетамина: наркоманка или действительно психически больная?». Я бегу всё ниже, на первый этаж, пытаясь хоть как-то прикрыться капюшоном и вязаным шарфом. Я начинаю осознавать, что натворила. Я подставила всех: компанию, блекджеков, 2NE1, семью и… В конце концов, себя. От этой мысли слёзы начинают течь ещё сильнее. Ведь как там говорится? Правда глаза колет. Не замечая, как врезалась во что-то большое и тёплое, я отхожу и продолжаю идти дальше, пока это нечто не хватает меня за руку и не прижимает к себе. Эти объятия я узнаю из тысячи – Чхве СынХён. Он обнимает меня ещё крепче, нашёптывая на ухо так нужные мне слова. Встречаемся ли мы с СынХёном? Нет. Точнее как… Мы были с ним парочкой в далёком 2009, потом разбежались, в 2013 попробовали всё заново, но, к сожалению, ничего не вышло. Люблю ли я его? Не знаю. Он – один из самых дорогих мне людей. Он – моя поддержка и опора. И сейчас, когда он так близко, когда дарит мне всё это тепло, я ощущаю себя защищённой от всего, ото всех проблем.

***

      Прошло около трёх дней с тех событий, которые перевернули жизнь всей нашей компании. Всё это время я сидела дома, заперев дверь на все замки и отключив домашний телефон. Мне было так страшно и пусто. Слёзы уже кончились, они просто больше не текли, проревев все эти дни, всё, что осталось у меня, – это пустота. Моё имя до сих пор светилось одним из первых в поиске NAVER, количество комментариев увеличивалось каждую минуту: «Пак-Наркоша», «Как и ожидалось от YG», «Иди в тюрьму!», «Убейся»… Я просто не могла читать всё это. Я просто была не в силах это терпеть. Задумывалась ли я о суициде? Да. И даже пыталась один раз. Но быстро остановилась. Ибо я не хочу причинять ещё большую боль своим близким людям, которые и так сейчас находятся под большим давлением. Откинув ноутбук куда подальше, я быстро натянула на себя толстовку, обвязала сверху шарфом и напялила чёрные очки, надеясь на то, что когда я выйду на улицу, меня никто не узнает. До офиса YG мне нужно было добирать 20 минут пешим ходом. И всё время я смотрела по сторонам, оглядывалась, я боялась, что меня узнают и начнут орать, чтобы я умерла. Ведь я так сильно не любила слово «смерть». Ненавидела его всеми фибрами души… Все эти таблетки с содержанием амфетамина я стала принимать только из-за того, чтобы спастись от этой боли. Боли, которая прожигала меня изнутри, которая становилась невыносимой после того, как на покой ушли моя тётя и лучшая подруга. А сейчас она стала возвращаться, всё это время она была запечатана глубоко во мне, но вот я снова чувствую её…боль от утраты близких мне людей. Быстро достав из сумки антидепрессант, я проглотила сразу несколько таблеток, только бы те воспоминания не возвращались ко мне никогда. После чего, скрепя сердцем, я постучала в дверь директора компании и вошла в его кабинет. Повисло молчание, которое сопровождалось лишь негромким шумом, доносящимся из окна. – Ты в порядке? Где ты пропадала эти дни? Все волновались. – Наконец-то хоть что-то проговорил Ян ХёнСок. Однако мне от этого не полегчало, я никак не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. – Видела новую статью? Наконец-то я подняла взгляд на директора. Я попыталась проговорить свои вопросы как можно более спокойно, но у меня ничего не вышло. – Новая статья? Что ещё за новая статья? – Он поманил меня рукой к себе. Мелкими шажками я преодолела расстояние между нами и смогла увидеть следующий заголовок и статью на мониторе компьютера: «Ким Хичоль: ‘Я знал об этом скандале уже тогда, в 2010 году. Журналисты сказали, что у них припасена бомба против YG…но статьи так и не вышли’». Я вернулась на своё место и снова опустила глаза в пол. Мне было так стыдно и так больно. Я подставила YG, но в тот же момент все начали копаться в моём прошлом, ворошить его, отчего воспоминания, о которых я не хочу вспоминать, стали снова всплывать в моей голове. Имя «Ким Хичоль» так и плясало в голове. Да, мы были с ним знакомы после такого, как Дара была ведущей на новогодней программе SBS. И знакомство с ним было не особо радостным… Flashback. – Ууу, наша Дара сегодня такая сексуашка! – Я прыгала на месте, крепко обхватив одногруппницу за талию. – Я даже не знаю, пускать ли её на телевидение? А то украдут ещё! Сандара легонько толкнула меня в бок и залилась своим звонким смехом. Мы находились в комнате ведущих шоу, и, на самом деле, мне здесь нельзя было быть. Но Дара так долго и упорно просила, что я не смогла ей отказать. Как вдруг входная дверь открылась, и вошёл он – Хичоль. Пройдя мимо нас, он лишь кинул какой-то мимолётный взгляд полный…стервозности? Да-да, именно её! Я не ошиблась. – Здравствуйте. – Дара, кажется, ничуть не удивилась и просто улыбнулась парню своей самой обворожительной улыбкой. На что получила лишь его «Угу». – Ээй, ты как ведёшь себя перед нунами? – Я состроила очень грозный вид, сказав это серьёзным тоном и поставив руки в боки. Теперь Хичоль оглянулся и посмотрел на меня впервые за всё это время. Откинув руку стилиста, он прошёл мимо всех кресел и встал напротив меня настолько близко, что я могла ощутить его дыхание. Хоть я и не была очень низкой, для этого парня я оказалась коротышкой, потому ему пришлось нагнуться, чтобы смотреть мне прямо в лицо. – Нуна? – Усмехнулся он. – Тебе бы стоило хоть немного подучить такой предмет, как математика. Я прекрасно знаю, что ты 84 года рождения, в то время как я 83. К тому же, я твой сонбэ. Надеюсь, этот момент пояснять не стоит? Ну что, рубишь фишку? Ах да, последнее - это комната только для ведущих, поэтому поворачивайся назад и топай отсюда. The end of Flashback. Из мыслей меня выдернул голос Ян ХёнСока. – Мы боремся со всеми этими статьями. Скоро от них и следа не останется. А ты пока иди и отдохни, набирайся сил. Ведь тебе всё равно придётся отыграть все предстоящие концерты в других странах, хоть мы и попытаемся сократить их по максимуму. Хорошо? Бом? Здесь ты не виновата. Пойми это и ступай. Поклонившись Ян ХёнСоку, я вышла из кабинета так и не сказав ни единого слово на его последний монолог. – Я беспокоился за тебя. Где ты пропадала? – Я снова наткнулась прямо на СынХёна. – Всё в порядке… – Еле выдавила я, посматривая в пол. Не знаю почему, но я просто не могла поднять глаза, посмотреть ему в лицо… – Я пойду. Мне нужно кое-куда заехать. – Бом, будет лучше, если я тебя подвезу. Я же знаю, что тебе сейчас нельзя оставаться одной. Я вижу, что тебе очень страшно. Чувствую это… Поэтому не сопротивляйся. – Он взял меня за руку и повёл на стоянку к своей машине. Я и правда не особо этому противилась. Только от одной мысли, что мне придётся ехать в автобусе или метро с огромным количеством людей, которые меня осуждают, становилось дурно. Я была виновата, что провезла в Корею запрещённые вещества, но…я никогда не думала, что из-за лечения депрессии могут назвать наркоманом и желать смерти. Всю дорогу мы ехали молча. СынХён меня понимал, он знал меня очень хорошо. Все мои сильные и слабые стороны, даже иногда угадывал, о чём я думаю в тот или иной момент. Подъехав к зданию, где проходила программа INKIGAYO и где я забыла свой обруч, который был мне очень дорог (ибо его подарила мне СоРа), я уговорила СынХёна подождать меня в машине. По коридорам я шла очень тихо, накинув на себя сверху ещё и капюшон с кепкой, но некоторые люди, сотрудники, узнавали меня и в ответ лишь качали головой и бросали осуждающие взгляды. Слава Богу дверь, которую я искала, оказалась не так далеко от входа. Но то, что я увидела рядом с ней, меня не особо порадовало… А если точнее кого. Хичоль. Собственной персоной. А на двери, которая была мне так нужна, было написано «Гримёрка Super Junior». Я остановилась на половине пути и не знала, что мне делать. Этот обруч был очень дорог, но встречаться с другими айдолами и людьми в принципе, я боялась. Не хотелось. Но удача явно была не на моей стороне… Он меня заметил. – Ты либо храбрая, либо совсем глупая раз пришла сюда. – Ни привет, ни как дела…Парень явно не знал хороших манер. Но странно было одно: я могла смотреть ему в лицо, могла спокойно с ним разговаривать, могла даже сейчас подойти и дать ему пощёчину. – А ты просто невоспитанный кретин, который болтает на телевидение невесть что. – Так ты видела ту статью? Прости, я просто чертовски не люблю врать. – И вместе с этим ты чертовски хорошо причиняешь боль людям. – Последнюю фразу я чуть ли не проорала. Незнамо почему, слёзы начали приливать глазам. Нет. Нельзя. Только не перед ним, Бом… Чтобы он не увидел, как по моей щеке скатила одна единственная слеза, я быстрым шагом прошла к нужной мне двери и только собиралась её открыть, как Хичоль схватил меня за запястье и не дал этого сделать. – Так ты ещё и читать не умеешь. Видишь, большими буквами написано «ГРИМЁРКА SUPER JUNIOR». Я тебе даже помогу, подарю очки на День Рождения. Я выдернула руку из его крепких палец, продолжая прикрывать лицо прядями волос. Только бы он не увидел эту мокрую лужицу от скатившейся слезы. Я пропустила все его колкости, я настолько устала, что не могла больше выслушивать его остроумные речи. – Мне правда нужно забрать эту вещь, она мне дорога… Я всего на минутку. – И снова попытка пробраться в эту комнату провалилась. Хичоль прижал меня к стене, крепко придерживая меня своим телом. – Отпусти меня или… – Или? Да что ты можешь? – Или я всем расскажу, что произошло тогда. В тот вечер. Сейчас все это узнают!