Последний день.

      Сегодня у меня резко ухудшилось состояние. Врачи перевели меня в какую-то специальную палату, где я и провела ночь.       А на следующее утро мне стало лучше. Когда я спросила у врачей, сколько мне осталось, они сначала замешкались, долго молчали, а затем, стараясь не смотреть мне в глаза, ответили: 1 день.       Не знаю. Я, наверное, должна была почувствовать невероятную грусть, печаль, тоску, рыдать без передышки, но вместо этого внутри была пустота. Может, это и должны чувствовать больные раком? Неожиданно для себя, я поняла, что в глубине души слегка рада этому. Мне не надо будет больше мучиться, просыпаться каждый день, гадая, последний он или нет; не надо каждый день получать уколы и таблетки; больше не будет химиотерапии. Но... И семью я свою больше не увижу. Ни мамы, в чьих глазах всегда можно найти теплоту и любовь; ни папы, который так хорошо умел поднять настроение, даже в самые серые дни; ни маленькой сестренки, которая каждый день, с надеждой в глазах приходит ко мне в палату, держа в руках плюшевого мишку, которого подарила ей я , и спрашивает, смогу-ли я с ней поиграть?       Но врачи, видя, что мне лучше, чем вчера, посовещались и дали разрешение провести свой последний день так, как я захочу.       В 10 часов утра за мной зашли мои родные. Сестренка с радостным визгом бросилась ко мне, и я обняла ее так крепко, как никогда не обнимала. Слеза медленно потекла по моей щеке, но я быстро вытерла ее рукавом, внушив себе, что еще рано плакать-день впереди! Но вот что касалось моих родителей... Их лица были какими-то отрешенными, серыми, грустными. Я их поняла- каково узнать, что твоя дочь скоро умрет? Несмотря на это, сегодняшний день должен быть лучшим в моей жизни!       Дорога до нашего любимого семейного кафе сопровождалась молчанием родителей, но болтовней Кристен-моей сестренки. И вот, слово за слово, я решила спросить у нее: -Крис, почему родители не разговаривают? Давно они так? Сестренка немного помолчала, словно пытаясь сосчитать в уме. -Неделю. Этот ответ меня ошарашил. Дело в том, что родители каждый день приходили ко мне в палату. И всегда улыбались, говорили. Как может быть такое, что неделю они ходили как овощи, а я этого не заметила? -Крис, ты уверена, что неделю? -Да. Я похолодела. Слегка обогнав родителей, я взглянула им в глаза. И ужаснулась. Там было то, чего я раньше не заметила. Если честно сказать, в них ничего и не было. Была лишь пустота. Пугающая пустота. Ни грусти, ни печали, ни отчаяния, ни страха, ни радости, абсолютно ничего. И это было самое страшное. Я была растеряна и напугана, отчего споткнулась и упала. Родители даже не остановились. А родители-ли это? Встав и отряхнувшись, я увидела, что сестренка смотрит куда-то вдаль и не шевелится. -Эй, ты в порядке? Что случилось?-я кладу свою руку ей на плечо. Словно от этого прикосновения она очнулась и оживилась. -Что?-непонимающе смотрела на меня она. -Мне надо поговорить с тобой. За эту неделю ничего не случалось особенно необычного? -Случалось. Я вздрогнула. Чувство тревоги нарастало, а с ним и любопытство. -Расскажешь мне? Она кивнула и указала на скамейку, стоявшую в паре шагов от нас. Родители уже ушли, и смысла догонять их я не видела. Усевшись, маленькая сестренка начала повествование. -Это началось в понедельник. Родители проснулись немного грустные. В воскресенье им позвонили из больницы и сказали, что твое состояние сильно ухудшилось. Также, как и вчера. Мы поехали навестить тебя. Ты спала. Мне было очень грустно, потому что когда я целую неделю приходила к тебе, ты не отвечала. А вот во вторник маме сказали что-то страшное, отчего она и папа заплакали. Я не знала, почему. В среду мама забыла выключить воду в ванной и утонула, а папа случайно выпил много таблеток. Мне стало страшно, потому что родители не двигались и не дышали. Я приходила каждый день к тебе, но ты спала. Я слышала, что ты дышишь и что ты жива, но никак не реагировала на людей. Я с замиранием сердца слушала рассказ. Родители умерли. Но я их видела. Видела,как они целую неделю приходили ко мне, обнимали, болтали. Только тут я заметила, что Крис не говорит. -А что дальше произошло? Она замялась. Затем вздохнула. -Потом умерла ты. Вчера. Я закричала. Не знаю почему, просто поток чувств. Я вопила на всю улицу, изливая в крик всю душу, всю свою боль. А потом резко прекратила. Я слышала, что сестренка говорит. -И я вчера умерла. -В смысле? Как это возможно? Кристен снова потупила глаза. А затем, подняла голову, и заглянула мне в лицо. В ее светло-голубых глазах читалась нотка вины, нотка смущения. Но потом она улыбнулась. -Я убила себя. И тебя тоже. На улице раздался детский смех и громкий вопль. Последнего дня не было.