Обезболивающее

Рин выходит довольный из бассейна, хвастается своим новым рекордом и говорит, что Соске должен ему банку Колы за проигрыш. А Ямазаки идет рядом и с едва заметной улыбкой на губах наблюдает за другом, то и дело заостряя свое внимание на его длинных ресницах и глазах, в которых сверкает озорной огонек, на тонко очерченных губах, растягивающихся в обворожительной, победной ухмылке. Он просто не в силах отвести взгляд от Мацуоки, как бы сильно не старался. Рин словно солнце, ослепляющий светом, но притягивающий своим теплом. Только свой след оставляет не на сетчатке глаз, а глубоко в сердце. И как бы больно не было смотреть на солнечного Рина, Соске упрямо тянется к свету, уже не боясь обжечься. Мацуока выходит из школы, все еще сопровождаемый Соске, а у выхода уже видны знакомые фигуры. Соске не удивляется им, но чувствует, как больно сжимается сердце, как недовольство растет в нем. Го радостно бежит к брату, а за ней, как обычно невозмутимый, шагает Харука Нанасе. Тот, кого Ямазаки хочет видеть рядом с Рином меньше всего. Хару присутствует в повседневной жизни Соске, хочет он того или нет. Соске зависим от Рина, он привязан к нему прочными узами, разорвать которые никому не под силу, а Мацуока привязан к Харуке. Где Рин, там всегда будет Нанасе, как тяжелый балласт для Ямазаки, который он обязан принять, если хочет оставаться рядом с Рином. Соске прощается с Рином, с трудом отпуская его и наблюдая, как он шутливо пихает Хару в бок и, подмигивая, кладет руку ему на плечо. Ямазаки знает, что друг ведет себя так со всеми, но не может избавиться от параноидальной мысли, что с Нанасе все по-другому. Соске бы хотелось, что Рин общался так только с ним, чтобы смотрел на него, касался только его, пусть это и было бы слишком эгоистично. Ему всегда будет мало Рина, будто причина в том, что Мацуока не отдает всего себя только лишь Ямазаки. И если вдруг Соске станет тем единственным, на кого будет обращать внимание Рин, то Ямазаки сможет насытиться на всю жизнь и отпустить. Но, конечно же, это не так. Рин занял полноправное место в сердце Соске, прочно засел под кожей, проникнув в каждый миллиметр тела. Но пока у Ямазаки есть тот, кто помогает ему отвлечься от Рина, он будет рядом с другом на еще один день дольше, пока не найдет выход. Тот, кто ждет его в кафе, кто знает, почему Ямазаки опаздывает, знает причину, по которой он должен быть здесь, никогда не сможет стать Рином и даже на одну тысячную часть не сможет его заменить. Но поможет забыть о нем хотя бы на пару часов, пока не настанет время возвращаться домой. Он разрешит забыться в себе, облегчить боль Соске, потому что не может отказать ему, любит слишком сильно и бескорыстно, чтобы оттолкнуть Ямазаки, причинив ему еще больше страданий. Макото задумчиво крутит чашку с остывшим кофе, наблюдая за прохожими на улице. Он не считает секунды и минуты до прихода Ямазаки, потому что знает, что он точно не придет вовремя. И никогда не приходил. Он не был не пунктуальным, просто у Соске была важная причина опаздывать. Красноволосая причина, которая задерживалась в бассейне еще на двадцать минут, которая долго переодевалась в раздевалке, а затем уходила с друзьями, оставляя Соске одного. И для Ямазаки эта причина была очень веской, а Макото и не думал возражать. Ведь Рин одновременно являлся и причиной, по которой Соске вообще приходил. Соске неторопливо проходит к столику и с теплой улыбкой здоровается с Тачибаной. Он искренне рад его видеть. Макото стоит только посмотреть в ему в глаза и сказать что-нибудь своим мягким, успокаивающим голосом, как все переживания отходят на второй план. Если Рин палящее солнце, то Макото теплое море под этим солнцем. Солнечные лучи согревают водную гладь, но без света море остается холодным, чужим для Ямазаки. Так же и Рин необходим Соске, чтобы он смог быть рядом с Макото. Он обволакивает собой Ямазаки, погружает в свои воды, мягко касаясь глубоких ран, которые своими острыми зубами оставляет Мацуока. Тачибана лечит его, снимает напряжение, оставляя в мыслях легкость. Макото именно то обезболивающее, которое помогает Соске забыть о своей зависимости. Рин, как смертельная болезнь, поражает его, распространяет свой вирус, заражая все сильнее, и на короткое время Ямазаки снова чувствует себя здоровым, жизнь возвращается к нему рядом с Макото. Но такую болезнь даже самое сильное лекарство не сможет остановить. И Соске лишь может считать дни до того момента, когда Рин убьет его. Они не говорят о Рине, но каждый знает, что он их связывает. Так же как и Харука является балластом для Ямазаки, так и Мацуока стал грузом для Макото. Но только Тачибана готов самоотверженно нести это бремя столько, сколько потребует от него Соске. Лишь Ямазаки может освободить Макото от этого груза. Тачибана и рад бы помочь, но он слишком беспомощен здесь, и все, что остается ему — терпеть. И Соске клянется, что покончит с этим раз и навсегда, что выкинет все мысли о Рине из головы. Рядом с Макото говорить об этом ему легко. Он уверен, что сможет это сделать ради того, чтобы быть с Тачибаной. Он все дает обещания, яростно убеждает его, но Макото лишь кивает в ответ и накрывает руку Соске своей ладонью. Он знает, что эти обещания пустые, а маленькая часть его все равно хочет верить. Ведь мы всегда хотим верить тем, кого любим. Ямазаки обнимает Макото нежно, когда все еще осознает, что это он, словно объятиями доказывая, что любит его не меньше, чем Тачибана любит Соске; целует уверенно, но осторожно, как будто боится причинить боль. Но вместе с тем, не церемонясь, сжимает плечи почти что до боли, кусает губы Макото, если только мысль о Рине проносится у него в голове. Маленькая месть для Мацуоки, пусть не считает, что может забрать всего Ямазаки. Соске доказывает сам себе, что у него есть силы для того, чтобы бороться. И все равно, что Рин этого все равно не видит. Макото отвечает Соске, позволяя ему делать все, что он захочет. Он понимает, что Ямазаки нуждается в нем, как в спасательном круге. Но спасение утопающего — дело рук самого утопающего. И Макото может предоставить лишь ниточку, за которую Соске будет цепляться. Примет ли Ямазаки эту маленькую помощь — его выбор. А Тачибана может лишь терпеливо ждать его. И он будет ждать хоть всю жизнь, если это потребуется. Макото будет кусать губы до крови, утыкаться лицом в подушку, заглушая жалобные стоны, перестанет спать, но не потеряет надежду и веру. Только не Тачибана, он ведь всегда пытается увидеть положительную сторону медали. Соске возвращается в свою комнату, уже заранее зная, кто его там ждет. Он всегда морально готовится к их встречам, но никогда не оказывается до конца готов. Его словно окатывает ледяная волна, и Соске теряет все самообладание. И каждая попытка разорвать одностороннюю привязанность проваливается еще у порога комнаты. Рин всегда встречает его со скучающим видом, который сменяется радостной улыбкой и задорным взглядом. Мацуока выглядит каждый раз так, словно не видел Соске долгое время. Пройдут года, а он все так же будет встречать его с таким восторгом. И это обезоруживает Ямазаки, рассыпает его самоуверенность в пух и прах. Он получает очередную порцию наркотика под названием «Рин Мацуока» и может расслабиться, наслаждаясь его действием. Плевать, что потом начнется ломка, которая будет крошить его сознание на мелкие кусочки. Ведь у него есть Макото, который поможет ему справиться с этим. Все, что может сделать Ямазаки, чтобы ослабить действие Рина на него — забраться к себе на верхнюю койку, надеть наушники и, закрыв глаза, включить музыку так, чтобы заглушить внешний мир, а может быть, даже и свои мысли. И он пытается думать о Макото, вспоминая его милую улыбку, его добрые глаза, которые излучают любовь к Ямазаки, мягкие руки, приятно дотрагивающиеся до шеи, рук, спины Соске — все, как он любит, — и губы, на которых остался едва заметный вкус кофе с молоком. Ведь Соске слишком нетерпелив, чтобы позволить Тачибане медленно попивать бодрящий напиток, Макото нужен ему именно в тот момент. Но Мацуока все портит, вторгаясь в мысли Ямазаки, пытаясь перебить воспоминания о Макото фантазиями с собой. Соске сопротивляется, но понимает, что проиграет этот бой. Рин побеждает и здесь. И Ямазаки чувствует себя виноватым перед Тачибаной даже теперь. Он любит Макото, но зависим от Рина. И Макото всегда будет прощать его. Будет смотреть на то, каким внимательным взглядом провожает Соске своего друга, как задерживает дыхание при каждом его звонке, как витает в облаках, стоит упомянуть Мацуоку. Макото будет выдавливать из себя сконфуженную улыбку и на все извинения, шмыгая носом, говорить, что все хорошо. Что он будет рядом столько, сколько нужно. Что он все понимает и не торопит Ямазаки. И как обычно все будет заканчиваться ненасытными и неумелыми ласками, как будто они проводят вместе последние минуты в своей жизни. А затем все будет возвращаться в привычное русло, где Соске бредит навязчивой, как мотив глупой песни, любовью к Рину, а Макото терпеливо ждет, веря в счастливый конец.